Падение Кремля. Воспоминания о будущем

Александр Черенов

Россия ближайшего будущего (?). У «левых» происходит раскол: молодёжь Компартии не устраивает коммунизм на словах и конформизм на деле. Глава Администрации Президента узнаёт о существовании у них мощной боевой организации, действующей под видом клубов патриотического воспитания. Он решает воспользоваться ситуацией и перевербовать вождей «красной» молодёжи для борьбы с преступностью и региональным сепаратизмом. Он и не подозревает о том, что сам выпустил «джинна из бутылки». «Красного джинна». Книга содержит нецензурную брань.

Глава двадцатая

… — Ты понимаешь, что это значит?

Странный вопрос задавал хозяин Кремля: кому и понимать, как не Главе Администрации?

— Есть какие-нибудь мысли? — продолжал наседать Президент.

Мысли, конечно, были, но выдавать их Глава, разумеется, не стал. Выдал другие, более оптимистичные.

— Всё что Вы сказали, господин Президент — чистая правда. Только — с одной стороны. А есть и другая…

Президент оставил перемещения и вышел «на траверз» взгляда Главы. В этом взгляде сейчас не нашлось места «завсегдатаю Мефистофелю». То, что Главе надлежало довести до сведения Президента, нужно было сделать максимально корректно. По причине деликатности предложения. И Мефистофель не стал настаивать на присутствии.

— Сами по себе природные богатства мало что значат, господин Президент. Их даже недостаточно добыть. Превратить их в товар — вот, что главное. А вот тут уже возможности «Структуры» резко сужаются.

Глава выразительно посмотрел на Президента. По мере того, как он разворачивал свою мысль, глаза Хранителя Рейтинга начали понимающе округляться. К тому времени, когда Глава закончил подачу мысли, Президент дозрел до понимания.

— Коммуникации! — воскликнул он. — Недра-то надо распродавать!

— Вот именно! — не замедлил поощрить босса Глава. Посредством своей неподражаемой, снисходительно-лакейско-хозяйской улыбкой. — Допустим, на востоке у них с этим делом проблем не будет: япошки, китаёзы и прочие корейцы моментально сориентируются в обстановке — и наплюют на договорённости с Москвой, лишь бы заполучить сырьё! А вот на западе…

— «От мёртвого осла уши!»

Любитель звонких цитат, Президент энергично подхватил эстафету восклицаний.

— А ведь основной потребитель нашего сырья — Запад! И с этим «Структуре», хочешь, не хочешь, а придётся считаться!

На лице Президента, наконец-то, живописался энтузиазм. Тот самый, нехватку которого он столь остро испытывал всё последнее время: не было оснований. Теперь же можно было воспрянуть духом. Ну, не воспрянуть — так хотя бы приподнять: и его, и себя.

— Что ты предлагаешь?

Глава выразительно откашлялся в кулак.

— Ну, вот так всегда!

Моментально расшифровав причину кашля, Президент скис лицом на тему «А как хорошо всё начиналось!»

— Не успеешь прислониться губами к ложке мёда, как тебе уже подсовывают бочку дёгтя!..

Чахлый энтузиазм уже покинул его неулыбчивое лицо.

— Ну, выкладывай, не тяни. Вечно ты… с камнем за пазухой…

Глава осторожно пожал плечами.

— Специально, что ли, я их собираю? Жизнь подсовывает… и нехорошие люди…

За то время, пока Глава пожимал плечами и «объяснялся», Президент слегка успокоился. И правильно: надо беречь нервы. Хотя бы — до очередной информации соратника. А в том, что переживание — и пережёвывание — её потребует немало калорий и нервных клеток, сомнений не было: слишком хорошо он знал Главу своей Администрации для того чтобы рассчитывать на иной исход.

— Ну?

Глава даже в кресле умудрился принять вертикальное положение.

— Прежде чем решать этот вопрос, нам надо решить другой: а нужно ли это делать?

–???

— Запад и открывающиеся в связи с этим перспективы договориться с Вожаком и его «Структурой».

Глава сделал выразительную паузу, «доводя» Президента «до готовности».

— Действительно, возможности поиграть «на поле соперника» у нас есть, и немалые. Не исключено, что Вожак сам проявит инициативу для урегулирования вопроса. Вот тут-то и начинаются неоднозначности.

— Давай без метафор и аллегорий!

Сам мастер поговорить на тему «вообще», Президент не терпел «прелюдией» от других — даже от Главы.

— Извольте, — благоразумно не обиделся Глава. — Итак, мы можем без проблем выйти на договорённости с Вожаком по транспортировке сибирских энергоносителей на Запад. Но этим шагом мы признаем перед всем миром факт раскола страны, не говоря уже о существованиия двух центров власти. Нужно нам это?

Президент, только что «глубоко удовлетворённый» отсутствием проблем с договорённостями, так и застыл с этим выражением на лице. Переменить его на другое не хватало времени.

— Да-да, господин Президент…

Сумев придержать рвущуюся на лицо усмешку, Глава сокрушённо покачал головой.

–… нам есть, о чём подумать…

— И как у тебя с этим делом? — вопросил Президент, сопровождая текст хорошим, таким, взглядом исподлобья. — Ты что-нибудь надумал?

— Надумал.

— Что именно?

— Думать!

— Смешно. А если углубить?

На людях Президент любил — и умел — размазывать «кашу по тарелке», запутывая простейший вопрос до такой степени, что для его разрешения уже требовался Александр Македонский со своим «гордиевым» опытом. Но в Кремле он был человеком дела. Какого дела — это уже другой вопрос.

Глава ответил не сразу. Он словно не решался озвучить заготовки домашнего происхождения. И всё потому, что Президента, как всегда, требовалось подготовить к восприятию очередного нестандартного хода. Путь к консенсусу следовало делать постепенно, шаг за шагом.

— Мы, конечно, можем заключить с Вожаком тайное соглашение. Без афиш…

Он сейчас умышленно говорил так, словно и не отвечал на вопрос Президента, а всего лишь размышлял вслух. Этот метод «вразумления» Хозяина был давно опробован им «на объекте», и действовал безотказно. За время «дележа сомнениями» Президент успевал основательно пропитаться ими, а заодно и мыслями докладчика. Да и требования этики соблюдались: никакого давления на Президента, не говоря уже о поучениях.

–… Но ведь Вожак потребует обязательного перечисления своей доли на счета своего банка. И тут Запад всё поймёт.

— Какого ещё своего банка? — падая духом, успел опешить Президент.

— БВР. В переводе на «гражданский язык»: Банк Возрождения России. Это своего рода, Центральный Банк неподконтрольных нам территорий, куда теперь стекаются все поступления от экспорта сырья.

— Та-а-а-к…

Оторвав зад от кресла, Президент грузно опёрся ладонями о роскошную столешницу.

— Уже и ЦБ у них — свой… Нечего сказать: дожились… Доработались,… твою мать!

Он ещё некоторое время спрягал в различных сочетаниях один и тот же глагол, пока, наконец, не перевёл удручённый взгляд на собеседника, который терпеливо пережидал очередную вспышку «высочайшего» неудовольствия.

— И что нам остаётся: лапки кверху?

— Ну, зачем так сразу… Мы ещё «пободаемся».

— Как?

— Рогами, — усмехнулся Глава, но, напоровшись на колючий взгляд Президента как на означенные рога, тут же скомандовал усмешке: «Отставить!». — Мы объявим «urbi et orbi» — «граду и миру» — о том, в целях стимулирования развития восточных регионов, а также для более справедливого распределения доходов от распродажи недр… тьфу, ты: от реализации сырья, учреждается особый банк. Ну, примерно так, как Академия наук в своё время создала Сибирский и Дальневосточный филиалы. Можно даже объявить его филиалом или даже полномочным представительством ЦБ по Сибири и Дальнему Востоку. Всё равно за границей уже известно о его существовании: платежи-то из Азии идут!

Президент оживился.

— А что: это — идея! И главное, ни у кого не возникнет мысли… ну, ненужной мысли! Кооперация и разделение труда — и всё тут! Покупатели нефти и газа будут получать товар, как и прежде. И, как и прежде, будут его оплачивать… Стоп!

Будто споткнувшись о невидимую преграду, он остановился аккурат «в географическом центре».

— Куда оплачивать? Кому? На чьи счета?

— Вот!

Глава выразительно поработал указательным пальцем.

— Вопрос вопросов: кому? Одно дело — филиал ЦБ и перераспределение средств, поступающих на счета ЦБ. И совсем другое — перечисление денег напрямую в банк раскольников! Ведь, если хотя бы одна из сторон потребует раздельных расчётов, все сразу же догадаются, зачем и почему! А Вожак обязательно потребует — на другое и рассчитывать нечего! А нам сейчас, ну, никак нельзя афишировать «внутренние разногласия»…

Глава сделал паузу: критический момент. Хорошо, если бы и Президент это понял. А если бы ещё понял, как надо — вообще было бы замечательно!

— Значит, нам остаётся…

Оглашение вопроса Президент заканчивал уже одними глазами. Но Глава был менее сентиментален.

–… договариваться!

— «Договариваться»…

Фирменный взгляд Президента — исподлобья — уже осваивался на лице Главы.

–…И как же?

— В порядке «джентльменского соглашения»… или на джентльменской основе.

— Не понял…

— «Джентльменское соглашение» — это термин из международного права. Точнее, вид договора, при котором стороны в устной форме оговаривают все его существенные условия. Но соблюдают его, как если бы он был заключён в письменной форме.

— Поучи жену щи варить, — поморщившись, буркнул Президент-«тоже-юрист-ни-дня-практики». — Меня больше интересует «джентльменская основа»?

Глава простецки почесал у себя за ухом. Простота, разумеется, была нарочитой, и являлась одним из этапов подготовки Хозяина к усвоению чужих мыслей как своих. Способ — не новый, но действенный: Президент видит озабоченность «контрагента» — и успокаивается тем, что не один он «весь в мыслях». Тут, как говорится, и бери его голыми руками.

— Здесь всё и проще, и сложнее. С одной стороны, это не предполагает ничего, кроме человеческой порядочности. Но с другой стороны предполагает именно человеческую порядочность.

— Опять… — поморщился в очередной раз Президент.

— Понял! — моментально понял Глава. — Значит, мы уже согласились с тем, что не можем пойти на раздельные, по разным банкам и счетам, расчёты покупателей. И не столько потому, что это повредит нашему имиджу, сколько потому, что это повредит нашему благосостоянию. Ведь буржуи могут сыграть на разногласиях с востоком — в сторону понижения цен на сырьё…

— И что же нам теперь делать?

— Выход лишь один: письменный договор с секретными приложениями. Договор — «для мира», приложение — для сторон.

Президент сокрушённо закачал головой — и Глава немедленно бросился «добивать» его.

— Ну, не воевать же нам супостата? Не лучше ли воспользоваться советом Николо Макиавелли?

–???

— «Если не можешь одолеть врага — стань ему другом!»

— Ты хочешь сказать, чтобы я…

— Чтобы мы с Вами!

Не сообразуясь с условностями, Глава решительно «определил патрона на место». В данном случае — не на то, что было отведено ему историей.

— Нам, кровь из носу, надо стать друзьями Вожака и его «Структуры». Хотя бы на словах. Предлог и искать не надо: желание сохранить целостность страны. Как политик прагматичный и трезвомыслящий, Вожак не меньше нас с Вами заинтересован в передышке. Ему нужно время для того, чтобы перегруппировать силы и определиться с планами на будущее. И поэтому он пойдёт на соглашение с нами.

— Думаешь?

— Пойдёт! И по той же самой причине, по которой пойдём на это мы!

–???

— Каждый из нас думает, что время работает только на него.

Глава усмехнулся.

— Но только само время… в своё время… хм… рассудит, кто из нас прав, а кому придётся довольствоваться «утешительным призом».

–???

— Ну, то есть, тем, что успел, так сказать, «приватизировать на дорожку»…

— И другого выхода у нас нет?

Несмотря на то, что вопрос был исполнен в пол, «капитулянтский» тембр голоса Президента квалифицированно заместил отсутствующий взгляд.

— Почему же? — живо откликнулся Глава. — Есть и даже не один! Только все они из числа тех, о которых можно сказать: «лучше вовсе безвыходное положение, чем такой выход!»

— Значит, мало просто войти в долю…

Демонстрируя задумчивость в степени отрешённости, Президент медленно опустился в кресло. Он уже прорабатывал в мыслях нюансы предстоящей работы.

— Да!

В отличие от Президента, Глава не стал испускать вздохи: бить следовало наверняка.

— Придётся нам поиграть в доверие. Некоторое время…

Президент не ответил, но Глава и не торопил его. Прошло не менее минуты, прежде чем бесцветные глаза Хозяина начали исполняться знаменитого оловянного блеска. Знающие люди сразу бы догадались: Президент созрел. Для того, что требовалось моментом.

— Ну, что ж… Я согласен. Можешь вступать в контакт: санкционирую…