Стрела Габинчи

Алекс Орлов, 2010

Иногда мечты воплощаются, правда, не всегда так, как о том мечталось. Это испытали на себе два шестнадцатилетних жителя средневекового города, затерянного то ли в прошлом, то ли в чьем-то будущем. Увлеченные рассказами о дальних странствиях и путешествиях, они неожиданно оказались обвиненными в преступлениях, которых не совершали. Прачкин сын — Клаус и кухаркин сын — Ригард бегут из ставшего вдруг враждебным города в не менее враждебный и трудный для выживания окружающий мир. Теперь им предстоит кормиться лишь своими трудами и защищаться своими силами, продолжая бесконечное путешествие поневоле.

23

Пока работники таскали в огород воду, хозяин присматривал за ними в окно. Тот, что посуше, действовал умело, не спотыкался и еще помогал второму, перехватывая его ведра, чтобы правильно вылить, а из его напарника работник был никудышный. Лицо его скоро стало красным, и он часто отдыхал, ставя ведра на землю, в то время как его товарищ работал не останавливаясь.

Свои куртки работники повесили на ограду, глядя на них, хозяин дома покачивал головой, повторяя:

— Хорошие кафтанчики, ох и хорошие кафтанчики! А сапоги-то, сапоги тоже отменные, качество парадное — полковникам такие носить, а не этим мозглякам… Только полковникам…

Отойдя от окна, хозяин снял с полки деревянную коробку, открыл крышку и, заглянув внутрь, слегка потряс ее. Фиолетовые кристаллы заиграли на свету, доказывая, что они в полной готовности — только насыпь.

— Нет, так нельзя, — покачал головой хозяин и, закрыв крышку, поставил коробку на место. Потом вернулся к окну и, снова посмотрев на работников, вздохнул. — Кабы не хвороба, сам бы все сделал, а так…

Подумав еще минуту, он махнул рукой и, выйдя во двор, двинулся в сторону соседского дома, а подойдя к забору, разделявшему два хозяйства, крикнул:

— Эй, Кускит!

— Здесь я, — угрюмо ответил сосед, появляясь из сарая, где чинил тележное колесо.

— Подойди сюда.

— А на что?

— Поговорить надо.

Кускит оставил инструменты и подошел к забору.

— Чего звал, Ворбит?

— Ближе подойди, дело такое, что шуму не надобно.

Ворбит огляделся и положил руки на забор. Кускит тоже подошел и остановился в двух шагах. Его собака залаяла, пришлось на нее прикрикнуть.

— Слышь, Кускит, дело у меня к тебе. Видишь моих работников?

— Вижу, — покосившись на огород соседа, ответил Кускит.

— Кафтанчики их видишь, на заборе висят?

— Ну…

Ворбит снова огляделся.

— Давай убьем их, одежку продадим — серебра немало выручим, там одни сапоги на серебряный талер потянут.

— А сам-то чего?

— Хвораю я, ты же знаешь.

Ворбит покашлял, чтобы сосед видел, в чем причина.

— Ну так отрави их — и всего делов.

— Да я думал, только не годится это. Заблюют они одежку, а этого допустить никак нельзя. Лучше, конечно, придушить. Как в прошлый раз, помнишь?

— Не хочу я. Мне и те до сих пор снятся, ответа требуют. Не хочу я в это дело лезть, чтобы потом в деревне говорили.

— Ну, не хочешь, и ладно.

Ворбит сделал вид, что его и самого это дело совсем не интересует.

— Чего строгаешь-то?

— Спица сломалась.

— Понятно…

— Кускит, куда корыто подевал, я найти не могу?! — донеслось со двора.

— Баба твоя?

— Ага.

— А давай ее убьем? — неожиданно предложил Ворбит и, видя, как расширяются глаза соседа, хрипло засмеялся: — Не пугайся, Кускит! Шуткую я, шуткую!

Продолжая смеяться, Ворбит повернулся и пошел к своему дому.