Снеговик в подарок

Алессия Риторина, 2018

11 декабря, в самый канун Нового года, сотрудники предприятия «Чистый квартал» обнаружили случайно труп своего бывшего директора лежащим на рабочем столе в луже крови и с пистолетом в руках. Что произошло с Пал Палычем? За дело принимается молодой, но очень смышлёный детектив, капитан милиции Казановский. Но это не все неприятности, которые омрачили самый светлый праздник года. Главная героиня романа, Злата Авдеева, практически в это же время получает предсказание от навязчивой цыганки о необычайных переменах в её жизни как раз на Новый год! Злата сначала скептически относится к этим суевериям, но со временем всё меняется.

Снежинка на твоей ладони

Снег безмолвно падал на землю, иногда кружась в вальсе, если поднимался ветер, иногда просто опадая вниз без особых выкрутасов, и тут же таял на тёплом, влажном асфальте.

— А снег всё падает и падает, — первой нарушила длительное молчание Злата. — Наверное, к Новому году настоящие сугробы наметут, как и должно быть в новогодний праздник.

— До Нового года ещё три недели. Этот снег успеет растаять несколько раз и снова выпасть, — поддержал диалог задумчивый Егор.

— Да, погода в начале зимы неустойчивая, — согласилась девушка и поплотнее затянула красный вязаный шарф вокруг шеи.

— Почему ты так долго молчал? — вдруг сменила тему Злата.

— Я боялся.

— Боялся?!

— Нет, я неправильно выразился. Я думал, что это скоро пройдёт. Ну, знаешь, как часто бывает с различными влюблённостями: нахлынет какая-то волна, ты думаешь, что влюблён… а потом — раз и…

— И что?

— Ну, раз — и любовь прошла… Вот я и ждал, пока эта напасть пройдёт, спадёт пелена с моих глаз. Но она всё не проходила. Как приду в офис, как увижу эти голубые глаза… и всё — сразу тону в них. И так день за днём. Прихожу домой и не могу долго уснуть: всё твой образ перед глазами рисуется. А в последнее время уже не мог сдерживать себя. Так хотелось прикоснуться к тебе, но боялся, что ты сочтёшь меня за сумасшедшего. Вот и решился признаться, так сказать. Стал бояться за себя, что могу сорваться и поцеловать невзначай… В общем… ну ты понимаешь… Я не знаю, как это объяснить… — слова Егора снова становились сумбурными, полными эмоций и лишёнными всякой логики. Он очень переживал, что Злата сочтёт его слова и признания бредом, поэтому старался говорить о своих чувствах не очень много.

Некоторое время шли молча, пиная небольшие кучки снега, образовывавшиеся на их пути. Было уже около десяти часов вечера. В домах всё больше и больше зажигалось огней в окнах. Было темно и холодно.

— Ну вот, это мой подъезд, — болтая руками, произнесла Авдеева. — Я тут живу. Во-о-он там, на четвёртом этаже, видишь? — Злата указала рукой в варежке куда-то наверх.

Егор вдруг схватил её правую руку, которой она указывала на окно своей квартиры, зубами сорвал красную вязаную варежку и поцеловал ладонь Златы.

— Ты что делаешь?! — она испуганно вырвала свою руку и вытерла её о бежевое пальто. Этот жест её получился спонтанно, Злата абсолютно не хотела обидеть своего спутника, коллегу, друга, влюблённого мужчину… ну и как ещё его можно было бы сейчас назвать. — Прости… — тихо произнесла она, когда увидела, как засмущался Егор. Видимо, он тоже не ожидал от себя такого порыва нежности.

— Это ты меня прости, — ответил Борзенков, не поднимая своих заснеженных ресниц. Он был в этот момент похож на огромного, 187 см ростом, ребёнка, в длинном сером пальто, который смешно держал руки сзади и чертил носком ботинка фигуры на свежевыпавшем снегу у подъезда Златы Авдеевой. — Я должен был, наверное, спросить разрешения, чтобы поцеловать твою ладонь? — он вопросительно заглянул в лицо Златы, освещённое тусклым светом околоподъездного фонаря.

Это выглядело настолько милым и неуклюжим со стороны, что Злата не смогла сдержать смех и засмеялась очень громко, запрокинув голову.

— Борзенков, ты сейчас это всерьёз сказал? — не унимала смех Авдеева.

— Ну вот, я так и знал, что ты будешь смеяться надо мной.

— Я не над тобой смеюсь, а над ситуацией. Ну ладно тебе! — Злата взъерошила волосы на большой голове Борзенкова.

Борзенков был без перчаток. Он протянул вперёд руку ладонью вверх, и на неё стали опадать снежинки.

— Смотри! — тихо позвал он поближе свою подругу. Злата подошла вплотную к Егору. — Видишь?

— Что?

— На моей ладони…

— Снежинка?

— Да… Смотри, какая она красивая! — шептал на ухо склонившейся девушке Егор. Он включил экран своего смартфона и, держа его другой рукой, осветил голубым светом большую снежинку на своей холодной ладони.

— Она имеет необычную форму, — прошептала Злата, боясь тёплым дыханием растопить белоснежную красоту.

— Да. И каждая снежинка не похожа на другую, каждая имеет свою неповторимую форму, видишь? — продолжал рассказывать Егор.

— Прямо как люди! — восхитилась Злата и улыбнулась. — Невероятно!

— А ещё, обрати внимание, снежинка имеет шесть граней.

— Ага…

— И нет ни одной снежинки с пятью или семью гранями…

— Не может быть! — перебила рассказ Егора Злата.

— Да, так и есть. Все они симметричны и имеют шестиугольную форму, что доказано наукой.

— Вот это да-а! — не скрывала восторга девушка, продолжая разглядывать снежинку на руке Борзенкова. — Она такая красивая!

— Ага, как будто её искусно выковал из маленькой льдинки новогодний кузнец! — продолжал свой рассказа Егор. — А ты знаешь, почему хрустит снег? — Борзенков чувствовал себя уверенно, делясь «снежными» открытиями со своей любимой девушкой.

— Нет. И почему же? — искренне интересовалась Авдеева.

— Когда ты наступаешь на снег, под твоей ступнёй ломаются в один момент сотни или тысячи, а может миллионы снежинок. Вот они-то и издают этот хруст.

— Ой, как жалко!

— Кого?

— Снежинок…

Борзенков засмеялся:

— Зачем же их жалеть? Это же всего лишь кристаллики льда! — он смахнул снежинку со своей застывшей от мороза руки, и та плавно запарила в воздухе, пока не опустилась на землю, соединившись с другими, такими же шестиконечными, ледяными звёздочками, образовывая сугроб у подъезда дома, где жила Злата Авдеева.

— Но всё равно жалко, когда задумываешься, какая красота ломается под твоими ногами, — и они оба звонко засмеялись.