Осколки будущего

Алевтина Варава (2024)

В пятнадцать лет ей пришлось поверить в магию. В шестнадцать она попала на ожившие страницы книг и подружилась с дочерью, которую ещё не родила. В семнадцать узнала, что до XII века Землёй правили боги, которых свергли в результате заговора цари, повстречалась лицом к лицу с Хранительницей Зла, познакомилась с Йозефом Геббельсом и прожила почти неделю в нацистской Германии. Когда ей было восемнадцать, всех землян едва не истребили инопланетяне, некогда принесшие на планету бубонную чуму. В девятнадцать она посетила удивительное измерение единорогов, изменила возлюбленному с будущим мужем своей нерождённой дочери, а её лучшая подруга стала вампиром. В двадцать лет за каждым её шагом следили Интерпол и адепты тайного Ордена прелатов. А вместо двадцати одного ей снова стало пятнадцать. ______________________________ Вселенная мира мысли 2007 (1-й) — 2012 (1-й) года новой эры Третьего перерождения, Земля и многие другие планеты и миры.

Глава III: Платье в горошек

— Что?! — выпалила Аня, не обратив внимания на появление новой вмятины, испортившей семейный огород. — В каком смысле?

— Сложно сказать. Я чувствую неприродное. Если оно, конечно, не замаскировано способностями, превосходящими мои. — Салли запнулась и смерила Аню прищуренным взглядом. — Не думай об этом. В общем, кроме тебя, я ощутила нечто ещё в трёх людях.

— Ты сейчас что подразумеваешь? — хрипло спросила Аня.

— Неординарные возможности, умение перестраивать структуру окружающих предметов. То, что, по мнению большинства людей, нереально на планете Земля.

— И кто же у нас такой искусный? — подняла левую бровь Аня.

— Так, — деловито сообщила кошка, — силу я обнаружила в твоей однокласснице Кристине Прошиной, твоей учительнице английского языка и курьере фирмы твоего отца Николае.

— Что?! Кристина? Евгения Витальевна? Ты шутишь?!

— Ничуть. Хотя я не могу утверждать, знают они об этих нюансах своего естества или нет. Я предполагала, что после того, как ты научишься управлять даром, мы попробуем как-то с ними потолковать.

— О, это просто замечательный диалог получится: здравствуйте, Евгения Витальевна, а вы давеча нигде не колдова… — Аня запнулась. — Я вспомнила, — прошептала она, округляя глаза. — Вспомнила, где видела это платье!

— Какое платье? — растерялась кошка.

— Это! — Аня взметнула руками юбку сарафана в горошек. — Я несколько раз видела его на Евгении Витальевне в школе!

Салли выглядела оторопело, а вот Аня начала возбуждаться: на неё нахлынул прилив смелости и решительности и ещё небывалая гордость за то, что открыла нечто, неведомое кошке.

— Ты… уверена? — уточнила Салли довольно скептически. — Может, похожее?

— Нет же, именно это! Причём у неё были точно такие же длинные, покрытые чёрным лаком ногти! Удивительно красивые, будто сталью отливали, — бормотала Аня, рассматривая свои руки с трепетным восхищением. — Да, сто процентов! Я вообще очень придирчиво отношусь к маникюру…

— Воистину, — вставила Салли, пережившая не одну ужасную истерику по поводу поломанных Аней ногтей и смазанного лака.

–…и всегда обращаю на него внимание, — не слушала её подопечная. — Я весь урок любовалась. И она была именно в этом платье! И ещё несколько раз в нём приходила, только насчёт ногтей я уже не скажу.

— Это абсурд. Сила силой, а такая же, как у тебя…

— Такое же платье, — поправила Аня. — Откуда, кстати, платье? То есть зачем? На Луне что все так ходили?

— Не имею понятия, — повела головой кошка. — Я была на Луне совсем недолго, когда королевство уже уничтожили, а в живых осталась только Её Величество Августа. Но да, на ней была такая же одежда.

— Евгения Витальевна — авелилонка?!

— Это исключено, — отрезала кошка.

— Почему? Может, твоя Августа ждала двойню.

— Но учительнице не пятнадцать лет.

— Это да, — согласилась Аня, присаживаясь на дорожку. — А если она улетела раньше?

— Бред. Учительница английского в средней школе родилась на Луне?

— Ученица девятого класса этой школы, значит, может быть с Луны, а учительница никак? — парировала Аня. — Всё, что ты мне наплела, кажется абсурдом.

— В любом случае с ней нужно связаться. Начнём именно с преподавательницы, ибо, если ты не напутала, — всем своим видом Салли излучала скептицизм, — она знает, что обладает силой.

— Отлично. Почему нужно начинать с потенциально опасной Евгении Витальевны?

— Потому что она, по крайней мере, не будет шарахаться от говорящей кошки и считать твои истории околесицей.

— То, что у человека есть сарафан в горошек, ещё не означает, что он с полуслова верит во всякую небывальщину, — проворчала Аня…

* * *

— Слушай, что я ей скажу?

Вновь облачённая в красную комбинацию Аня и Салли перебрались обратно в комнату, где уже час периодически жалобно пиликал будильник. Что это никого не потревожило, можно считать маленьким, но очень приятным чудом. Но всё равно домашние скоро проснутся.

— Предупредишь Анжелу, что хочешь с кем-то погулять, и поедешь к ней.

— Откуда я знаю, где она живёт?

— Я знаю. Точнее, найду дорогу от твоей школы. Там не очень далеко. Проследила в один из дней после того, как почувствовала магию.

— А если её не будет? Или, может быть, ты записала её телефон?

— К сожалению, нет, — съязвила кошка. — Спроси у своей классной руководительницы.

— А ей я что скажу?!

Через полчаса Аня сбросила вызов и дрожащими пальцами подвинула к Салли блокнот с номером. Сейчас было лето, и Людмила Васильевна удивилась звонку. Аня обронила несколько общих фраз, а потом осторожно попросила контакты учительницы английского языка. Сочинила, что хочет узнать о дополнительных занятиях. Классная эту идею восприняла с энтузиазмом: Аня была к иностранному холодна, знала его отвратительно и на уроки ходила редко. А тут такое замечательное рвение. Но вот телефона молодой учительницы, всего два года работающей в школе, у Людмилы Васильевны не оказалось. Однако она вызвалась отыскать его и через пятнадцать минут перенабрала, старательно продиктовав домашний номер.

— Звони, — распорядилась Салли. — Представишься, извинишься и объяснишь, что тебе нужно с ней побеседовать. И что приедешь, — кошка скосилась на дисплей мобильного, лежащего на одеяле, — где-то к часу.

— Стоп. Я же не… У меня совершенно нет тёплых дружеских отношений с Евгенией Витальевной, — заупрямилась Аня. — Она ужасно строгая, даже наших мальчиков на место поставила. Да я её почти не вижу, потому что пропускаю английский! Не уверена, что она помнит, как меня зовут. — Последнее уже было явным преувеличением. — Что значит приеду? — не сдавалась принцесса Авелилона. — С какой стати? Это как если я сейчас припрусь к Кристине. Но к Кристине — это ещё как-то. Почему бы у них могло быть то, что ты почувствовала?

— В мире существуют разные силы. Звони, — велела кошка. — Скажешь, что надо встретиться. И пойдёшь прямо в своём костюме. А там посмотрим на её реакцию.

— Как я должна выйти в этой одежде?! Сейчас уже все проснутся.

— О Милитта! Превратишься потом, не тут.

— На улице?!

— Ага, на центральной площади! Заодно денег заработаешь, — прошипела Салли. — В любом подъезде — что ты, в самом деле? Звони!

— А кто такая Милитта?

— Я не знаю! Это фразеологизм! Звони немедленно.

Аня обречённо вздохнула и принялась нажимать кнопки всё ещё трясущимися пальцами. Трубку никто не снимал, и она даже обрадовалась. Но ненадолго. На том конце послышался шорох, и звонкий женский голос отчеканил: «Алло!»

— Евгения Витальевна? — робко спросила Аня, чувствуя, как бешено колотится сердце.

— Да, я слушаю, — сурово ответили в трубке.

— Это… ваша ученица, Аня Суханова, 9-й «Б», то есть уже 10-й, помните?

— Да, дорогая, что случилось?

— Понимаете… Мне… мне нужно с вами встретиться. Вы сейчас не уходите? Я могу приехать?

— Ко мне?!

— Д-да.

— Что произошло?

— Тут такое дело… Я объясню. Если вы не заняты, конечно.

— Я не занята. Ну хорошо. Ты уверена, что хочешь приехать ко мне, дорогая? Будет сложно, это во дворах.

— Я знаю адрес. Через два часа у вас, спасибо, — быстро оборвала Аня и нажала кнопку отбоя. Слава богу, звонить пришлось на городской, и у учительницы не отобразился её номер. — Салли, это идиотизм!

— С кем ты разговариваешь? — заглянула в дверь мама. Аня подскочила как ошпаренная.

— С кошкой, — криво улыбнулась она. — Мам, я съезжу на Образцова⁶? Встречусь с одноклассницей, с Кристиной.

— Что-то не помню такую.

— Да мы не особо общаемся. Меня Людмила Васильевна попросила зайти с ней вместе… в школу… с чем-то нужно помочь.

— Ну хорошо. Только бери трубку, когда я звоню. И возвращайся до темноты. А сейчас идём завтракать.

— Я уже ела, — соврала Аня и встала, выуживая из груды вещей на кресле юбку. — Дай мне, пожалуйста, денег.

Она отыскала в котельной плетёную корзину с длинной мягкой ручкой, чтобы переносить Салли, и вскоре вышла с ней на крыльцо. Хотя пока кошка передвигалась самостоятельно и через кусты выбиралась на улицу, чтобы никто из родных не заметил. А вот Сонечка не преминула пошутить, что Аня — Красная Шапочка, изрядно этим взбесив. Зачем излишнее внимание? Маленькая мерзавка.

Аня встретила питомицу по ту сторону забора, подняла и, улучив удобный момент, строго-настрого запретила открывать рот. Затем она усадила Салли в корзину и пошла вниз к перекрёстку, чтобы поймать подходящую маршрутку.

Аня и её брат учатся в школе, расположенной на левом берегу Днепра, довольно далеко от центра города и их дома. Когда Аня была маленькая, Сухановы жили в том районе, и после переезда решили не менять учебное заведение для дочери, а позже и сына отдали в это, проверенное. Обычно по утрам их туда отвозил водитель Юра, но сейчас пришлось пользоваться общественным транспортом.

Было очень жарко, да ещё Салли выбралась из корзины и устроилась у Ани на руках, после чего, кажется, задремала. Аня демонстративно заткнула уши наушниками и уставилась в окно. Ездить вот так с кошкой — очень непривычно. О, этот день с самого начала чертовски непривычен!

Сумасшедшие события сотворили в голове кошмарный кавардак — впору обращаться к психоаналитику. Теперь бы подумать в тишине и одиночестве хоть несколько суток. Эта лунная Августа — никакая Ане не мать, даже учитывая безумную историю кошки Салли. Вот ещё выдумала! А папа, получается, к её рождению мало причастен. Что, если поразмыслить, не удивляет: с ним Аня никогда не была особо близка и даже иногда побаивалась совершенно без причины.

Кто же был её отцом там, на Луне? Нужно спросить у Салли.

А, к чёрту генетику! Неведомые монстры устроили охоту на семью Сухановых здесь и сейчас.

Это не выходит осознать вот так сразу. Неужто такое возможно?

Перспектива посвящения во всё Евгении Витальевны казалась двоякой. С одной стороны, она была человеком. И не просто каким-то, а знакомым, самым настоящим. Это не может не радовать после целого утра общения с четырёхлапой, пушистой не достающей до колен Салли. Если реальный человек не посоветует сходить к врачу, вопрос с шизофренией снимется сам собой. Но, с другой стороны, это Евгения Витальевна!

Нельзя сказать, что у Ани плохие отношения с этой учительницей. У неё их просто нет. Аня не воспринимала всего нескольких преподавателей — информатичку, англичанку и директора, который с прошлого года вёл у них алгебру и геометрию.

Евгения Витальевна появилась в школе, когда Аня перешла в восьмой класс. Была совсем молоденькой и даже университет окончила, только выпустив на каникулы свои первые выводки юных оболтусов. Обычно, когда у доски вставали девчонки, лишь на пару лет переросшие тех, кого пытались воспитать, Анина параллель им спуску не давала. Так, например, несчастную историчку вечно доводили до припадков, хотя она повзрослее Евгении Витальевны и дольше работает в школе. Англичанка, в отличие от коллеги, эту проблему решила быстро. Мальчики ей не дерзили, рук не распускали и даже не отваживались срывать её уроки. Впрочем, Аня их почти не посещала, и в конце этого года Людмиле Васильевне пришлось долго улаживать дело с её восьмёркой⁷ по английскому языку. Аня была очень слаба в этом предмете и предпочитала в начале каждого семестра заработать штучек пять десяток, чтобы более в кабинете иняза не показываться. Тогда средний балл выводили по текущим оценкам, что её вполне устраивало. А вот классная, неоднократно посвящённая в детали хитрой системы, всё ещё продолжает возмущаться. В мае Аню угораздило случайно попасть на итоговую контрольную, схлопотать по ней мрачный ужас, породивший массу волнений. И вот после всего этого нужно заявиться к англичанке и плести что-то о говорящих кошках и братьях-клонах!

Стас утром был тихим и вялым, мама даже выпроводила Пашу и, когда Аня уходила, взялась за градусник. Но как бы странно ни вёл себя братец, поверить, что это на самом деле не он, всё равно не получалось.

Да и вообще. Даже если Салли не ошиблась, и Евгения Витальевна обладает магической силой (Аня улыбнулась от этой мысли — до того нелепо), почему она должна помогать? Пусть и каким-то непонятным образом у неё оказался точно такой же сарафан в горошек.

Когда маршрутка свернула на Калиновую улицу, Аня наконец-то всерьёз разнервничалась. Может быть, потому, что круговорот хаотичных мыслей сейчас нельзя озвучить Салли. Она смотрела в окно, закусив нижнюю губу, и чувствовала, как бешено бьётся сердце.

Кошка встрепенулась и подняла голову с колен своей подопечной, потом поставила передние лапы на Анину грудь.

— Сиди, — посоветовала та, погладив рыжие уши, — скоро приедем. Всё в порядке. От твоих когтей зацепки останутся.

Аня выбралась из маршрутки на остановке и уверенно пошла в сторону школы, неся кошку на руках. Они договорились ещё дома, что Салли покажет дорогу к англичанке от тамошнего стадиона. Но сначала Аня должна была найти укромное место и «надеть» своё платье.

Она блуждала дворами, пытаясь отыскать подъезд без кодового замка, и вскоре увидела подходящий. Опустила Салли на асфальт, и вместе они вошли в обшарпанные двери.

Аня вызвала лифт, достала из сумочки камень и юркнула в кабину вслед за кошкой. Нажала кнопку с девяткой и зажмурилась. Уже знакомое ощущение пробежалось по телу. Аня заморгала, снимая маску и засовывая её в сумочку, которую предусмотрительно бросила на пол, опасаясь, как бы та ни исчезла. Туда же, подумав, переложила и Священный камень, выглядевший на шее чересчур внушительно.

— Пойдёшь за мной, — распорядилась Салли, когда Аня вдавила кнопку первого этажа и подняла вещи, — я провожу отсюда.

— Далеко?

— Нет, не очень.

— Салли, а кто, по-твоему, был моим отцом? Там, на Луне?

— Не знаю. Я видела живой только королеву Августу. Всё, не разговариваем. Перед тем как звонить в дверь, дашь мне залезть в корзину. Не факт, что я смогу стать невидимой для этой женщины.

Они довольно долго шли по посёлку, начинающемуся поблизости от старого дома, где когда-то жили Сухановы, и школы. Босоножки нового наряда оказались удивительно удобными, а солнце после перевоплощения перестало припекать. Но по мере движения таяла уверенность в осуществимости плана. Скорее всего, она просто пообщается с учительницей, та решит, что Аня рехнулась, в итоге — стопроцентные неприятности и в классе, и с родителями. Да и как начать требуемый диалог с Евгенией Витальевной?

«На фиг мне сдался Стас? Этот клон такой миролюбивый и хороший», — уже не в первый раз горестно подумала Аня, когда они свернули с почти приличного асфальта на уж совсем убитый.

— Мы пришли. Третий двор с той стороны, — вдруг сквозь зубы процедила Салли, воровато оглядевшись. — Спрячь меня.

Сердце ёкнуло, а руки задрожали. Аня послушно опустила корзину и приподняла крышку. Салли запрыгнула внутрь и свернулась клубочком. На плохо слушающихся ногах Аня пошла по улочке и нерешительно остановилась у зелёной калитки. За ней виднелись довольно большой частный дом и сад. Сбоку — гараж с тёмно-оливковой облупившейся краской на воротах. Под забором слева росли две осыпающиеся вишни.

Салли возмущённо мяукнула. Вдохнув поглубже, не нашедшая звонка Аня гулко постучала и стала ждать.

Раздался цокот каблуков по плитке, скрип засова, и створка открылась. Перед ней стояла Евгения Витальевна.

В точно таком же сарафане.

Высокая светловолосая женщина почти двадцати двух лет, едва увидев Аню, вздрогнула и застыла, вцепившись в край калитки. Миндалевидные глубоко посаженные глаза сузились, тонкие ниточки выщипанных бровей хмуро искривились. Длинные чёрные ногти явственно выделялись на побелевших пальцах. Евгения Витальевна молчала.

— З… здравствуйте, — выдавила Аня и, кажется, даже покраснела.

— Здравствуй, — не шелохнувшись, ответила учительница, блуждая по своей визитёрше задумчивым взглядом. — Проходи. В дом.

Аня кивнула, осторожно шмыгнула мимо и, пока англичанка возилась с засовом, двинулась вперёд вдоль стены. За ней оказалась забетонированная площадка, дальше начинался запущенный сад. Прямо по курсу поднималось крыльцо. Закусив губу, Аня преодолела ступеньки и нырнула в прихожую. Англичанка вошла следом. Незваная гостья остановилась напротив пластиковой арки в комнату с разномастной столовой мебелью, повернулась к женщине, которая прикрыла дверь и, облокотившись на неё спиной, теперь пристально взирала на посетительницу.

— Как прикажешь это понимать, дорогая? — спросила она.

— Я…

Аня опустила на пол корзинку с Салли и виновато передёрнула плечами.

— Тут такое дело, Евгения Витальевна… Прозвучит странно. Может, даже ненормально. — Вид платья в горошек придавал уверенности. — Я знаю, что вы обладаете магической силой.

Следующие несколько секунд в памяти отложились плохо. Учительница вскинула правую руку, и откуда-то полыхнуло пламя, в мгновение охватившее Аню горящей верёвкой. Она шарахнулась от неожиданности, но не прошла сквозь огонь, а упёрлась в него, будто во что-то твёрдое. Успела увидеть, как из корзины выскочила Салли, но и вокруг неё образовалось полыхающее кольцо. Жгучая боль с запозданием проникла в мозг, паника накрыла сознание, и оно внезапно отключилось.

* * *

Она очнулась от резкого запаха и мотнула головой. Аня была в комнате, привязанная к стулу. Затылок гудел, рот наполнял неприятный привкус. Кожа выше локтей была обильно измазана какой-то белой пеной, немного запачкавшей и сарафан. Тело под ней горело огнём.

Салли, совершенно свободная и, кажется, невредимая, сидела на столе.

— Сорри, дорогая, — сказала очевидная (теперь Аня всё поняла) похитительница её брата, кладя на подоконник мерзко пахнущую ватку. Потом она взялась за нож.

— Подождите! — закричала пленница. — Давайте поговорим! Мы можем поискать компромисс!

Евгения Витальевна присела на корточки и принялась разрезать бельевую верёвку.

— Без паники. Я больше не буду буянить. Честно, дорогая. Твоя кошка мне всё рассказала.

— И Ева обещала нам помочь, — вторила Салли.

— Ева? — прохрипела Аня и закашлялась.

— Она просит Женей её не называть, — пояснила кошка, указав носом на Евгению Витальевну.

— Что это? — потирая запястья и морщась от боли, поинтересовалась Аня. Судя по всему, Стасю утащила всё же не агрессивная преподавательница.

— Спрей от ожогов, — смутилась англичанка. — Прости, дорогая. Ты меня ещё этим странным звонком переполошила. Я на всякий случай встретила тебя так, а когда увидела свой боевой костюм… Потом ты начала про магию. Короче, извини. Хочешь воды, дорогая? Или чего-нибудь другого? Может, коньяка?

— Нет, спасибо. — Аня облизала пересохшие губы. — Я, вообще-то, ничего не понимаю.

— Я, вообще-то, тоже, — усмехнулась учительница, опускаясь на сиденье уголка. — Салли озвучила мне безумную историю. Как и тебе.

— Угу. Слушайте, если вы уже всё равно знаете… можно я это «сниму»? Тогда раны должны исчезнуть.

— У тебя тоже? Ох, да-да, пожалуйста.

Аня поискала сумку и, обнаружив, вытащила Священный камень, после чего закрыла глаза. Платье сменилось юбкой и топом. Остатки пены и боль пропали вместе с ним. Она сконфуженно сжала свою реликвию и посмотрела на англичанку.

— Ничего не понимаю, — повторила та, изучая соцветие кристаллов взглядом. — Нет, я восприняла всё, что сказала твоя кошка. И даже верю. Ясно, что она почувствовала силу, что вы пришли ко мне — это вполне логично. Рационально всё, но, чёрт побери, почему на тебе мой боевой костюм?!

— Боевой? А вы… то есть у вас… у вас это всё откуда?

— От рождения, — хмыкнула Евгения Витальевна. — С детства матушка учила меня особым искусствам, моей природе. У неё тоже были такие способности. И такой костюм. Её во всём натаскала бабушка. Матушка объясняла, что этот дар у нас в роду и мы должны с ним управляться, раз уж он нам дан. Тщательно скрывая при этом. Я никогда не встречалась со сверхъестественным вне нашей семьи.

— А ваша мама…

— Она умерла, — сухо обронила англичанка. — Четыре года назад попала в аварию. Бабушки не стало, когда мне исполнилось одиннадцать.

— Простите.

— Всё в порядке.

— Вы нам поможете, да? — осторожно спросила Аня. — Я понимаю, что… что, в общем-то, это вас не касается.

— Почему же? — подняла брови Евгения Витальевна. — Оказалось, касается. Нужно разобраться, при чём здесь моя боевая форма.

— А вы никак не можете тоже быть с Луны?

Англичанка покачала головой.

— Во всяком случае, ни я и ни моя мать. Плюс вряд ли бабушка. Это очень странно. — Она положила локти на стол и запустила пальцы в волосы. — Всё это офигительно странно! Надо подумать. Кофе будете? — Потом покосилась на Салли. — Или молоко? Честно, не знаю, дорогая, чем угощают говорящих кошек.

— Молоко буду.

— А я буду чай, — отозвалась Аня. — Спасибо.

Евгения Витальевна ушла на кухню, которая приютилась тут же, за стеной. А Аня устало оперлась на спинку стула.

— Ты вообще как, в порядке? — обеспокоенно прошептала Салли. — И перепугала же она меня.

— Нормально.

— Хвала Милитте. На самом деле я довольна. По крайней мере есть ещё один человек, к тому же умеющий пользоваться своим даром. Это немаловажно.

— Да, пойдём по́ миру спрашивать у всех, не видели ли они Стасю. А если пристанут разбойники, сожжём их. Какой от этого прок? Мы же не имеем понятия, где он!

— Спокойно. Сначала разберёмся с Кристиной и Николаем. Может, всё не так плохо.

— Секретничаете? — вышла с подносом англичанка. Она поставила перед Аней чашку и сахарницу, подвинула Салли тарелочку с молоком и стала размешивать свой кофе. — Дорогая, ты не напутала насчёт Кристины Прошиной? Сомнительно, что в одном из моих классов аж две девочки-чародейки.

— Это совершенно точно.

— Больно крутое совпадение. Особенно если за шестнадцать лет ты заметила подобное только в трёх людях. Что тебе известно о Кристине Прошиной, Аня?

— Она моя одноклассница… учится на отлично…

— Это я и без тебя знаю.

— Живёт, кажется, с папой. Одевается по-дурацки. Немного замкнутая.

— Замкнутая — это неплохо, — кивнула Евгения Витальевна. — Вдруг нам повезёт, и девочка осведомлена о своей природе. Тогда получится обойтись без истерик, разрывов сердца и обмороков. — Она повернулась к Салли: — Можешь подготовить Прошину во сне, как Аню?

— Нет, — огорчилась кошка, — я лишь в сны принцессы проникаю. К сожалению.

— Гадство…

Аня молча помешивала ложечкой чай. Появление во всей этой ахинее знакомого взрослого человека несколько успокаивало, и в то же время настолько дико вот так беседовать о подобной небывальщине с учительницей английского языка и старой кошкой.

— Ты должна позвонить и назначить Прошиной встречу, — вывела Аню из задумчивости Евгения Витальевна.

— Что? Может, мы просто придём к ней домой? — попыталась воспротивиться та.

— Нет, не там. Это неправильно. Нужна нейтральная территория. Психология, дорогая. Если мы ворвёмся в её квартиру, она перестанет считать себя в ней защищённой. Дома — ни-ни. Нужно где-то ещё.

— Но там же люди!

— Предложи встретиться в парке. На Комсомольском острове⁸ есть укромные уголки. Уведёшь её подальше, а я подожду: не думаю, что ей надо сразу видеть нас вместе.

* * *

Набирая номер Кристины Прошиной, Аня чувствовала себя необычайно глупо. Ну что за день: получи колдовские способности и запишись в придурки! Нажав отбой, она уже справедливо полагала, что шкала абсурда достигла максимума. Более несуразного диалога не придумаешь. Аня никогда близко не общалась с Кристиной, что уж говорить о неожиданных встречах на летних каникулах. Да ещё и немедленных.

Она предпочла ничего не объяснять — это было бы весьма затруднительно по телефону — и упёрлась в настоящую стену. Кристина наотрез отказалась ехать куда-либо, не зная зачем.

— Но это сюрприз, — попыталась выкрутиться Аня.

— Сюрпризов с меня довольно. Я их не люблю, — тоненьким слабым голоском ответили в трубке. — Сюрпризы, как правило, неприятные.

Интересно, сообщение о том, что в тебе есть нечто фантастическое, — это приятный или неприятный сюрприз?

— Ну пожалуйста! — взмолилась Аня. — На самом деле мне очень нужна помощь, но и ты из этого сможешь извлечь выгоду. Или же отказаться и в любой момент уйти. Если хочешь… если нужно, я приеду к тебе домой, — пошла ва-банк она.

— Нет, — испугались на том конце. — Хорошо, я буду в парке Шевченко. Надеюсь, это не дурацкий розыгрыш.

— Давайте, дорогие, мы должны выехать поскорей и найти уединённое место, — заявила Евгения Витальевна, поднимаясь из-за стола. — Превращайся в воина и идём.

— Что? — поперхнулась Аня.

— Ну, «надевай» боевую форму, — нетерпеливо пояснила учительница. — Мы с мамой называли себя, когда использовали эти чары, воинами. Надо спешить. Превращайся, а я пока заведу машину.

Евгения Витальевна вышла быстрым, уверенным шагом, захватив с подоконника ключи. Аня обречённо посмотрела на Салли, и кошка с серьёзным видом кивнула. От этого мороз пробежал по коже. Происходящее напоминало безумный фантастический фильм. Увлекательный, если уж на то пошло. Особенно теперь, когда рядом есть кто-то взрослый и решительный.

Ехали молча. Аня уставилась в поблескивающую от солнца приборную панель и совершенно не могла заставить себя думать. Она очнулась от ступора, только когда автомобиль остановился и со словами: «Я сейчас вернусь», — учительница покинула салон.

— Куда это она? — обратилась Аня к Салли, провожая взглядом англичанку, хотя сама уже видела, что та поднялась по ступенькам в аптеку. — И зачем?

— Понятия не имею, — ответила с заднего сиденья кошка.

Аня зажмурилась и глубоко вздохнула.

Евгения Витальевна возвратилась минут через десять с целлофановым пакетиком и завела мотор.

— Что это? — хором спросили Салли с Аней, и последняя улыбнулась.

— На всякий случай, — загадочно изрекла англичанка, подъезжая ко входу с колоннами и выискивая место, чтобы припарковаться. — Сейчас мы с вами пройдёмся к реке, отыщем безлюдный закуток, хорошо укрытый зеленью. Мы с кошкой останемся там, а ты приведёшь Прошину.

— Эй, что я должна ей говорить? — возмутилась Аня. — Вы же слышали: она сумасшедшая! Перестраховщица и трусиха.

— Тут ей следует сказать спасибо вам, — пожала плечами Евгения Витальевна.

— Нам?

— Своему классу, дорогая. Милым и дружелюбным сверстникам, которые всегда поддержат и помогут.

— Я никогда не делала гадостей Кристине! — вскинулась Аня.

— И никогда не защищала её, — парировала учительница. Надо же, какая она, оказывается, наблюдательная. Аня всегда считала, что англичанке плевать с высокой колокольни на всех школьников. — А ещё ты над ней смеялась.

— Неправда! Разве что подшучивала иногда… по-доброму! И только если было забавно!

— Конечно-конечно, довольно-таки забавно, дорогая, — для всех, кроме неё. — Евгения Витальевна пристроила машину на бордюре и обратилась к аптечному пакетику. — Для беззащитного и неуверенного в себе ребёнка нет ничего страшнее насмешек.

Она вытряхнула на колени упаковку ваты, баночку спирта, несколько запаянных шприцев и жалобно звякнувшие ампулы.

— Зачем это? — похолодела Аня, наблюдая, как ловкие пальцы надломили одну из стеклянных колбочек и прозрачная жидкость стала исчезать в кошмарной игле.

— Используем при истериках или неадекватной реакции с применением силы и магии. Седативное. И нашатырный спирт, если в обморок бахнется.

— Вы так спокойно об этом рассуждаете!

— Пытаюсь держать себя в руках и просчитать самые вероятные ситуации, — сообщила Евгения Витальевна, пряча шприц в сумочку. — Пошли. Возьми кошку.

Аня повиновалась: забрала Салли с заднего сиденья старенькой «мазды» и покорно последовала за своей учительницей в парк.

Из-за одинаковой одежды на них стали оборачиваться, и Евгении Витальевне это явно не нравилось, но уже было поздно думать о переодевании. Они спустились по каменным ступеням и, постояв полминуты у моста, отправились на островную часть.

Аня молчала. Несправедливо обвинять её в жестокости! Как можно не смеяться над девочкой, которая аккуратно готовит абсолютно все уроки, зубрит наизусть и стихи, и целые параграфы; которая освобождена от физкультуры, но вместо того, чтобы наслаждаться, сидит в библиотеке или ходит на дополнительные занятия, хотя и так всегда имеет двузначные оценки по всем предметам? У Кристины на крутецкой роскоши — ноутбуке, иногда торчащем из её фантасмагорического рюкзака-мутанта, нет ни одной игры! Она носит нелепые, не сочетающиеся друг с другом наряды, не иначе как из бабушкиного гардероба, и в девятом классе заплетает волосы в косички. Не смотрит сериалы и аниме⁹, не понимает скабрёзных шуточек и смущается, как кисейная барышня позапрошлого века.

Конечно, над ней смеются. Но, между прочим, косоглазому заике Феде с галёрки¹⁰ приходится куда хуже! Его через день колотят мальчишки. А Кристину разве что за косички дёргали, и то в начальных классах (Аню тоже тогда дёргали!). Никто её никогда пальцем не тронул. Её вещи намеренно не ломали и не отбирали, не заставляли делать глупого и обидного. К ней часто обращаются за помощью, если нужно что-то списать. Это же должно быть приятно, правда? Ане всегда было приятно давать списывать.

Все обвинения Евгении Витальевны — преувеличение!

Они с Салли шли за учительницей по берегу Днепра, обходя многочисленные гуляющие и пьющие компании, и наконец остановились, выбрав действительно укромный уголок. Здесь зелень прятала от посторонних небольшую поляну. Когда-то, видимо, на ней располагалось кафе, а теперь остались только потёртые тенты с рекламой пива да заваленный досками деревянный столик. Евгения Витальевна зашла в тенёк и, устроившись на покосившемся стуле, спросила:

— Сможешь найти это место с Прошиной?

— Да она попросту не пойдёт сюда!

— Скажешь, что должна показать кое-что.

— В «уединённом местечке, скрытом от чужих глаз»? — передразнила Аня. — После того как мы с трудом убедили её вообще приехать? Она сюда не пойдёт!

— А ты постарайся.

Аня сердито сощурилась, представляя, сколько придётся топать до того, как они доберутся в пункт назначения. Ведь надо будет разговаривать. О чём? Да они брели сюда в хорошем случае минут двадцать!

— Напиши SMS, что приехала не на той маршрутке и стоишь не у колонн, а перед мостом. Ты натёрла ногу, и тебе больно ходить — как раз пожалуешься на это, чтобы занять время. Постарайся не врать. Но если что, наплети, мол, она интересует тебя в качестве репетитора. Для какого-нибудь брата-балбеса. Или… ты… не знаю, бизнес придумала: будешь находить ей новых клиентов за проценты. Типа вы уже взрослые и пора зарабатывать. А там, куда вы идёте, миленькое кафе, — сочиняла учительница. — И не забывай про сарафан, дорогая. Если она удивится или обеспокоится от его вида, будь особенно осторожна.

— Да вы что, издеваетесь? А вдруг она меня, как вы, попробует на тот свет отправить?!

— Я бы тебя не убила, — возразила англичанка. — А если бы мы были в людном месте, то и не вязала бы.

— Так то вы, — пробурчала Аня, вытаскивая из сумки мобильный и заходя в мессенджер. — Мы договорились встретиться через пятнадцать минут. Я пошла.

— Подожди, дай мне свой номер.

Обменявшись телефонами, они расстались, и Аня, обуреваемая самыми плохими предчувствиями, двинулась на свой эшафот.

Кристина Прошина, миниатюрная болезненная девчушка с усталыми глазами, уже ждала на ближайшей скамейке и окликнула, как только Аня преодолела мост. Наверное, она была уже в парке, получив сообщение. Принцесса Авелилона так опешила, что выдала запасной план с репетиторством просто с ходу и увлекла ошарашенную одноклассницу за собой, разливаясь соловьём по поводу схем и графиков, которые оставила в чудесном кафе, где уже заказала им мороженое.

Они перебрались на остров и теперь шли по дорожке, живописно усыпанной мусором с обоих краёв. Везде сквозь сочную зелень проглядывались пляжные зоны со множеством отдыхающих. Одноклассницы продвигались дальше.

Наконец Аня свернула с асфальта и направилась к густым кустам. Кристина осталась неподвижной.

— Извини, конечно, но я туда не пойду, — холодно и тревожно заметила она. — Там нет никакого кафе. Куда ты меня тащишь? Не знаю, что ты удумала, но это не смешно.

— Кристина, прости, что устроили спектакль, так нужно.

Последнее сказала Евгения Витальевна, выходя из тени деревьев. Прошина вздрогнула, и на её лице отразилась крайняя степень удивления. Она вопросительно смотрела то на свою учительницу, то на Аню. Недоумение удваивала идентичность их нарядов.

— Что всё это значит? — Припухшие глаза с нездоровыми мешками расширились. — Вы что, серьёзно хотите организовать платные курсы?!

— Мы можем уйти с дороги? — попросила Евгения Витальевна.

— Не знаю, — пробормотала Кристина, и в её голосе скользнула растерянность.

— Ты боишься нас? — подняла брови их преподавательница.

— Зачем обсуждать что-либо в кустах? — парировала Анина одноклассница с вызовом. Но она не привыкла перечить педагогам. — Вы ведёте себя странно, а я — глупо, — с этими словами чахлая девочка переступила через бордюр и послушно последовала за собеседницами под прикрытие зеленеющих веток.

Аня раздвинула для неё заросли, хотя при этом совершенно не представляла, что собирается там делать.

— Итак? — нетерпеливо спросила Прошина.

— Итак, — повторила англичанка, на миг прижимая ладонь к переносице. — Это покажется тебе нелепым, дорогая.

— Уже кажется, — заверила весьма сомнительная будущая помощница. — И если вы сейчас же не объясните всё, я уйду, — добавила она.

— Я объясню, — бегло глянув на Аню и убедившись в её нежелании присоединиться, продолжила Евгения Витальевна. — В сущности, могу только рассказать то, что знаю сама. И это не имеет никакого отношения к дополнительным занятиям. Сегодня утром Аня Суханова, — она кивнула на свою ученицу, — пришла ко мне домой. Вот с этой кошкой. — Наверное, присутствие сидящей на старом столе Салли Кристина заметила лишь теперь. — Суханова была одета, как сейчас, то есть в такой же сарафан, какой имеется и у меня. Мне же он достался от матушки. Дело в том, что матушка с десяти лет обучала меня некоему подобию боевых искусств и при этом мы надевали такие костюмы.

Кристина слушала молча, но с явным недоумением и зарождающимся нетерпением. Она всё больше нервничала, чаще озиралась и даже сделала пару едва заметных шагов к выходу на дорогу.

— Я очень удивилась, увидев на Ане этот наряд, и стала задавать вопросы, — сообщила англичанка. — Она уверила меня, что с ней произошла невероятная история. Приснилась кошка, клявшаяся, что брата Ани заменили клоном и что они вместе должны его спасти. А когда Аня проснулась, кошка подтвердила это.

— Что-о-о? — сморщилась Кристина, всем телом отпрянув назад. — Послушайте, я не понимаю, чего вы от меня хотите! Это какие-то идиотские шутки, честное слово! — Её взгляд прыгал с Ани на англичанку, она очень волновалась, даже руки дрожали. И ещё она собиралась уйти.

— Нам нужна помощь. Аня пришла ко мне за помощью. Пришла, потому что её кошка почувствовала во мне силу, и эта сила действительно во мне есть. Кошка ощутила её и в тебе.

— Это какой-то дурацкий…

— Нам очень нужна помощь, — чётко и громко сказала Салли.

— Мамочка, — прошептала Кристина, пятясь и, в ужасе, не отрывая взгляда от кошки. — О господи…

— Называй её просто Салли, — не удержалась Аня. — Кристин, я и сама реагировала… Осторожно!

Этот вопль вырвался в тот миг, когда Аня отвлеклась от пристального изучения травы. Вырвался, потому что за одноклассницей теперь возвышалось нечто, и оно никак не могло быть человеком.

Существо двух с лишком метров ростом радовало синевато-серым цветом кожи. Впалые глазницы с тусклыми белками посверкивали вертикалями зрачков. Широкий полуоткрытый рот щерился акульими зубами. Всклокоченные чёрные волосы, сквозь которые пробивались острые пепельные рожки, едва заметно шевелились на ветру. Бёдра чудовища перетягивала грязно-белая тряпка, свисающая на манер юбки. Из-под неё виднелись пальцы левой ноги, увенчанные массивными жёлтыми когтями с забившейся под них землёй. Такие же когти украшали неестественно длинные руки, достающие почти до колен монстра. Из плоти над ключицами болталось ожерелье с круглым медальоном. Довольно большая оголённая грудь выдавала некую причастность к женскому полу.

Увиденное так глубоко полоснуло по Аниной памяти, что всего доли секунды хватило — и оно намертво в неё врезалось, а потом не раз воскресало в ночных кошмарах.

Кристина отпрянула в сторону и, узрев красочное явление, вмиг сорвала голос до хрипа. Евгения Витальевна не мешкая вскинула ладони — в воздухе вспыхнули огненный лук и стрела, которую она тут же выпустила в чудовище. Но страхолюдина чрезвычайно ловко присела, буквально упав на склон, и пламя зашипело в реке.

Изгибаясь по-змеиному, противница ринулась к англичанке.

— Атакуй её, Аня!!! — орала Салли, вскочив на все четыре лапы и вздыбив шерсть.

Принцесса Авелилона замахнулась в монстра, с пальцев сорвался энергетический шар. Тварь в это время обвила шею Евгении Витальевны предплечьем, ставшим гибким, словно верёвка, — казалось, в нём совсем нет костей — и стукнула о ствол дерева. Тут в спину уродине угодил сиреневый сгусток, и та, резко развернувшись, выпустила жертву.

Кристина сидела, вцепившись в траву. Аня попыталась шагнуть к ней, но тягучие клешни сомкнулись на горле. Почва ушла из-под ног, и всё вокруг пустилось в бешеный пляс. Последовал мощный рывок. Она кувыркнулась, ударилась о булыжник и по всем законам природы должна была тут же умереть или остаться инвалидом. Однако невероятным образом смогла приподняться, чтобы увидеть, как гадина одним прыжком переместилась к Кристине.

В тот момент, когда мысли из Аниной головы полностью улетучились в преддверии неизбежного и ужасного финала, эта неказистая затюканная школьница наконец закричала и закрылась, выставив вперёд локти. Странное сияние осветило её тело, будто кожа фосфоресцировала, а воздух вокруг качнулся, став гуще, словно над огнём, и сформировал хорошо знакомый сарафан в мелкий горошек со всеми атрибутами. Через миг на Кристине Прошиной была полная «боевая форма», как выражалась англичанка. Но и это не всё: от хрупкой девчушки в чудище ударил ослепительный снежный вихрь, в секунду превратив его в ледяную статую с торчащей из груди сосулькой исполинских размеров. Кристина застыла, онемев от содеянного, а к Ане, наоборот, откуда-то вернулась решимость, и она яростно швырнула в глыбу льда энергетическим шаром. И даже попала.

Монстр треснул и разлетелся на сотни осколков. Они градом сыпались на траву и тут же испарялись, как капли воды на раскалённой жаровне.

Кристина дрожала. Она стиснула в кулаки вскинутые руки и опустила их, прижав к животу. В глазах плескалось безумие.

Евгения Витальевна, уже поднявшаяся на ноги, подскочила к ней и, не успело юное создание сделать ещё что-либо (например, то же, что и с чудовищем), вонзила куда-то в область шеи иголку шприца и мгновенно впрыснула его содержимое.

Кристина заверещала, но англичанка обхватила её руками, перекрывая рот, и повалила на траву. Девочка неистово билась в объятиях учительницы почти пять минут, потом лекарство заработало, и она затихла. Евгения Витальевна перевернула бесчувственное тело набок и со знанием дела проверила положение языка.

— Ты как, мать твою? — осведомилась она о здравии оторопевшей Ани.

— Ч-что это было? — икнула та, отмирая и «снимая» боевой костюм. Вместе с платьем ушла острая боль в копчике.

— Вопрос к тебе, дорогая! Раньше в моей жизни таких зомби не встречалось.

— Это была зомби?

— Хрен его знает, — буркнула англичанка. — Помоги мне. Нужно придумать, как отнести девчонку в машину.

Аня беспомощно посмотрела на одноклассницу. Она совсем растерялась: как вдвоём доставить человека в обмороке через целый парк к выходу?!

— Держи её, — наконец велела Евгения Витальевна, развязывая на бесчувственной маску; одежда учительницы «поплыла», как чуть раньше Кристинина, и сменилась джинсовым костюмом, — я сейчас позову кого-то. Салли, беги к машине и жди нас там, — с этими словами она направилась к дорожке.

— Постойте! Что вы скажете? — в панике крикнула Аня. — Не оставляйте меня! Вдруг есть ещё страшилище… Салли! Ну куда же вы все?

Кристина Прошина выглядела совершенно безжизненной, и Аня не на шутку испугалась. Как вообще человек, занимающийся преподаванием английского в школе, может рассчитать, сколько снотворного безопасно вводить пятнадцатилетним девочкам? Да ещё и в шею! А что, если… Аня с ужасом взирала на бледное лицо одноклассницы. Её волосы цвета жжёного сахара, обычно заплетённые в две жиденькие косички или собранные в дурацкие хвостики с пластмассовыми бантиками, растрепались и походили на побуревшую от влаги солому. На вид, даже в этом сарафане, ей было не больше тринадцати, а уж свойственные Кристине одёжки и вовсе отдавали детским садиком: юбчонки ниже колен, вечные балетки чудовищных цветов, футболки с мультипликацией или мешковатые «советские» кофты. Худенькая фигурка, схваченная корсетом загадочного наряда, смотрелась щуплой и хрупкой, а длинные чёрные ногти, возникшие на тонюсеньких пальчиках вместо коротко подстриженных и всё равно обгрызенных, — неестественными.

Аня блуждала взглядом по траве, где только что исчезли останки монстра. Это он похитил Стаса? Зачем? Что такое создание могло сделать с её братом? Что будет теперь, когда оно убито? И убито ли оно?

Аня услышала шаги и подскочила так, что чуть не уронила голову Кристины на землю. Но это оказалась всего лишь Евгения Витальевна в сопровождении несимпатичного мужчины лет тридцати.

— Вот, она здесь, — тараторила англичанка. — Помогите донести девочку до машины, дорогой. Боюсь, у неё солнечный удар — нам нужно поскорее в больницу.

— Она жива вообще? — с сомнением спросил верзила, и Аня затаила дыхание, пока он с важностью пробовал пульс. Потом помощник легко подхватил почти невесомую ношу. — Куда идём?

— К центральному выходу. Спасибо, дорогой. Давайте скорей!

Аня молча семенила за англичанкой и их новым знакомым, вслушиваясь в разговор. Евгения Витальевна щебетала о том, как они пошли гулять, как Кристине стало плохо и она потеряла сознание, как все перепугались. Спутник кивал, то и дело роняя банальности о радиоактивном солнце и переутомлении.

Около колёс «мазды» сидела, помахивая хвостом, Салли, при их появлении вскочившая. Мужчина, которого звали Русланом, осторожно уложил Кристину на заднее сиденье. Аня юркнула к ней. Руслан хотел прогнать кошку, тоже прыгнувшую в салон, но Евгения Витальевна заверила, что всё в порядке. Поблагодарила случайного помощника и твёрдо отказалась от его дальнейшего содействия. Через пятнадцать минут они вчетвером вывернули на центральный проспект.

— Мы едем в больницу?

— Мы едем ко мне домой, — отрезала англичанка. — Что это была за хреновина?

— Я почём знаю?!

— Ну, дорогая, пока только на тебя нападают зомбиобразные твари. Брата твоего утащила она?

— Похожая, — понурилась Салли, вылезая на кресло рядом с водителем, — но не эта.

— Их много? — похолодела Аня. — Откуда такие взялись?

— Не смотрите на меня, — вздохнула кошка. — Когда девочка придёт в себя?

— Часа через три можно попробовать разбудить, — прикинула англичанка. Они пересекали мост. — Мы будем уже дома.

— Как вы смогли купить такое снотворное?

— Прибавила к цене три свои зарплаты. Это кололи женщине со страшными ожогами, которая лежала в одной палате с матушкой, пока та была в коме. Я за ней тоже присматривала. Запомнила. Вопрос в том, что теперь делать с Кристиной. Зомби, конечно, помог нам доказать, что всё рассказанное — не плод нашей воспалённой фантазии, но для человека, ничего не подозревавшего… Ведь она явно открыла в себе эту силу только что.

— Господи, я натравила на неё монстра, — прошептала Аня. — Салли, это ты виновата!

— Я?!

— Пока ты не заговорила, ничего не происходило!

— Правильно, пусть бы я и дальше молчала, а в тёмной подворотне тебя задушило резиновое существо.

— Прям сериал о Баффи¹¹, — отметила учительница, — зомби, монстры, существа. Почему никто не встречался с ними раньше?

— Ну откуда-то же всплыла тема для этого кино, — пробурчала Салли, сделав движение, напоминающее пожатие плечами, и Аня нервно хихикнула от такого зрелища.

— Давай ещё найдём режиссёра и попросим мастер-класс, — пробормотала Евгения Витальевна, следя за дорогой.

* * *

Дома у англичанки они уложили Кристину на видавший виды диван в большой гостиной. Пока та приходила в себя, хозяйка нарезала бутербродов, справедливо заметив, что умирать с голоду будет неверно, а он явно даёт о себе знать.

— Кроме прочего, — рассуждала Аня, жадно откусывая от хлеба с нарезанной кружочками сосиской, — не понимаю, как я смогла подняться после того, как этот зомби стукнул меня о землю. То, что платье лечит, когда его снимаешь, мы уже вычислили. Но я бы должна была умереть на месте.

— Если наши с тобой возможности одинаковые, дорогая, а, судя по одежде, так и есть, то в этой форме появляются нечеловеческая выносливость и физическая сила, а тело становится куда терпимее к подобным ударам и падениям.

— Мы прям супергерои. Можно сшить трико Человека-паука и полазить по крышам небоскрёбов.

— Лучше придумай, как сделать так, чтобы девочка, проснувшись, не обеспечила тебя и меня костюмами айсбергов как непосредственных обидчиков. Она весьма лихо заморозила нашу нежданную гостью.

— Это от стресса и угрозы жизни, — возразила Салли. — Вообще не уверена, что у неё получится использовать магию по желанию, когда очнётся.

— А может, и получится. Не хотелось бы это проверять. Не связать ли её?

— Это, безусловно, поспособствует налаживанию контакта, — кивнула Аня. — Можно ещё в погреб посадить. Для верности. Есть у вас погреб?

— Ладно-ладно, дорогая, я просто беспокоюсь о безопасности. Хотя в ней такая доза транквилизаторов, что нам не о чем тревожиться. С другой стороны, чёртов сарафан, скорее всего, нейтрализует препарат быстрее обычного. Наваждение с ним прямо.

Как не готовила себя Аня к неизбежному пробуждению одноклассницы, стоило той слабо зашевелиться — накатила паника.

— Пойди принеси с кухни нашатырный спирт, — скомандовала Евгения Витальевна. — Аптечка на холодильнике.

Аня мигом покинула комнату. Но пришлось быстро возвратиться.

Едва англичанка коснулась виска Кристины зловонной ваткой, та дёрнулась, резко открыла глаза. И тут же подскочила, вжавшись всем телом в диван. Её повело — координация движений ещё не вернулась, что перепугало девочку пуще прежнего.

— Не бойся, пожалуйста, — попросила англичанка, отходя на почтительное расстояние. — Ты можешь уйти отсюда, как только захочешь.

— Я уже хочу. — Голосок Кристины звучал слабо, язык заплетался. Глаза казались мутными. Она затрясла головой, что, на удивление, помогло — видать, и правда чары наряда. Спустя минуту Кристина уже весьма осознанно и недоумённо осматривала незнакомое убранство. — Зачем вы напялили это на меня?! — с агрессивным страхом спросила похищенная. — Где моя одежда?

— Твои вещи исчезли прямо на тебе, дорогая, — напомнила Евгения Витальевна. — Неужели не хочешь понять, что произошло?

— Попробуйте объяснить.

— Тогда давай условимся, что мы не считаем друг друга и себя самих сумасшедшими, — осторожно сказала англичанка. — Доказательства моих слов ты видела.

— Предположим. При чём здесь я?

— Во-первых, ты показала свою силу, дорогая.

— Господи, какую силу? Что вы несёте?!

— Ты убила то чудовище.

Повисла пауза. Кристина молчала, видимо, прокручивая в голове события трёхчасовой давности и взвешивая, насколько можно верить подобным воспоминаниям. Принцесса Авелилона понадеялась, что она не запомнила укол — смириться с кошкой Салли было бы куда сложнее после подозрительных инъекций.

— Прости, что втянула в это, — подключилась к беседе Аня. — Для меня всё так же дико и невероятно, как и для тебя. И мне нужна помощь.

— Помощь? Моя?! Послушайте, — Кристина сжала лоб, — давайте… раз уж мы не считаем друг друга сумасшедшими, расскажите мне всё. Как вы вообще оказались вместе?

— В этом виновата я, — произнесла Салли, и девчушка содрогнулась, вытаращившись, словно лемур. — Не бойся, прошу тебя. Сейчас всё по порядку изложу…

Кошка детально перечисляла события от момента своего создания на далёкой Луне. Постепенно Кристина, старавшаяся, несмотря на страх, слушать внимательно, успокоилась и привыкла к коммуникабельности зверушки. Но даже привыкнув, поверить в такую историю непросто.

— То есть, выходит, вы и сами ничего не знаете? — наконец подытожила она.

— Ровным счётом.

— И что же теперь?

Все затихли. Кристина ждала какого-то ответа.

— Лично для меня в первую очередь интересен факт наших костюмов, — отметила Евгения Витальевна. — Это — самое загадочное.

— А вот меня куда более озадачило чудовище! — скривилась Кристина и поёжилась. — Вы уверены, что оно умерло?

— Салли утверждает, моего брата похитило не оно, но похожее. Так что, даже если то и подохло…

— Дорогая, скорее всего, оно нападало на тебя, — поправила англичанка. — Но это уже не важно. Теперь, думается, и нас не оставят в покое.

— Боже, — простонала Кристина, — что же дальше будет? А если мы окажемся не вместе, когда появятся монстры?! И чего они могут от нас хотеть?

— Давайте посвятим в эту историю её пятого возможного участника, — предложила Евгения Витальевна. — Будем надеяться, что он как-то прольёт на неё свет.

— Я бы на это сильно не рассчитывала, — пробормотала Кристина, — но давайте. Как?

— Аня?

— Что? Я вообще не поняла, о ком Салли. Она утверждает, что это молодой парень, который работает у папы курьером, что он осенью привозил документы и общался с мамой на террасе, пока она курила. Ни телефона, ни адреса. Салли?

— Простите, — отрицательно покачала головой кошка, — я тогда его потеряла, а больше он не приходил.

— И что же делать?

— Ну, положим, телефон я могу посмотреть у папы в записной книжке мобильного, — задумчиво сказала Аня. — Как там его имя?

— Николай, — повторила кошка, и тут они все подпрыгнули от пронзительной мелодии Аниного не к ночи помянутого средства связи.

Мама требовала немедленно возвращаться домой, и принцесса Авелилона клятвенно пообещала ей это.

— Вот и хорошо. Узнаешь номер и позвонишь, — распорядилась англичанка.

— Попробую узнать, — уточнила Аня.

— А мне что делать? — боязливо спросила Кристина Прошина.

— Я бы предложила разойтись, но…

— А если что-то страшное появится вновь?! — опешила девчушка.

— Вы хотите, чтобы я добиралась в центр одна?! — подхватила Аня. — Я своими энергетическими шарами могу разве что огород вспахивать! Оно размажет меня по стенке, попадись опять!

— Так, девочки, не нервничайте. Кристина, у тебя кто в квартире есть?

— Никого, отец в командировке до конца недели. Я одна живу.

— Вот и отлично. Переночуешь у Ани. Это возможно?

Одноклассницы переглянулись. В Кристине явно боролись нежелание вмешиваться во весь этот ужас, боязнь оставаться без защиты и растущее без её воли любопытство. В Ане — согласие с мыслью о том, что у неё-то как раз полно родственников.

В итоге удалось уговорить маму, чтобы одноклассница приехала в гости. После того как Кристину не без труда научили «снимать» боевой костюм и она окончательно уверовала, что у неё не украли одежду, Евгения Витальевна любезно отвезла девочек и кошку к повороту на нужную улицу.

В последовавшей погоне за телефоном папы Аня даже как-то позабыла ужасы прошедшего дня. Задание было не таким простым, как могло показаться. Она вспотела, пока «похищала» мобильный, пряталась в туалете и лихорадочно листала контакты. Причём в этом деле почти потерпела фиаско, выписав пятнадцать номеров «Коль», «Колянов», «Колянычей» и даже цифры с именем «Курьер Виталик» — вдруг Салли не так расслышала. Кроме того, новоявленная Нэнси Дрю¹² скопировала данные некоего Николая Петровича, у которого номеров оказалось больше пяти, и даже Ники К. — пусть там и ответит, скорее всего, женщина. «Николь», правда, оставила без внимания, решив, что это уже слишком.

Затем Аня осторожно отнесла папин сотовый на то место, откуда его спионерила, и с победоносным видом вернулась в комнату, где тихо беседовали замолчавшие с её появлением Кристина и Салли. Помахала блокнотом и набрала англичанку. Евгения Витальевна тут же взяла трубку и с готовностью запротоколировала информацию.

— Итак, дорогие, я сделаю что смогу, если здесь, конечно, вообще есть нужный телефон. Завтра утром созвонимся. Постарайтесь отдохнуть.

— Легко вам говорить, — пробурчала Аня, даже не надеявшаяся сегодня уснуть. — Удачи, Евгения Витальевна. Звоните, если что.

— Хорошо. Я обязательно пообщаюсь с этим Колей сегодня. И будет просто супер, когда и на нём появится наше любимое платье в горошек.

Примечания

6

Улица Академика Образцова — топоним Днепропетровска.

7

Аня учится по двенадцатибальной системе. Десять — меньшая степень «отлично».

8

Комсомольский остров — зелёная зона в Днепропетровске, в 2016 году переименован в Монастырский. Там располагается парк имени писателя Тараса Шевченко.

9

Аниме — характерные японские мультики, снятые зачастую по комиксам.

10

Галёрка — здесь: последние ряды в классе или аудитории.

11

«Баффи — победительница вампиров» — фантастический телесериал о борьбе с нечистой силой.

12

Нэнси Дрю — персонаж, созданный Эдвардом Стратемаэром, впервые появился в серии книг, выпущенных под коллективным псевдонимом Кэролайн Кин. Образ девушки-детектива позднее часто мелькал в кинематографе, литературе и видеоиграх.