Стрела Габинчи

Алекс Орлов, 2010

Иногда мечты воплощаются, правда, не всегда так, как о том мечталось. Это испытали на себе два шестнадцатилетних жителя средневекового города, затерянного то ли в прошлом, то ли в чьем-то будущем. Увлеченные рассказами о дальних странствиях и путешествиях, они неожиданно оказались обвиненными в преступлениях, которых не совершали. Прачкин сын — Клаус и кухаркин сын — Ригард бегут из ставшего вдруг враждебным города в не менее враждебный и трудный для выживания окружающий мир. Теперь им предстоит кормиться лишь своими трудами и защищаться своими силами, продолжая бесконечное путешествие поневоле.

11

Арбалетный болт прошил листву и с треском вошел в тонкое деревце, расщепив его надвое.

— Ух ты! — воскликнул Эдгар и от неожиданности сел на землю.

— Бежать надо! — воскликнул Ригард, которого разом покинул весь хмель. Он упал в траву, опасаясь, что в них снова будут стрелять, однако наемники были уже далеко, и Клаус смело вышел на дорогу.

— Эй, ты куда? — спросил его Дирк.

— Давай посмотрим, чего осталось…

— А чего там смотреть — люди там убитые. Давай двигать отсюда, а то понаедут солдаты лорда, тогда доказывай, что не виноват!

— И то верно, уходить надо, — поддержал напарника Эдгар, поглядывая на увязший в дереве болт.

Ригард же, напротив, неожиданно осмелел, поднялся из травы и, отряхнув с колен цветочную пыльцу, вышел следом за Клаусом, когда тот уже крался к разоренному обозу.

Пересиливая страх, он нагнал товарища, и тогда они пошли быстрее — вдвоем было не так страшно.

Картина разорения выглядела ужасно. Осиротевшие лошади кавалеристов стояли возле убитых хозяев, нагибая шеи и позвякивая удилами. Извозные же лошади лишь подергивали ушами и отмахивались хвостами от надоедливых мух. Казалось, им было все равно, кто погонит их дальше.

— Вон там купец лежит… — свистящим шепотом произнес Клаус, указывая на тело в богатых одеждах, из-под которых к тележному колесу натекала кровь.

— А чего брать-то будем? — деловито спросил Ригард, поеживаясь от вида мертвых тел.

— Уж конечно, не тряпки, с ними мороки много, да и попасться можно. Золото будем брать! Золото и серебряные деньги!

Трясущимися руками они перевернули тело купца и стали его обыскивать, но ничего не нашли.

— До нас успели… — обронил Клаус. Они перебежали к следующему купцу, и тут их ждала удача. У этой жертвы, помимо срезанного грабителями, был и другой кошелек, который те не заметили.

Клаус торопливо сорвал его, и они с Ригардом бросились в кусты, поскольку со стороны города послышался топот скачущих лошадей.

Едва Клаус с Ригардом выскочили на опушку, к месту побоища прибыл большой отряд кавалеристов графа Виндорфа. Для четверки приятелей это послужило сигналом к бегству, и они понеслись через лес — к реке, чтобы не попасться под руку разгоряченным солдатам.

Пока с дороги доносились негодующие крики, это прибавляло беглецам сил, но, пробежав в таком темпе с милю и вконец обессилев, они попадали в траву у берега реки.

Минут пять никто не мог говорить, все лишь хрипло дышали и откашливались.

— Больше… я ни на какие гулянки с вами… ходить не буду… — сказал Эдгар и сплюнул.

— Да уж… — согласился с ним Дирк и вытер рукавом раскрасневшееся лицо. — Надо было сразу домой идти… как из «Елки» погнали… Во, смотрите чего! Мне ее маманя второго дня с базара принесла!

И он продемонстрировал дыру на рукаве новой рубахи.

— Не нойте, батраки! — с долей превосходства произнес Клаус и стал развязывать добытый кошелек, в котором позвякивали монетки и чувствовалась приятная тяжесть золота.

Когда шнурок был развязан, на ладонь Клауса скользнули двенадцать золотых незнакомой чеканки.

— Ух ты! — воскликнул Ригард, пододвигаясь ближе. — Маленькие какие! Наверно, по полталера!

— Откуда ты знаешь? Ты что, золотой талер видел? — усмехнулся Клаус.

— Нет. Но видно же, что они небольшие.

— Ну и пусть небольшие, пусть по полталера. Значит, на каждого по полтора золотых талера приходится… Держи, Дирк, вот тебе на новую рубаху, еще и на лошадь останется.

— Нет-нет, не надо! — замахал руками Дирк. — Я это не возьму.

— Почему? — удивился Клаус.

— Потому, что деньги эти ворованы у убитого человека.

— Дурак, что ли? Мы, что ли, этот обоз пограбили? Мы лишь подобрали то, что осталось, а это золото все равно бы пропало!

— Тогда — на троих, — подсказал Ригард.

— Значит, на троих, — согласился Клаус и, добавив еще одну монетку, протянул их Эдгару: — Бери.

Но тот яростно замотал головой и спрятал руки за спину, как будто ему предлагали выпить яду.

— Ах так?! — разозлился до слез Клаус. — Ну, тогда мы с Румяным все делим на двоих! Ты как, не откажешься?

— Нет, я не откажусь, — сказал Ригард и, получив свои шесть монеток, стал с интересом их разглядывать. — Чеканка-то не королевская, — заметил он.

— Значит, лорда нашего, — буркнул Клаус, ссыпая свое золото в карман. Затем размахнулся и зашвырнул пустой кошелек в воду.

— А вот и не лорда. По-нашему написано… «чин-та-ро»… Так, кажется. А остальное какими-то крючками…

— Чинтаро — это столица Габинчи, — сказал Дирк.

— Ты-то откуда знаешь? — удивился Клаус.

— Тесть нашего хозяина, еще когда мальчишкой был, несколько лет у тамошнего пекаря прислуживал, а когда подрос до тринадцати лет, его и вытурили.

— Проворовался? — уточнил Ригард, продолжая перебирать монеты.

— Нет, у них там так положено — взрослых чужаков не держать.

— А как же он туда попал?

— Об этом мне неизвестно.

Они еще помолчали, все четверо испытывая неловкость. Наконец Клаус поднялся:

— Ну ладно, давайте расходиться, а то мне еще дома воду и дрова таскать.

И они разошлись, не подозревая, что их ожидает.