Были и легенды реки Шексны

Александр Кузнецов, 2004

Увлекательное собрание легенд и поверий жителей Русского Севера

Русалочьи игрища

Большое село Любец до создания Рыбинского водохранилища стояло на правом берегу Шексны, в 30 верстах ниже города Череповца. Сегодня Любец, как и десятки других русских деревень, покоится на дне «моря». Памятником погибшему селу служит возвышающаяся над поверхностью воды полуразрушенная церковь.

В архивах Русского Географического общества в Санкт-Петербурге хранятся собранные в конце XIX века сообщения с мест о народных обычаях и суевериях. Чаще всего такие легенды и предания собирали учителя сельских школ, священники да земские врачи. В Любце местный учитель собрал несколько интересных рассказов крестьян о нечистой силе и послал их в Географическое общество. Вот одна из пошехонских быличек о русалочьих игрищах.

На девятой неделе после Пасхи, когда сев уже закончен, а сенокос еще рано начинать, имели любечанские мужики обычай хорошенько погулять, уединившись где-нибудь от баб на бережку Шексны. Брали с собой в таких случаях еду, вино и отправлялись несколько компанейщиков (чаще всего родственников или друзей) на лодке вверх или вниз по реке. Разводили костер, ловили рыбу, выпивали и закусывали, пели песни, все как водится в таких случаях.

Один молодой мужик или парень как-то раз выпил лишку, сил своих не рассчитал, убрел в сторону от костра, заблудился спьяну в густом приречном ивняке и заснул как младенец на молодой густой травке. Проснулся ночью от сырости — роса выпала. Было светло почти как днем: уже наступили белые ночи, да и полная луна светила с неба. Слышит мужик какое-то плескание неподалеку в реке, ауканье да дивные песни на непонятном языке. Стал он на эти звуки по кустам пробираться и вышел-таки на зеленый лужок около Шексны. И ведь рассказывала ему в детстве бабка про «русальную неделю», когда из рек выходят на сушу русалки на игрища, водят хороводы по молодым травам, качаются на ветках деревьев, соблазняют парней да мужиков — зовут жить к себе на дно речное, а не верил любечанин, пока собственными глазами хоровод русалочий не увидел!

На лугу, под лунным светом, несколько обнаженных русалок с большими, свисающими грудями, взявшись за руки, пели свои странные песни. Но слишком близко подошел мужик к кустарниковой опушке, и был вскоре замечен. Сразу две русалки, распростерши руки, побежали к нему, смеясь схватили мертвой хваткой и вытащили на луг.

Под утро товарищи, отоспавшиеся и протрезвевшие после вчерашней гулянки, с трудом отыскали своего заблудшего друга на берегу реки без сознания. Очнулся он уже в Любце, где и рассказал домочадцам все, что помнил. С того дня стал мужик нелюдимым и неразговорчивым, почему-то тянуло его к реке: жители села не раз видели, как он бродил лунными ночами по приречным лугам, все будто искал кого-то или чего-то…