Отдана Шерхану

Альбина Яблонская

– Ну что, папаша? – спросил Шерхан. – Товар хороший, ты берешь машину? – Конечно беру, – расплылся мой отец в улыбке. – Принимайте плату. Меня схватили крепкие руки и выволокли из машины. – Отец! – закричала я. – Что происходит?! ПОМОГИ! Но он и пальцем не пошевелил. – Прощай, Кристина. Это ради твоего же блага. Вот и все, что сказал мне отец напоследок. Он уезжал на машине мечты, а я стала собственностью взрослого мужчины.

5

Кристина

Все вдруг закрутилось и завертелось. Откуда ни возьмись подъехала полиция.

— ВСЕМ ПРИЖАТЬСЯ К СТЕНЕ! — рыкнул громкоговоритель. — НИ С МЕСТА! Я СКАЗАЛ, НИ С МЕСТА!

Но это был как свисток для низкого старта. Все вдруг сорвались в бега и стали судорожно прыгать в машины. Моторы ревели, двери хлопали, сирена завывала, а я стояла и пыталась понять, что же мне делать. Искать Шерхана или бежать? Искать Шерхана или бежать?! Искать Шерхана или… бежать…

Бежать! БЕГИ, КРИСТИНА! Беги со всех ног и не оборачивайся!

Я оторвалась от Базара и пустилась напролом — прямиком через толпу снующих людей, которые боялись быть пойманными.

— ПОМОГИТЕ! — кричала я, но все никак не могла пробиться. — Я ЗДЕСЬ! СПАСИТЕ!

Сперва мне хотелось добраться до полиции и сдаться, но волна беглецов меня так плотно обхватила, что даже не было выбора. Ты либо плывешь по этому течению, либо падаешь под ноги в этой суматохе, в этой давке.

И я решилась на побег. Просто летела вперед вслед за другими, дышала быстро и поверхностно, разменивала метр за метром, боясь опять столкнуться с ним — со своим похитителем. Ведь он все еще был там, был в этой толпе, был где-то рядом. И он хотел меня поймать, чтобы держать взаперти. Но это невозможно. Мы с ним из разных вселенных, два совершенно разных человека, и я лучше пойду в монастырь, чем свяжу свою жизнь с таким мерзавцем.

— Эй! — кричала я, выскочив на перекресток. — Э-э-эй!

Я бросилась на фары, это был автобус. Водитель дал по тормозам и даже высунулся из окна, чтобы укрыть меня отборным матом. Но я его не винила, он был моим божественным спасением.

— Ты чего, ослепла, курица?!

— Простите… — забежала я в салон и оглянулась на двери.

Они со скрипом закрылись, оставив Хана позади. Оставив весь тот кошмар снаружи. Погрузив меня в привычное тепло нищеты, уют потертой маршрутки с кашляющими бабушками.

Рассчитавшись за билет, я села сзади. Забилась в самый угол и смотрела в окно всю дорогу. Даже не спросила, куда еду. Ведь мне было все равно. Главное — подальше от него, подальше от всего того, что меняло мою жизнь, что посягало на мои привычки, мои взгляды, мои мечты и ожидания от жизни. Я бежала от Шерхана, я его боялась. Хоть и понимала, что он крут, но…

Правда в том, что я не такая. Я его недостойна. Для него я была просто игрушкой — натурально золушкой, как сказала Марго. И они опять будут вместе, она к нему все равно вернется. Быть иначе не может, а я в этой игре — разменная монета, обычная пешка. Я в этом была уверена.

Но если это так, и я его так ненавижу, то… почему же я плачу? Это просто полный бред. Реальный бред.

Выйдя на знакомой остановке, я отправилась к Богдану. Он был моим главным защитником и ключом к спасению. Под его крылом я могла чувствовать себя спокойно, в безопасности. Он меня любил, причем любил по-настоящему. И наши чувства была искренни, это не просто эксперимент или развлечение, как у Шерхана. Мы были идеальной парой — я не могла это разрушить, особенно теперь. Когда отец меня фактически продал, отрекшись от дочери.

— Кристина? — удивился Богдан, когда увидел меня на пороге. — Боже, Кристина…

Он крепко меня обнял и чмокнул в щеку.

— Богдан…

— Что случилось? Где ты была? Почему я тебе весь день звоню, а ты упорно не брала трубку?

— Послушай, я… — пыталась я сказать как есть. — Мой отец меня просто…

Но как только я открывала рот, что-то в горле меня душило. И это были слезы — слезы жалости к себе. Кололи иглы несправедливости. Я просто заплакала.

— О, малыш… — прижал меня к себе Богдан и усадил на диван. — Сегодня же твой день рожденья. Мы собирались встретиться и провести его вместе. Только ты и я. Как же так вышло, что ты игноришь собственного парня?

Богдан был хороший. Да, он не такой брутальный и жесткий, как Хан. Но такого я и хотела. Просто доброго, покладистого, честного. Уравновешенного, нормального парня, с которым не стыдно создать семью. И хотя мы открыто об этом не говорили, но я была почти уверена, что после свадьбы мой жених предложит стать мне матерью.

Не сказать, что я была морально к этому готова… И разве можно к такому подготовиться вообще? Но рядом с Богданом я ощущала себя в своей тарелке. Просто сидела, обнявшись со спокойным, предсказуемым мужчиной в белой рубашке, черных брюках. Пахнущим одеколоном и мятной жвачкой.

— Ты куда-то собирался?

— Я? Нет, — отмахнулся Богдан. — Просто ждал тебя, ведь мы должны были встретиться сегодня.

— Да, я знаю. Но все так… Знаешь, все так резко поменялось. И я даже не знаю, как тебе все рассказать. Да и стоит ли? Ты меня просто не поймешь. И даже не поверишь. Все это… — впилась я руками в волосы от напряжения, — все это какой-то бред больного. И нарочно не придумаешь.

— Хочешь чаю?

— Да, давай… Не откажусь.

— Ты, главное, не нервничай, — улыбнулся Богдан. — Сейчас ты выпьешь чаю и все мне расскажешь. И я обещаю всему поверить. Какой бы фантастичной ни была твоя отмазка.

— Хорошо… — кивала я и смеялась сквозь остатки слез. — Хорошо. Поняла. Жду чай.

Богдан жил в частном доме. Небольшом, но удобном. Здесь было чисто, опрятно. Входная дверь смотрела в садик с клумбами и кустами. Так что улицу было почти не слышно. На стенах висели детские фото, тикали часы с массивным маятником, в гостиной шел футбол по телевизору. Я сняла босоножки и решила пройтись — походить босиком по мягкому ковру, который чистился минимум раз в неделю. С расческами и щетками. Мать Богдана сама лично приезжала, чтобы проверить, как он чистит ее фамильный ковер. Это было забавно. Но я любила его маму, она была не так строга, как моя. Хотя и вышла замуж за реального священника.

— Ай… — дернулась я, нащупав что-то стопой. Я чем-то уколола ногу. — Что?

Это была сережка. И так как мои висели на месте, а сам Богдан их не носил, то я задалась вопросом: чья же она и как здесь оказалась?

Мой Богдан был стройный видный парень. Вполне себе завидный жених, такими не разбрасываются — это точно. Он не пил, не курил, всегда носил простую аккуратную прическу. Гладко выбритый, с улыбкой на лице и чистым, прямолинейным взглядом в глазах. Некоторые считали, что он слишком прост и наивен, но ведь и я сама была такой же. От природы не любила козней, интриг, всех этих подковерных игр, которыми страдают сверстницы. Как вот моя подруга Вероника…

Мы с Вероникой и Богдан всегда были одноклассниками — отучились в школе от звонка до звонка, сидя за соседними партами. Только если я всегда сидела с Богданом, то напарники подруги вечно менялись. То один, то другой. Мне казалось, ей нравится разнообразие. Ее взгляд никогда не зацикливался на ком-то одном или чем-то одном. Так, она сперва ходила на танцы, потом на акробатику, потом на фотографию, потом на… Да куда она только не ходила в свободное время. Где больше красивых парней — там и Вероника.

Потом она, конечно, и ко мне как-то пришла — на живопись. Но надолго ее не хватило. Мальчиков нет, болтать нельзя, что ни неделя — сдача контрольной картины. А ее все нет, любила прогуливать занятия. Тут уж не отнять. Порой я даже задумывалась, что меня с ней связывает. Почему такая, как она, все эти годы дружит со мной? Ведь семья подруги не была верующей, они не соблюдали православных праздников, не чтили важных дат, не постили, не ходили в храм, ничего не святили…

Я понимаю — Богдан, мы с ним из одной вселенной. Но Вероника?

И все же она была моей единственной подругой. Даже сейчас, после окончания школы, мы все равно дружили и собирались встретиться где-то в полдень. Часам так к двум или трем, уже и не помню. Наверняка она вся извелась и не знает, где меня искать. Надо бы взять у Богдана телефон и позвонить ей прямо сейчас.

— Так вот ты где? — окликнул меня Богдан. — Смотришь футбол?

— Я? — качала я головой и теребила пальцами сережку. — Да я просто думала — вдруг тут кто-то есть, телевизор ведь работает. Вдруг ты… ждешь сегодня кого-то?

— Только тебя.

Он поставил чашку на столик, а затем нежно меня обнял.

— Слушай, я хотела тут спросить об одном…

— У меня тоже есть к тебе вопрос, — прошептал мой парень и поцеловал меня в шею. — Когда мы уже сделаем это?

— О… Богдан… Не надо, что ты со мной делаешь?

— Делаю то, что обычно делают муж и жена.

— Но ведь… — уворачивалась я, — мы ведь еще не муж и жена. Я думала, мы сделаем все после свадьбы. Мы же не повенчаны.

— Не после свадьбы, — взял он меня за руку, — а И после свадьбы. Я ведь не железный, ты это понимаешь?

— Но мы ведь обещали друг другу…

— Давай мы это сделаем прямо сейчас.

— Прямо здесь? На этом диване?

— Хочешь, мы пойдем на кровать. Там будет удобнее. Все сделаем быстро и безболезненно. Я знаю, как нужно себя вести.

— Откуда?

— Я читал об этом книгу… Ну давай…

Богдан был непривычно напорист. Даже не знаю, что на него так повлияло — сильный стресс и страх не найти меня или, может, тот факт, что у меня сегодня день рожденья… Словом, я не знала, стоит ли ему отказывать, ведь он мой парень, могу ли я так долго изводить его без близости? Особенно если он сам меня об этом просит.

Положив в карман сережку, я податливо кивнула.

— Хорошо. Хорошо, я согласна. Давай это сделаем… Только не здесь — не на диване.

— Естественно, — сказал Богдан и повел меня в спальню.

— Только я бы хотела принять душ или ванну. А то, знаешь, день был очень долгий и тяжелый. У меня даже лицо все соленое от слез.

— Не беспокойся, малыш, — говорил Богдан уверенно и мягко. — Тебе не придется плакать. С твоих ресниц не капнет и слезинки. Я тебе обещаю. Я буду аккуратен и нежен, как и положено в первый раз. Ведь у тебя это будет впервые?

— Да. Да, конечно… А у тебя? У тебя что, не впервые? — задумалась я вдруг об этих словах. То ли он оговорился, то ли мой парень должен мне кое-что рассказать. — Ты ведь меня не предавал? Ты мне не изменяешь?

— Я и измена? — качал он головой. — Да ты что, Кристина? Я ж поклялся перед Господом блюсти тебе верность. Мы говорили это, держа в руках священный крест. А такие вещи многое значат. Особенно для меня.

— Тогда откуда эта спешка? Разве ты не можешь потерпеть еще немного? Сила клятвы велика, и если ты в нее веришь, то проблем быть не должно. Может… может ты меня обманываешь? Ты от меня ничего не скрываешь?

— Прости, малыш… — выдохнул он. — Прости, я понимаю. Понимаю, что поспешил. Что это было немного грубо и нагло, но… Некоторые вещи — они меняются. На меня просто давят обстоятельства.

— Что? На тебя давят обстоятельства? О чем ты сейчас говоришь? Какие еще обстоятельства?

— Ты ведь знаешь, я вскоре уезжаю. Мне надо ехать на учебу, меня ждет духовная семинария. И… перед тем, как уехать, я… думал… я хотел, чтобы мы…

Я понимала, к чему он клонит. Понимала, что Богдану было важно получить это перед отъездом. Ведь любовь на расстоянии — это испытание.

— Хорошо, — кивнула я и расстегнула пуговку на кофте. — Хорошо, я понимаю. Правда. Понимаю… Давай сделаем это сегодня. Прямо сейчас.

Но как только мы сомкнули губы поцелуем — в дверь постучались.

Это был настойчивый громкий стук, и он звучал то сам по себе, то вместе со звонком во входную дверь. Кто-то явно торопился войти и увидеться с хозяином дома. А может… это ко мне?

— Ничего, подождут… — отмахнулся Богдан и продолжил расстегивать пуговицы на моей кофте. Одну за другой.

Но меня этот звук насторожил.

— Подожди, к тебе кто-то пришел.

— Подождут, — повторил мой парень, целуя меня в шею. — Я не хочу прерываться. И не стану этого делать, Кристина.

— Но… — вырывалась я. — Богдан, там кто-то ломится в дверь!

— Ох…

Он не хотел отступать. А я элементарно не могла расслабиться. Ведь знала — это мог быть он, Хан мог меня выследить и прийти для мести. Я очень не хотела, чтобы Богдан пострадал или хотя бы узнал о моих приключениях.

— Вдруг это ошиблись адресом. Или торговый агент. Или…

— Ложись на кровать, — похлопал он по подушке. — Возвращайся. Я только начал.

— Давай я проверю, кто там, а потом вернусь. Хорошо?

Не дожидаясь ответа, я пошла к двери как чумная. Ноги стали ватными, я боялась увидеть Шерхана. Только не теперь — только не здесь…

Но когда я набралась смелости и открыла замок, то от увиденного сильно удивилась.

— Привет, Кристи, — съежилась Вероника.

Невысокого роста, но при формах. С гнездом кудряшек вместо волос. Она почему-то стояла на пороге у Богдана. Почему? Зачем она сюда пришла и откуда вообще знает этот адрес?

— При… Вероника? Что это… что это значит вообще? Ты часто тут бываешь?

Моя подруга была растеряна не меньше моего, она переминалась с ноги на ногу, не зная, что сказать.

— Клянусь, я тут впервые. Послушай, это не то, что ты подумала, — схватила она меня за руку. — Просто…

— Просто что?

В эту секунду к нам вышел Богдан. По его лицу я видела, что он нервничает.

— Богдан, — обратилась к нему Вероника, — скажи ей…

— Что сказать? — добивалась я. — Что он должен мне сказать? Ты хочешь, чтобы мой парень объяснил, почему ты пришла к нему домой в такое позднее время? В самом деле, Богдан, — повернулась я к нему, — расскажи нам обеим. Я тебя слушаю.

Но Вероника твердила, что я неправа.

— Послушай… Он просто позвонил мне и сказал, что ты у него.

— Это правда? — задала я вопрос Богдану. — Ты и правда ей звонил?

А он растерянно смотрел то на меня, то на нее. У самого лицо аж пылало.

— Богдан! — жестикулировала Вера. — Просто покажи ей телефон! Покажи журнал звонков — что ты и правда мне звонил…

Мой парень нервно выдохнул и достал из кармана смартфон. Открыв журнал исходящих, он показал мне вызов…

Контакт был безымянный, в телефонной книге никак не подписан. И это правда был номер моей лучшей подруги, он уже многие годы не менялся. Я знала его на память. Так что ошибки не было — Богдан и правда ей позвонил перед приходом, Вероника была права, она не солгала. Вот только… только вызов был сделан еще час назад.

Была ли я здесь час назад? Мне кажется…

Боже, чем я сейчас занимаюсь? Специально ищу повод закатить скандал? Хочу уличить своих самых близких людей в вероломной измене? Разве может такое быть, чтобы в один и тот же день меня предал не только отец, но и подруга с парнем? Это бред — полный бред. Похоже, я схожу с ума. В чужом глазу соринку замечаю, а в своем бревна не вижу. Ведь ни он, ни она не знают о Шерхане. И очень надеюсь, что никогда не узнают.

— Ладно… — выдохнула я спокойно и медленно. — Хорошо, извините меня. Признаю, что неправа. Немного вспылила. Сегодня был тяжелый день.

Вероника обняла меня и чмокнула в щечку.

— С днюхой, пропажа. Ты где все это время зависала? Я тебе звоню весь день. Вроде ж собирались днем пересечься, погулять немного, на пляж сходить. Прикольных фоток наделать. А ты куда-то пропала… С тобой все нормально? Может, ты заболела? — приложила она руку мне ко лбу. — Ну или беременна…

— Пф… — усмехнулся Богдан. Он лучше Вероники знал, что это невозможно. Повода для подозрений не было, это факт.

— Ну да, конечно… — кивала я. — Скажешь тоже. Беременна… Все нормально.

— Правда?

— Ага. Правда. Все хорошо. Вот только… все равно я не могу понять, как так вышло, что Богдан тебе позвонил еще до моего прихода. Я же вижу время звонка. Я тут от силы минут тридцать, не больше. Даже чай не успела выпить.

— А… — парализовало Веронику. — Черт.

— Теперь все стало на свои места. Да, Богдан?

— Что ты… — нервно улыбался он, — что ты хочешь этим сказать, Кристина?

— Хочу сказать, что понятно, почему ты меня торопил. Ты просто боялся, что она придет. И ты боялся, что она помешает тебе сделать сам знаешь что. Верно?

— Нет, это не так, — уверял он меня. — Ты все неправильно поняла.

— Почему ты ей звонил на самом деле? Зачем ты пригласил к себе мою подругу, если меня здесь не было в тот момент? Чем вы собирались заниматься? Вы хотели праздновать мой день рожденья без меня? Таким будет объяснение?

— Так, ладно… — вздохнула Вероника. — Придется сказать тебе правду.

— Да уж скажи. Мне очень интересно.

— Послушай, мне правда очень жаль, что ты узнаешь об этом последней. Но у нас с Богданом есть от тебя небольшой секрет.

— О, секреты… Как интересно. Я так люблю сюрпризы.

— Я соблазнила твоего парня.

— Ты… — парализовало теперь уже меня. — Ты «что»?

— Я его соблазнила Гринписом. Склонила к волонтерству.

— Ты это серьезно?

Я уже говорила, что моя подруга всегда шла туда, где было интересно. Где было много симпатичных мальчиков, много веселья и ничего по существу не надо делать. Вот еще одно тому подтверждение — участие в «зеленых» акциях. С недавней поры она волонтер Гринписа, а теперь еще и моего парня туда втянула.

— Богдана всегда влекли глобальные идеи, — кивала Вероника, рассказывая «тайну». — Бездуховность и аморальность людей. Нежелание жить в гармонии с природой, отрицая заповеди Бога — разве это не то, что должны искоренять церковные служители? Мне показалось, что Богдану будет тоже интересно поучаствовать в новой акции.

— Это правда? — спросила я бойфренда. — Она завербовала тебя в волонтеры?

— Прости, но да… — потупил взгляд Богдан. — Я не хотел тебе говорить. Думал, ты не одобришь. Мы с Вероникой договаривались пойти на акцию сегодня ночью.

— Что еще за акция такая? Почему ночью?

— Все из-за корабля, — объясняла подруга.

— Какого корабля?

— В порту стоит китобойное судно. Сегодня ночью оно должно уйти в море. А мы должны ему помешать.

— Мы? — не верила я своим ушам. — Трое молодых людей? Как мы трое можем помешать целой команде?

— Нас не трое, — гордо заявила Вероника. — Нас гораздо больше. И вместе мы сила. Вот, — достала она из рюкзака люминесцентные браслеты. — Наденьте это — знак отличия.

— Надеть это? — взяла я в руку браслет, но еще не осознала, на что подписываюсь. — Но зачем?

— Другие будут знать, что ты из наших. Пойдем скорее, Кристи, — махнула она рукой. Но я все так же стояла и смотрела на браслет. — Ты с нами идешь? А то Богдан идет…