Кира
Под конец недели я готова была на стенку лезть. Заглядывающее в окна солнце дразнило, но всё, что я могла, — наслаждаться видом из окна, распахнув створку. Мысли позвать на помощь заткнула подальше. Если я разозлю Макара, шанса спасти приют не останется. И ещё… Что-то останавливало, только что, я и сама понять не могла. Его грубая щетина, крепкие руки…
Услышав, как открылась дверь, я пошла в прихожую. Вчера Виталий пообещал привезти мороженое — хоть какое-то разнообразие в моём заточении. Только это был совсем не Виталий.
— Пойдём, хватит сидеть, — с раздражением сказал Макар, едва увидел меня.
— Мог бы предупредить, что возвращаешься.
— Зачем?
И правда, зачем?! На мне его футболка, волосы нечесаные, ещё и царапину расковыряла. И… Я пресекла мысли. Первое, что бросилось в глаза, — галстук. Серый, с тёмными полосками. Макар снял пиджак и, подойдя, отдал мне. Потом галстук. Вдруг стало не по себе — от его близости, от лёгкого свежего запаха одеколона и соприкосновения пальцев.
— Отнеси это в комнату. — Голос стал мягким и вкрадчивым, похожим на мурчание огромного опасного тигра.
— Что ещё сделать? — поинтересовалась с вызовом.
Он подал мне пакет.
— Оденься. Пойдём прогуляемся. Виталий сказал, ты засиделась. Не дай бог, покроешься плесенью.
— Боишься громких газетных заголовков? «Пленница молодого политика скончалась от скуки в его квартире», — процитировала я ехидно.
Макар усмехнулся.
— Нет. Просто не люблю плесень.
Его взгляд метнулся к моим губам, поднялся к глазам. У меня заколотилось сердце, неожиданно странно потеплело внизу живота и начали подгибаться коленки.
— А как же сыр в твоём холодильнике? — Я с трудом понимала, что говорю.
— На нём плесень благородная. А ты… — Он взял кончик волос, слегка дёрнул. — Ты дикарка. Давай, Кира. Я жду. — Макар пропустил волосы сквозь пальцы и отошёл. — А ждать не в моих правилах.
