Говори мне

Lesia Scotch, 2020

Что делать, когда вас далеко не двое во всем мире? Когда дружба и любовь отчасти синонимы? « – Не задавай мне подобных вопросов, договорились? Повторю, чтобы ты запомнила раз и навсегда: нас трое, Эй, и я люблю тебя. А теперь, вымой свой бокал и вали спать…»Эйко – девчонка, строившая отношения с манипулятором последние пять лет, возвращается в своё прошлое. Два года назад она встретила Мартина, и мысли о нем все чаще и чаще заполняют ее голову.Мартин – студент последнего курса магистратуры, вошедший в жизнь Эйко в самое подходящее время. И его жизнь перевернётся с ног на голову после встречи с ней.Третий герой моего романа – он тот, после встречи с которым ничья жизнь уже не будет прежней, да, мистер Брайт?

Veiled

Я переминаюсь с ноги на ногу с этими тюльпанами в руке.

— Ты хочешь поговорить об этом всем или пустим все на самотек? — спросил он меня, запустив пальцы в свои волосы, поправляя их.

Я посмотрела на него. Я не хочу остаться без тебя, Мартин. Что, если все это временно? Что, если ты уйдешь? Что, если ты не простишь? Что, если эта любовь просто сгниет на наших глазах так же, как моя несчастная, шестилетняя?

— Эй, — подошел он ко мне, — ты здесь еще?

— Здесь, — улыбнувшись, ответила я и взяла его за руку. — Храм Эхо?

— Не переводи тему, — и он заправил прядь моих волос за ухо.

Влюбленными глазами я заглянула в его глаза и лукаво произнесла:

— Не порть мне момент, мерзавец, — и ловко прильнула к его губам.

Он расплылся в широкой улыбке. Я просто тащусь от того, как Мартин улыбается.

— Знаешь, о чем я подумала?

Он удивленно посмотрел на меня и шутливо произнес:

— Ах, ты еще и думать тут успеваешь! — он начинает щекотать меня и смеяться. — Скажи, что ты думала о том, как мы проведем весь остаток дня, валяясь на моих простынях, поедая…

У меня зазвонил телефон.

–… кукурузу.

Я отвлеклась на звонок. Мелодия Алекса. Он сказал кукурузу?

— Кукурузу?

— Попкорн. Я хотел сказать попкорн. Это же та мелодия? — почесал он затылок пальцами. — Та, что вчера играла, когда мы на озеро собрались идти.

Я достала телефон из рюкзака, выключила звук и бросила его обратно, пока Мартин следил за каждым моим движением.

— Давай, возьми трубку.

— У меня нет желания с ним сейчас разговаривать.

— Но тебе придется сказать ему, что это конец. Так ведь, Эй? Скажи сейчас, если ты этого еще не сделала. Ты же вчера вернулась ко мне. Ты никогда не возвращалась, а вчера вернулась, значит все ясно как день. Вчера ты сомневалась, но сегодня ты… ты… слово бы подобрать… иная, что ли.

Я посмотрела в небо сквозь листву.

— Я поеду с ним на остров и скажу все там.

— И как ты после этих слов собираешься оттуда возвращаться домой? Ты об этом подумала? Зачем ехать за фигову тучу километров, чтобы сказать о расставании, когда можно сделать это здесь и сейчас, и никуда не ехать? — Мартин сделал паузу, выжидая ответа. — Эй, ты серьезно рассматриваешь вариант с возвращением к нему? — он напрягся и засунул руки в передние карманы джинсов.

— Нет, но я люблю Стефи, и мне бы не хотелось просто взять и исчезнуть из ее жизни. Вчера, по пути домой, я решила, что в эти выходные съезжу туда, чтобы распрощаться с прошлой собой и своей прошлой жизнью, — я потупила взор. — Я больше не хочу быть частью Алекса Тотта. Я больше не мечтаю стать миссис Тотт, если тебя это успокоит.

Он развернулся. И холодно произнес:

— Пошли отсюда.

Мне так чертовски хреново от всего происходящего. Нужно поскорее со всем этим разобраться и начать спокойно жить. Найти призвание. Влюбиться. Начать встречаться с заботливым парнем, выйти за него замуж. Желательно влюбиться и выйти за одного и того же. Стать какой—то там миссис.

Миссис Форсберг? Девчонки лукавят, когда говорят, что ни разу не примеряли фамилию своего парня.

Мы молча вышли обратно на тропу. Я все так же с тюльпанами в руке. Если мы сейчас в край поссоримся, я возненавижу тюльпаны.

Мартин развернулся вполоборота и протянул мне руку:

— До озера дойдем в другой раз. С третьего — должно сработать, — усмехнулся и продолжил. — Кофе?

— В «Бельвью»? Там столики под открытым небом. Можем спокойно посидеть, попить кофе и покурить.

— Смыслишь, Эйко, — и мы неспешно пошли обратно в сторону ресторана «Хага Форум», где Мартин встретил меня. Оттуда минут десять, и мы будем на месте.

— Марти, я второй день пытаюсь тебя спросить про Сэм. Как так вышло, что вы в одной комнате? — я подняла букет и поднесла его к носу, вдыхая аромат цветов. И тут же вспомнила, что он валялся на земле, и шутливо скривив лицо, опустила руку с букетом вниз.

— А я говорил, что тебе не о чем волноваться. Сэм, как парень. Ну, внешне далеко нет, но есть в ней что—то отталкивающее. Саманта превратилась в Сэм однажды, вот и вся история.

— Она… эээ, из команды ЛГБТ?

— Насколько я знаю, нет. У нас негласное правило — не водить никого на перепихоны.

Я вспомнила мой последний визит к нему. И как он сжимал мой зад, когда усаживал на стол.

–Я не в счет?

Он посмотрел на меня со всем своим обаянием и прыснул со смеху:

— Эй, ничего же не было! А насчет Сэм. Ее мама состоит в ученом совете. А любимой дочке не захотелось жить в женской общаге. Поэтому Сэм никого не водит к нам, смекаешь?

Я прищурила глаза, глядя на него, пытаясь сообразить в чем суть сказанного.

— Мелкая, не глупи. Она живет в общаге парней и ходит к любому, кто ее впустит. Так что еще раз повторяю — расслабься, мне до нее нет дела, — и он потрепал рукой мои волосы. — Ты с этими цветами, как курица с яйцами — выкинь уже.

— Обойдешься. Я передумала. Я донесу его до дома и поставлю у кровати.

— Твое дело.

И шли мы до кафе, обсуждая предстоящий диплом Мартина. Как никак, выпускной год. Я закончила Королевский Университет раньше него из—за того, что Мартин взял два года после школы на поиски себя и своего будущего дела. А я толком и не знала, кем хочу стать, поэтому просто поступила на факультет экономики инноваций и роста. Теперь думаю, не пойти ли мне на курсы. Курсы философии, например. Или на курсы физики термоядерной плазмы, и изящно провалить все экзамены.

Я хохотнула.

— Тебя рассмешило то, что мне предстоит написать о высокоэффективных сенсорах на основе нано—структур гексацианоферратов переходных металлов?

— Мартин, это выговорить сложно, а написать про это диплом сродни медленному самоубийству.

— А какая тема диплома была у тебя? Какое—нибудь налогообложение? Или управление активами?

— Обычно, это темы курсовых. Мой же был о новых методах управления кризисными процессами в современном мире.

— О, — воскликнул он, — у тебя даже диплом о кризисах. Тяжко.

Я гневливо посмотрела на него:

— У тебя совсем нет инстинкта самосохранения? Или ты сохранился на предыдущем уровне?

Мартин расхохотался и прижал меня к себе, пока мы целенаправленно шагали в сторону «Бельвью».

— Люблю тебя в гневе.

Я остановилась и подняла глаза на него.

— Ты только что сказал, что любишь меня?

— Да. Завуалированно вышло, скажи? — улыбка не сходила с его губ.

— Повтори.

— Люблю… тебя… — повторил он, — в гневе.

— Для первого раза пойдет, — сказала я и подошла к нему впритык, приподнялась на носочки и коснулась его губ своими. — Но только лишь для первого.

И поцеловала его. Он обнял меня за талию и прижал к себе. Я мечтаю лишь об одном — чтобы эти поцелуи никогда не заканчивались.

— Мы до кафе не дойдем так же, как не дошли до озера, Эйко.

Я чуть отстранилась.

— Ни в коем случае. Я очень хочу американо с молоком. Мама с утра приготовила мне черный, и это совсем не то.

— Какие мы привереды.

— Сказал фанат артишоков. «У вас средиземноморский салат и без артишоков? А мясные фрикадельки без брусничного соуса, видимо?».

— Ты запомнила? Это было сто лет назад! Мы тогда с тобой под такой ливень попали. И град. И выкинули твой зонт, потому что он предательски развалился от легкого ветерка.

— Легкого, — со смехом повторила я. — То было штормовое предупреждение, Мартин!

— Приятно, что ты дословно помнишь о моих вкусовых предпочтениях, — задумался Мартин, видимо, вспоминая тот день, и продолжил. — И как нас вообще занесло в тот ресторан.

— Ты за артишоками в тот вечер в саму Испанию готов был ехать, так что…