What the heck
Я не знаю, как реагировать на это, и просто отвечаю ему поцелуем, закрывая глаза. Мне так нравится это кольцо в его губе. Эта слегка прохладная деталь наших поцелуев. Алекс обвивает меня руками под толстовкой и крепко прижимает к себе. Мимо проходит какая-то парочка, и я слышу, как девушка говорит: «Они прям тут начнут совокупляться, если им никто не скажет, что они стоят посреди улицы». И в этот момент я распахнула глаза.
Я замерла и прошептала:
— Я не могу так.
Он вытер губы тыльной стороной ладони и провёл рукой назад по своим волосам. Достал пачку сигарет.
— Пойдём ко мне, обсудим, почему ты не можешь, — чиркнул зажигалкой и прикурил.
— Я обещала Мие встретиться, а она освободится только к вечеру. Отец ей там что-то про коробки передач и карбюраторы вещает.
— Занятно. Может, она так и мою «Вольво» переберёт однажды, — он устремил свой взгляд в даль на парк. — Ладно. Можем на выходных съездить к моей сестре в пригород, развеяться. Ты любишь леса, прогуляемся там.
Шесть лет, подумала я.
Мы вместе шесть лет. Я люблю леса, Алекс. А люблю ли я тебя или просто боюсь войти в другую, неизведанную реку?
— Набери мне ближе к вечеру пятницы, — я поправила толстовку. Чёрт! Мне же надо вернуть её Мартину. Интересно, Сэм ещё там? Если да, то, очень надеюсь, что они там начертательной геометрией занимаются. Я совершенно зря переживаю, я же должна быть вне конкуренции, любить себя и бла-бла-бла. Так учат все эти гуру эзотерики, да?
Алекс обнял меня вокруг шеи одной рукой, а второй затянулся, затем выпустил дым в небо и чмокнул меня в лоб:
— Не делай поспешных выводов и не принимай никаких решений до окончания выходных. Ты увидишь, что я не такой уж и кретин. Не настолько кретин, насколько кажусь, — тихонько улыбнулся он и пошёл прочь. Я развернулась и, сделав всего лишь шаг, услышала его голос: — Скоро увидимся, моя Эйко.
Быстрым шагом я направилась в сторону общежития. Мне нужно как можно скорее вернуть толстовку, обнять Мартина и встретиться с Мией. Она должна выслушать всю эту фигню, произошедшую со мной за эти какие-то шестнадцать часов. Я достаю телефон и дрожащими пальцами (то ли от холода, то ли от моих нервишек) набираю сообщение Мие:
«Помпончик, сможешь меня забрать из кампуса? Потом объясню»
Прошло меньше минуты, и вот она звонит мне. Мия — не любитель переписываться.
— Погоди. Это история двухлетней давности? Или у моего отца тут, вместо обычных тачек, машина времени где-то запрятана, и она отправила меня в твой персональный ад? КАКОГО ЧЁРТА ТЫ ТАМ ДЕЛАЕШЬ? — чуть погодя, она продолжила уже тише: — Извини. Но какого чёрта ты там делаешь, Эйко?
— Мартин. И даже Алекс.
— Не беси меня своими недомолвками.
Обожаю Мию за её вспыльчивость и неумение вести спокойные диалоги. Её испанские и итальянские корни сыграли с ней злую шутку и сделали из неё мегеру. Она много ругается и возмущается, зато как искренне она это делает.
— Мия, меня саму всё это бесит. Но ты знаешь, как мне везёт на парней в моём окружении. В общем, я иду к Мартину…
— Нет! Стой, в смысле? Стой, стой, стой! — торопливо забормотала она, и по её голосу я уже слышу, что сейчас она начнёт меня отчитывать. — Никуда ты не идёшь, а прижимаешь свою задницу в кафе с булками и ждёшь меня, пока не натворила там невесть что.
— Я уже. Заберёшь меня через полчаса?
— Придётся сказать отцу, что у меня в окружении женщины-дуры и мне срочно надо спасти одну от погибели. Я наберу, как буду рядом. С тебя — максимально большой капучино с зефирками.
— Не пойму, как в такой мегере, как ты, уживается всё это вместе с зефирками.
Она хохотнула.
— Только зефирки делают меня добрее. Ну, и твои щёчки.
— Не начинай! — засмеялась я и дала отбой.
Пока мы вели разговор, я подошла ко входу в общежитие. Вдох-выдох, и я открываю дверь…
