Внутри точки

Александр Фролов, 2021

Стихи Александра Фролова наполнены энергией, взятой из мира, ощущением того, что миром захлебываешься, его слишком много. Еще одно напоминание о том, насколько смешны разговоры о серости и тусклости существования. Наблюдатель стремится выйти за пределы обычного восприятия. Это требует усилия, поиска связи. Требует подвижности чувства и восприятия. Задача Фролова – поиск не просто индивидуальности человека, предмета, события, но неповторимости их мгновенного изменения. Для каждого момента нужны свои, подходящие только ему слова Текст публикуется в авторской редакции. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Янтарь

Сине-желтые лоскуты — ветер, преломлённый светом.

В тебе говорит испуг от моей руки,

нависшей над обезвоженным растением.

В четырёх стенах начинается поле —

наш привычный способ читать закрытыми глазами.

Пальцы глухи.

Чёрствые насекомые, уснувшие внутри своего жужжания.

Кромка воды — строка, под которой мы должны будем подписаться.

Скомкано-горизонт. Перестаёт, где общее без конца.

Направь лучи вглубь искры. Кофе варится, но остаётся звуком.

Мне хватит этих земляных молний для звона витражей, оживающих —

растолковать другим швы,

срастившие нас с рваной прозрачностью,

украдкой прикасающейся рассеянным стуком к двери.

Лёгкое покалывание в левом боку —

пыль, заговорившая в стенах.

Не хватает пятой, замкнутым в четвёрке.

Греться в проточных азбуках

до появления каменного пепла по краям следов,

оставленных седеющей палитрой ночи.

Собираем осколки движения,

удерживавшего наблюдение за расстоянием

между впечатанными в полёт стрижами — я и память.

Мосты — свитки встреч — знаками равенства поперёк голосовых связок,

что никак не сомкнутся вокруг названия города, в котором тени отбрасывают всё.

Мы оставляем одежды в темноте,

чтобы обрести тела в именах,

появившихся ранее.

Сумма пальцев показывает нехватку того,

чем мы привыкли обмениваться.

Добавления уместны в случае полной перестановки. Мебель языка.

Блокнот — поселиться неуловимому.

В скобках шелеста световая скорость заблудилась, почкуется домом. И мы —

на середине действия — знающие пристальную настырность смол — продолжаем

безучастно затвердевать в точку.