Дочки-матери

Алёна Русакова, 2023

Фая поглядела на жениха, потом на дочь.Жених ей понравился. Молодой, красивый и одет прилично: пиджак на нем хороший, в клетку и ботинки блестящие.Просканировала его глазами бегло и на Юлин огромный живот перевела взгляд:– Ой. Я сейчас приду, корова у меня, кажись, телится.И убежала. За огороды в лесок, там приникнув к дереву, зарыдала во весь голос:– О-ой, что же делается! Я же ее учи-иться отправила! Так почему бы не учиться, ведь все же дала, и одёжу купила, денег в карман сунула, в общежитие поселила! Я ж ее не за женихом в город-то отправляла! Мало мне Олеськи было, так и вторая така ж?Женщина проплакалась всласть, обняв кедр и побрела обратно домой, размазывая слезы по лицу. У дома холодной водой из бочки лицо умыла, обратно к гостям – шасть и улыбку из себя выдавила....Деревенская Фая мечтает о сватах. Но, ее старшая дочь Олеся воспитывает детей без мужа, сын Кирьян женился на одинокой женщине с детьми.Одна надежда была на младшую Юлю, которая уехала в город учиться.

Глава 8

Немного поразмыслив, Олеся зашла в салон-парикмахерскую.

Встала у дверей, с тоской заглянула вовнутрь.

Как же ей прическу хотелось сделать. Но ведь если она отрежет косы, то мама узнает, что она не в лесу бруснику собирала, а где-то по райцентру тайком шарилась.

— Вы проходите, милости просим, — улыбнулась ей девушка-парикмахер. — Вижу, что у вас волосы давно в стрижке нуждаются. Кончики у вас женщина, секутся.

— Ну разве только кончики, — несмело вошла в пустой зал Олеся.

Села в кресло, зажмурилась. Парикмахерша ее накидкой прикрыла и на шею какой-то"ошейник"надела. Косы расплела и как давай ей волосы расческой чесать!

— У вас тут репей, — вытащила и показала она колючку Олесе. — У вас такие хорошие волосы! Свои?

— Конечно свои, — ответила Олеська.

— Цвет необычный. Тициановский.

— Чего? — нахмурилась Олеся.

— Какими средствами ухаживаете? — принялась расспрашивать девушка.

— Дак я только шампунем мою. Дегтярным, — бесхитростно поведала Олеся.

Общительная девушка-парикмахер состригла Олесе с волос секущиеся концы, придала прическе форму, а также помыла клиентке голову.

— Давайте я их еще маслом обработаю, чтобы не пушились, — предложила Олесе парикмахер.

— Не надо! — испугалась Олеся. — Не надо маслом!

Вышла из парикмахерской Олеся преобразившаяся.

С ее длинными волнистыми волосами цвета солнечного заката задорно играл легкий ветерок. Пока шла мимо редких витрин, присмотрела дочкам куклу, ванночку для куклы, игрушечную посудку…

— Эх, нельзя. Как я потом маме объясню все эти покупки? — вздохнула Олеська.

Навстречу шли двое тощих парней.

— Смотри, рыжая! — удивленно показал прямо на Олеську пальцем один из них.

Олеська улыбнулась, поглазев на обоих. Ничего не могла с собой поделать, рот самопроизвольно расплылся в улыбке. Один из парней чуть шею себе не свернул, на нее глядя.

— Ой, — смутилась Олеся.

У нее тут-же гулко забилось сердечко в груди. Пять лет как без мужчины живет, под зорким присмотром строгой мамы. А ведь она живой человек!

Зашла в универмаг, что в центре, прикупила себе помаду вишневого цвета. Купила тени и карандаш, тональный крем, чтоб веснушки замазать. Краситься только негде было. Везде прохожие снуют, дети какие-то носятся. Олеся вспомнила о том, зачем приехала и пошла разыскивать адрес дома хозяина квартиры, которую она собиралась купить.

***

Хозяин квартиры встретиться с Олесей согласился.

— Вы проходите, я пока картошку на кухне дочищу, — сухо предложил он после того, как открыл дверь гостье.

Немолодой угрюмый мужчина в старых трико и полосатой маечке.

Олеся огляделась в скудно обставленной комнате и села на продавленный, видавший виды диванчик, накрытый стареньким пледом. Села и пользуясь отсутствием хозяина дома, вынула из своей сумки зеркальце, карандашик и принялась накрашивать правое веко.

— О чем вы хотели поговорить? — неожиданно быстро вернулся из кухни мужчина и Олеся вздрогнула, выронив карандашик. Тот упал и закатился под диванчик.

Получилось, что правый глаз у Олеси был накрашен, а левый — нет. Пренеприятное зрелище.

— Ой, а можно его теперь как-то достать? — расстроилась Олеся. — Я же не могу так теперь пойти?

Она нагнулась и встав на четвереньки, принялась вглядываться в темную щель между диваном и полом. Огромная пятая точка Олеси выпятилась на обозрение смутившегося мужчины. Вывалились у женщины из джинсов и увесистые «бока». Мало того, спереди, в районе груди у женщины, под силой тяготения все тоже как-то нелепо «вывалилось» прямо на пол.

— Не могу вытащить! Рука застряла! — вдруг призналась Олеся. — Может вы диван приподнимете?

— Не могу. У меня сразу поясницу прихватит, — виновато признался в свою очередь и хозяин квартиры. — У меня радикулит обостряется, если тяжести подниму.

— Что же делать? Ой, а у меня кажется, рука затекла, — со страхом призналась Олеся.

Страшные мысли закрались в ее голову. Одинокий мужчина, неженатый, по всему видать. И она. Вся такая беззащитная, стоит на четвереньках перед ним на полу.

От страха такого Олеся дернула руку посильнее и вытащила ее наконец, из-под дивана.

— Можно я диван отодвину в сторону, чтобы мне карандашик мой достать. А то так обидно, я его не успела купить, как вот такая неприятность случилась, — попросила Олеся.

Хозяин квартиры промолчал и Олеся, поднатужившись, сдвинула диван в сторону. Карандашик, к ее счастью, нашелся, но теперь обнажилась вся неприглядность, существовавшая, как оказалось, за диваном.

Фантики от конфет, пустые пачки от дешевой китайской лапши и прочий мусор, пыль и паутина.

— Давайте веник и совок, я мусор уберу, — предложила Олеся…

***

Пока она мыла пол, а примолкнувший хозяин квартиры выходил на улицу выносить мусор, оказалось, что сгорела кастрюля с пригоревшей к ней картошкой в кухне. Про нее просто-напросто забыли в свете происходящих событий.

— Я вам сейчас быстренько и картошку почищу, — предложила Олеся, решившая, что в том, что картошка сгорела — ее вина. Ведь если бы она не приперлась в квартиру к этому мужчине, то он бы не остался сейчас без обеда.

— Не надо. Нет у меня больше картошки. Эта последняя была, — недовольно ответил мужчина.

— А что есть? — деловито осведомилась Олеся, пошарив без разрешения по всем кухонным шкафчикам. — Так-так… Горох, макароны, гречка…

Немного поколдовала у плиты и получилась изумительно ароматная горошница.

— Я еще не ела с утра, — призналась мужчине Олеся и тот великодушно пригласил ее разделить с ним обед.

Поели, после чего хозяйственная Олеся по-привычке помыла всю посуду в кухне.

Даже прошлогодние немытые банки из-под солений-варений, что в промежутке между холодильником и стеной небрежно понатыканы кем-то были, отмыла заодно.

— Да что вам от меня нужно, говорите уже!

Дяденька искренне не мог понять, что этой рыжей женщине нужно: явилась без приглашения в его холостяцкую берлогу, трясет тут своими"окороками", хозяйничает… Все-равно не нужна она ему такая.

(Та, другая, Люба, которая ему квартиру продать просила, поинтереснее на лицо была.)

— Дак я попросить вас хотела, — виновато поглядела на мужчину Олеся. — Понимаете, — проникновенно глядела она ему в глаза, — Мне жить негде. А у меня ведь двое детей и мужа нет. Живу с родителями. А там с ними жить стало невозможно. Мама вечно ворчит, еще и брат постоянно крутится, и пасынки эти его. Навесили на меня все хозяйство, коров, кур, приготовление еды. Целыми днями на кухне и в огороде пластаюсь. А я устала очень. Годы то идут. Еще мама, в ежовых рукавицах меня держит, — убедительно распиналась перед малознакомым мужчиной Олеся. — Гулять и то не отпускает. А я может, замуж выйти еще хочу. Вот.

Мужчина на всякий случай отодвинулся от Олеси подальше. Он вообще взирал на нее с явным испугом в глазах.

— Нет.

— Что «нет»? — расстроилась Олеся. — Почему нет? Умоляю вас! Продайте мне пожалуйста поскорее квартиру!

— А-а, квартиру? — выдохнул вдруг мужчина. — Так вы из-за этого тут? А я-то было подумал…

— А что вы подумали? — удивилась Олеся.

Мужчина промолчал. Неудобно было признаваться малознакомой женщине, что он принял ее за попрошайку-пиявку.

— Неважно. Но квартиру я продать вам не могу. Я ее другой женщине уже пообещал.

— Как так? — ахнула Олеся.

Не сдержавшись, женщина расплакалась прямо тут, сев на злополучный диван.

— Да вы не плачьте, — присел рядом мужчина. Он робко приобнял Олесю за плечи. — Ну хотите, я вам другую квартиру подыщу?

— Какую? — расстроенно произнесла Олеся. — За такую цену только у вас одна такая была!

Мужчина погрустнел. Ему стало жалко плачущую женщину. Да и потом, она же ему тут и пол вымыла и обед приготовила. А плачет-то как искренне! Неудобно как-то отказывать такой хорошей женщине.

— Ну хорошо, — промямлил мужчина, — Продам я вам квартиру, продам. Вы только успокойтесь!

Олеся так обрадовалась, так обрадовалась, что на радостях обняла мужчину, как родного. Мужчина неловко застыл в ее тесных объятиях.

— Спасибо вам! Зовут-то вас хоть как, родненький?

— Игорь Николаевич я, — скромно улыбнулся в усы мужчина.