Демон против правил

Александр Верт, 2021

Он знает свое место, хорошо воспитан, но не подчинен. Его длинный во всех смыслах язык способен свести с ума. Ни один артефакт так и не смог по-настоящему его сломить, и потому он был готов умереть следом за своим господином, но его дочь сломала все планы. Она демоноборка, та что ненавидит демонов-рабов. Она была уверена, что никогда не оставит при себе ни одного из них, но этот оказался слишком уникальным. Отказать себе в удовольствии поиграть, подразнить демона в цепях она не смогла и… доигралась.

Глава 8. Перемены в академии

Решить проблему с дверью оказалось очень просто. Нашелся гениальный маг земли на этаже, который, зевая, сказал, что все это ерунда, и восстановил сломанную дверь, так толком и не проснувшись. Витория, конечно, удивилась, что он запросто справился с деревом, но только плечами пожала. Всегда было известно, что есть маги земли, которым ближе металл, и те, которым ближе дерево, этакие «друиды» из древних легенд. Последние встречались редко, но не в их академии. Тут бывало все.

«Повезло», — заключила она и ушла в душ приводить себя в порядок.

Вода разбудила ее окончательно. Несмотря на способность заменить ее магической печатью, Витория любила холодный душ по утрам и мокрые волосы, пока не наступала пора выходить из комнаты.

Размышляя о расследовании и тех странностях, что появились в их деле, она намотала на мокрую голову полотенце и даже не задумалась о том, что не взяла с собой белье. Выйдя голышом из ванны, она сделала несколько шагов и буквально обожглась о чей-то взгляд. На нее смотрели так, что это было ощутимо и в комнате будто стало теплее настолько, что влага на коже стала высыхать.

Ничего не понимая, Витория посмотрела в сторону и не смогла не улыбнуться. Экатор успел вернуться и опустился на колени у стены. Его руки покорно лежали у него на коленях. Браслеты были видимы, а цепь почти растаяла, только блеск нескольких звеньев ее выдавала. Она в таком виде говорила за них обоих. Они привыкли к новому статусу и даже не заметили, но привыкли ли по-настоящему? Его взгляд, алый, горячий, обжигающий выдавал его с головой. Рабы так не смотрят, а он изучал ее ножки, бедра, линию ягодиц, талию, грудь и облизывался, потом ловил ее взгляд и тут же опускал голову, а кончики ушей у него белели.

От умиления Витория даже забыла, о чем думала, про утренний инцидент она тем более не собиралась вспоминать.

— Давно вернулся? Позавтракать успел? — спросила она, открывая дверь шкафа.

— Нет, — на два вопроса разом ответил Экатор.

Витория хмыкнула, почему-то заметив, что слово «госпожа» он не добавил, обернулась, чтобы взглянуть на него украдкой, и снова встретила пожирающий взгляд, который тут же стал испуганным, потому что ошейник появился сам и пустил короткий импульс боли по позвоночнику, заставляя сглотнуть и быстро опустить голову.

— Простите, госпожа, — сказал Экатор, буквально ненавидя себя за такую реакцию.

Он знал, что права не имеет реагировать даже на такой ее вид, особенно после случившегося утром, еще и оставшись без наказания, но ничего не мог с собой поделать.

С огромным трудом, запрещая себе облизывать губы, он просто сжал руки в кулаки и уставился на темнеющие костяшки пальцев. Продержаться столько лет и завалиться на внезапной похоти? Такого он себе позволить не мог.

— И за что он тебя ударил? — спросила Витория, одеваясь. — За взгляд или за забытую «госпожу»?

Экатор вздрогнул. Последнего он за собой не заметил, коротко взглянул на нее, а потом осознал, что она поняла про взгляд, и совсем побелел, не в силах уже утыкаться мордой в пол.

— Я не виноват, госпожа, — сказал честно. — Вы просто очень красивая.

Он не лукавил. Она успела надеть только черное белье, но ему казалось, что так она была еще соблазнительней, чем без одежды вовсе.

— Я рада, что ты так думаешь, — хохотнула Витория.

Этот его горящий, испуганный, голодный, покорный и неистовый взгляд ее возбуждал. Как все это могло сочетаться, она не понимала, но очень хотелось попробовать.

Она подошла к нему вот так, не одеваясь, и коснулась его подбородка, не давая опустить голову.

— Вечером, когда я покончу с делами, покажешь мне, насколько я хороша, — сказала она, буквально наслаждаясь тем, как в его глазах ужас сменился восторженным желанием, а потом снова рухнул в ужас, будто она походила на страшную волшебницу, способную его растерзать в своей постели, а ей хотелось просто немного поиграть.

— Госпожа, — начал было Экатор сбивчиво, чуть отстраняясь от ее руки.

— Ты хочешь мне возразить? — спросила Витория весело.

— Только напомнить, что вы меня так и не наказали, — с трудом выдавил Экатор. Больше всего он сейчас боялся, что она отложит наказание до вечера, а потом превратит постельную игру именно в наказание, а там он точно все испортит, потому что ничего не понимает в постельных играх, а поддаваться и терпеть одновременно не умеет вовсе.

— Сразу после завтрака. Я все помню, — заверила его Витория и, вскользь проведя пальцами по губам, пошла к шкафу.

У Экатора сердце на миг остановилось от этого прикосновения.

— Губы — это самое личное, — как-то очень давно говорил в его присутствии господин Лио-Йен одной из своих гостей. — Так что, покупая себе постельного раба, помните: никаких прикосновений к его губам, никаких поцелуев, хотя по приказу ваше тело он может целовать как угодно. Это будет во имя вашего удовольствия. И с телом можете делать все что угодно, даже с хвостом, но не губы. Не знаю, что у них там есть вместо чувств, но что-то есть, и именно губы это пробуждают. Даже бить за дерзость по губам не советую.

— Ох, вы меня смущаете, — вздохнула та магесса, но, закусив губу, спросила: — А можно перед покупкой потрогать вашего мальчика. У него такой аппетитный зад.

— У вас хороший вкус.

Тогда Экатор мог только облегченно вздохнуть, радуясь, что речь не о нем, а теперь осторожно прикасался к собственным губам и даже дышать боялся, пока ошейник снова не шарахнул болью так, что он чуть не вздрогнул.

— Ты меня не слушаешь! — возмутилась Витория и топнула босой ножкой.

Ее ножки теперь были затянуты в черные форменные штаны из матовой кожи с защитными свойствами, а белая рубашка была расстегнута достаточно, чтобы половина груди была на виду.

— Простите, — только и сказал Экатор, моргнув. — Я действительно ничего не слышал.

— Еду из контейнера достань говорю! — раздраженно сказала Витория.

Ее игривое настроение улетучилось, но это было к лучшему. Нужно было собраться и взяться за работу. Быстро застегнув рубашку, она набросила на плечи черный мундир с нашивкой практиканта на груди и обернулась к столу, уже совсем спокойная.

Да и Экатор справился со своей задачей. Снял печать с контейнера и выставил на стол маленькие беленькие емкости с едой и чашку горячего кофе, такого крепкого, что Витория от запаха поморщилась.

— Заказ делал Тевиш, — заключила она и улыбнулась. Ее напарник был вредным человеком, но все же он знал, что ей нужно. И хоть она терпеть не могла крепкий кофе, но без него плохо соображала поутру, если до этого мало спала. Компенсировать его горечь могли только пончики со сливочным кремом. Тут они были и, по мнению Витории, идеально подходили на роль десерта после каши с мясной подливкой.

— Так, со мной все ясно, а твой завтрак где? — спросила Витория. — Не мог же ты его съесть, пока я рубашку застегивала.

Она завязала волосы в высокий хвост, быстро, без расчески зачесав их пальцами назад, и только потом высушила одним движением руки.

Экатор вместо ответа только кивнул в сторону подоконника над выделенным ему диваном. Туда он убрал второй контейнер, даже не заглянув.

— Неси сюда и ешь. Я должна быть уверена, что ты не голодный! — сказала Витория, быстро садясь за стол и принимаясь за еду. — Что?

Спрашивала она, понимая, что Экатор не шевельнулся, глядя на нее жалобно.

— Можно я поем после, а пока просто плеть найду? — спросил он неуверенно, просто не понимая, имеет ли он право возражать.

— Какую плеть? Зачем плеть? — спросила Витория, отпрянув от стола и положив вилку. — Что я опять упустила?

— Вы же сами сказали, что накажете меня после завтрака.

Витория только рассмеялась и махнула рукой. Вот теперь он храбрился, не то что в кабинете у отца, и это ей даже нравилось.

— Садись есть. Это приказ, — сказала она, ничего не поясняя, и принялась за еду, осторожно наблюдая за тем, как Экатор все же сел на край дивана и там вскрыл контейнер.

— За стол садись, — тут же велела Витория. — Завтракать ты будешь со мной за столом. Всегда!

— Но…

— Хватит обсуждать мои приказы. Взял еду и сел! — рявкнула она, но не как госпожа, уверенная в своих силах, а как простая женщина, уставшая спорить с непослушным ребенком.

Экатор подчинился, но уже через миг снова побелел от ее внимательного взгляда.

— Тоже выбор Тевиша? — спросила она. — Интересно. Никогда не вникала в рациональное питание демонов.

«Спасибо вам, господин Тевиш, — мысленно сказал Экатор. — Если вы меня еще и себе заберете — я буду счастлив».

Конечно, он знал, что его никто не услышит, но сейчас он действительно был благодарен магу за полное отсутствие сладкой пищи и простую воду вместо напитка. От сладкого Экатора всегда тошнило. И вообще, Тевиш, по его мнению, смог бы использовать его правильно, а не как попало и уж точно не дразнил бы его странными действиями вроде прикосновения к губам.

«Если она меня не убьет сегодня, то я для нее просто забава. Развлекается она, провоцирует, а когда потеряю контроль над собой — убьет, проверив себя в бою. Другого объяснения ее действиям просто нет», — заключил он, нанизывая на вилку ломтик жареного темного хлеба и непрожаренного кровавого мяса.

Вкусное он всегда съедал первым, а потом быстро уплетал безвкусные, но сытные хлопья.

Если бы не взгляд Витории, которая время от времени за ним наблюдала, утро походило бы на привычную жизнь в поместье. Завтрак на кухне в молчании, а потом дорога в кабинет и новое задание: то перевод, то составление договора, то расчеты. Экатор уже скучал по этому времени, но выпивал воду и замирал, ожидая дальнейших распоряжений.

Витория же улыбнулась, считая его очаровательно забавным.

— Убери со стола. Вечером отнесешь посуду назад, — сказала она и, закинув блокнот Тевиша в сумку, подождала пока Экатар уберет посуду в заколдованные контейнеры, закроет их без труда, снова активировав печать (магия простая, слишком простая для любого мага, но непосильная для обычного раба), и уберет все на подоконник.

Конец ознакомительного фрагмента.