Глава 3
«Вот это да! Этот работяга из спецшколы?!» — отразилось на его лице.
— С каких пор контрразведка стала так маскироваться? — с сожалением в голосе произнёс объект. Он положил зажигалку в карман брюк, потом снова её достал и протянул Семёну.
— Спасибо, не курю, — отклонил её тот. На лице объекта было написано откровенное разочарование: «Как он, профессионал, попался буквально на последней минуте контрольного времени».
— Эх! Повезло же тебе, не часто такое бывает, — с нескрываемой обидой в голосе сказал объект. Подошёл Аман.
— Это наш товарищ, — представил его Семён объекту.
— Да, я его давно вычислил и в магазине скрылся. А там ты, оказывается, дежурил.
— Меня зовут Семён, — представился лейтенант. — А то, что везёт, так это точно. По понятным причинам не буду спрашивать твоё имя. Меня интересует тот мужчина в магазине, который меня раскусил. Знаешь кто он такой?
— Какой ты, прыткий, подожди про мужика. Одно дело доделай, забыл спросить пароль? Я тоже могу забыть, — съехидничал объект. — Пароль запомни: «Дустлик». Знакомо такое слово?
— Знакомо, это переводится, как дружба, подружимся? — Семён протянул руку. Напряжение спало, этот парень профессионал и было понятно, почему он расстроился. Объект тоже немного оттаял и произнёс:
— Вижу, парень ты хороший, дам тебе совет, лучше этого больного не трогай. Он из нашей конторы, полковник, Наркисов Исаак Керимович. Работал начальником отдела в республиканском комитете. Перспективный был товарищ. Но завёл любовную интрижку с родственницей члена ЦК компартии республики. Хотя сам был женат. Бурный роман, красивая любовь. Доброжелатели позавидовали и доложили. Здесь восток, его обычаи нужно уважать. С полковником поговорили, но он не оставил свою любовь, взяли в разработку. Тут же в его отделе пропал совершенно секретный документ. У нас такое случается со строптивыми сотрудниками. У полковника был выбор: тюрьма или психушка. Он симулировал помешательство, лёг в психушку. Секретный документ нашёлся. Всех это устроило. Полковника отправили на пенсию по болезни. Вот такие дела.
— Понятно, товарищ объект. Но почему ты находишься в районе этой остановки автобуса, а не предыдущей. По плану учений ты должен быть там? — поинтересовался Семён.
Лицо парня посуровело, он вздохнул, оглянулся по сторонам, словно кого-то ожидая. Помолчал, раздумывая, посмотрел на лейтенанта.
— И ты это знаешь?! Всем растрезвонили! Объясню, но только между нами. А как бы ты поступил, если бы тебя посадили, как подсадную утку, бери её голыми руками? Я вышел на Ивана Ивановича, слышал о таком? И доложил, как посреднику. Он изменил условия игры и перевёл меня в этот район. Вот так, тебе Семён вдвойне повезло. Иначе, зафиксировал бы меня хороший пай-мальчик, а не ты, — объект улыбнулся. А сейчас ребята вам пора. Вас ждёт Иван Иванович. — Он назвал улицу, где под тенью высоких чинар, с густою кроною стояла белая «Волга» разведчика.
В этом красивом азиатском городе Семёну нравились широкие аллеи деревьев в скверах. Тень от них полностью закрывала асфальтовые дорожки. Это были даже не скверы, а улицы, соединяющие параллельные магистрали. Солнце здесь не плавило асфальт, а воздух не обжигал лёгкие. Семён снял шляпу и, помахивая ею, как веером, неспешно шёл по аллее. Несмотря на свой наряд, теперь он не был похож на рабочего. В его походке чувствовалась военная выправка, добрый проницательный взгляд карих глаз притягивал и вызывал удивление. Здесь так открыто смотреть непринято.
Рядом шагал Аман, сдержанная улыбка блуждала у него на губах. «Скоро приедет Алия и сын Али. Пускай он ещё в утробе матери, отец поговорит с ним. Я отец, — с гордостью думал Аман. — А сегодня мы выполнили первое важное задание».
Навстречу, весело разговаривая и, как бы случайно, стреляя чёрными большими глазами в сторону молодых офицеров, стремительно двигалась стайка девушек с книгами и тетрадями в руках. Все в одинаковых длинных платьях с яркой национальной расцветкой и женских, такой же расцветки, шароварах, выглядывающих из-под платьев. На головах тюбетейки.
Одна из девушек была выше других ростом. Непокрытые волосы заплетены в две толстые чёрные косы, которые уложены в красивую причёску, делая её грациозную головку на длинной шее очень привлекательной. Проходя мимо Семёна, она взглянула на него. Даже не взглянула, а только подняла и опустила длинные изогнутые ресницы. И тут же споткнулась на ровном асфальте. Книги и тетради выпали из её рук и ровной дорожкой скользнули к ногам лейтенанта. Семён с улыбкой на лице несколько манерно наклонился и стал собирать тетради. Девушка тоже сделала движение, чтобы наклонится, но потом выпрямилась и сделала шаг в сторону. Подруги, хихикая, скромно остановились поодаль. Семён собрал книги и тетради в стопку, взглянул на надпись на одной из них. Государственный университет, иностранные языки, первая группа и ещё цифры, похожие на номер телефона. Протянул стопку девушке. Она нерешительно сделала шаг в его сторону, оглянулась на подруг, словно прося разрешения, взяла книги и тихо сказала:
— Спасибо, — на лейтенанта посмотрели большие прекрасные глаза, в них он уловил любопытство и грусть. Семён улыбнулся и сказал по-английски:
— Пожалуйста, учитесь на пятёрки, — губы девушки тронула улыбка, её глаза заискрились и сразу потухли. Лицо стало строгим, глаза повлажнели и стали ещё печальнее, она резко развернулась к подругам. Одна из девушек позвала:
— Асмира, ты скоро?
Потом они, смеясь и весело обсуждая происшествие, весёлой стайкой двинулись в сторону университета, корпуса которого выглядывали из-за деревьев. Семён остался стоять на месте, провожая глазами студенток. И был вознаграждён, чёрная головка, возвышающаяся над остальными, на секунду обернулась, и ему показалось, что ему подарили улыбку. Он поднял руку и непроизвольно потёр лоб. А потом обратился к Аману, с любопытством наблюдавшему за происходящим,
— Аман, запиши в блокнот цифры, — и лейтенант назвал несколько цифр.
— Что это за цифры, — удивился Аман.
— Пока и сам не знаю.
— Ты, Сеня, с ходу подмётки рвёшь. Запомни, восточные девушки горячие и очень хитрые. И почти все мечтают выйти замуж за русских. И знаешь почему?
— Почему? — Семён сделал серьёзное лицо.
— Чтобы не сидеть одной в квартире под замком у телевизора, пока муж с приятелями ест плов в ресторане. Ты знаешь, я по национальности казах, но учился на факультете «узбекский языка и литература». Там в большинстве девушки, они только об этом и говорили. Я подсчитал, восемьдесят восемь процентов об этом мечтают.
— Молодец, Аман, ко всему подходишь основательно.
— А как же иначе, я очень взрослый человек, без пяти минут отец, — он гордо посмотрел на Семёна. — А тебе это светит не скоро.
— Как знать, женится уже пора. Служба без верной подруги — дело тяжёлое.
— Хорошо, Сеня, что ты это понимаешь. Женим тебя здесь, свадьбу сыграем. Но только есть одна проблема.
— Какая проблема? — подыгрывая Аману, сделал озабоченное лицо Семён.
— Калым надо будет заплатить. За такую красавицу, да ещё с высшим образованием тысяч тридцать, а если семья богатая, то и все пятьдесят.
— Не пойму логики, почему больше платить, если семья богатая, — удивился Семён. Аман усмехнулся:
— Что здесь непонятного. Богатым всегда надо больше денег, чем бедным. Вообще-то это шутка. Сейчас в городе калым платят чисто символически.
— Ну, это мы ещё посмотрим, — с серьёзным выражением произнёс Семён.
— У тебя очень интересный ход мыслей, Сеня. Ты говоришь так, как будто всё уже решил, — со смехом сказал Аман.
— Стратегическое планирование, — нарочито важно произнёс Семён, но не удержался и тоже рассмеялся.
— И я вначале смеялся, когда решил жениться на Алие без калыма. Пока её старшие сёстры не наняли людей, которые так меня избили, что я подняться не мог. Моя жена родом из отдалённого аула в Казахстане, а там древние обычаи ещё живут.
— И что? Заплатил калым?
— Нет, не заплатил. Женились без него. Когда родится сын, я куплю подарки, и мы с женой поедем к её родителям просить прощения. Встанем на колени перед воротами дома, будем посыпать голову дорожной пылью. И так будем стоять, пока нас не простят и не пригласят в дом. Выйти замуж без калыма — это не получить родительского благословления, а нарушать обычаи предков нельзя. Но нас простят, потому что у нас будет сын Али.
— Ты прав, Аман, родителей нужно уважать.
Незаметно они подошли к деревьям, густо росшим вокруг пятачка асфальта на пересечении сквера и пешеходной дорожки. Там спряталась белая «Волга», все двери её были открыты. С заднего сиденья выглянул Иван Иванович и пригласил лейтенантов сесть на передние сиденья. Они сели, поздоровались. Сзади рядом с разведчиком сидел Алишер. Иван Иванович взглянул на них:
— Вот и вся бригада в сборе. Молодцы, вы сработали грамотно и успешно, как и запланировал ваш командир. За грамотную организацию поиска скажите ему спасибо, — Иван Иванович похлопал Семёна по плечу. — Но это ваша общая победа. И твоя победа тоже Алишер, хотя сейчас ты и расстроен. В нашем деле результат можно получить, только вместе, дружно, работая головой и ногами. Опер должен работать на земле. Приписками шпиона не поймаешь. Хочу вам пожелать уважать друг друга и дружить, — Иван Иванович улыбнулся. — И ещё хочу сказать главное: успех чекиста зависит от умения превращать нужных людей в людей, которым нужны вы. Подумайте об этом. И желаю вам хорошо отдохнуть на варьете.
Аман и Семён удивлённо взглянули на разведчика, а потом на Алишера. Тот покраснел. Иван Иванович перехватил их взгляд и рассмеялся:
— Ребята не будьте предвзяты, даю честное чекистское слово, о варьете я узнал из других источников. Алишер в ответ благодарно улыбнулся.
Когда выходили из машины, Иван Иванович попросил Семёна задержаться и дал ему номер своего телефона:
— Если захочешь проведать аксакала или посоветоваться, заходи в гости.
Узбекская девушка, с которой случайно повстречался Семён, дома готовилась к занятиям в университете со своей двоюродной сестрой и лучшей подругой Динорой. Солнце быстро катилось к горизонту, обещая уменьшения дневного зноя. Они вышли во двор под чинары, где уселись за низкий столик посекретничать и попить чай.
— Асмира. — обратилась к ней Динора. — Тот парень, что собирал твои тетради такой смешной, он так галантно тебе поклонился.
Асмира улыбнулась:
— У него хорошее произношение. Представляешь, если он грузчик, а говорит на английском, действительно смешной, правда?
— Он не грузчик, у нас такие молодые русские грузчиками не работают, совсем не похож. У него лицо, как у сына заместителя директора строительного треста.
— Почему именно заместителя? — удивилась Асмира.
— Разве ты не знаешь, что во всех серьёзных организациях директор узбек, а заместителем обязательно русский, специалист, инженер, он и делает основную работу.
— Ой, Динора, любишь ты придумывать. От бабушки научилась.
— Я не придумываю, я от твоего отца слышала. А если бы этот парень оказался сыном заместителя директора, ты бы вышла за него замуж?
— Не знаю, — покраснела Асмира. — А почему ты спрашиваешь. Тем более, он русский.
— Ну и что, зато он добрый и… — Динора рассмеялась. — Он красивый и умеет так галантно кланяться.
— Да ну, тебя, — делая рассерженное лицо, сказала Асмира. — Вряд ли он захочет жениться на узбекской девушке, такое бывает редко.
— Значит, ты об этом подумала! — Радостно воскликнула Динора.
— Только сейчас, после твоих слов, — ещё сильнее покраснела Асмира.
— Неправда, признайся, он тебе понравился, ты даже ему улыбнулась. Ну, признайся, признайся! — Динора схватила Асмиру за руки и начала их трясти. — Я чувствую, что вы снова встретитесь.
— В чём признаваться? Чтобы ты снова проболталась бабушке?
— Нет-нет, сестрёнка. Такого больше не повторится. Ну, прости меня.
Она обняла Асмиру.
