Цербер. Дочь врага

Анастасия Сова, 2023

– Ты делаешь мне больно! – шиплю, но ему плевать.Ратмир прижимает меня к стене всем своим телом, потому что считает, что имеет на это право.– Ты теперь моя! Буду делать все, что захочу… Ничто не заставит меня остановиться, – жар его дыхания будто сжигает меня дотла.– Пожалуйста… – обида и страх душат.– Твой отец предал меня, Ассоль. Спалил мою жизнь до самого основания. И теперь я поступлю так же. Заберу у него самое дорогое… тебя.Безжалостный и свирепый отшельник. Легенда и страх криминального мира. Я думала, он спас меня, но ошиблась. Спасаться нужно от него самого.

Глава 18

Ассоль

Не знаю, почему я сразу не даю деру. Как-то инстинктивно сначала поворачиваюсь в сторону ринга. Будто ищу спасения у Цербера. Не знаю, как такое возможно, что напряженность сейчас пульсирует в жилах, когда я смотрю на Ратмира, я еще и понимаю, что этот мужчина — единственный, с кем я реально могу ощущать безопасность.

Мужчина с оскалом на лице обводит взглядом взбесившийся зал. Они чествуют своего победителя, как сборище диких неандертальцев.

«Ратмир!» — хочется закричать, что есть мочи, обратить на себя внимание. Дать всем ублюдкам в этом чертовом зале понять, что я с ним. Что трогать меня опасно для здоровья.

Но я не успеваю и рта раскрыть, как слышу громкий визгливый голос другой девчонки.

— Цербер! — дерет она горло, пока победитель обходит по кругу своего окровавленного противника. — Трахни меня! Цербер!

Я почему-то вжимаюсь в сидение. Замираю, в глубине души надеясь, что реакции не последует. Мне почему-то важно, чтобы громила пропустил грязный выкрик мимо ушей. Он ведь не такой?! Не станет собирать грязную падаль?!

Хотя, вспоминая его мощный член, больше напоминающий массивную дубину, подозреваю, что и аппетит у него такой же нездоровый.

Вопреки моим ожиданиям, Ратмир поворачивает на зов голову.

Девчонка, поймав на себе горящий взгляд бойца, задирает беленькую футболочку, без зазрения совести и стыда являя всем присутствующим свои тяжелые груди.

— Я вся твоя! — визжит она, и у меня сжимается низ живота, когда я вижу едва различимую ухмылку на лице Цербера.

И я просто не хочу в это верить.

— Цербер! — не унимается выскочка, пока мужчина грациозно, несмотря на свои габариты, выбирается из ринга.

Я буквально молюсь про себя, чтобы Ратмир прошел мимо. Но он недвусмысленно кивает девчонке, приглашая ее пройти с ним. Вот только куда? Правда поимеет?

Та весело спрыгивает с трибуны и как послушная собачонка бежит за свои кумиром. Она на полном серьезе собирается прыгнуть к нему на член. Просто так. На один раз. И ведь даже лифчика не надела.

Я понимаю, что Ратмир планирует использовать девчонку как слив в раковине, не больше. Но мне все равно неприятно.

Будто сам мрак сгущается вокруг меня. Тело сковывает странной судорогой. И сердце трепыхается в груди как бешеное.

Хочу убедить себя в том, что все хорошо, вот только не выходит. А комок в горле, что растет с каждой секундой, вот-вот перекроет дыхание.

Совсем забываю о том, что, кажется, у меня были проблемы посерьезнее. И когда бросаю взгляд на то место, где сидели мужчины, там их не обнаруживаю. И вместо того, чтобы выдохнуть, начинаю ощущать тревогу еще более отчетливо.

А что, если все подстава? Шлюха, чтобы отвлечь Цербера?

Понимаю, что сейчас самое время бежать в подсобку. Правда, она не закрывается, и спрятаться там вряд ли удастся. Но вариантов у меня немного.

Так что срываюсь с места, в надежде, что уроды все-таки просто свалили, и их мерзкие намерения мне только почудились.

Вот только до подсобки добежать не успеваю. Шакалы нагоняют меня.

— Куда спешишь? — от незнакомого голоса все внутри превращается в лед. Мне страшно. Очень. Крик забивается у меня в груди, и ребра сдавливает тугими тисками.

— Да погоди ты! — рычит уже другой, грубо хватая меня за руку.

Дергает, тянет на себя. Вынуждает обернуться.

— А, ну, отвалите! — кричу на них, стараясь не показывать страха, но он сам сомой прет изо всех щелей.

— Да, хорош ломаться! А то мы не знаем, зачем такие, как ты по злачным местам шатаются, — выдает с издевкой.

— Я не… — спешу возразить, но мужик тут же придавливает меня к стене. И я просто задыхаюсь от собственного ужаса.

— Мужская рубашка, лифчика не носишь. Готов поспорить, трусов тоже нет! — гогочет тот, что придавил меня, и тут же проталкивает руку между моих бедер.

— Ага. Пиздец, она мокрая!

— Ратмир! — кричу так громко, как только могу. Он вряд ли услышит, но мне ничего больше не остается. — Ратмир! — повторяю без особой надежды.

— Кого зовешь, сучка? — усмехается другой. — Сутенера своего?

— А, ну, отошли! — громоподобный рев вынуждает отморозка отпустить меня.

— Ц-цербер? — в панике пищит он.

— О-она, она с-сама провоцировала… — спешит объясниться другой голос, но по лицу Ратмира понимаю, вялые отмазки ублюдков не спасут.

Он хватает ту самую руку, что нагло лапала меня между ног, и выкручивает ее так, что я слышу хруст всех костей сразу. А потом животный рев мужика, предплечье которого теперь безвольно повисает на суставе.

— М-мы в-все поняли, Цербер… — от страха накладывают в штаны его дружки. Они делают несколько осторожных шагов назад, молясь, что их не коснется та же участь. Первый беспомощно воет, оставаясь на месте. — П-прости.

— Еще раз увижу здесь — участь Кувалды покажется вам раем на земле.

Мужики спешат ретироваться, прихватив с собой пострадавшего.

— А теперь ты! — грубо обращается ко мне Ратмир и, не дождавшись ответа, хватает за шкирку и заталкивает в нашу с ним комнату, которая, к счастью, оказывается поблизости.

— Я ведь сказал не выходить! — сверлит меня взглядом, в котором бурлит бешенство.

— Я… я просто хотела посмотреть, как ты выступаешь… — мямлю. Меня это не спасет. Точно знаю.

— Ты ведь понимаешь, как выглядишь сейчас? Да на тебе трусов нет! Ты, блядь, голая почти!

— Ратмир…

— Я сказал не называть меня так! — рыкает так громко, что я вздрагиваю на месте.

— Прости… — опускаю голову, потому что реально чувствую свою вину. Я поступила глупо и осознала это только сейчас.

— А ты точно целка? — спрашивает он вдруг.

— Что? — похоже, мне послышалось.

— Целка бы сто пудово не пошла гулять без трусов среди толпы возбужденных побоищем мужиков…

— Я… честное слово! — хочу быть громкой, но звук точно убавили.

— Ты своей выходкой сорвала мне отличных трах. Так что придется теперь отработать… своей задницей.