Избранная пламенем

Vera Aleksandrova, 2022

История из далекого будущего о двух друзьях, прошедших путь вместе. О двух сестрах, покоривших сердца суровых воинов. О новых расах и планетах. Эта книга расскажет о том времени, когда Зейн и Драгос еще не появились в жизни сестер Макаровых и о том, как они обрели свое счастье.

Глава 2

Разговор с дедом шел тяжело. Мужчины часто молчали, так как Зейн не был особенно общителен. Лакрид стремился больше узнать о жизни внука и судьбе дочери, но вулкан отвечал односложно, словно не понимая, что именно ждет от него дед.

Мужчины расположились в креслах перед смотровым окном. Вид на корабль, будто плывущий среди звезд, был завораживающим. Зейн сидел в кресле — на самом мягком, что было в его жизни — и смотрел на кувшин с водой, спокойно стоящий перед ним на столике. Вот так просто, целый кувшин чистой воды, никем не охраняемый. В какой-то момент вулкан подумал, что это ловушка и как только он коснется его, сразу выбежит стража, чтобы отнять эту драгоценность. Но Лакрид предложил Зейну другой напиток.

— Что ты знаешь о Центральной станции? — вдруг спросил олимпиец, разливая бледно-фиолетовую жидкость в прозрачные сосуды поменьше и подавая один из них внуку.

— Ничего, — пожал плечами вулкан, принимая бокал и настороженно глядя на деда.

Олимпиец спокойно отпил из своего бокала, и Зейн повторил за ним. Вкус был странным, непривычным, но приятным. Этот напиток стал еще одним открытием в жизни вулкана за сегодня.

— Центральная станция — это главный пункт управления всей корпорацией Кохилас, — тихо произнес Лакрид. — Как мой наследник, ты должен разбираться во всех тонкостях бизнеса, которым станешь управлять после моей смерти. Видят Боги, она уже не за горами. Я болен, внук, так что учись быстро.

Зейн нахмурился. Эта мысль раньше не приходила в его голову. Вулкан никогда не позволял себе загадывать дальше, чем освобождение из шахты. Перспектива управлять чем-то большим, чем своя жизнь, была непривычной.

— Кохилас — наша фамилия и название первого космического бизнеса — военный флот и практически все виды оружия. У нас несколько лабораторий, разрабатывающих новейшее вооружение всех калибров. Около тридцати судоверфей, которые способны создать мощный флот по любому заказу. Мы и армия, и торговцы одновременно. Скоро сам все увидишь. Нашу империю называют Конгломератом или проще Корпорацией. Несколько разных видов бизнеса, которые, связаны между собой. Лишь одно выбивается из общей картины — Прамакул.

Дед стал рассказывать о том, с чем предстояло познакомиться Зейну в будущем. Столько названий и назначений, что вулкан слегка опешил.

— На данный момент последним приобретением корпорации является именно Прамакул. Я владею им уже больше сорока циклов. Прамакул — это огромная сеть борделей, раскинувшаяся по всей Вселенной. Женщины всех мастей и форм, так или иначе, попадают к нам. Прамакул делится на два вида: Триргунд и Либраввин. Первый — бордель в его прямом назначении, второй — вид эксклюзивного обслуживания.

Женщины. Их было мало в прошлой жизни вулкана, и каждую он помнил, как и их страх перед ним.

— Я практически силой заставил продать мне Прамакул, чтобы иметь доступ к женщинам, — продолжил олимпиец, сидя в кресле перед смотровым окном.

Зейн слегка приподнял брови, удивленный аппетитами деда. Лакрид не производил впечатления выносливого любовника, хотя вулкан никогда не доверял внешности — это главная ошибка всех новичков.

— Ты, наверное, подумал, что я извращенец или желаю перепробовать всех женщин во Вселенной, но это не так, — усмехнулся Лакрид и печально добавил, глядя на стакан в своих руках. — Я надеялся, что твоя мать однажды попадет в Прамакул. Вселенная жестока к женщинам. Космос — мужской мир, который живет логикой и прагматизмом. Жажда власти и денег тут практически религия. Я тоже был таким, но с циклами понимаешь, что что-то в этом поклонении неправильно. Наивность в моем возрасте вещь непозволительная. Я знаю, что парень, убедивший её сбежать, продал мою дочь, когда она отказалась просить денег у меня. Он рассчитывал на безбедную жизнь, но Диметра оказалась упрямее. Я нашел его, а также тех, кому он продал её. Но как бы я ни старался, моя дочь будто растаяла без следа. Теперь на моих руках миллионы женщин, о судьбе которых я забочусь.

Названное число не умещалось в мозгу вулкана. Представить себе такое невозможно. Зейн хмурился, слушая деда, не понимая, как сможет все осилить. То, что собирался взвалить на его плечи этот олимпиец, даже звучало неподъемным.

— Я не уверен, что гожусь для подобного, — с сомнением произнес вулкан, глядя на Лакрида.

— Ты мой внук, — уверенно парировал олимпиец, приподнимая палец правой руки вверх и направляя его на Зейна. — Теперь ты Кохилас. Никогда ничего не бойся. За тобой огромная армия, военный флот и, самое главное, репутация нашей семьи. Кохиласы никогда не были дураками и, глядя на тебя, я готов ручаться, что не станут.

— Я стал Кохиласом час назад, — поджав губы, усмехнулся Зейн. — Всякое может случиться.

— Ты был сыном Диметры всю жизнь, — напомнил дед. — В тебе кровь Олимпа, и ты вулкан. О последних говорят, что они упрямы и вспыльчивы, но ты другой. Наша кровь уравновешивает тебя. Упрям, горяч и вдумчив, мальчик, ты добьёшься большего. Думаю, ты расширишь империю.

— Женщины очень дорогой и редкий товар в космосе, — медленно произнес Зейн. — Кто мог согласиться продать такой бизнес?

— Тот, кто без моей помощи не мог его охранять, — фыркнул дед. — Тот, кто устал и не способен нормально управлять делами.

— Они все пленницы? — вкрадчиво спросил вулкан. — Я знаю, каково это.

— Ты мужчина, вулкан и боец, — возразил Лакрид. — А они — женщины в космосе. Этот мир жесток к ним. Девушек с раннего возраста продают и заставляют жить сразу с несколькими мужчинами. Они умирают в муках, терпят плохое обращение и голод. Их захватывают, насилуют и продают; нередко это делают с ними их родственники. Многие заставляют своих дочерей спать с другими мужчинами за банковское железо. За все циклы владения Прамакулом я услышал достаточно историй, заставивших меня содрогнуться. Разыскивая дочь в таких местах, о которых женщинам лучше не знать, я находил там хрупких девочек, с которыми обращались хуже, чем с трегунами. Как и бойцам Адмар, я предлагаю им лучшую жизнь. Их регулярно и хорошо кормят, не обижают и не заставляют работать, их здоровье стоит на первом месте. Многие увидели кровать лишь в борделе. А другие смогли нормально есть и пить. Мужчина, обидевший однажды женщину в Прамакул, лишается права посещения навсегда. Этого нет ни у одной бедняжки за пределами моих станций. Ты думаешь, благородные дамы по-настоящему свободны?

Зейн молча слушал слова деда. Вулкан впервые рассматривал ситуацию под таким углом. Раньше женщины попадали к нему в шахту и тряслись от страха. Зейн никогда не интересовался их прежней судьбой.

— Богатые семьи и бедняки рассматривают своих дочерей, как товар, только продают их один раз и очень дорого, — продолжил Лакрид. — Это называется браком: политическим, династическим, идейным или иным, суть одна — женщина передается другой семье с целью получения дальнейших выгод, привилегий или сфер влияния. Да, женщины живут несравненно лучше, чем в иных местах, но как-либо управлять судьбой они не могут, как и выбирать за кого выйти замуж. Я сам женился по «совету» отца. Но совет был таким настоятельным, что был похож на приказ. Свою невесту я увидел лишь на свадьбе, она была готова разрыдаться от ужаса.

Усмехнувшись этим воспоминаниям, Лакрид отпил из стакана и посмотрел на внука.

— В Прамакул женщины в большей безопасности, — пожал плечами олимпиец. — Исключение составляет лишь по-настоящему любящая семья, но даже такую всегда могут ограбить; и девочки, выросшие в тепличных условиях, попадают, как правило, в самое ужасное место, как Диметра. Я берег её, считая, что уж в мой дом никто не сможет попасть, но не учел, что умелый охотник свою добычу выманивает хитростью. Так и случилось с моей дочерью. И как бы я не искал её, жизнь забросила её в бойцовую шахту.

— Она была счастлива с ним, — тихо произнес Зейн. — Когда отец умер, мама оплакивала его. Я помню.

— Возможно она оплакивала свою судьбу, — предположил дед. — Смерть — это перемены в её жизни.

— Мама улыбалась при нём, — сказал вулкан. — Хоть отец и не был особо дружелюбен, но не с ней.

— Спасибо, что рассказал об этом, — тихо произнес Лакрид. — За прошедшие годы я представлял Диметру во всех злачных местах, где находил женщин; и мне казалось, что она вот-вот умрет от болезни или мучений.

Зейн замолчал, не желая вспоминать, как именно умерла его мама. Вулкан чувствовал, что деду такое лучше не знать.

— Это принадлежало ей, — произнес Зейн, протягивая деду единственную драгоценность, которую хранил всю жизнь.

Лакрид взял в руки заколку своей дочери и тяжело вздохнул. Глядя, как дед ласково поглаживает металл, вулкан усмирил внутреннее беспокойство, которое ощутил, выпуская из рук украшение матери.

— Я подарил её Диметре на тридцатый цикл, — тихо произнес олимпиец. — Раньше она принадлежала Амфитрите, а до этого моей матери — Талии. Я рад, что украшение вернулось в семью, хотя, как выяснилось, — и не покидало её. Ты не против, если заколка пока побудет у меня?

Зейн согласно покачал головой, давая разрешение деду на хранение, хотя расставаться с материнским украшением было нелегко. Разговор потек дальше, но их прервали. Какой-то писк отвлек Лакрида, и дед нахмурившись произнес:

— Мы летим на Олимп, Зейнавункан. Тебя ждет официальная церемония принятия наследства. Без неё наше родство могут оспорить.

Вулкан лишь кивнул, вставая с кресла.

— От меня что-то нужно? — вдруг задал он вопрос деду.

— Произнести клятву олимпийца на владение территорией, — пожав плечом, сказал дед. Текст ты увидишь перед собой во время церемонии.

— Я не смогу, — замявшись, неуверенно произнес Зейн.

— Почему? — удивился Лакрид.

— Я не умею читать, — поджав губы, признался вулкан, не зная, какой реакции ждать от пожилого олимпийца.

— Хм, тогда запоминай на слух, — предложил дед.

Выйдя из кабинета хозяина звездолета, Зейн встретил помощника, который проводил его сюда.

— Идите за мной, — сдержанно произнес мужчина и не мешкая направился в другую сторону по коридору.

Путь шел явно по территории Лакрида. Стены были оббиты цветными тканями. Зейн впервые видел подобное убранство, наверняка говорившее о богатстве. Дверь, к которой его подвел служащий, была как в кабинете деда, двустворчатой. Указав рукой на неё, олимпиец произнес:

— Меня зовут Лефтерис, я помощник господина Кохиласа, — официально представился мужчина. — В скором времени мы прибудем на Олимп, мне приказано сопровождать вас, пока мы будем находиться там. Ваша одежда скоро прибудет.

Протянув Зейну небольшой и тонкий планшет, Лефтерис спросил:

— Как пользоваться знаете?

— Не особо, — пожал плечами вулкан, беря в руки гаджет.

— Это улучшенная модель стандартного планшета, — поджал губы олимпиец. — Многие теряются поначалу. Пользуйтесь голосовыми командами, если вам нужно будет связаться с кем-нибудь. Там уже создана учетная запись. Вот, — произнес Лефтерис, протягивая Зейну тонкую металлическую карту с разными дырочками на ней. — Это ваш персональный ключ и код доступа. Она откроет хозяйское крыло и многое другое.

Вдруг планшет в руках вулкана пискнул и помощник произнес:

— Вам пришло сообщение, чтобы прочитать — просто коснитесь его.

Помощник деда видимо ожидал, что Зейн сделает это при нем, но вулкан лишь кивнул и втолкнул тонкую карту в прорезь замка двери; железка вошла полностью и тут же выскочила обратно. Мужчина поймал ключ и, открыв дверь, вошел внутрь.

— Свет, — громко произнес Лефтерис, и помещение из абсолютно темного превратилось в залитое светом. — У вас голосовое управление. Просто произнесите команду — и она исполнится, если же это невозможно — обратитесь к планшету.

Осматривая новое помещение, вулкан закрыл за собой дверь, оставаясь в одиночестве.

Комната поражала своими размерами по сравнению с первой каютой, в которую его проводили изначально. Высокие потолки, какие Зейн видел лишь в кабинете Лакрида, светлые стены, украшенные тканями; такое расточительство удивляло вулкана, привыкшего к голым каменным интерьерам. Пройдя дальше по проходу, он увидел большое пространство, которое было наполнено мебелью. Широкая кровать даже отсюда выглядела мягкой и удобной, так и маня к себе. Стол с несколькими стульями и диваны в центре помещения. У правой стены стоит стол с кувшинами. Несколько разных по цвету жидкостей, одна из которых была бледно-фиолетовой, уже знакомой Зейну. Был среди кувшинов и сосуд с прозрачной жидкостью, но вулкан решил пока пить то, что уже знал по вкусу. Отпив несколько глотков прямо из кувшина, Зейн нахмурился и замер. Никто не ворвался в комнату, чтобы отобрать у него все, что окружало его, и вулкан впервые ненадолго расслабился. Оглядевшись по сторонам, мужчина не знал, что ему делать. Нерешительно подойдя к столу и выдвинув стул, он присел на мягкую обивку. Нажав на светящийся значок на панели планшета, Зейн увидел лицо деда.

— Я записал твою клятву в этом сообщении, потом можешь несколько раз прокрутить запись, чтобы лучше заучить, — произнес Лакрид. — Пока о том, что ты мой внук, никто не знает. У меня достаточно врагов и тех, кто ожидает моей смерти. Твое появление спутает многим карты, так что, пока ты официально не станешь наследником, лучше не распространяться о нашем родстве. Итак, клятва землевладельца Олимпа состоит из двух частей. Сначала я произнесу: «Я, Лакрид Кохилас, сын Архилаоса Кохиласа, наследник и хозяин Хребта Олимпа и всех земель и владений, принадлежащих семье Кохилас. Официально и до своей смерти объявляю тебя, Зейнавункан Кохилас, своим наследником и преемником. Мои земли, богатства, долги и грехи отныне теперь твои». Твоя часть клятвы: «Я, Зейнавункан Кохилас, сын Диметры Кохилас. Официально становлюсь твоим наследником и преемником. Принимаю твои земли, богатства, долги и грехи. Отныне и до последнего вздоха, пока существует Олимп. Обязуюсь передать владения по наследству достойному из тех, кто носит со мной одну фамилию. До скончания времен на Хребте Олимпа будут править только Кохиласы».

Зейн замер в изумлении, пока слова деда лились из планшета. Пафосно, ничего не скажешь. Что-то часть про долги и грехи не сильно понравилась вулкану, но его не спрашивали. Спустя несколько минут, когда клятва прозвучала неоднократно, мужчина успел запомнить её.

Вдруг от двери раздался писк; замешкавшись, Зейн растерянно произнес:

— Открыть.

Дверь тихо щелкнула и распахнулась, впуская незнакомую девушку. Светловолосая и самая красивая, какую только видел в жизни вулкан. Зейн застыл, не зная, зачем она пришла.

— Меня зовут Теодора. Я ваша помощница, — неуверенно произнесла гостья.

— Я Зейн, — откашлявшись, представился мужчина, чувствуя, что она заинтересовала его в интимном плане.

Вдруг девушка обернулась куда-то за спину и произнесла:

— Вносите.

В комнату тут же вошли несколько мужчин, кативших странную конструкцию, наполненную тканями. Спокойно поставив у свободной стены свой груз, помощники удалились, оставив вулкана наедине с Теодорой. Девушка стояла недалеко от входа, не решаясь подойти ближе к Зейну. Вулкан так же старался не шевелиться, боясь, что спугнет её.

Теодора была высокой, тонкой девушкой с копной золотистых волос, свободно струящихся за спиной. Легкое платье сине-фиолетового цвета, с обилием разрезов, откровенно демонстрировало её тело. Длинные ноги и тонкие руки сочетались с весьма соблазнительной фигурой, а также миловидным личиком. Большие глаза и тонкий носик украшали девушку. Сейчас эти глаза так же пристально рассматривали Зейна.

— Что это? — спокойно спросил вулкан, понимая, что пауза затягивается, а девушка продолжает молча чего-то ждать.

— Ваша одежда, — сглотнув, ответила Теодора.

Посмотрев на себя и поняв, что одет примерно так же, как только что вышедшие помощники, вулкан спросил:

— Мне надо переодеться?

— Да, господин Кохилас сообщил, что вы посетите Олимп, — ответила гостья, опустив взгляд на мягкое покрытие пола. — Мне велено помочь вам. Традиционные одежды олимпийцев сложны при первом надевании.

— Когда мы прибудем на планету? — неуверенно спросил Зейн.

— Через двенадцать часов, — ровно произнесла Теодора.

— И что я должен делать это время? — нахмурившись, спросил Зейн.

Вулкан спрашивал скорее себя, чем девушку, но она неожиданно ответила:

— Отдыхать.

— А зачем ты тут? — уточнил мужчина.

— Помогать вам во всем, — тихо сказала Теодора и, не дождавшись вопроса Зейна, добавила. — И отдыхать тоже.

Зейн вдруг понял, для чего конкретно эта девушка тут.

— Тебя послал…

— Господин Лакрид Кохилас, — кивнула Теодора, отвечая на недосказанный вопрос. — Лично.

Осознание, что эта девушка очень скоро будет принадлежать ему, охватило мужчину, и живой отклик на её присутствие тут же поднял волну жажды в нем. Вулкан поднялся из-за стола и медленно подошел к Теодоре. Девушка оказалась достаточно высокой, чтобы без труда смотреть ему в глаза. Зейн чувствовал дрожь, что она пыталась скрыть от него.

— Боишься меня? — тихо спросил вулкан, понимая, что все равно возьмет её.

— Нет, — прошептала Теодора, продолжая смирно стоять перед ним.

Немного помедлив, вулкан прикоснулся к волосам девушки. В последний раз он видел такой оттенок в детстве, у матери. Откинув ненужные сейчас мысли, Зейн погрузил ладонь в волосы Теодоры.

— Не бойся меня, — прошептал Зейн, притягивая девушку ближе.

Теодора не выказала и тени сопротивления, легко прильнув к вулкану и раскрыв рот для поцелуя, который тут же соединил пару. Обняв девушку, Зейн легко подхватил её и направился к постели. Уложив Теодору на кровать и слегка провалившись в матрац, Зейн не увидел и не почувствовал сопротивления, но и особой заинтересованности тоже. Скорее девушка просто ждала действий от вулкана. Мужчине, которому ранее не приходилось выбирать, осмотрел девушку с ног до головы, чувствуя прилив страсти.

Легко избавившись от платья, девушка оказалась обнаженной. Прикоснувшись к Теодоре, Зейн ощутил нежную гладкую кожу, без изъянов. Мужчина всегда получал испуганных и заплаканных женщин, поэтому спокойствие Теодоры слегка его удивляло. Несмотря на очевидную пассивность девушки, Зейн без труда овладел ею, получив удовольствие. Весь оставшийся полет Теодора продолжала скрашивать досуг вулкана.

Когда пришло время, девушка помогла Зейну надеть церемониальную тогу, которая представляла собой лишь украшенную золотым вензелем белую ткань. Взглянув в зеркальный экран, вулкан поджав губы осмотрел себя. Теодора стояла рядом и, протянув ему тонкий светлый металлический браслет, произнесла.

— Когда я вам буду нужна, нажмите на кнопку. Браслет даст сигнал, что вы хотите меня видеть.

— Хорошо, — кивнул Зейн. — Где мне искать тебя?

— Коснитесь браслетом планшета, и он покажет, где я нахожусь, — произнесла девушка, подняв руку.

Вулкан увидел тонкий обруч на руке Теодоры. В отличие от его браслета, женское украшение имело светящийся зеленый камень. Покрутив свой, мужчина нашел небольшую кнопку. Камень Теодоры стал синим, а браслет Зейна засветился.

— Пока ваш браслет активен, вас не потревожат, — пояснила девушка. — Лишь по важным делам. Это маяк, что вы заняты личной встречей.

Кивнув, что понял её, Зейн вновь нажал на кнопку, дезактивировав браслет, и со вздохом вышел из каюты.

Корабль прибыл в космопорт Олимпа. Дед ждал его, чтобы спуститься на шаттле к родовой горе. Зейну предстояло принять на себя обязательства наследника. Идя по коридорам корабля, вулкан вдруг подумал, что перспектива стать бойцом Адмара была весьма занимательна. Там никто не стал бы вешать на него свои долги и грехи.