Падение Кремля. Воспоминания о будущем

Александр Черенов

Россия ближайшего будущего (?). У «левых» происходит раскол: молодёжь Компартии не устраивает коммунизм на словах и конформизм на деле. Глава Администрации Президента узнаёт о существовании у них мощной боевой организации, действующей под видом клубов патриотического воспитания. Он решает воспользоваться ситуацией и перевербовать вождей «красной» молодёжи для борьбы с преступностью и региональным сепаратизмом. Он и не подозревает о том, что сам выпустил «джинна из бутылки». «Красного джинна». Книга содержит нецензурную брань.

Глава десятая

— Ну, с Приморским краем всё, более-менее, ясно.

Выслушав доклад Полковника, Вожак одобрительно кивнул головой.

— А что по другим регионам?

Как принято не только у военачальников, Полковник развернул карту.

— В Хабаровском крае мы сработали не хуже, чем в Приморском: край готов к переходу ко второй стадии операции. Аналогичные результаты и по Камчатке. На Чукотке, правда, достижения скромнее. Но там и масштаб работы невелик. Да мы и не акцентировали пока что внимания на этом объекте.

— «Оставили в тылу наступающих войск»? — хмыкнул Вожак.

— Что-то вроде этого. Мы лишь поставили своих людей «на местную власть», в силовых структурах и на крупнейших предприятиях.

— А наш болельщик? Наш «лондонский чукча»?

Полковник усмехнулся.

— А «чукче» не до чукчей: в Лиге — очередной скандал с договорными матчами. И, по мнению Скотланд-Ярда, наш «чукча» — одна из договорных сторон. Поэтому он вторую неделю не вылезает из Лондона. Точнее, его не выпускают оттуда… И потом: станут ли «Их Высокопревосходительство» вникать в такие мелочи, как смена власти на местах? И у кого — у персонажей анекдотов?

— Красноярский край?

Полковник чуть помедлил с ответом.

— Здесь работы больше. И проблем тоже. И причина тому — не размеры территории…

— Не бином Ньютона: сырьё и добывающие предприятия.

— Так точно. Этот «Клондайк» экспортного сырья привлёк сюда массы всевозможных «охотников на чужбинку». В основном, российских. Кое-что мы уже «деприватизировали», но резервы есть. Есть, как говорится, над чем работать.

— Что ещё?

— «Ещё»? Ещё мы поставили под свой контроль не меньше четверти местной власти. По причине «широка страна моя родная». «Край» даже не в курсе дела. Реагировать он будет постфактум — и только конвульсиями.

Полковник закрыл папку, которую, неизвестно зачем, открывал: содержимым её он так и не воспользовался. Обдумывая резолюцию, некоторое время Вожак задумчиво жевал губами. Наконец, он перестал жевать: обдумал, значит.

— Ну, что ж… В общем и целом, как выражаются наши «старшие товарищи», всё идёт по плану. Смущает лишь одно: «силовики»? Те, что на отработанных территориях?

Его визави понимающе кивнул головой.

— Относительно Приморского края, Хабаровского края и Камчатской области — никаких сомнений. На ГУВД там стоят уже другие люди. Не все они наши, но все не дураки. С каждым из них мы составили предметный разговор. С использованием «средств наглядной агитации». Ну, а низы УВД — все под нашим контролем. Начальники областных и краевых управлений вынуждены ставить на район и город тех, кого мы в своё время продвинули в «и.о».

— Ты ещё скажи, что всё прошло гладко?

— Нет, не скажу. Были моменты недопонимания. Со стороны ОМОНа, спецназа внутренних войск и даже спецназа ФСБ. Но товарищам быстро объяснили, кто тут «ху». Ну, а потом некогда тесные их ряды опять сомкнулись. Уже — за счёт нашего пополнения.

Вожак перестал уедать взглядом Полковника. По лицу его было видно, что он удовлетворён ответом: соратник и понял, и исполнил свой долг правильно.

— Разумеется, широкие массы «трудящихся от спецвойск» были впечатлены контактом. А после того, как мы нанесли… хм…. визит в места сосредоточения этих «невольников чести», недопонимание кончилось.

— «Ну, могём», Полковник! — ладонью по столу поставил точку Вожак. — Я доволен. Теперь — твоя очередь задавать вопросы.

Полковник по-уставному отработал головой.

— Да. Первый: что с армией и флотом? Второй: что — Москва?

Вожак одобрительно хмыкнул: Полковник не задал ни одного вопроса, на который он мог бы ответить и сам.

— Ну, что ж… Отвечаю «в порядке поданных записок». Начну с флота. К моему удивлению, флотское начальство оказалось… совсем даже не «начальством». Никакого сходства с анекдотическими прототипами. Никакой «казармы». Никакой «лакировки». Профессионализм, озабоченность положением дел и даже непритворная боль за Отчизну — вот с чем я столкнулся.

— Ты ещё стихами заговори! — позволил себе усмехнуться Полковник. После мажорного доклада можно было. Чуть-чуть.

— Могу и стихами! — не обиделся Вожак. — И есть, отчего. Возьмём для примера командующих: рыба, как известно, гниёт с головы. Ан, нет: не гниёт! Адмирал произвёл на меня исключительно благоприятное впечатление. Хороший мужик. И не я к нему напросился: сам пригласил. Понял, что на Дальнем Востоке появилась сила — и не для того, чтобы набить себе карманы. По части правильной его ориентации хорошо поработали и наши люди из флотского подполья.

Покосившись на портрет Президента, «для конспирации» вывешенный в его кабинете, он усмехнулся.

— Да и Администрация этого товарища неплохо посодействовала в достижении взаимопонимания. Глава выполнил своё обещание: известил о нас власти на местах. Представил или намекнул — я точно не узнал — он нас очередной партией «ловцов оборотней в погонах». Адмирал так и подумал. Но когда увидел, что ловцы — не совсем ловцы и даже совсем не ловцы — решил: провокация. Решил, то, что и должен был решить. Но когда поверил, обрадовался. И радоваться продолжал даже при нашей встрече. Понимаешь: мы уже встречаемся — а он всё ещё радуется! И энергичней, чем прежде!

Неулыбчивый Полковник в кои то веки улыбнулся. Он не видел, как радовался тогда Адмирал, но видел, как радовался сейчас Вожак. Той, адмиральской радости. Чувствовалось, что мемуары для Вожака — совсем даже не мемуары, а задел для работы. Даже не задел: фундамент.

— Кстати, Адмирал очень доволен результатами твоей работы с «Дальэнерго».

Полковник смущённо потеребил нос.

— Всё интересовался, как это нам удалось так быстро решить вопрос с погашением долгов флота.

— Надеюсь, ты не стал его посвящать в гастрономические подробности? — с деланной вкрадчивостью усмехнулся Полковник.

— Да, что я: изверг, что ли? Дяденька немолод, проблемы со здоровьем и с проблемами — а тут ещё и я «сверху», со своими «гастрономическими подробностями»?! Нет, с товарищем мы говорили о высоких материях: о служении народу, о чести офицера, о сволочах кремлёвцах. И, знаешь: я встретил абсолютное понимание с его стороны. Более того: я нашёл его своим. Нашим, то есть!

— Ну, я так полагаю, среди поэзии нашлось место и прозе? — продолжал «держать марку» Полковник.

— Ну, а то! Конечно, я не мешал Адмиралу высказывать комплименты в адрес «Структуры» и мой лично. Делал он это долго и основательно, но я его не подгонял. Знаешь, хотелось доставить приятное.

— Кому? — бестактно хмыкнул Полковник.

— Обоим! — нашёлся Вожак. — Ну, а когда он иссяк, мы скрепили дружбу армянским коньячком. И только после этого перешли к суровой прозе жизни. Вопросы боеготовности флота мы с ним обсудили детально.

Легковесное выражение немедленно удалилось с лица Вожака: поняло, что ему там нечего делать. В данный момент.

— Да, уж: «дооптимизировались»! Если не принять решительных мер в ближайшие два года, флот можно будет списать одним актом.

— Ну, хоть на бумаге сэкономим…

— Смешно… Но, если серьёзно: уже сейчас три четверти судов — металлолом. Ни кадров, ни топлива, ни новой техники, ни средств на ремонт старой, ни денег на выплату содержания! Всё это можно определить одним словом…

— Ни хрена! — «определил» Полковник. — Как ещё иначе определишь…

Как человек дела, Вожак не был склонен даже к непродолжительным сантиментам, поэтому быстро «закруглился с «охами».

— Я заверил Адмирала в том, что в самое ближайшее время мы «заключим спонсорское соглашение». «Деньги будут!» — сказал я ему. Кстати, деньги будут?

Полковник кивнул головой.

— Вопрос не ко мне, но кое-что и я знаю. «Пожертвований от населения»…

Вожак понимающе хмыкнул.

–… поступило много. Хотя и расходы — большие. Но, спасибо Премьеру: «заначку» на армию и флот он не трогал. Этот наш «Стабфонд». Так что, трепачом в глазах Адмирала ты выглядеть не будешь. Только не обещай слишком много. Скажи, что деньги есть лишь на поддержание: на развитие денег нет.

— А на развитие денег нет?

— Ты так скажи…

— Понял, — понял Вожак.

— Вот-вот: а то накинутся — с голодухи-то! А даже медики рекомендуют постепенное увеличение рациона. Ну, чтобы организм привык. Да и сердце адмиральское пожалеть надо бы: радость тоже хороша в меру… То же самое передай и армейцам. Кстати, ты пока — ни слова о них?

— Кхе, — осторожно кашлянул Вожак: верный признак того, что переход к следующей теме вряд ли обещал быть томным. — Имел я разговор с командующими округов…

— И?

— Да как тебе сказать… Забайкальский округ, успешно загнивающий благодаря стараниям Кремля и «местного актива» — наш однозначно. И командующий дал мне это понять без всяких околичностей. Вот это мужик! Великий патриотический жулик: куда, тем приватизаторам! Крутится, как белке в колесе, чтобы хоть по минимуму обеспечить боеготовность войск. Наверно, нет ни одной статьи Устава и Уголовного Кодекса, которых бы он не нарушил — зато есть хлеб на столе и солярка на складе… А вот его сосед — Приморский округ…

Вожак шумно выдохнул через ноздри. И хоть язык не принимал участия в звукоизвлечении, Полковнику явственно послышалось что-то знакомое и предельно лаконичное. То, что нередко используется в устных характеристиках людей и событий.

— Командующий — первый в ряду тех, кого надо «мочить в сортире», как некогда говорил один бывший «товарищ»! Просто идеал морального разложенца! А в военном отношении — абсолютный нуль! Ходячий комикс на тему анекдотов об армии! Дурак… но «по-своему» не дурак.

–???

— Округ рассматривает в двух ипостасях: как «кормушку» и как трамплин для прыжка в Москву. Такой же «защитник Родины» и его зам по тылу. Неудивительно, что округ сегодня — главный поставщик скандалов и арестантов…

— А «луч света в царстве тьмы»?

Вожак перестал иронизировать.

— В наличии! Даже целых три… луча: начальник штаба, начальник оперативного управления и зам по боевой подготовке. Вояки — что надо! И мужики — стоящие! С такими — хоть на освобождение Гроба Господня! Их накануне времени «ч» мы и продвинем наверх — вместо этих боровов!

— А Восточная Сибирь?

Последовала секундная пауза. На лице Вожака отобразилась идущая в глубине его души борьба положительных и отрицательных эмоций. Наконец, первые одержали победу. По очкам.

— С округом можно иметь дело. Надо лишь «попросить» двух-трёх «полководцев» на самом верху. Но это не проблема: «внизу» много толковых мужиков. Тех, кто застрял там «по причине неправильных взглядов на жизнь». Вздумали, понимаешь, «служить Родине»! Ну, не дураки ли?!

— Дураки! — немедленно согласился Полковник.

— Вот и «полководцы» так их определили. Сами-то «полководцы» — люди умные. И поклоняются не Уставу, а вышестоящему начальству — таким же «полководцам», как и сами. И равнение держат не «на флаг и гюйс», а на Кремль. Словом, те ещё «солдатушки, браво, ребятушки!»

— Ловко ты вышел на мой вопрос о Кремле! — одобрил Полковник.

— Это не я вышел — само собой вышло.

Вожак самокритично отказался от лавров.

— Так вот: насчёт Кремля… По информации из надёжных источников, «наверху» довольны нашей работой. Это подтвердил и ревизор из Администрации. Вернулся живым и одетым из ночной прогулки по Владивостоку — и подтвердил.

Улыбка Вожака уже перешла в ироническую усмешку.

— Сам видел его, с позволения сказать, «отчёт» на имя Главы Администрации. Хорошо написал: куда, тому Державину с его одой! Поэтому, я думаю, у нас есть ещё несколько месяцев для того, чтобы без спешки готовить Кремлю сюрприз.

— Хм…

Полковник немедленно приступил к оппонированию. И не по причине «близости к телу». И даже не по причине «производства в Каллисфены»: по причине здравого смысла и требующей того службы.

— Маловероятно, чтобы никто не информировал Кремль о том, что здесь происходит… Хотя бы без оценок — только факты? Наши «клиенты» — сволочи, но не дураки!

— Конечно же, информировали, — «обнадёжил» друга Вожак. — Даже после наших заверений в «любви и дружбе». Кстати, Глава Администрации ознакомил меня с некоторыми из доносов.

— Сам?

— Нет, поручил «дяденьке»! — не остался в долгу Вожак.

— Ну, и как?

— Как он реагировал? Да, нормально реагировал. Даже посмеялся над стилем. Но не это главное…

–???

— Он убеждён в том, что всё идёт по плану…. По его плану… Поэтому бумажки и легли «под сукно».

— «Под сукно»? Ты хочешь сказать, что…

— Да: игра продолжается. Мы используем Администрацию — Администрация использует нас. Вернее, думает, что использует. «Втёмную»…

— «Втёмную»? Ты полагаешь, что…

— Угу…

Вожак опять не дал Полковнику закончить вопрос. И не по причине бестактности, а совсем даже напротив: избавляя друга и соратника от необходимости развивать неприятную тему — и, может быть, даже страдать при этом.

–… Как и Президент, он не верит в метаморфозы. Я даже скажу больше: наверняка он убежден в том, что мы ведём свою игру. Не обязательно связанную с захватом власти. Скорее всего, направление его мыслей — коммерческое. Он думает, что мы заняты поиском денег для финансирования новой партии. С параллельным созданием плацдармов на будущее — в электоральном плане. Но режиму пока выгодно сотрудничество с нами, так как «санацией» общества и экономики мы повышаем рейтинг Президента. А его рейтинг, не тебе объяснять — это «священная корова» режима…

Глаза Вожака сощурились, а сам он задумался. И то: вопрос — судьбоносный. Кто первым нанесёт удар — тот и победит в споре аргументов. И удар не мячом по воротам: «в жизненно важный орган».

— Убеждён, что он внимательно следит за нашими успехами. Ну, как и положено «наставнику, гордому своими учениками». Выбор у него небольшой: либо «приватизировать» их, либо объявить «заговором». «Коммунофашистским». Пока он его не сделал, но обязательно сделает. Когда решит, что «мавр сделал своё дело…» А так как у нас с ним разные понятие об объёмах «дела» и степени его выполнения «мавром», то выбор может «наступить на нас» совсем уж неожиданно. Даже не так, как первого декабря «неожиданно наступает зима»…

В очередной раз «обнадёжив» Полковника, Вожак энергично вернулся за стол. Для людей из его окружения это был знак того, что пора вставать по стойке «Смирно!»: время директивы.

— Отсюда наша с тобой задача: сделать «точку возврата» точкой. Без шансов на возврат…