Дышу тобой

Александра Монро, 2021

Кларисса Ковалева и Максим Блэк охарактеризовали бы свои отношения только одним словом. Ненависть. Кристально-чистая и всепоглощающая. Его раздражал сам факт ее существования, а она боялась его так сильно, что подкашивались колени. И они оба увязли в этом чувстве настолько, что уже не могли дышать без него. Но, может, они ошибались все эти годы, и это нечто другое? Такое же сильное и такое же неконтролируемое. Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Противные мелкие капли дождя били в глаза, а ветер пробирался под ее расстегнутую ветровку, вызывая волну мурашек по телу. Колёсики большого чемодана ввязли в земле, и Клэри в который раз пожалела, что решила идти через лужайку, сократив путь, а не по асфальтированному тротуару. Просто так было гораздо ближе добраться до главного входа в пансион, где было множество маленьких ступенек, большие серые колонны и мощная дубовая дверь, которую Клэри до пятого класса не могла открыть без посторонней помощи. Это был еще один повод для насмешек от Блэка.

Потянув за ручку, Клэри почти зашла в здание пансиона и сразу же уткнулась носом в чью-то широкую грудь. Она отшатнулась, сделав несколько шагов назад. В нос ударил запах сигарет и дорогого парфюма. Будто бы из ночного кошмара. Так пах только один единственный человек во всем пансионе, и Ковалева прекрасно знала, кто сейчас стоит перед ней. Больше ни от кого не исходил такой будоражащий запах. Она просто не могла поверить, что столкнется с ним так скоро, ей просто необходимо было подготовиться морально к этой встрече.

Нет, тебе просто не могло так сказочно повезти, Ковалева. Ты не успела даже войти в здание, а уже нашла проблему на свою пятую точку. Прелестно.

Клэри было до жути страшно поднимать глаза, хотя она прекрасно знала, кто именно сейчас стоит рядом, но увидеть его через три месяца свободы от него же, ей было не под силу. Этот запах преследовал ее постоянно, даже там, где его быть не могло, поэтому не узнать его Клэри не могла.

— Уберись с дороги, — прогремел его голос, и ей все-таки пришлось поднять глаза.

Повелительные ноты в его тоне, заставили внутренности сжаться от страха. Она всегда так на него реагировала, все тело сковывал ужас от одного только звука его голоса. Как бы Кларисса ни пыталась от этого избавиться, как бы ни хотела, чтобы он перестал так влиять на ее тело, ничего не получалось. Она не могла назвать себя трусихой, но Максим Блэк умудрялся вызывать страх во всем ее теле одним только своим появлением, презрительным тоном в голосе и вечной усмешкой на губах.

Да, Блэк полностью соответствовал своей иностранной фамилии.

Он был черный, как и внутри, так и снаружи. Темная челка прикрывала прямой, ровный лоб, а пронзительные серые глаза смотрели снова будто бы сквозь нее. Клэри всегда боялась его уничтожающего взгляда, хотя никогда и не признавала этого. Она предпочитала отрицать очевидный факт. Что Блэк пугал ее до чертиков. То, как он смотрит на нее сверху вниз, словно она пыль на его ботинках, заставляло девушку чувствовать себя совсем маленькой и блеклой, но Кларисса упорно боролась с этим чувством. По крайней мере, она точно пыталась с ним бороться.

Волна раздражения прошлась по позвоночнику и задержалась в районе горла, чтобы вот-вот выплеснуться резкими словами, однако губы произнесли совсем не то, о чем кричал разум, а голос прозвучал не так уверенно, как планировала девушка.

— Ты мог бы быть повежливее с девушкой, Блэк, — однако, накопленные за эти года ярость и злость на него все-таки сделали свое дело: его фамилию девушка выплюнула именно так, как и хотела.

Со злостью, презрением и неконтролируемой яростью. Она даже аплодировала себе в мыслях, радуясь маленькой победе. Возможно, кому-то это показалось бы странным, но Ковалева искренне радовалась подобным вещам, потому что они придавали ей уверенности в себе. Однако, следующий его взгляд, брошенный на нее, чуть не заставил ее пожалеть о выбранном тоне, но Клэри крепко сжала кулаки, впиваясь в холодную железную ручку чемоданчика.

— Где ты здесь увидела девушку, Ковалева? — его губы скривились именно в той усмешке, которую девушка решительно пыталась выбросить из своей памяти все лето, чтобы попытаться жить нормально.

Но вот он. Стоит, смотрит на нее своими нереально-светлыми глазами, которые никак не вписываются в остальную внешность. Черные джинсы, свисающие на бедрах и такая же черная рубашка, через которую едва прорисовываются натренированные мышцы пресса. Да, бессмысленная игра в баскетбол и длительные тренировки сделали свое дело. Блэк представлял собой груду мышц, но при этом умудрялся быть элегантным и собранным, в отличие от остальных игроков.

Не похоже было, что смерть отца как-то отпечаталась на внешнем виде парня, а ведь она должна была хоть как-то повлиять на него, ведь так? Так почему перед ней сейчас стоял все тот же Блэк, ничуть не изменившийся за лето? Разве что только он стал еще выше и еще красивее, чем обычно, если последнее вообще было возможно.

— Она стоит прямо перед тобой, — Клэри начинала закипать только от того, что он смотрел сквозь нее, будто бы ее не существовало вообще. — Приобрети себе очки, если не видишь.

Словно она невидимка.

Ее жутко злило, что когда он рядом, она даже в мыслях не может назвать его каким-то оскорбительным словом. Почему? Клэри не могла дать вразумительный ответ на этот вопрос. Неужели ты думаешь, Ковалева, что Блэк сможет каким-то непостижимым образом прочитать твои мысли и наказать тебя за грязные слова в его адрес? Идиотка. Себя оскорблять было гораздо проще. Она могла оправдать себя тем, что как только Блэк начинал смотреть на нее своими серыми холодными глазами, у нее стойко присутствовало ощущение, что он роется в ее голове.

Дважды идиотка.

— Ты хотела сказать подо мной, — опять этот тон, от которого хотелось заткнуть уши.

Ну вот. Одна фраза — весь день испорчен.

Блэк всегда умело подбирал интонации и взгляды. Он мог просто одним взглядом заставить заткнуться на весь день, и одним словом опозорить на всю школу. Но больше всего он любил практиковаться в красноречии на Клэри, ведь она не принадлежала к высшему обществу и не обладала сексуальными формами и идеальной внешностью, а, значит, поводов было предостаточно.

А Блэк общался только с лучшими из лучших. Крутился в самом «идеальном» обществе, в которое входили все дети знаменитых и обеспеченных родителей. Иногда Клэри казалось, что Максим Блэк — исчадие ада, которое по каким-то непонятным причинам попало на землю. Возможно, даже для ада Блэк был «слишком». Он встречался со многими девушками, но никогда, никогда, с недостойными. Все они были кукольно красивы и сказочно богаты. Такие же, как и он. Девушки, как правило, долго не задерживались и быстро менялись, но Блэку удавалось каждый раз находить новую пассию для удовлетворения собственных потребностей.

Мерзость.

Некоторые из его «девушек» могли бы посоревноваться в уровне интеллекта с его собакой, но победу они бы не получили. Ах да, как же она могла забыть про его прекрасную собаку, которую держать в стенах пансиона было недопустимо, потому что администрация разрешала привозить мелким домашних животных, вес которых не превышал бы пяти килограммов.

Но это же Блэк.

Ему позволяется брать в пансион устрашающего вида добермана со страшной кличкой Демон. Под стать его хозяину. Собаку ему разрешили взять только с условием, что она никого не покалечит и что в местах большого скопления людей на ней всегда будет надет намордник. Но Клэри безумно его боялась, ибо пес действительно выглядел пугающе. Она ни разу не видела, чтобы кто-то из окружения Блэка попробовал хотя бы протянуть руку к животному. А о том, чтобы погладить его и речи не шло.

А в этом году Ковалева, на свой страх и риск, решила завести котенка. Сейчас у нее в чемодане мирно спит четырехмесячная белая британская шиншилла с большими голубыми глазами и пушистой шерсткой, которую она назвала Иззи. Ей необходимо было, чтобы хоть одно живое существо понимало ее. Чтобы было, кому высказать все, что накопилось внутри за прошедший день. Сейчас она невольно провела сравнение между ними.

Кошка и собака.

Как бы банально это не было, но Клэри именно так всегда и считала. Волосы хлестнули по щекам от сильного ветра, и девушке уже не терпелось зайти в теплый пансион, чтобы оставить вещи и побежать в огромный зал, где проводятся все торжественные мероприятия. Наконец, встретить Лекса и Кира, которые, наверняка, уже ждут ее. А она даже в здание войти не может из-за высокой фигуры Блэка, преграждающей ей дорогу. Ковалева сдержала в себе порыв недовольно топнуть ногой от раздражения. Блэк наверняка придумал бы кучу издевок на этот счет.

— У меня нет ни времени, ни желания обмениваться с тобой любезностями, так что, будь добр, дай мне пройти, — когда она договаривала свою речь, в небе сверкнула молния: мелкий дождик вот-вот превратится в самый настоящий ливень.

Блэк скривил губы так, что Клэри хотелось зажмурить глаза, чтобы не смотреть на него, но такой вольности она не могла себе позволить. Не могла позволить себе дать еще один повод для насмешек с его стороны. Она лишь старалась смотреть на него уверенно и прямо, что, по правде говоря, получалось жалко.

— Нет, Ковалева, это у меня нет желания и времени, так что свали с дороги, чтобы мне не приходилось еще раз пачкать об тебя свою одежду, — выплюнул он, все же обходя девушку, пропуская ее к двери.

Видимо, парень действительно куда-то спешил, иначе точно заставил бы ее освободить для него дорогу, да еще и со свойственным ему унижением. Какое бы дело не заставило его оставить Клэри в покое, она была безумно ему благодарна. Интересно, куда это он сорвался, когда все ученики должны находиться в зале? Впрочем, Блэка нельзя было сравнивать с обычным учеником.

Но, в который раз, последнее слово осталось за ним. Чтоб он провалился вместе со своей усмешкой и серыми глазами! Клэри со злостью поджала губы и зашла в здание пансиона. Не хватало еще намокнуть и заболеть из-за этого идиота. Он совершенно точно не стоит того, да он даже нервов потраченных не стоит. Самовлюбленный кретин.

Колесики чемодана пачкали пол, что, наверняка вызывало бы недовольство у местной уборщицы, если бы она была бы здесь, и жалобно скрипели, однако Клариссе все еще предстояло поднять его на третий этаж здания, где находилась ее комната. Обычно этим делом занимались Кир и Лекс, однако, сейчас их рядом не было, так что девушке предстояло сделать это самой. Все это время она прокручивала в своей голове диалог с Блэком.

Почему именно она? Почему он за столько времени не нашел какой-нибудь другой объект для насмешек? Как ему только не надоедает?

Клэри задавалась этим вопросом уже десять лет, но так и не смогла на него ответить. В последнее время ей начинало казаться, что она совсем ни на что не может ответить. Остановившись около красивой лестницы с витиеватыми перилами, которая вела на третий этаж, Кларисса посмотрела на нее с глубоким вздохом. Господи, пусть она просто быстро поднимет чемодан, чтобы все книги и вещи с него не разбросались по всей лестнице.

— Тебе помочь? — поинтересовался мелодичный голос за ее спиной.

Кларисса даже вздрогнула от неожиданности, учитывая тот факт, что обычно в этот день здесь никого не бывает, кроме нее, появление рядом кого-то было воистину неожиданностью. Сердце заклокотало с бешеной силой от испуга, ведь если это кто-то из дружков Блэка, которые пришли отомстить за ее дерзость в дверном проеме, то ситуация складывалась ужасно.

Она резко развернулась и встретилась взглядом со смеющимися карими глазами. Перед ней стоял высокий молодой человек довольно симпатичной наружности. Все же, если сравнивать с тем же Блэком, блондин, стоящий перед Клэри, определенно ему проигрывал. Блэк был на несколько сантиметров выше и шире в плечах, нос у Блэка был без единого изъяна, когда у парня она заметила небольшую горбинку и россыпь веснушек. Но от этого он не стал менее привлекательным.

Странно было только одно: девушка не помнила его, а у Клариссы всегда была хорошая память на лица, да и не только, поэтому неизвестный парень вызвал нешуточный интерес к своей персоне. Но Клэри всегда была слишком стеснительной, чтобы начать разговор первой.

— Прости, если напугал, я не хотел, мы не знакомы с тобой, я новенький, — улыбнулся он, протягивая руки к чемоданчику Ковалевой, который девушка крепко сжимала в руках. — Меня зовут Олег Туманов, а тебя?

Девушка все еще стояла в немом оцепенении, просто-напросто не веря, что кто-то, кроме Лекса или Кира, мог просто так непринужденно завести с ней беседу. Нет, конечно, Клэри общалась с некоторыми людьми, помимо мальчишек, однако разговоры эти были очень сухими и только по делу. Обычно к ней обращались по поводу учебы, да и то довольно редко.

А этот молодой человек прямо-таки излучал энергию своим дружелюбием и теплом. Глаза теплого шоколадного цвета с любопытством всматривались в лицо девушки, будто бы пытаясь вытянуть из нее улыбку или хотя бы хоть слово. И у него получилось: ее губы невольно растянулись в полуулыбке.

— Клэри, — произнесла девушка, стараясь, чтобы ее голос прозвучал максимально дружелюбно. — А ты разве не должен быть на празднике?

Однако, после разговора с Блэком, это было несколько тяжело, так что легкий, незаметный оттенок раздражения в ее голосе все-таки прослеживался, но Олег либо не распознал его в голосе девушки, либо сделал вид, что не заметил его. Клэри больше надеялась на второй вариант, так как парень показался ей довольно неплохим. Не хотелось бы, чтобы он шарахался от нее, как от огня.

— Красивое имя, Клэ-эри, — он протянул ее имя, будто бы пробуя его на вкус. — Праздник закончился около двадцати минут назад, все уже разбрелись по своим комнатам, а я решил немного прогуляться.

Честно говоря, Ковалева не хотела, чтобы эта беседа заканчивалась, потому что у нее давно все не было так… легко и непринужденно? Лекс всегда говорил, что ей давно нужно было начать общаться с мальчиками, чтобы набраться опыта в общении с ними, на что Клэри отвечала, что ей хватает его и Кирилла. Лекс на эту реплику обычно возмущенно возражал, что они «не такие парни», что ей нужны «другие». На скептически изогнутую бровь Ковалевой, Самойлов только лишь закатывал глаза.

Обычно Клэри не обращала на такие заявления никакого внимания, но сейчас она поняла, что Леша был абсолютно прав. Она не умеет общаться с противоположным полом. Совершенно. Обычно красноречивая и умная Клэри сейчас терялась под взглядом карих глаз, которые обволакивали ее своей теплотой и добротой, которую она не видела ни у кого другого в этом пансионе.

— Ох, я опять не успела на него, — пытаясь казаться милой, произнесла девушка, улыбнувшись.

С ней никогда не говорили так дружелюбно и легко, обычно все разговоры сводились к списыванию домашней работы и вопросам девушек насчет Кира и Лекса, которые пользовались у представительниц прекрасного пола особой популярностью. Мальчишки обладали приятной внешностью и очаровательной харизмой, поэтому это было не удивительно.

Удивительно было то, что они общались с ней, ведь в Клариссе не было ничего выдающегося. Ни приятной внешности, ни женственной фигуры, все, что у нее было — это ум и сообразительность, в остальном Ковалева была совершенно обычной. Ничего такого, что могло бы привлечь такого парня, как Олег Туманов.

— Может, ты все-таки позволишь мне помочь? — ухмыльнулся он, протягивая руки к чемоданчику девушки.

Ковалева сразу же вогналась в предательскую краску смущения, потому что ее рука все еще не давала Олегу забрать чемодан. Но после его реплики ладонь разжалась, позволяя парню помочь ей. В конце концов, ничего плохого в этом нет. Он всего лишь предложил ей донести тяжелый чемодан. Это элементарный жест вежливости, так поступают воспитанные люди, ничего больше.

Олег с легкостью аккуратно приподнял чемодан Клэри, в то время как сама девушка, с плохо скрываемым интересом наблюдала за движениями парня. Определенно он занимался каким-то видом спорта, так как был хорошо сложен, а через белую, слегка мятую, рубашку отлично выделялись мышцы пресса. Но Клэри почему-то совершенно не хотелось, чтобы этот молодой человек вступил в баскетбольную команду.

От этого баскетбола все нормальные люди становятся сумасшедшими!

Но не только этот вопрос мучал Клариссу, когда она наблюдала, как Олег поднимает ее тяжелый чемодан на третий этаж, где располагалась ее комната, которую она делила еще с двумя девушками. В какой класс попал Олег? Клариссе очень хотелось бы, чтобы он попал в ее, однако, она прекрасно осознавала, что рубашка Туманова стоила во много раз дороже, чем казалось на первый взгляд, да и золотые часы на руке парня говорили, что он из состоятельной семьи, поэтому ее надеждам не суждено было сбыться.

— Приятно было познакомиться, Клэри, — произнес он, передавая ручку чемодана прямо в руку Клэри, когда они остановились около ее двери. — Надеюсь, что еще увидимся.

Клэри еле сдержала в себе порыв произнести: «Останься», слишком сильно пленило такое хорошее к ней отношение. Когда она брала чемодан из его рук, их пальцы всего на мгновение соприкоснулись. И первым осознанием Клариссы было: они теплые. Такие теплые, будто бы ее на мгновение ударило током. Кир всегда говорил ей, что она ледышка, поэтому в этом не было ничего удивительного, но Клэри это прикосновение показалось… приятным?

Давай включай уже голову, Ковалева, ты не одна из этих дам, которые пускают слюни по парню, стоит ему только обратить на нее внимание. Не забывай об этом, будь добра. Хотя Олег был в ее вкусе, словно вышел из ее любимых романов. И самое главное: он совершенно был не похож на Блэка, а точнее являлся его полной противоположностью.

— Спасибо, мне тоже, — произнесла она, проходя в комнату.

В этой комнате она жила с двумя девушками, с которыми у нее были, если можно их так назвать, напряженные отношения. Катя и Диана были теми еще стервами, которые не упускали возможности поставить Клэри подножку. Несмотря на тот факт, что они из «неэлитного» класса, девушки активно строят глазки мажорам из «элитного», так как спят и видят, как кто-то их них возьмет их в жены. Когда слушать их разговоры о моде и мальчиках, особенно часто в них фигурировал Блэк, становилось невыносимо, она затыкала уши наушниками и ложилась спать. Блэк был своего рода золотым кубком, заполучить который хотела каждая из них.

Трофей, за которым они все гнались.

За то время, что они живут вместе, Клэри мечтала от них съехать, потому что учиться в этой комнате было невозможно, из-за постоянных гостей, в виде парней и девушек, громкой музыки и смеха. Чаще всего, когда соседки приводили своих многочисленных гостей, Ковалева уходила в библиотеку, где и задерживалась до поздней ночи, уходя только тогда, когда добрая библиотекарша Виктория Степановна посылала ее спать.

— Зубрилка, ты что здесь забыла? — презрительно кинула Диана, перекрывая ей вход в комнату.

Вот такое общение было у Клариссы с ее одноклассницами, а все потому, что она всегда готовила уроки и не заморачивалась по поводу одежды. Школьная форма, по поводу которой так возмущались Катя и Диана, вполне ее устраивала, тем более, что в ней необходимо было ходить только на уроки, а в свободное время можно было носить любимые свитера и джинсы. Сама форма состояла из красной клетчатой юбки по колено, белоснежной рубашки и красных жилетках с эмблемой школы, ко всему этому прилагался так же красный галстук.

Кларисса посмотрела на одноклассницу, которая, видимо, уже тоже вернулась с праздничного обеда, и произнесла:

— Если ты за десять лет не заметила, то я тут живу, Ди.

Отлично. Она ко всему прочему пропустила обед, теперь придется ждать ужина, чтобы нормально покушать. Кусочек булочки, которым она успела позавтракать — не считается нормальной едой, по мнению ее желудка. Этот день просто не может стать хуже. Тут Клэри заметила, что ее кровать уже занята рыжеволосой девушкой с ее класса.

— Нет, зубрилка, — ухмыльнулась Диана. — Ты тут больше не живешь. Вот, что попросила передать тебе Антонина.

Блондинка продефилировала к ошарашенной Клариссе и вложила в ее руку письмо от заместителя директора Антонины Гавриловны, а так же преподавателя по математике. Что же случилось? Руки судорожно начали разрывать конверт. Антонина Гавриловна всегда была добра к ней и много помогала, из-за чего все считали, что Ковалева ее любимица, однако, как думала Клэри, если бы любой другой ученик обратился к ней за помощью — она непременно бы помогла. Так же она являлась классным руководителем ее класса.

Кларисса Викторовна Ковалева!

Если вы получили данное письмо, то, значит, по Вашему обыкновению, вы опоздали на праздничный обед в первый учебный день. Несмотря на регулярные опоздания, вы являетесь лучшей ученицей в Вашем классе, и директор Александр Анатольевич Добровольский решил, что вы идеально подойдете на роль Старосты Школы. Примите мои поздравления.

Ожидаю Вас в своем кабинете, чтобы предоставить Вам дальнейшие указания. Ваши вещи можете оставить у дверей Вашей бывшей комнаты, наш грузчик обязательно отнесет их в Вашу новую комнату.

С Уважением, Заместитель директора Антонина Гавриловна Шереметьева.

Господи! Клэри едва не выронила заветное письмо из рук. Староста Школы! Это же то, о чем она мечтала со дня поступления в пансион. Такую должность получали лишь самые ответственные ученики одиннадцатого класса. Мальчик и девочка, которые должны следить за порядком, организацией мероприятий и — самое захватывающее — ночное патрулирование всего пансиона. У этих двух учеников есть большие привилегии, такие как собственная комната и ванная, да и некоторые плюсы на экзаменах. Но это такая ответственность, которая к чему-то, да обязывает.

Все внутри нее буквально сжалось от радости, когда она представила, как отреагируют родители на эту новость, ведь они всегда хотели, чтобы их дочь проявляла свои способности на максимум. И это был реальный шанс доказать, что она действительно лучшая, что она действительно заслужила эту должность. Ей было все равно, кто был вторым старостой, радость победы просто захлестнула ее с головой.

— Поздравляю, зубрилка, а теперь вали отсюда, — рявкнула Диана, захлопнув дверь прямо перед носом девушки.

Что ж, теперь-то у нее будет своя комната, в которой можно будет спокойно почитать книгу в абсолютной тишине, где не будет мешать громкая музыка или пустые разговоры. Клэри вся дрожала от радости. Оставив чемодан, в котором спокойно спала Иззи, Кларисса, написав записку, в котором сообщила о кошке, захватив рюкзак, побежала в знакомый кабинет заместителя директора.

Остановившись около большой дубовой двери, девушка дала себе пару секунд на отдышку. Было бы неплохо начать заниматься каким-то видом спорта, чтобы привести свое тело в порядок, но у Ковалевой никогда не было достаточно времени для этого. Когда девушке все-таки удалось выровнять свое дыхание, она осторожно постучала в дверь.

— Войдите, — послышался строгий голос преподавателя по математике.

Выдохнув, Кларисса отворила дверь и буквально ударилась взглядом о широкую черную спину. Споткнувшись о ненавистный порог, она упала на колени, а все содержимое рюкзака оказалось разбросано по деревянному паркету.

Этого просто не может быть! Скажите, что это все чья-то совершенно не смешная шутка!

Он не ожидал. Он, черт подери, не ожидал, что именно это недоразумение ворвётся в кабинет заместителя директора с таким грохотом. Это было неожиданно, словно гребаное цунами. Почему именно она? Разве мало других девушек в пансионе, чтобы назначить их старостами, так почему Добровольский поставил в пару ему ее? Или совсем уже у старика крыша поехала, если он решил, что они когда-нибудь смогут сработаться.

Максим бросил один из своих презрительных взглядов на девушку, собирающую свои вещи с пола и судорожно запихивающую их в рюкзак слегка дрожащими руками. Недоразумение. Ходячее недоразумение, а не девушка, как только его угораздило вляпаться в это дерьмо.

Ты тоже не ожидала, да, сука?

Как можно быть настолько неуклюжей, а? Она даже в своих обыкновенных кедах, словно корова на льду. Макс даже представлять не хотел, что будет, если на ее тощие ноги натянуть каблуки, которые так любит носить Анжела. Наверняка, это будет отвратительное зрелище, недостойное его внимания.

Он никогда не считал ее красивой. Слишком пухлые, невыразительные губы заставляли его в отвращении кривить рот, а длинные русые волосы всегда были затянуты в высокий хвост или непонятный пучок, в то время, как другие — нормальные — девушки пансиона вставали на два часа раньше, чтобы привести в порядок свою прическу. Про фигуру даже говорить ничего не хотелось. Маленькая, худая, несуразная, в вечно длинных свитерах, которые отвращают еще сильнее, чем выпирающие кости.

Раздражение салютом ударило в мозг, что можно было отчетливо прочитать в его взгляде. Он не рассчитывал на такой исход событий. Это должна была быть кто угодно, но не она.

Уродка.

— Извините, я… — промямлила она, поднимаясь на ноги, — опоздала.

Неуклюжая овца, ты не будешь мешать ему, в новой комнате делать все то, что он планирует там делать. У него были замечательные планы на эту комнату, которые не должны были вот так вот обрушиться из-за какого-то ходячего недоразумения, которое все почему-то зовут девушкой. Разочарование буквально струилось по венам, когда он осознал, что это правда. Что появление в комнате Ковалевой — это не чей-то глупый розыгрыш. Это реальность, которая обрушилась на его голову так внезапно.

Он удивился чему-то впервые за долгое время. Надо отдать должное этой серой мыши. Ей удалось вывести его на эмоции.

— Не волнуйтесь, Кларисса, — мягко проговорила Антонина. — Вы важного ничего еще не пропустили. Я только начала объяснять Максиму основы…

Начала объяснять она. Старая дура. А соизволить сказать, что теперь ему придется жить с этой идиоткой через стенку она не захотела? Сука, а он уже мечтал, как будет ежедневно натягивать какую-то блондинку со стройными ножками, которая к тому же окажется умной девочкой, выполняющей все обязанности и домашнюю работу за него, а тут такой облом…

Боже, этот ребенок даже если на каблуки встанет, то не будет доставать до его подбородка. У Макса были подозрения, что Ковалева остановилась в физическом развитии где-то в шестом классе, что объясняло отсутствие груди и пятой точки, а также смешной рост. Слов нельзя подобрать, как сильно она его раздражала одним только своим видом.

Надо успокоиться, Блэк. Представь Энж. На коленях. С открытым ртом.

Это немного успокаивало, однако, тот факт, что Ковалева все еще бросала на него косые взгляды раздражал. Он как будто чувствовал, как она легонько скользит по нему своим испуганным взглядом огромных глаз непонятного цвета, который он не мог назвать ни серым, ни голубым, ни синим.

Бойся меня, шлюха, бойся. Это единственное твое правильное решение, ведь тебя ожидает поистине ужасный год. Сама же убежишь из этой комнаты в ближайшую норку, чтобы он не видел тебя поблизости. Макс сделает все возможное для этого. У него всегда все идет по плану. И Кларисса Ковалева не будет гребаным исключением. Он это обеспечит.

— Надеюсь, вы понимаете, что ваши личные конфликты не должны повлиять на ответственность и трудоспособность вашего старостата, — Антонина посмотрела на него из-под стекол новых модных очков. — Наш директор посчитал, что вы будете идеальным примером хороших учеников, поэтому не разочаруйте ни его, ни меня.

Хотелось засмеяться. Прямо сейчас. Издевательски. В голос. Чтобы старуха поняла, насколько абсурдно звучат ее слова. «Идеальный пример». Что она несет вообще? Что-то из области фантастики. Он не мог припомнить, чтобы они сказали друг другу больше двух слов, не используя оскорблений и издевок. Да и как с ней можно нормально общаться?

Она же… просто ничтожество.

Большая часть болтовни, которую вещала Антонина, не доходила до его слуха, так как его фантазия уже нарисовала более интересную картинку. Энж поздравляет его с получением должности Старосты Школы. Совершенно голая, поддающаяся, сладкая…

— Вам предстоит организовать множество мероприятий: праздников, концертов, балов, — информировала Антонина Гавриловна, пристально глядя на Блэка. — А Вам, Максим, еще предстоит держать в форме нашу команду по баскетболу, так что ваш график будет плотным.

Да он ведь даже не слушает, что говорит Антонина Гавриловна!

Возмущению Клариссы не было предела, потому что существование в этой комнате Блэка казалось лишь страшным сном. Он не мог стать Старостой! Теперь она ненавидела его еще больше. Казалось, что Блэк не мог сделать ее жизнь еще хуже, однако, поглядите! Нет ничего невозможного. Ущипните ее кто-нибудь, пускай это все окажется просто сном. Она была так счастлива, что получила эту должность, однако, теперь соседство с Дианой и Катей не казалось ей таким отвратительным, как раньше. Всяко было лучше, чем делить общую гостиную с Максимом Блэком.

Скажите, что это просто страшный сон.

Похоже, его такое соседство радовало не больше, чем ее. Пусть он откажется, а на его место возьмут какого-нибудь хлюпика в огромных очках, которого можно будет просто не замечать, который будет ответственно подходить к своей работе Старосты. Ковалева была уверена, что Блэк и пальцем не пошевелит в этом направлении, а только лишь свалит всю ответственность на нее, а ее это совершенно не устраивало. Она же ведь ничего не успеет.

Кларисса окинула Блэка беглым взглядом. Вот стоит такой аристократически красивый, что ей хочется подойти и специально начать мять его рубашку, чтобы она не сидела на нем так… идеально. Да все в его внешности было идеально: начиная с волос, которыми занимались лучшие парикмахеры города, заканчивая идеально вычищенными ботинками, на которых сложно было найти даже малейшую крупицу грязи.

— Отдельный вопрос — это патрулирование здания пансиона, — продолжала говорить заместитель директора. — Вам выделено на него всего два дня, остальное время пансион патрулируют учителя. Ваши дни — это вторник и четверг. Блэк, вы меня слушаете?

Вырываться из мира фантазий было нелегко, однако, он, к счастью, умудрился расслышать последнюю фразу Антонины.

— Да, Антонина Гавриловна, — его хриплый голос заставил миниатюрную девушку рядом едва заметно вздрогнуть. — Один день патрулирует она, другой — я, я полагаю?

Если эта сучка кинет в его сторону еще хоть один подобный взгляд, он прямо сейчас разорвет ее на мелкие кусочки, потому что она раздражала. Ее взгляд словно пачкал его одежду. Каждый ее вздох он считал пустой растратой кислорода, а она еще смеет смотреть на него. Совсем страх потеряла. Не будь здесь Антонины, то он давно бы уже заставил ее убежать отсюда, захлебываясь в слезах.

Она просто никто. Для него.

Никто.

— Вместе, — отчеканила Антонина. — Вы же не позволите, Максим, столь юной девушке ходить в одиночестве по ночному пансиону?

Сейчас ему просто хотелось подойти к этой сумасшедшей женщине и хорошенько ее встряхнуть, чтобы она поняла, наконец, что Кларисса Ковалева недостойна проводить рядом с ним даже секунду, недостойна находиться на таком близком расстоянии, да она даже жить недостойна. Может, ей стоит протереть ее очки, чтобы она получше рассмотрела, кто сидит перед ней? Это не девушка, это только лишь подобие, пародия. Что с ней может случиться? Ни один здравомыслящий парень и не посмотрит на нее, не то, что попытается ей присунуть.

Просто забей, Блэк.

Забей на нее хер. Ты сам сказал, она — никто.

Ты выдержишь. Ради матери ты должен выдержать.

— Теперь пойдемте, я покажу Вам ваши новые комнаты, — произнесла Антонина, с улыбкой поднимаясь из-за своего огромного дубового стола.

Идя по коридору, сзади Блэка и Антонины, Кларисса чувствовала себя подавленно. Она была так обижена и зла, что Блэк залез и сюда, что хотелось просто сесть папе на коленки, уткнуться в его шерстяной свитер и зарыдать, как маленькая девочка, коей он ее и считает. Она пообещала, что больше не будет плакать. Даже такая отвратительная по всем параметрам ситуация не должна вывести ее из себя. Она справится, всегда справляется.

Комнаты старост располагались на пятом — самом последнем — этаже пансиона, где кроме небольшой общей комнаты, двух комнат старост и ванной, был только кабинет астрономии.

Общая комната, выполненная в теплых пастельных тонах, по мнению Клэри, была довольно милой. Здесь располагался небольшой камин, около которого стоял большой светло-бежевый диван с парой подушек кофейного цвета и два кресла с такими же подушками. Так же тут находились множество книжных шкафов и полок. Так же в углу стояло дерево фикуса, который уже дорос до потолка.

Клариссе почему-то стало интересно, как отреагировал Блэк, поэтому она стрельнула в него быстрым взглядом, молясь, чтобы он не заметил, ведь потом скажет, что она на него пялилась. Блэк, как всегда, кривил свои идеальные губы в презрительной усмешке, видимо, комната ему не понравилась. Ну, конечно, это ведь не его комната в особняке мэра, где он провел летние каникулы. Максим Блэк слишком привык к роскоши, чтобы оценить интерьер этой комнаты по достоинству.

На левой стене располагались две двери, а ванная, как оказалось, была смежной, то есть, Клариссе придётся делить с ним еще и ванну. Мерзость. Он же просто убьет ее, если найдет там лишний волос или лежащий на полочке гель для душа. Ковалева подумала о том, что ей придется вставать раньше, чтобы сократить пересечения с ним до максимально возможного минимума.

— Комната Максима — это первая дверь, а Клариссы, соответственно, вторая, — произнесла Антонина Гавриловна, указывая указательным пальцем поочередно на каждую дверь. — А теперь, я оставлю вас, чтобы вы могли обжиться, да и у меня есть еще много дел. Ах, да, Максим, для твоего питомца было сделано спальное место, так что твоя мать может привезти его завтра.

Боже, она совсем забыла за его собаку, а как же Иззи? Как она уживётся тут, учитывая, что за стенкой будет жить огромный доберман? Видимо, придется отдать ее родителям. Клэри, несомненно, огорчил этот факт, но ничего другого для разрешения этой ситуации она придумать не могла. Блэк, наверняка, не отправит своего любимого питомца домой по ее просьбе, он даже не послушает ее.

Когда Антонина вышла из комнаты, оставляя их наедине, Клэри стало по-настоящему страшно. Надо бежать. Спасаться. Сделать хоть что-нибудь, чтобы не встречаться с ним взглядом, да и вообще не видеть его в поле своего зрения дольше, чем это необходимо их обязанностями.

Сделав глубокий выдох, она метнулась к двери своей комнаты, как хриплый голос позади нее произнес:

— Стоять!