Слова

Olga Sunchali, 2022

Почему я всю жизнь чувствовала себя несчастной? Мир всегда казался мне страшным и жестоким. Я ненавидела всех. Пока я писала эту книгу по воспоминаниям и детским дневникам, я поняла причину. В этом рассказе жизнь такая, какая она есть на самом деле, откровенная до неприличия правда. Все обстоятельства, которые формировали мое восприятие окружающего мира. Эта книга в основном о моей маме, о моих отношениях с мамой…Какими мы были в детстве? А в подростковом возрасте? Каждый день в школе был сущий ад. Родители ругали нас, ничего не понимая в нашей жизни. Нас манили приключения. Было жутко интересно узнать и попробовать все в этом мире, поскорее стать взрослыми. Мы верили всему, а каждый день приносил новые открытия и незабываемые впечатления.

7. Хрустальный сервиз

Как-то мы с Нозой решили записать песню. Я кастрюли, тарелки, коробки на стол выложила.

— Держи ложки и отбивай ритм — сказала я — Давай рэп запишем!

Лето это рай, кто знает поймет

Лето это жаль, что только раз в год…

— А давай песню Алсу лучше запишем — Говорит Ноза.

— Давай! Только вот «Зимний сон», сюда нужно что-то нежное, чтобы на пианино похоже было. Кастрюли не подойдут… мм… Я сейчас хрустальный сервиз достану! Слышишь какой нежный звук, стекло так не звенит! Давай ложками по ним бей, но только аккуратно, чтобы не разбить.

Пока мы записывали и перезаписывали, половины хрусталя не осталось.

— Сейчас моя мама придет!!! Быстро убираем хрусталь обратно в сервант!!! Мама не заметит может, что их меньше стало. Спрячем осколки!

Но мы убрать не успели, мама вернулась:

— ААААА!!!!! Сервиз!!!!! Я его тридцать лет хранила, ни разу не пользовалась… Это хрусталь… аааай ай, ай ай. Вот это да!!! Ну и подарок вы мне сделали!!!

Я продолжала собирать осколки с ковра.

— Выметайся из моего дома, тварь!!! — завизжала мама на Нозу.

Та испуганно убежала.

— Ты! Сука такая! Зачем сервиз взяла?! Совсем безмозглая ты?! Зачем я вообще тебя родила?! Одни убытки от тебя!!! Я каторжным трудом заработала каждую вещь в этом доме!!! У всех такие хорошие дети, а у меня дура никчемная, ни на что не годная! Пошла вон из моего дома!!! Чтоб я тебя больше не видела!!! Не нужна мне такая дочь!!!

Когда стемнело, мама сама пошла меня искать, рассказывая всем какая я безмозглая, хрусталь разбила. Она поймала меня, схватила за руку и потащила домой.

— Хрустальный сервиз с позолоченными краями разбила. Ооох, ох ох, ох ох… Я его из Чехословакии привезла… Вот какой ужас! Лучше бы у меня никакого ребенка не было. У всех дети родителям помогают, а у меня наказание, а не ребенок! Скоро у меня инфаркт будет!

— Да ладно, не переживай ты так — сказала ей тетя Галя — это у тебя еще дочка, а у меня пацан взрослый. Он полку с хрусталем попытался поднять и уронил. У тебя несколько рюмок, а у меня целую полку хрусталя разбил.

— Дааа… — мама покачала головой и вздохнула — Ох, ох ох. Как жалко-то а!

Пока моя мама на работе, мы с Нозой опять поем песни у меня дома и записываем на кассету, только без хрустальных рюмок теперь. Один раз и Элвиру позвали.

— Я не умею петь — сказала она.

— Давай тогда рэп читай. Вот про тебя песня, слушай:

Олигархи, олигархи

Олигархи али-олигархи…

Я б смотрел, чтобы трогать их никто не смел,

И законом запретил отстрел…

Руки прочь от олигархов!

— На, палочки держи, по коробке бей! — смеялись мы.

— Ты вообще без ритма бьешь! — засмеялась Ноза — почему, то быстрее, то медленнее? Вот так надо!

— Даже этого не можешь! Ты вообще дура! — засмеялись мы.

Элвира ничего нам не ответила. Ушла.. Мы смеялись над ней, я называла её дурой, но через пару дней она пришла ко мне, улыбается как ни в чем не бывало и говорит:

— На стадионе концерт. Сегодня праздник, Нооруз. Это мусульманский Новый год. Самолёт слышала? Президент прилетел! Пойдем, посмотрим на президента!

— Пойдём!

— Ты что вот в этом пойдёшь? Давай сначала ко мне зайдём, я тебе дам что-нибудь красивое надеть.

— Ты дашь мне свою одежду? Правда? Вау! Давай!

— Сейчас вот такие джинсы модно, держи!

Посмотрели концерт, потом в кафе пообедали, гуляем по городу. Я говорю:

— Сегодня я выгляжу классно! Элвира, спасибо. Иду по городу, и все думают, что я тоже как ты богатая!

Занятия в Мээриме становились сложнее постепенно. Мы начали сочинения писать на английском. Как-то мама тему задала «будущая профессия». Я задумалась, что писать.

— Ты будешь переводчицей. Пиши «interpreter». Это самые лучшие переводчики, устную речь переводят. Ты будешь летать на самолёте в Англию и Америку с послами. Пиши!

В Мээриме готовился очередной отчетный концерт на большой сцене, стояла суета. Дети репетировали, а я сидела и смотрела.

— Я тоже так могу! — воскликнула я — Я тоже хочу петь на сцене!

Черт… Я сказала это вслух… Моя мама сидела рядом, говорит:

— Нельзя перебивать других, тебе должно быть стыдно. Ты разве умеешь петь? У тебя противный голос и абсолютно нет слуха! Скоро отчётный концерт, жена президента прилетит, первая леди страны. Мы сделаем спектакль на английском языке. Ты выйдешь тоже, покажешь себя, как ты на английском говоришь.

Но мне выйти на сцену не повезло. Я заболела гепатитом А, и месяц из дома нельзя было выходить. Мама в бешенстве:

— Как ты умудрилась заболеть?! Почему другие не заболели? Почему одна ты?! Руки не моешь! Грязное все тянешь в рот! Свинья! Вся в своего отца! Позззоришь меня! Десять лет уже! У всех нормальные дети, а у меня до сих пор десятимесячный ребенок! За что мне такое наказание? Ох, сдохну я наверно скоро!

Я лежала под капельницей и думала: «сейчас девочки на отчетном концерте выступают, а меня Бог наказал за то, что воровала, не дал мне на сцену выйти». Но болеть мне с одной стороны понравилось. Мама попросила денег у своей американской сестры и кормила меня по диете, которую врач назначил: мягкое картофельное пюре, соки, фрукты, даже арбуз зимой купила. Я вылечилась только после Нового года. Оказалось, мое наказание на этом не закончилось. Элвира устроила представление перед всем классом:

— Это Оля шторки из класса украла! Я сама видела, как она их взяла! — громко говорила она, совсем не смущаясь — Она куклам платья сшила из штор!

Куда пропали шторы непонятно. Зачем Элвира на меня наговорила, я тогда не поняла. «Бог наказал меня за воровство» подумала я. Теперь, я уже точно ничего ни украду, ни за что. Мне стало стыдно приходить на уроки, и я перевелась в другой класс. С Элвирой больше не разговаривала. А если мы сталкивались где-нибудь, я просто проходила мимо. Почему она это сделала я поняла позже. Её мама постоянно повторяла: «Оля отличница, а ты дура!»… Ей было очень обидно, и она решила всем рассказать, что я воровка, чтобы все увидели, что я ещё хуже неё. Тем более это правда, поэтому она ни капли не считает себя виноватой.

Я почти год после этого не дружила вообще ни с кем. С Нозой тоже перестала общаться. А тетя Галя уехала в Россию. Дамский зал закрылся, но зато тете Любина квартира освободилась, и мама мне там комнату сделала. Так хорошо здесь сидеть в тишине, не слушать круглосуточно мамины ругательства. Урааа!!! Свобода!!! Теперь, когда мамы рядом нет, по вечерам я могу часами петь песни! В пустой бетонной комнате голос звучит так громко и красиво! Пою, записываю свой голос, слушаю, перезаписываю. Не все песни получается петь. Мне трудно переходить от высоких нот к низким и наоборот. Куплет закончила, а припев взять сразу не могу. Зато некоторые голоса звонкие, как у Глюк'Oзы, получаются точь-в-точь. Как-то прочитала английский текст и записала себя, чтобы послушать произношение. Оно мне не понравилось. Стала исправлять букву за буквой. Читала текст снова и снова стараясь все «th» произносить правильно. Читала пока произношение не становилось автоматическим. Потом на «h» перешла, стараясь каждое «h» мягко выдыхать. После этого мне стало нравиться как звучит мой английский.

Картонный город пен разросся на пол комнаты, в нем уже несколько улиц. А уроки английского у моей мамы стали совсем сложными. Многочисленные времена глагола я никак не могла понять и делала много ошибок в предложениях. Мама ставила мне двойки, ругала, говорила, что я дочь учителя английского, должна быть всем примером. Она разозлилась и затоптала весь картонный город.

— Ты уже большая, как не стыдно играться до сих пор?! Двенадцать лет уже, а ведешь себя как двухлетний ребенок! Давай уже взрослей! Серьезно начинай заниматься, учи правила английские. Ты должна быть лучше всех! Я хочу, чтобы все мне завидовали! А ты меня позоришь! Ты моя дочь! Ты должна быть самой умной! Пусть все от зависти сдохнут!

Я кричала, плакала, швыряла смятые домики и царапала себе лицо. А мама только сказала:

— Нечего мне тут истерики устраивать! Всю комнату застроила, наступить негде! Давай на помойку таскай весь этот мусор! Ты слышишь, что я тебе говорю?! Марш на помойку!

Я весь день проплакала, но город уже не вернуть. Это так легко взять и смять за пять минут, все что я строила пять лет… Стало совсем скучно. Одна сижу в пустой квартире, и сплю там одна. Кого полюбить? Тетя Галя уехала. Остались только книги и учеба. Появилась биология, история, киргизская литература и много других предметов.

— Не учи киргизский язык! Не забивай голову ерундой! — сказала мама — Не слушай этих дикарей безмозглых. Учи только то, что Я тебе говорю. Ты должна делать только то, что Я тебе говорю!

Но я хотела быть круглой отличницей. От физкультуры меня освободили после гепатита, проблемы с одной четверкой не осталось. Не хватало ещё, чтобы теперь у меня по киргизскому одна четверка была! Наконец-то мою фотографию вывесили в зале внизу, вместе с другими отличниками. Новой классной руководительнице понравилось, как я пою. Она позвала музыканта, чтобы он занимался со мной. Он сказал, что у меня хороший голос. Теперь я пою на всех праздниках, на английском, киргизском и русском.

Русские почти все уехали, осталось только несколько семей. Попробовала подружиться с одной русской девочкой, Лизой. Она на меня похожа, только еще покрасивее, без синяков под глазами и носик маленький, ровный. Но двоечница, в школе вообще редко появляется. Пошла к ней в гости, а там у нее семь сестер, дедушка, мама, папа, во дворе полно разной живности. Папа и брат пьяные. Шум, крики. Какие-то ребята к дому подошли, кричат, зовут её сестер. Её папа с братом вышли, взяли этих ребят за ворот и швырнули в пыль.

— Мои дочки вам не шлюхи! Не пойдут они никуда!

— Валите отсюда, уроды! Бошки по отрываю!

У нее дома ад настоящий. Животные во дворе кричат, девушки кричат и хохочут. Отец им кричит:

— В эту е**ную школу не ходите, вас там изнасилуют киргизы! На хрен она вообще нужна учёба эта!

В общем я с ней дружить не стала. Так и сидела дома одна. Как-то утром собралась в школу, вышла, смотрю, толпа длинная-длинная по улице идёт, гудит. Огромный плакат с портретом президента сняли и ногами топчут с криками «долой президента!». В здание администрации летят камни, стекла звенят, люди кричат. Потом толпа ворвалась в здание и из окон полетели бумаги и компьютеры. Даже администрацию камнями закидали, не только меня, подумала я. Домой вернулась.

— На улицу не выходи! — сказала мама — Эти дикари тебя убьют.

Через несколько дней пришла в школу. Все дети смеются над бывшим президентом:

— Президент испугался и сбежал!

— У него озеро на голове, а с двух сторон лес!

— Президент нас грабил! Мы выгнали его, теперь будем жить богато!

И это тот человек, которого мы ходили смотреть на стадион, специально нарядившись в самую лучшую одежду… После этого в Кыргызстане ничего не изменилось, никто богаче жить не стал. Я не общалась абсолютно ни с кем, только читала. И мама ни с кем не общалась, кроме своих учеников.

— Общаться нужно только по делу, только с теми, от кого выгода есть — говорила она.

Папе она писать перестала, с тетей Наташей тоже поругалась, в сад мы ходить перестали. Летом на каникулах у мамы учеников не было. К концу лета дома не осталось еды, ничего, даже подсолнечного масла, только мука. Мы пожарили оладушки на сковородке без масла, потом ножом отковырнули.

— Мама, можно я пойду к тете Наташе в сад? — спросила я — принесу фруктов.

— Ишь ты! Говняшка эта приманила тебя шоколадками. Я из-за деда туда ходила. А сейчас зачем мне к этой Какашке ходить, вкалывать в чужом доме? И ты не ходи, дома сиди с мамой. Она злющая, отравит тебя. В еду отраву подсыпит, и ты умрёшь! Ты туда не рвись! Она мне завидует, что у меня есть дочь. Ишь, тётушка у неё кумир! Тётушка — это не мама. Ты ей не нужна. Тварь поганая! Сволочь! Всю жизнь мне испортила! Чтоб я не слышала больше это имя! Поняла? Ты поняла?!

— Поняла… Мааам, а может… давай папе напишем, попросим денег.

— Ещё чего выдумала! Не буду я ни перед кем унижаться, просить. Лучше с голоду сдохнуть! И ты будь гордой! Он не твой папа! Он бесплодный был. От него вообще никакого толку нет. Я искусственное оплодотворение сделала в Курской больнице — улыбается — Сказала врачам: «хочу белую голубоглазую девочку». Они мне такую сделали, по моему заказу. Нет у тебя отца! Мужики вообще сейчас не нужны. Можно ЭКО сделать.

Я ушла в свою комнату, а мама продолжает говорить сама с собой:

— Ишь ты! Гадюка! Хочет отнять у меня дочь! Как настроила ее против меня. Так и рвется туда! Мама ей не нужна, тетушка у нее кумир! У меня не было мамы, я без мамы росла. Вот бы у меня мама была, как бы я радовалась. Папа — это не мама, он все время на работе, вообще нас не воспитывал, мы как сорняки росли. «К тете Наташе в сад» говорит. Во! Это не ее сад, это папа сажал, и дом этот не её. Этот дом нам с папой дали за работу. Я ему помогала все время, по участкам с ним таскалась по жаре. Наташа ему вообще не помогала, шлялась с мужиками, на гулянках вино пила. Я ни разу ни на какие гулянки не ходила, все свои ночи на учебу потратила. Пока все сестры с мужьями детей делали, я училась. У меня три диплома, я самая умная из всех, самая хорошая из всех, самая честная, добрая, работящая, порядочная! Эта гадина папу вообще за человека не считала, позорила его, напивалась, все время пропадала куда-то с мужиками. И почему-то вот он ее любил больше чем меня, жалел ее, все время: «Ой, Наташечка! Наташечка!» Я никаких удовольствий в жизни не видела, день и ночь вкалывала как проклятая. Я должна была с папой жить в этом доме! И на старости лет Я приехала его досматривать, Я ему ногти стригла, она вообще за ним не ухаживала. Это мой дом! Мне он должен был достаться! Я себя берегла не пила, не гуляла, отца не позорила. Во! Какую голубоглазую белую девочку родила! У меня есть кому стакан воды подать в старости, а у нее нет! Пусть она теперь от зависти сдохнет!

Мама говорила и говорила, часами без умолку. Я сказала ей:

— Мне надоело тебя слушать! Хватит всех обзывать! Ничего мне тетя про тебя плохого не говорила. Она вообще редко разговаривает, молчит все время.

— Во! Защищает ее как! Ты к ней ходишь тайком от меня! Признавайся!

— Нет, не хожу.

— Ты маленькая, ничего не понимаешь. Я тебе правду говорю. Её пьяную притаскивали мужики, на ногах не держалась. Ты мне не веришь, ей веришь. Она злющая. Она меня убить хочет! Тебя уже против меня настроила. Ко мне ты должна повернуться. Я единственная с кого ты должна брать пример. Тетушки чужие, они тебя сначала шоколадками заманят, а потом рабыню из тебя сделают! Тетушка — это не мама, она не будет тебя кормить, учить. Заставит тебя всю самую грязную работу делать, туалет ей будешь мыть. Про папку тоже забудь. Мужчины жестокие, это я одна такая добрая, жалею тебя, он тебя ремнем лупить будет по голой жопе, если не будешь его слушаться. Он здоровущий, сильный, кулаком как даст, убить может! — она обняла меня и гладит по голове — Дурочка! Нигде ты не найдешь человека добрее чем я, никому ты не нужна кроме мамы.

Я была очень голодная. Элвиру на каникулах родители куда-то увезли. Пошла к Нозе:

— Пойдём яблоки воровать?

— Ну пойдём!

Мы залезли в чей-то сад, набрали яблок, принесли к Нозе домой. Её мама похвалила за это. А потом мы побежали далеко-далеко в абрикосовый сад на окраине города, насобирали полные сумки абрикосов и ещё принесли. Я домой ничего не несла, а то мама подумает еще, что я к тете ходила, в бешенство придет. Никто нас ни разу не ловил и не ругал. Киргизы всё-таки добрые люди. Жалели нас, наверное, две голодные девочки в старой одежде яблоки воруют и кукурузу… Все почти так же как мы жили, бедно… Нас не ругали… Но впоследствии это затянуло нас в более опасные приключения.

Как-то во дворе бегали с Нозой, смотрим дверь открытая, никого нет, квартира на последнем этаже. Мы оттуда косметику взяли, нижнее белье, деньги, перетащили под крышу. Там был узкий чердак, вентиляционные отверстия, птицы там жили. Мы еле заползли туда. Ноза сказала:

— Вещи потом заберём.

Через несколько дней к нам домой пришла милиция. Сказали, что ворованные вещи у Нозы дома нашли и меня тоже возле той квартиры видели.

— Моей дочки там не было — сказала мама — она дома сидит, никуда не ходит. Хотите ищите, тут ворованных вещей нет.

Кажется, нас с Нозой в детскую комнату милиции на учет поставили… После этого с Нозой-Занозой мне мама запретила дружить, и вообще дверь на ключ закрыла, а ключ спрятала, чтобы я из дома не могла выйти.