Кого выбирает жизнь?

Александр Иванович Вовк, 2018

Налаженная жизнь интересного, умного и творческого профессора внезапно рухнула. Борясь с тяжелым инфарктом нежно любимой жены, без которой ему не жить, он и сам с инсультом угодил в реанимацию. Уже находясь «там», по мнению врачей, он все-таки воскрес, но, придя в себя, осознал весь ужас семейной драмы. Явилось горькое отчаяние. В реанимации месяц не держалось давление. Только с дозатором. Иначе – сразу в ноль. Медики сложили руки. От прежней жизни остались лишь воспоминания и размышления, разъедающие душу. Днём и ночью. «И вот так, экспонатом, теперь до конца? – не мог не понять он. – Нужно что-то решать…»

18

Шли седьмые сутки моего пребывания здесь, в реанимации. Лежание стало невыносимым! Если вы собственной спиной этого не пробовали, то ни за что меня не поймёте.

Ведь у здоровых людей обычно как бывает? Человек, основательно затюканный суетной жизнью, просыпается с лёгкой радостью на сердце уже потому, что сегодня у него выходной. Он позволяет себе поваляться в постели лишние полчаса и даже час.

Действительно, как приятно бывает расслабиться, никуда не спешить, даже ничего не планировать! Но попробуйте не вставать до обеда! Все приятные ощущения заменятся противоположными. А теперь представьте ещё более того, будто вы залежались до вечера, а потом, не вставая, пошли в ночь! Тогда от подобного отдыха вы точно начнете испытывать совсем не удовольствие, а настоящие муки средневековой пытки. И сможете понять меня, давно не имеющего возможности подниматься на ноги, и при этом, находящегося в полном сознании и абсолютно правильно понимающего своё нелепое и неопределенное во времени наказание!

Я опять среди ночи проснулся от жутких и обязывающих меня к каким-то действиям снов, навеянных вечерним рассказом Ивана. Но сразу сообразил, что все ужасы мне всего лишь приснились, потому я скоро успокоился и ещё долго лежал под впечатлением ночного кошмара, даже не пытаясь уснуть. Из-за того я первым услыхал, как Иван опять принялся кашлять, тяжело и надрывно. Потом, когда к кашлю добавилось пугающее бульканье и клокотание, я решил, что стало слишком опасно и нажал кнопку тревожного звонка.

Примчавшаяся сестра незамедлительно вызвала дежурного по реанимации врача, он приказал ей срочно готовить каталку и по телефону вызвать хирургов, а сам чем-то помогал задыхающемуся Ивану. Тревожный переполох продолжался минут двадцать, потом Ивана бегом укатили в операционную.

Я еще долго не спал, пытаясь представить, чем закончится непонятная для меня операция. Зато утром, когда медсестра меняла мою «систему» и делала укол, я чувствовал себя настолько сонным и разбитым, что отказался от завтрака и решил подремать.

Ближе к десяти санитарка принялась заменять белье с постели Ивана; я спросил ее, в какую палату после операции отвезли моего соседа и почему не вернули сюда? Она неопределенно дернула плечами, молча продолжая своё дело. К этому времени вместо Татьяны на дежурство заступила Вера, но и она ничего не знала. По крайней мере, мне она ответила именно так.

Но когда и во время обхода я не сумел ничего выяснить, то усомнился во всём. Весьма всё странно выглядит! Какая у них необходимость скрывать от меня сведения о моём соседе? Да, никакой, конечно! Уж не забота же о моём настроении ими руководит? Но ведь скрывают! Даже всех сестер предупредили — и те послушно меня дурят, будто ничего не знают!

Это, конечно! Кто угодно мои сомнения может объявить плодом моего воспаленного воображения! Будто весь персонал организовал против меня некий заговор, необходимый только для того, чтобы скрыть от меня результат операции моего соседа! Но это не тот плод! Так и есть! Вот только зачем им это? Я тоже не понимал!

Стало быть, чушь? Точно, чушь! Я всё сам и придумал? Но почему именно так всё и происходит, словно в бреду, а не в реальной больничной действительности, где они всё от меня, конечно же, скрывают.

Ничего о соседе я так и не узнал. Но более всего меня расстроило, что в палате никакого расследования я провести не смогу. А помочь Ивану нужно непременно. Если не ему, так его беззащитным детишкам! Кому они теперь нужны в стране, где и о своих детях порой забывают, а государство заботится о них как-то странно! Но я их найду, лишь бы самому мне подняться!