Долг дружбы

Александр Барсков

Вторая половина XIX века, время, когда жизнь человека стоит так мало и так трудно оставаться честным, человечным и благородным. Дикий Билл Хикок – один из легендарных персонажей того времени, но кем он был на самом деле: бандитом и убийцей или же, наоборот, порядочным человеком и блюстителем закона? Близкий друг Хикока, спустя много лет после его смерти, решил оправдать своего друга, подробно рассказав о жизни Дикого Билла…

ГЛАВА III

«Лучше, чтобы тебя судили двенадцать, чем несли четверо» АМЕРИКАНСКАЯ ПОСЛОВИЦА

Прошло без малого четыре месяца, прежде чем мы вновь увидели Билла. В течение всего этого времени, мы с Майком продолжали раз за разом пересекать пол страны, получая за это неплохие деньги. Билл изредка писал нам из Рок-Крика, но ничего определенного из этих писем мы не узнали. Единственное, что было ясно, это то, что здоровье Хикока значительно улучшилось. И в конце февраля, по возвращению в Сент-Джозеф, нас ждало письмо от Билла. Здесь, я бы хотел немного извиниться за большое количество писем, которое будет в моем повествовании, но мне кажется, что без писем, приведенными мной почти дословно, рассказ о жизни Билла Хикока будет несколько не полным. Тем более письма, играют здесь не малое значение.

«Дорогие Майк и Чарли!

Я уже совершенно здоров и не вижу необходимости более оставаться в Рок-Крике. Поэтому, я буду очень благодарен, если вы приедете сюда за мной. У меня имеются определенные планы по поводу нашей будущей жизни. В Сент-Джозеф я, и скорее всего вы, больше не вернемся, и я прошу вас взять с собой моего коня Леонарда. Отправьте письмо, за день до того, как соберетесь ехать.

Скоро увидимся и удачно вам доехать, Билл»

Мы сделали все, как сказал Билл. Попрощались с мистером Бенджамином Фиклином, который поблагодарил нас за долгое и усердное выполнение тяжелой работы, затем написали Биллу, что получили его письмо и выезжаем к нему с первым же поездом в Небраску.

Чтобы добраться до Рок-Крика нам пришлось несколько раз пересаживаться с поезда на поезд. Больше всего проблем нам доставляли лошади, которым не особо нравились пересадки с одного товарного вагона на другой. В итоге в Рок-Крик мы прибыли на третий день после выезда из Сент-Джозефа. Была поздняя ночь, в купе зашел проводник поезда и сказал, что мы прибыли на станцию Рок-Крик. Выйдя из вагона, мы вывели лошадей и осмотрелись.

Стояли мы совершенно одни на небольшой платформе. В тусклом свете фонарей, был виден ряд грязных лавок, чуть поодаль небольшой дом с остроконечной крышей и массивными вокзальными часами. Позади платформы виднелись силуэты домов.

К нам тут же подбежал заспанный старик носильщик с фонарем.

— Мистер Аттер и мистер Уильямс?

— Да, — удивленно ответил Майк.

Согласитесь, было от чего удивляться. Выходите на маленькой станции в Небраске, а первый попавшийся, и при этом совершенно незнакомый человек называет вас по имени.

— Мистер Хикок просил передать вам, когда вы приедете, что он ждет вас в ближайшем салуне.

Носильщик не соврал. До ближайшего салуна было две минуты ходьбы от станции. Даже издалека, в полной темноте, его можно было отличить от других строений по освещенным окнам. В помещении было всего два человека — Хикок и бармен, с которым Билл разговаривал. При виде нашего друга живым и здоровым я невольно улыбнулся, и на душе стало как-то теплее.

Услышав звук открываемых дверей салуна, Хикок повернул голову, и на его лице проступила улыбка.

— Майк, Чарли, черт возьми! Не представляете, как я рад вас видеть!

Мы горячо обнялись и пожали друг другу руки.

— Как ты? — спросил я.

— Просто великолепно! — затем перевел тему. — Как видите, я совершенно правильно рассчитал, что вы приедете сегодняшней ночью. Это очень хорошо, так как поезд на Сент-Луис остановиться здесь ровно через шесть часов.

— Сент-Луис? — мы с Майком удивленно переглянулись.

— Да, и об этом давайте поговорим чуть позже.

— Но ты видно, уже все решил за нас, — сказал Майк.

Билл улыбнулся.

— Потом, — медленно проговорил он. А сейчас, я не прочь вздремнуть на пару часов. Гари. У вас есть две свободные комнаты?

— Конечно же, есть, — ответил бармен.

***

Мои попытки заснуть в ту ночь закончились тем, что в мою комнату зашел Билл и сказал, что пора вставать. Расспрашивать Хикока о чем-либо было бесполезно, так как он твердо решил поговорить с нами в поезде.

Еще не начало светать, как паровоз зашипел, засвистел и медленно тронулся с места. Мы втроем сидели в купе. Майк читал газет месячной давности, которую нашел у себя в номере, Билл раскуривал трубку, а я продолжал пытаться уснуть, откинувшись на сиденье. Не получалось. Тогда я заговорил:

— Так что же все-таки мы забыли в Сент-Луисе, Билл?

Он помедлил немного, попыхивая своей трубкой, затем прямо ответил.

— Я хочу попробовать себя в военном деле. Честно признаюсь, я с самого детства мечтаю стать разведчиком. Лет в четырнадцать прочел несколько книг Кита Карсона и заинтересовался, поставил себе цель превзойти знаменитого американского разведчика. Так вот, в Сент-Луисе я планирую записаться добровольцем в какой-нибудь полк, буду воевать против индейцев, а потом, если останусь жив, займусь чем-то более мирным.

Затем, помолчав немного, добавил.

— Заметьте, я не заставляю и не прошу никого из вас следовать за мной. Я просто предложил, а вы уж решайте сами.

Майк сказал совсем не то, что я ожидал. С усмешкой, он взглянул на Билла.

— Ты сам-то себе веришь?

Я не понял. Хикок видимо тоже.

— В каком смысле?

— В смысле, ты веришь, что сможешь заняться чем-то мирным? Например?

— Открою свою ферму.

— У тебя уже была своя ферма. Напомни-ка мне, сколько ты на ней проработал?

Хикок улыбнулся.

— На свете еще много различных занятий, не требующих кровопролития и серьезных физических усилий.

— Но только не для тебя, сам ведь знаешь. Ты любое, самое мирное занятие, способен превратить в драку с перестрелкой. А что касается твоего предложения, то я сам не против поучаствовать в войне с индейцами, тем более вместе с тобой. Скучно не будет, а? Что ты думаешь по этому поводу, Чарли?

Я всегда был человеком мирным, по крайней мере, мне так кажется, и всерьез брался за оружие, только когда от моего вмешательства зависела чья-либо жизнь. Признаюсь, индейцев я жалел, не понимая бессмысленного кровопролития, которое устраивали американцы, движимые алчностью жадностью и жестокостью. В те годы, когда я еще жил с отцом, я знал одного индейца из племени шайенн. Знал не близко, и хотя мне тогда было не много лет, я понимал, что если дело дойдет до настоящей войны, индейцы ни за что не отдадут свои земли белым, что они будут защищать их до последней капли крови и отвечать жестокостью на жестокость. Мне было жаль этих смелых людей, и я даже не мог предположить, что мне придется воевать против них.

Однако кроме Майка Уильямса и Дикого Билла Хикока у меня друзей не было. Я не мог подумать, что я бы без них делал, поэтому больше всего на свете я боялся потерять друга. Мысль о войне вызывала у меня неприязнь, но я вдруг на секунду подумал, что если я откажусь, Билл может заподозрить меня в трусости. Все вышеописанные мысли прокрутились у меня в голове за несколько секунд, и на вопрос Майка я непринужденным голосом ответил:

— Да, я тоже не против. Ведь друг без друга нам было бы чертовски невесело!

Итак, дорогой читатель, надеюсь, ты пока не заскучал за моим повествованием, но я прошу набраться терпения и немного подождать описания событий, которые стали главными в жизни Джеймса Батлера Хикока.

Я не писатель, если бы я был им, то события, изложенные мной в этой в этой книге, были бы описаны ярче, красочней, и возможно интересней. Но создавая эту книгу, я делаю сразу три вещи: пишу биографию Билла Хикока, отдаю ему долг уважения и благодарности, а также пытаюсь оправдать его перед всеми, кто считает, что Дикий Билл Хикок бандит и убийца. В этой главе я приведу рассказ Билла о событиях, произошедших с ним в Рок-Крике. Услышав этот рассказ, тогда в поезде, я признаюсь, был немного шокирован. А со следующей главы, вы будете узнавать, при каких обстоятельствах Билл стал известнейшим человеком.

Тем временем поезд набрал ход, продолжая ехать на юго-восток. Уже рассвело, и за окном тянулись бескрайние просторы Великих равнин. Меня бесило, что я никак не мог хотя бы задремать, при этом спать хотелось просто жутко. Отбросив, наконец, все попытки, я тупо уставился в окно. В голову лезли, почему-то не очень хорошие мысли, и я был рад, когда Билл заговорил:

— Мы с отцом и братьями много лет назад были в этой местности, кажется, ездили сюда покупать лошадей. Мне тогда было пятнадцать, или шестнадцать лет.

Для меня это стало неожиданностью, но Майк опередил меня с вопросом:

— С братьями? Ты никогда не говорил, что у тебя есть братья.

Билл задумался.

— Да, — согласился он, — возможно, что и не говорил. У меня их трое и все старше меня: Оливер на семь лет, Лоренцо на пять, а Горас на три. Старшего, Оливера, полтора года назад убили индейцы, я узнал об этом из газет. Горас умудрился сколотить немалое состояние, женился и уехал жить в Канаду. Имеет двоих детей. А Лоренцо сейчас живет в Иллинойсе и содержит ферму, принадлежавшую нашему отцу.

— И как только могло получиться, что за пять лет знакомства с тобой, ты ни разу, даже вскользь не упомянул о том, что у тебя есть братья?

— Ты еще больше удивишься, Майк, узнав, что у меня еще две сестры — Селенда и Лид. Обе младше и том, что сейчас с ними я, к сожалению, не имею ни малейшего понятия. За несколько месяцев до смерти Оливера, они уехали искать счастье на Восточное побережье, быть может сейчас они и в Европе. Что касается братьев, то с Горасом мы не поддерживаем никаких связей, а Лоренцо я видел в последний раз лет, наверное, пять назад. Черт возьми, — добавил Билл, как бы осознав только что сказанное.

Вновь в купе воцарилось молчание.

— Ну, так что ты делал в Рок-Крике? — спросил Майк минут через пять. — Было что-нибудь интересное?

Билл странно усмехнулся, и я сразу понял — интересное было точно. Я ожидал услышать небольшой рассказ, но честное слово, по истории, рассказанной нам тогда Биллом, при большом желании можно написать целый роман.

— Вы знаете, что в Рок-Крик меня послали на более легкую работу. На посту всем заправлял Дэйвид Макканлес, который поставил меня работать на конюшню. Этот сукин сын невзлюбил меня с первого взгляда, клянусь жизнью. Не знаю какого дьявола, вроде ничего такого я ему не сделал, но, в конце концов, это все плохо кончилось только для него самого. На конюшне я работал в меру своих сил, так что в этом плане у Макканлеса не могло быть ко мне никаких претензий. Он постоянно меня обзывал, унижал, пользуясь своей богатой фантазией, придумывал мне разные смешные прозвища. Потом стало еще хуже: при каждом удобном случае Макканлес вызывал меня бороться с ним на людях. Тогда я почти не владел левой рукой, да и вообще, любые резкие движения причиняли мне довольно сильную боль. Поэтому Макканлес всякий раз валил меня на землю без особых усилий. На каждый его вызов побороться я собирался ответить отказом, и согласитесь, у меня были весомые причины, но все чертова гордость и самолюбие не позволяли мне этого сделать. Приходилось терпеть.

Забыл вам сказать, что пост Рок-Крик не принадлежал Пони-Экспрессу. Полноценным хозяином и владельцем поста был Макканлес. Почтовая компания просто платила ему за оказание различных услуг, так же в Рок-Крике находились две почтовые станции маршрута Санта-фе — Сент-Пол. Так вот, спустя три недели после моего приезда в Рок-Крик, Пони-Экспресс выкупил у Макканлеса восточную часть поста. Не знаю, выплатили ли ни всю сумму сразу, или собирались расплачиваться по частям, но я уверен, что мистер Фиклин и мистер Рассел люди честные и не стали бы обманывать, или пытаться сэкономить. Смотрителем в Восточном Рок-Крике компания назначила Гораса Уэлмана, а я остался конюхом. Казалось бы, от подонка Макканлеса я избавился, но нет же. Я познакомился с очаровательной девушкой по имени Сара Шелл, а Макканлес, узнав об этом, под страхом смерти запретил мне к ней приближаться.

— Это потому что мисс Сара Шелл была его женой? — поинтересовался Майк таким тоном, что я чуть не рассмеялся.

— Не совсем так, не женой, а любовницей, — с улыбкой поправил Билл, — хотя жена у Макканлеса тоже была и о более молодой любовнице мужа не знала.

— Все ясно, ты начал бурный роман с Сарой Шелл, чтобы каким-либо хитрым способом отомстить Макканлесу, чьей любовницей она была.

— Отомстить Макканлесу? Честное слово у меня и в мыслях такого не было! — с самым правдивым видом зачем-то стал отпираться Билл. — Просто мисс Шелл по-настоящему привлекательная и обворожительная девушка.

— Если бы я тебя не знал, то охотно бы поверил.

— Ты что Майк, думаешь, я не мог влюбиться в красивую девушку…

–…которая случайно оказалась любовницей твоего врага, — закончил за него Майк. — Билл, неужели я…

— Да, черт возьми, я хотел как следует отомстить этому ублюдку Макканлесу! Не один уважающий себя мужчина не простил бы таких оскорблений по своему адресу. Я узнал, что Макканлес, будучи женат имеет любовницу с одного ранчо в Западном рок-Крике. Я познакомился с Сарой Шелл и надо сказать, мы довольно быстро с ней поладили. Месть иногда очень сладка, парни!

Скорость, с которой Хикок сумел влюбить в себя мисс Сару Шелл, меня, признаюсь, восхитила.

— Так вот, — продолжал Билл, — в ближайшее время я собирался вызвать Макканлеса на честную дуэль, но подвернулся более удобный случай. Скажу сразу, убивать его я не собирался, просто проучить хорошенько. В один день рано утром мы встретились с Сарой, и она поведала мне, что Макканлес сказал ей накануне, будто бы он собирается разобраться с людьми Пони-Экспресса в Восточном Рок-Крике. К этим людям, как вы понимаете, относились я и Горас Уэлман, потому что почтовая компания все еще с ним не расплатилась. Сара также добавила, что к Макканлесу вечером пришли двое, его двоюродный брат Джеймс Вудс и один из рабочих Гордон. Все трое долго сидели, что-то обсуждая, а Вудс приготовил оружие.

Вот тут то и начинается самое интересное. Догадаться о дальнейших планах Макканлеса было не трудно. Я пошел к Уэлману и все ему рассказал. Мы, разумеется, подготовились к встрече гостей. Часов около двух следующего дня в доме у Уэлмана было четыре человека: он сам, его жена, я и Сара Шелл. По дороге, ведущей к дому, шли трое. Макканлес направился к задней двери, а остальные пошли во двор. У нас был простой план: миссис Уэлман должна сказать, что ее муж уехал по делам компании. Макканлес, конечно же, не поверит и со своими людьми захочет обыскать дом, но тогда закон будет уже на нашей стороне, а Пони-Экспресс пускай сама разбирается с Макканлесом и его деньгами.

Итак, он подошел к задней двери и постучал. Ему открыла миссис Уэлман.

«Где Уэлман?» — спросил он.

«Уехал по делам компании» — как и полагалось, ответила миссис Уэлман.

Я стоял позади нее, держась в тени, но когда Макканлес стал грубо ругаться, обвиняя миссис Уэлман во лжи, и даже попытался оттолкнуть ее, я выскочил из укрытия с револьвером и встал перед Макканлесом.

«Какого дьявола ты суешься не в свое дело, Хикок?»

«Дела на посту — мои дела, да и к тому же я не собираюсь сносить такое отношение к своим друзьям, коими являются мистер и миссис Уэлман.»

«Не суйся не в свое дело» — повторил Макканлес. «Это касается только меня и Гораса Уэлмана, который, безусловно, прячется сейчас в этом доме, но если хочешь принять участие — выходи, уладим все подобающим образом»

Именно этого я и добивался. Лучшего случая для мести даже представить было нельзя. Однако в эту секунду с другой стороны дома раздались три, или четыре выстрела. Как только я мог забыть про тех двоих, что пришли с Макканлесом? Я развернулся и побежал к парадному входу дома по длинному коридору, а Макканлес через двор. Слава Богу, с Уэлманом все было в порядке. Он стоял около двери и, не поворачивая головы, сказал мне:

«Там двое. Одного я убил или ранил, второй прячется в амбаре».

Я быстро оценил обстановку и спрятался за шторой бокового окна, но так, чтобы мне было видно все, а меня — никому. Через несколько секунд в комнату вошел Макканлес. Я увидел, как он медленно осматривается и прячет оружие.

«Что-то случилось?» — непринужденно и очень спокойно спросил у него Уэлман.

Макканлес побледнел и видимо понял, что попал в серьезное положение.

«Нет, я просто… просто зашел выпить воды».

Ну да! Очень правдоподобно.

«Пожалуйста, вон там стоит графин» — указал Уэлман на стол.

Макканлес подошел к столу и развернулся ко мне спиной. Но этого он не знал. По крайней мере, того, что я прячусь за шторами, иначе не поворачивался. Тут Макканлес сделал резкое движение, в его руке блеснула сталь, и Уэлман бесспорно был бы мертв, но я не стал тратить время и пальнул в Макканлеса три раза, не выходя из своего укрытия прямо через штору. Затем сразу же выскочил и, не опуская револьвера подбежал к нему. Однако больше стрелять не понадобилось. Одна пуля разбила вдребезги стеклянную дверцу шкафа, а две остальные пробили Макканлесу грудь. Он был смертельно ранен. Мне захотелось сказать ему что-нибудь напоследок, но я не стал. Еще два выстрела и разбилось окно. Дом обстреливался с улицы сообщником Макканлеса. Нам с Уэлманом понадобилось около трех минут, чтобы занять удобную позицию и обезвредить его. Насколько я понял, мы его всего лишь ранили.

На следующий день я поехал за адвокатом в Мэрисвилл, а то мало ли что. Все-таки, из троих налетчиков, по-другому их никак не назовешь, мы убили двоих, а одного ранили. Следствие довольно быстро выяснило, что Пони-Экспресс не выплатила Макканлесу треть суммы. Кстати курьер с деньгами приехал в Рок-Крик на следующий день утром. Не вовремя. Действия Макканлеса и его людей были признаны незаконными, соответственно мы с Уэлманом невиновны.

Собственно говоря, вот вся история, произошедшая со мной в Рок-Крике. Какой урок из этого можно извлечь? Лучше не зли Билла Хикока и не угрожай его друзьям оружием.

Такую историю нам рассказал Билл. Впоследствии об этих событиях ходило огромное количество разных слухов, начиная более менее правдивыми, и заканчивая совсем уж не вероятными. Говорили, что Билл застрелил трех человек и чуть было не зарезал маленького сына Макканлеса. Говорили, что Хикок с Уэлманом взяли в заложники Саару Шелл, а Макканлес с его людьми собирались ее освободить и героически погибли от рук бандитов. И наконец, самую бредовую версию я прочитал спустя два месяца в газете. Там писали, что Макканлес с девятью сообщниками напал на пост Рок-Крик, чтобы украсть лошадей. Хикок застрелил всех девятерых.

Однако истинную правду вы узнали только что. У вас повернется язык назвать Билла убийцей. Лично у меня нет.

***

Прибыв в Сент-Луис, мы записались добровольцами в техасский пограничный батальон, главной задачей которого, был контроль апачей на мексиканской границе. Нас вместе с другими добровольцами должны были командировать в Техас в конце марта — середине апреля. Поэтому, пользуясь тем, что времени предостаточно, Билл решил навестить своего брата Лоренцо, с которым не виделся уже почти пять лет. Он гостил у брата около трех недель и отправил нам в Сент-Луис два письма. Из них мы узнали, что брат принял его хорошо, старые разногласия были забыты. Они ездили охотиться во Флориду, в общем, все было здорово. А когда Хикок вернулся в последний день марта, стало ясно, что мы будем воевать не с индейцами. Гражданская война практически началась.