Избранная пламенем

Vera Aleksandrova, 2022

История из далекого будущего о двух друзьях, прошедших путь вместе. О двух сестрах, покоривших сердца суровых воинов. О новых расах и планетах. Эта книга расскажет о том времени, когда Зейн и Драгос еще не появились в жизни сестер Макаровых и о том, как они обрели свое счастье.

Глава 4

Зейн нахмурившись покосился на деда, который недоуменно оглядел всех присутствующих. Заинтересованно посмотрев на кого-то за спиной внука, Лакрид произнес:

— Офелос, твой вызов опрометчив. Ты проиграешь.

— Я вызываю на бой нового члена семьи, — уже более спокойно произнес олимпиец. — Ты привел его и назвал своим наследником. Мы, твоя семья, никогда его не видели и сомневаемся в родстве. Тетя Диметра пропала юной девушкой. Где доказательства, что он её сын?

— Это подтвердила генетическая экспертиза, — спокойно возразил глава семьи. — Я не без оснований назвал его своим внуком. Ты смеешь возражать мне?!

Судя по последней фразе, дед был недоволен и уже зол.

— Я имею право бросить вызов в день наследования! — не унимался мужчина.

Лакрид Кохилас в ответ на это лишь прищурил глаза.

— Аурания, твой сын умрет, — мрачно сказал дед. — Ты готова его потерять?

— Мой сын достоин быть хозяином Хребта, — уверенно и даже высокомерно произнесла в ответ женщина в красном. — А этот выродок без рода и племени, явившийся из ниоткуда, сегодня умрет.

Слова были сказаны со злостью и ненавистью. Столь красивая особа была полна ими, словно чаша.

— Так тому и быть, — со вздохом произнес старший Кохилас и, повернувшись к молчавшему до сих пор Зейну, произнес. — В день наследования другие претенденты имеют право бросить вызов названному преемнику. Бой длится до тех пор, пока один из претендентов не умрет. Выбор оружия за тобой.

— Мне оно не нужно, — тихо напомнил вулкан.

— Лучше не выдавать своих сильных сторон, — пробормотал Лакрид.

— Тогда меч, — спокойно ответил Зейн.

— Бой будет на мечах, — громко произнес глава дома Кохилас и, махнув рукой, велел принести оружие. Обернувшись к Зейну, он добавил. — После того как закончится поединок, советую тебе сразу вызвать Крайоса на бой.

Зейн удивленно вскинул брови, глядя на деда, и недоуменно уточнил:

— Ты уверен? Он твой родственник.

— Он давно попал под пяту жены, — поджав губы, бросил олимпиец. — Аурания в смерти сына будет винить нас. Разгневанная женщина способна на многое.

— А смерть мужа её не сильно огорчит? — с сомнением поинтересовался вулкан.

— Отсутствие Крайоса и Офелоса ограничит влияние и возможности Аурании, — ответил дед. — Я подозреваю её в пропаже твоей матери. Кто-то должен был подтолкнуть Диметру к побегу.

— Это месть? — спросил Зейн, когда к ним подошел просто одетый мужчина, неся в руках два меча на резной подставке.

— Это возмездие, — поправил Лакрид. — Бабка Аурании отравила мою супругу, твою бабушку. Я стерпел, хотя у меня были доказательства вины горы Адамиди. Мойры наказали их род, а когда последняя представительница их династии переступила порог моего дома, я понял, что игра еще не окончена.

Пока говорил Лакрид, Зейн выбрал меч. Оба клинка были короткими с обоюдоострыми краями, эфесы мечей богато украшены золотой вязью.

— Мечи одинаковые, — прокомментировал дед. — Что знаменует равные шансы претендентов на наследство. Но главный плюс в покрытии клинков — они отторгают все яды.

— Яды? — непонимающе спросил вулкан, кивнув стоящему рядом мужчине, что выбор сделан.

— Это оружие трусов, женщин и слабаков, — отмахнулся олимпиец. — Покрыв клинок ядом, слабый противник может одолеть сильного, достаточно лишь немного зацепить отравленным лезвием кожу. Женщины, коварные по своей сути, способны отравить напиток или пищу, тем самым устранив неугодного им человека.

— Значит, возмездие? — фыркнул Зейн, когда на другой стороне расчищенной площадки в саду появился Офелос с мечом в руках.

— Оно самое, внук, — вздохнул Лакрид, глядя на невестку рядом с внучатым племянником. — Ты готов?

Зейн кивнул в знак согласия и услышал, как дед громко повторил вопрос Офелосу. Когда противник вулкана так же оповестил о готовности начать поединок, старший Кохилас обратился ко всем присутствующим.

— Олимпийцы! Сегодня по древней традиции за право назваться наследником Хребта сразятся двое. Названный мною преемник — Зейнавункан Кохилас и внучатый племянник рода Кохилас — Офелос. Бой считается оконченным в момент смерти одного из претендентов. Прошу.

Показав руками на освобожденное гостями пространство, Лакрид отступил назад, давая дорогу двум Кохиласам. Зейн оглядел соперника и, спокойно покрутив меч в руках, вышел на середину площадки. Это было самым привычным для вулкана. Он даже почувствовал облегчение, оказавшись в знакомой обстановке. Кровь и смерть были привычными для вулкана, не впервые перед ним был противник, желающий забрать то, что принадлежит Зейну.

Офелос был напряжен и судорожно сжимал меч; хмурые брови и сосредоточенный взгляд должны были устрашить вулкана, но Зейн лишь пожал плечами, поморщившись от обилия мешающей одежды.

Бой завязался стремительно. Офелос быстрыми атаками проверял мастерство противника. Зейн ловко уходил от выпадов, не вступая пока в бой, давая выдохнуться олимпийцу. Поведение вулкана злило Офелоса, и соперник стал совершать ошибки, желая достать Зейна, что позволило последнему нанести один удар. Один единственный удар, ставший роковым в этом бою.

Офелос до конца не понял, что уже был сражен, и еще по инерции прошел несколько шагов. Упав на колени, олимпиец бросил последний взгляд на свою супругу, стоящую рядом с матерью.

Женский крик огласил молчаливый сад. Собравшиеся привыкли к смертям, но поражение Офелоса потрясло его супругу — Клеопатру. Аурания молча смотрела на рухнувшее тело сына и внезапно развернулась в направлении выхода с виллы. Забирать тело Офелоса она видимо не планировала.

— Я вызываю на бой Крайоса Кохиласа, — громко произнес Зейн, не сходя с места.

Крайос продолжал смотреть на мертвого сына, стоя рядом с плачущей Клеопатрой и не обратив внимания на уходящую супругу.

— Я принимаю твой вызов, — мрачно произнес отец убитого.

— Ты уверен, Крайос? — спокойно спросил Лакрид Кохилас, стоя на краю площадки.

— Да, — ответил олимпиец.

— Нет, — перебила его Аурания, спешно подходя обратно к мужу и положив ладонь ему на плечо. — Не делай этого!

— Замолчи, женщина! — огрызнулся Крайос, раздраженно отбросив руку супруги. — Знай своё место!

— Моё место рядом с тобой! — зашипела Аурания, вновь хватаясь за тогу мужа. — Предлагаешь умереть следом?!

— Я сказал: «Знай, своё место, женщина»!!! — закричал Крайос, отталкивая супругу в сторону плачущей невестки.

— Я так понимаю, что вызов принят? — спокойно спросил Лакрид.

— Да, — выплюнул ответ племянник деда.

— Олимпийцы! — привлек всеобщее внимание глава семьи Кохилас. — Сегодня по древней традиции за право назваться наследником Хребта вновь сразятся двое. Названный мною преемник — Зейнавункан Кохилас и мой племянник из рода Кохилас — Крайос. Бой считается оконченным в момент смерти одного из претендентов. Прошу.

Новый противник вулкана порывисто подошел к телу Офелоса и взял его меч. Наследник Хребта отметил, что этот мужчина был опытным воином. Крайос дождался, пока тело сына уберут с импровизированной арены, и стал медленно двигаться по кругу, смотря на Зейна. Вулкан более осторожно копировал шаги противника, понимая, что победа в этот раз не будет столь легкой.

Крайос делал предусмотрительные пробные атаки, пытаясь нащупать слабые места в технике вулкана. Зейн уворачивался от выпадов Крайоса, чувствуя, что за его соперником стоит неплохой опыт, но не такой, как за плечами вулкана.

Длительные поединки Зейн вёл лишь тогда, когда смерть противника должна быть зрелищной, но вулкан никогда не упивался кровью на арене. И сейчас не собирался. Он и так отнял у Крайоса сына и наследство. Мучить олимпийца дольше не входило в планы мужчины. Сделав несколько пробных выпадов, вулкан понял, что олимпиец слаб с левой стороны. Совершив обманный ход, Зейн ударил Крайоса в область бедра, пустив первую кровь противнику. Несмотря на достигший своей цели удар, вулкан почувствовал, что его клинок встретился с мечом противника, и атака сменила свое направление. Лишь скорость позволила Зейну довести маневр до конечной цели — ранить олимпийца. Значит Крайос специально показал слабой левую сторону. Следующие несколько минут все присутствующие наблюдали за пикировкой бойцов, не зная, кто же выйдет победителем.

Внезапно олимпиец сделал выпад и с силой дернул вулкана за край развевающейся тоги. Зейн, не привыкший к подобным уловкам, по инерции повалился на пол, где едва успел откатиться в сторону от серии ударов мечом. Вскочив на ноги, Зейн скинул тогу, оставшись в белье и висящем медальоне наследника на груди. Все присутствующие в саду увидели вулкана во всей красе, включая татуировки бойца шахт.

Гости тихо зароптали на эту демонстрацию наготы, но Зейн их не слышал. Он не видел никого, кроме Крайоса. Сейчас вулкан был сосредоточен только на нем. Решив, что пришло время для серьезных атак, он ринулся в бой со всей свирепостью, что была у него. Олимпиец поначалу отбивал удары, но вскоре был сломлен под натиском опытного бойца. Вонзив меч в грудь своего дяди по самую рукоять, Зейн убил Крайоса ударом в сердце.

Поверженный соперник навзничь упал в метре от места смерти сына. Женщины, прибывшие на торжество с мужьями, остались вдовами в течение одного часа.

— Больше претендентов на наследство нет? — тихо спросил Лакрид Кохилас у присутствующих, останавливая свой взор на невестке. — Где Тимейос, Аурания?

— Вам мало?! — закричала Клеопатра, которая немного пришла в себя после смерти мужа. — Вы недовольны? Теперь вам нужно убить моего сына, чтобы убрать всех конкурентов вашего внука? Мы больше вам не родня?

— Клеопатра, я не просил Офелоса бросать вызов моему внуку, — спокойно возразил дед. — Крайос так же мог отказаться, признав наследником Зейнавункана.

— Вы полагали, что мы стерпим это оскорбление? — сдержанно произнесла Аурания, гордо подняв голову.

— Я надеялся, что вы склонитесь перед прямым наследником Кохиласов, сыном Диметры, — прищурившись, произнес Лакрид. — Итак, где сейчас Тимейос?

— Мой сын вам не достанется, — со слезами на глазах произнесла младшая невестка династии.

— Твой сын — Кохилас, — твердо произнес Лакрид. — Я не собираюсь убивать Тимейоса, Клеопатра. Мне достаточно знать, что правнук согласен с нынешним положением дел.

— Нет, — зло ответила Аурания. — Он никогда не склонит голову! Ты отобрал то, что его по праву! Хребет принадлежит моему внуку, Лакрид!

— Ты больше не Адамиди, Аурания, — медленно произнес дед в то время, когда Зейну подали его сорванную тогу. — Ты часть семьи Кохилас, и я её глава, не забыла?

В ответ женщина лишь прищурилась, не желая признавать над собой главенства.

— Как глава семьи, я имею право решать твою судьбу, женщина, — продолжил говорить дед, пока все присутствующие все еще наблюдали за разворачивающимися событиями.

Никто не желал пропустить ни одной детали происходящего, так как скандалы бодрили жителей Олимпа.

— И какова моя судьба? — смело спросила урожденная Адамиди.

— Я еще не решил, но поверь, тебе не позавидуют даже твои слуги, — мстительно хмыкнул Лакрид. — Где твой внук?

— Он появится, когда будет готов заявить права на то, что принадлежит ему по рождению, — гордо произнесла Аурания.

— Малолетний мальчик, росший под твоей юбкой? — усмехнулся старший Кохилас. Обратившись к прислуге виллы, хозяин произнес. — Аурания и Клеопатра задержатся у нас как гости.

Толпа заволновалась, когда к женщинам подошли слуги, настойчиво предлагая им пройти с ними вглубь дома.

— Лакрид, ты уверен в своем решении? — спросил один из гостей, подойдя к хозяину виллы. Мужчина был седовлас и благороден. Белая тога была украшена вышивкой, а голову украшал венец, наподобие того, что был на самом Лакриде. Спросивший был явно главой какого-то семейства, приглашенный на церемонию.

— Радамант, я знаю эту женщину, — сказал дед. — Она Адамиди и всегда ею останется. Ты бы хотел пригреть змею на груди?

— Да, их семейка замутила много вод Олимпа, но месть женщине — это неблагородно, — возразил глава дома Димитриди.

— Ты официально хочешь вступиться за этих женщин? — удивленно спросил Лакрид.

На Олимпе существовал закон, что за вдову может вступиться глава равной по положению семьи, давая ей кров и стол. Если династии, в которой овдовела женщина, она не нужна, они могли отпустить её, зная, что в другом доме о ней позаботятся.

— Что ты! Своими руками привести беду в дом? Нет уж, эта змея — твоя ноша, друг, — быстро открестился с улыбкой Радамант Димитриди, отходя в сторону. — Полагаю, торжество окончено?

— Ты всегда умел уловить правильный момент, — фыркнул дед, провожая взглядом старого олимпийца.

Гости постепенно покидали виллу Кохилас, взволнованные произошедшими тут событиями. Многие были опечалены тем, что былые фавориты канули в Лету, других окрыляла перспектива союза с новым наследником Хребта Олимпа.

— Что ты намерен делать с женщинами? — спросил Зейн у деда, когда все гости разошлись, а слуги ушли по поручениям, готовя виллу к посещению хозяина и нового наследника.

— А как ты предлагаешь решить их судьбу? — встречно поинтересовался дед.

— Я не убиваю женщин, — предупредил вулкан.

— Я тоже, — фыркнул Лакрид, проходя вовнутрь виллы. — Судьбу Клеопатры я решу, когда мы найдем Тимейоса. Она его мать и будет козырем в переговорах с мальчишкой. Аурания же опасна.

— У неё нет мужа, нет сына, а у её внука есть мать, которую он будет слушать внимательнее, чем её. Чем опасна Аурания? — непонимающе спросил Зейн, идя следом за дедом, не переставая осматривать обстановку вокруг и отмечая для себя поразительные вещи, которых никогда прежде не встречал.

— Ей нечего терять, Зейн, — задумчиво произнес старший Кохилас. — Она загнана в угол, и у неё есть только один выход из этой ситуации — нападать. Отчаянно нападать на каждого противника в надежде выгадать себе лучшую жизнь, если нельзя вернуть прошлую. Теперь у неё нет перспектив на былое благополучие, а значит, она может мстить нам. Подумай, как бы ты разрешил данную ситуацию? В будущем эти женщины могут стать твоей проблемой, если мы не решим всё сразу. Я полагаю, ты знаешь, что врагов щадить не надо, ибо они никогда не пощадят тебя.

Вечер прошел спокойно. Дед и внук мирно поужинали, и Лакрид продолжил знакомить Зейна с родовой виллой. Воздушная и украшенная лучшими работами искусных мастеров, она была настоящей сокровищницей, достойной быть домом хозяев Хребта. Дед с гордостью показывал растения, которые заботливо выращивались в больших кадках. Распустившиеся цветы благоухали в вечернем свете Эпсилона, окутывая сады таинственными ароматами, которые впервые вдыхал вулкан.

— На зеленых горах растет мох, — рассказывал во время вечерней прогулки Лакрид, гордо показывая свои сады. — Всё на вилле выращивается в вазонах, потому что иначе ничто не выживет на бедной почве Олимпа. Эти сокровища я собирал циклами на разных планетах, в лабораториях Центральной станции их культивировали для климата Олимпа, чтобы потом украшать сады родовой виллы. Такого богатства нет больше нигде на Олимпе, и, наверное, нигде во Вселенной! В саду Кохиласов собрано почти четыре сотни видов растений. Четыреста видов!

— Кажется, это твоя основная коллекция, — тихо произнес вулкан, глядя на распустившийся темно-фиолетовый цветок, запах которого поразил его.

Все было непривычным и волнующим. Больше всего жалел Зейн об отсутствии друга. Драгос был единственным, кому вулкан доверял и мог говорить откровенно. Как только они вернутся на корабль, он попросит деда вызволить друга из шахты. Это надо было сделать сразу, но тогда Зейн не знал, куда сам летит и в каком качестве.

Спальня, в которой разместился наследник, была просторной и светлой. Многочисленные метры белой ткани, висевшей в проеме окон, спокойно колыхались, повинуясь порывам ночного ветерка. Светлые ткани с золотым тиснением покрывали большую кровать, размещенную посередине спальни. Мебели много не было, лишь кровать и стол со стоящими на нем кувшинами. Двойные двери отделяли спальню от остальной виллы, но распахнутые окна, составляющие практически одну из стен, впускали ароматы ночных цветов из сада.

Зейн, лежа в кровати, рассматривал браслет, который надела на его руку Теодора, зная, что она сейчас в тысячах километрах над ним. Парит на орбите планеты. Но мысли о ней были не главными в жизни вулкана. Он раздумывал над всей ситуацией в целом.

Аурания Кохилас была гордой и смелой. Зейн, несмотря на поединки, разглядел в её взгляде свою судьбу. Она не пощадит его, если на чаше весов будет судьба Зейна, но убивать женщину нехорошо. Был выход, который позволял сохранить ей жизнь, но предложить поместить невестку Кохилас в бордель показалось вулкану смущающим.

Вдруг Зейн услышал шорох. Этот звук был до боли знаком вулкану. Шорох крадущихся шагов. Жизнь в темноте шахты развивала слух до предела, ибо только это позволяло встретить следующий день. Тайный посетитель остановился перед спальней и, неслышно открыв дверь, проскользнул вовнутрь. Зейн замер и, притворившись спящим, стал наблюдать за незваным гостем.

Невысокая фигура прокралась к постели и, подойдя к изголовью, занесла руку для удара. Вулкан отреагировал мгновенно, перехватив ладонь с кинжалом, которого не заметил раньше.

— Свет, — произнес Зейн, удерживая убийцу за руку.

Когда освещение залило спальню вулкана, мужчина увидел перед собой светловолосого мальчишку, пытающегося вырваться из его хватки.

— Кто ты? — строго спросил вулкан у нападающего.

— Я Тимейос! Сын Офелоса и внук Крайоса, которых ты убил, выродок! — закричал мальчик. — Я пришел убить тебя!

Крики из спальни наследника Хребта тут же подняли суматоху на вилле. Лакрид спешил впереди толпы слуг к внуку. Ворвавшись в комнату, все увидели Зейна, который стоял, сложив руки на груди, и Тимейоса, сидящего на полу перед кинжалом, которым хотел убить вулкана.

— Что здесь происходит? — сурово спросил пожилой олимпиец, глядя на правнука.

— Я пришел отомстить за семью, — упрямо произнес подросток, вскочив на ноги и сжав руки в кулаки, вставая в боевую позицию.

— Успокойся, Тимейос, — спокойно произнес Лакрид, раскинув руки в успокаивающем жесте. — Тебе ничего не грозит.

— Он убил отца и деда! — горячо произнес Тимейос, указывая пальцем на Зейна. — А ты приказал матери выдать меня! Ты и моей смерти хочешь?! Вот он я!

— Успокойся, Тимейос, — повторил глава семьи. — Никто не хочет твоей смерти, я просто желал убедиться, что женщины не настроят тебя против нас ложью.

— Я знаю, что ты посадил маму и бабушку под замок, — упрямо произнес подросток, хмуро сдвинув брови. — Отец и дед мертвы, а они твои пленницы! Скажи, что это ложь!

— Твой отец сам бросил вызов твоему дяде, — поведал Лакрид, указывая на вулкана, продолжавшего стоять, сложив руки на груди. Из одежды на нем было лишь белье. — А твой дед принял вызов, хотя я давал ему шанс отказаться от поединка. Ты сам олимпиец, ты знаешь правила!

— А мама и бабушка? — хмуро спросил мальчик, продолжая сомневаться в словах старшего родственника.

— Твоя бабушка — смутьянка, ты это знаешь, — произнес дед, медленно приближаясь к правнуку. — А твою маму я пригласил остаться на вилле, чтобы она не сбежала с тобой. Я не хочу войны или раздора. Опасность представляет лишь твоя бабка Аурания.

— Чего ты хочешь от нас с мамой? — тихо спросил подросток.

— Признай моего внука наследником Хребта и можешь жить спокойно, не претендуя на большее, чем тебе положено, как члену семьи Кохилас, — предложил дед.

— И всё? — смущенно спросил Тимейос. — А бабушка?

— Это я позже решу, — уклончиво произнес олимпиец. — Но хочу сказать, что возможно ты никогда больше её не увидишь.

— Она всегда обижала маму, — тихо произнес мальчик. — Её судьба меня не волнует.

— Хорошо, — согласился дед. — Вы с мамой можете жить на Хребте, пользуясь всеми благами. Вы — моя семья, несмотря ни на что. Когда ты подрастешь и возмужаешь, тебе всегда найдется место в семейном деле. Я хочу, чтобы ты лишь соблюдал священное право наследования. Зейн твой дядя, сын Диметры. Я долго искал дочь, а нашел внука.

— Ты не будешь убивать меня и маму? — с опаской спросил мальчик у стоящего недалеко от него вулкана.

Зейн смотрел на племянника и видел в нем себя. Он тоже стремился отомстить обидчикам своей матери. Когда-то и он пользовался темнотой для мести. В этом не было ничего предосудительного, желание защитить семью было естественным.

— Я не убиваю женщин, — спокойно произнес вулкан. — И пока ты соблюдаешь правила — я тебе не враг.

— Хорошо, — тихо вздохнул Тимейос. — Я признаю твое право на наследство и клянусь не претендовать на него.

— Прекрасно, — облегченно высказался Лакрид, и, обернувшись к слугам, приказал. — Приведите Клеопатру в мой кабинет.

Слуги быстро исчезли исполнять приказ хозяина. После того, как в спальне остались только Кохиласы, старший из присутствующих тихо произнес:

— Приглашаю всех в мой кабинет. И Зейн, надень медальон и что-нибудь еще. На Олимпе его не снимай, а в космосе он обычно хранится в сейфе.

Внук молча накинул тогу и надел медальон наследника, идя следом за дедом и племянником. В кабинете их ждала не только Клеопатра, но и Аурания. Слуга сообщил деду, что старшая невестка не пожелала оставаться в одиночестве и неведении. Зейн разместился в кресле, на которое указал хозяин виллы.

— Я и не ожидал другого, — фыркнул Лакрид на требование невестки, проходя к столу.

Клеопатра удивленно вскрикнула, увидев сына, спокойно шагающего за прадедом. Подбежав к Тимейосу, женщина порывисто обняла подростка.

— Сынок, что они сделали с тобой? — запричитала Клеопатра.

— Твой сын прокрался в спальню моего преемника с кинжалом в руке, Клео, — произнес Лакрид, присаживаясь на хозяйское кресло за массивным столом. — Так что да, мы настоящие изверги, пытали твоего мальчика словами.

Аурания злобно смотрела на главу семьи и его наследника, а позже перевела пренебрежительный взгляд на своего внука.

— Тимейос, — пораженно произнесла Клеопатра.

— Я так понял, что это Аурания надоумила тебя напасть на Зейна? — спросил Лакрид, глядя на невестку.

Правнук ничего не ответил, лишь склонив голову в знак того, что дед оказался прав.

— Понятно, — подытожил олимпиец. — Клео, твой сын принес вассальную клятву моему наследнику, так что вы свободны. Можете жить в своем доме или доме Крайоса. Вы — Кохиласы и будете обеспечены соответственно, пока.

Клеопатра удивленно закивала головой и быстро увела сына из кабинета, стремясь скрыться подальше с глаз главы семьи. Аурания осталась наедине с мужчинами, стоя, словно статуя.

— Вот так поворот, Аурания Адамиди, — тихо произнес Лакрид, глядя на невестку. — Мойры порой плетут свои нити так витиевато, что тот, кто должен был проиграть, в конечном итоге получает от судьбы все её блага. Твоя семья причастна к гибели моей супруги, а ты, дорогая невестка, приложила свою ручку к исчезновению Диметры.

— У вас есть доказательства? — высокомерно спросила Аурания.

— В первом я уверен, а во втором лишь подозреваю тебя, но сегодня все прояснится, — ответил глава дома Кохилас, вынимая из стола небольшой пузырек с прозрачной жидкостью. Поставив его на стол, он добавил. — Выпей.

— С чего бы мне пить это добровольно? — фыркнула женщина, не шелохнувшись.

— Потому что мы всегда можем попросить тебя с помощью силы, — ехидно напомнил Лакрид с улыбкой.

Сощурившись, пленница на негнущихся ногах подошла к столу и порывисто выпила содержимое пузырька.

— Надеюсь, яд подействует быстро, — сглотнув ком в горле, произнесла она.

— Это не яд, Аурания, — спокойно произнес Лакрид. — Это сыворотка правды. Ты сегодня прояснишь некоторые недочеты в моём расследовании.

— Что ты хочешь знать, старик? — усмехнулась последняя Адамиди. — Причастна ли я к исчезновению Диметры?

Произнеся это, женщина махнула рукой в сторону портрета на стене.

— Да, господин Кохилас, — довольно призналась невестка, повышая голос с каждой фразой. — Твоя золотая девочка сбежала с Олимпа с моей помощью! Я подкупила слуг и выпустила шаттл с планеты. А пока ты искал её, я упивалась твоими страданиями! Как и моя родня, что отравила твою драгоценную Амфитриту! Ты эти признания от меня ждал столько циклов?!

— Да, — коротко ответил Лакрид, устало откидываясь на резную спинку кресла.

— Что ты теперь намерен сделать со мной? — с бравадой в голосе произнесла Аурания. — Я всё еще твоя невестка и Кохилас. Ты мой протектор.

— Твою судьбу решит мой внук, — произнес Лакрид, мрачно глядя на невестку.

После этих слов в глазах пленницы зажглась неуверенность и паника. Но она стиснула зубы и замолчала, не зная, чего ожидать. Зейн находился в раздумьях с самого нападения Тимейоса. Вся эта ситуация была проста как день, и вулкан никогда не щадил своих врагов. Только теперь его противником была женщина и действовать мечом и огнем нельзя.

Единственный выход, который видел вулкан — запереть её, но простого ограничения перемещений стало недостаточно, после того как Аурания призналась, что подтолкнула его маму к побегу, который обернулся для Диметры долгими страданиями.

— Зейн, как ты решил поступить? — тихо спросил Лакрид.

— Судьба этой женщины — Триргунд, — коротко ответил вулкан, глядя в глаза Аурании.