Цветок Амелии: первый опыт

Kallian Ferris (2024)

Книга рассказывает историю Амелии — смелой и любознательной девочки, родившейся в небольшой деревушке Зелёная. С самого детства Амелия жила в мире древних легенд, которые открывали ей мать, талантливая зельеварка, и дедушка, известный в округе врач. С юных лет героиня осваивает зельеварение, а её любопытство и жажда знаний приводят к череде увлекательных и опасных открытий. На пути Амелия сталкивается с приключениями, новыми друзьями, неожиданными встречами и сложными решениями. Она мечтает стать лучшей в своём деле, вдохновившись зельями, окружающими её с детства. Однако путь к мечте нелёгок: Амелия учится принимать сложные истины мира и самой себя, находя силы быть честной и следовать за призванием, несмотря на препятствия и опасности. История Амелии — это одновременно тёплый семейный рассказ и захватывающее фэнтези о взрослении и стремлении изменить мир вокруг.

5 Глава. А где мама?

Время шло, в жизни повзрослевшей Амелии менялось немногое. Три года, после окончания школы, всё шло своим чередом: у неё также не было денег, а всё заработанное она тут же спускала на кутежи и зелья. Лео также помогал отцу в лавке. Только с годами он стал шить гораздо искусней. Не изменилось всё до такой степени, что даже Курт до сих пор не закончил школу. Время словно застыло в Зелёной. Это замечала Амелия. Это же замечал и Леонард. Даже Мари видела, как эти двое просто плывут по течению. Зато у Джерома кое-что да изменилось. Спина стала ещё больше болеть от работы. Благо есть Лютер. Он прописал зятю стоящую мазь, боль на время прекращалась.

С другой стороны, тихая и размеренная жизнь ещё никому не вредила. А что, живёшь спокойно, занимаешься любимым делом, торгуешь на чёрном рынке незарегистрированными зельями… Красота. Друг под боком, родители живы, здоровы. Не считая отцовской спины. Ну что ещё для счастья надо?

А время неумолимо шло. Нет. Лучше сказать уходило. До поры до времени. Такой лютой зимы не видели уже двадцать лет. Все окна на домах покрыли снежные узоры, крыши замело слоями снега, а воздух был настолько ледяной, что обжигал открытые участки кожи за секунду. В такую погоду ни то, что сам выйти из дома боишься — даже скотину хочется впустить, погреться. Но в таком морозе есть и плюсы: волки и носа не совали в Зелёную, потому даже стража спокойно грелась в своих бараках.

Тогда Амелии только исполнилось двадцать. Волшебный возраст, когда ты в полной мере чувствуешь ответственность за собственную жизнь, но для родителей остаёшься ребёнком и мечтателем. После посиделок с родными, она с друзьями отправилась в единственное место в деревне, которое работало при любой погоде — Гнилое корыто. Работало оно потому, что согревало всех своим уютом. Да и там, элементарно, стоял большой камин и с дюжину бутылок с огнём.

В двадцать Амелия решила: пора взяться за ум и пить хотя бы не до беспамятства. Вернувшись домой из трактира чуть раньше обычного и, будучи в трезвом рассудке, она застала за камином Мари. Дедушка давно ушёл, Джером отсыпался перед выходными, а Мари сидела укутавшись любимым пледом и листала небольшую книжку в светло-розовом переплёте.

— Мам? — Сказала Амелия. — Ты чего не спишь?

— Отец такой храп поднял, что не уснёшь, — Ответила Мари.

— Что читаешь? — Она сняла одежду и подошла к матери.

— Да, так. Ничего…

— Ну покажи, интересно ведь, — Амелия ловко выхватила книгу. Она раскрыла форзац. Дневник. — Мам, это что, твой дневник?

— Не совсем. Это твой дневник. Я веду его с твоего рождения.

— Это так… Э-э… Странно, мам, — Рассмеялась Амелия.

— Ну вот, я так и думала!

— Ладно-ладно, я шучу. Я почитаю?

— Обалдела? Конечно нет!

Она забрала дневник и убрала его подальше.

— Так ты тут, типа, что? Ностальгируешь?

— Ну, вроде того… В детстве ты была такая хорошенькая. Иногда я сажусь здесь, у камина. Беру дневник и вспоминаю. Иногда плачу, но в основном смеюсь. Читаю, как ты росла, безобразничала, не хотела учиться, а я всё с тобой боролась… — Мари на мгновение замолчала. — Время идёт, солнышко… Ох ты ж, вот мать! Подарок! Сейчас приду, посиди.

Мари поднялась наверх и вернулась с небольшой коробчонкой в бантике. Протянула её Амелии.

— Ну, открывай.

Амелия, недолго думая, сняла крышку. Внутри она увидела изумительный кулон. Он переливался нежными цветами от розового до золотого.

— Что это, мам?

— Это амелия, солнышко. Когда я была беременна тобой, мы с отцом частенько гуляли в лесу, неподалёку от озера, где пирс. Там тогда росли прекрасные кусты амелии. Каждый раз радовалась, как ребёнок, когда видела их. Они прекрасны. Они — так же, как кулон — бликами переливались на солнце. Тогда я решила: если родится дочь — назову её Амелия.

— А если бы сын?

— Даже не думала. Тем более родилась дочь, так что не имеет значения.

— Тоже верно…

— Этот кулон сделал Джером. Покойный дедушка Квентин успел кое-чему его научить, хоть и не был от этого в восторге. Это он придумал сделать тебе кулон. А я придала ему цвет. Угадаешь, с помощью чего?

— Ясен пень с помощью зелья. Из амелии?

— Да, — Улыбнулась Мари.

— Спасибо, мам, — Амелия крепко обняла Мари. Капелька слезы прокатилась по её щеке. — Люблю тебя.

— И я тебя люблю, солнышко. С днём рождения.

Они просидели в обнимку минуту.

— Ну что, спать идём? Попробую утихомирить папаню, а то — ну нет! — он издевается!

— Пора бы. Надо выспаться. День был тяжёлым.

•

Утром Амелия проснулась раньше всех, от холода. Камин давно прогорел. Амелия накинула на плечи одеяло, спустилась вниз и разожгла огонь. Дома стояла странная тишина. Только завывание ветра и бьющийся в окна снег на улице нарушали её. В камине затрещали дровишки, а следом и поленья. Амелия потянулась, уселась на диван и протянула ноги к огню. Когда ноги согрелись, она пошла на кухню. На столе лежала записка:

Ухожу я от вас… М.

М? Что за М? Что происходит? Амелия поднялась в комнату родителей. Отец спал один, развалившись на всю кровать. Она подошла к нему и начала тормошить.

— Пап! Проснись, пап!

Джером нехотя открыл глаза, явно расстроенный тем, что ему не дали доспать.

— Что такое, мимозочка? — Спросил он силясь проснуться.

— Где мама?

— Так вот же… — Он посмотрел налево, где должна была лежать Мари. — О! А где?

— А я про что? Мамы нет! Вряд ли она в такой мороз пошла по магазинам! Да и на кухне записка лежала, — Она показала её Джерому.

— Ну и ж… жопа, вот что! План есть?

— Если бы…

— Может у деда? В гости пошла, проведать.

— А записка зачем, гений?

— Понятия не имею… Так. Предлагаю выждать. Всё равно на улицу сейчас хрен высунешься… — Джером крепко зевнул и завалился на другой бок.

Первые пару часов Амелия не знала, куда себя деть. Немного свыкнувшись, она поудобней уселась у камина, ей удалось отвлечься книгой. Джером окончательно проснулся и занялся уборкой. Он решил, что Мари на него в обиде и хотел загладить свою вину. Амелия — начитавшись и теперь стойко подозревая, что мать похитили — стала придумывать план поиска.

Первый вывод: начать лучше с Зелёной. Расспросить местных жителей. Не говорить с дедушкой, а то сердечко уже слабое. Если след найдётся — пойти по следу. Если нет — отправиться в Галамут и начать поиски оттуда. Подключить сыщиков. В голове Амелии план выглядел превосходным.

После дум она пошла к Лео. Отправляться в приключение без сообщника было запрещено. Она рассказала ему про записку и план поиска.

— Смеёшься? — Сказал Лео. — Я уверен на… девяносто три процента, что это не похищение и ты раздуваешь из мухи слона. А Мари к вечеру уже дома будет.

— Да это ты смеёшься! Записку видел? Читай внимательно, олух, тут написано: Ухожу я от вас! Так пишут только похитители. Типа, от её лица, понял?

— Уй, записку в расчёт не брал… Ну, ладно, тогда на восемьдесят шесть процентов.

— Ладно, если до вечера мама не вернётся — завтра же в путь, чтобы найти по горячим следам. Лео согласился.

Амелия вернулась домой. Подготовила котелок, травы и минералы, взяла еды с запасом на пару дней, зелий на все случаи жизни, от взрывлипучки до хорового пения, и пару спальников. И, само собой, зубную щётку.

Собрав всё в сумку, она поставила её у порога и принялась ждать. Пока ждала, проголодалась, съела несколько кусочков тыквенного пирога, который отец только вынул из печи, запила это дело стаканом горячего молока. После уселась на диван у камина. Мысли всё ещё роились у неё в голове. Она уснула.

Проснувшись ближе к вечеру она почувствовала, как чья-то рука гладит её волосы. Это была Мари.

— Мам? Куда ты пропала, чёрт тебя дери? — Спросила Амелия.

Мари засмеялась.

— Я была у дедушки. Помогала в саду.

— А записка?

— Ну, мамы же всегда так говорят, в шутку.

— Я тебя убью!

Амелия обняла мать. Они ещё долго сидели у камина, разговаривая о своём. Чуть погодя, рядом уселся Джером, захватив с собой тыквенный пирог и молоко. И всё бы ничего, но на этом история не заканчивается. Как правило, некоторым событиям суждено повториться.

•

На земли Галамута упала весна. Снег давно растаял, весна выдалась прямо противоположной зиме — изумительно тёплой. Деревья распускали первые листочки, всюду была грязь и слякоть, только местами высохли холмы и солнечные стороны деревни. Жизнь вернулась в Зелёную. Дети бегали по лужам, кидались друг в друга грязными остатками снега. Борис ходил по деревне и строжился на детей, чтобы они играли аккуратно. Те, конечно, его не слушались.

Амелия сладко спала после очередной пьянки. Она с Лео прошлым вечером гуляла в Соседней деревне. Находится она недалеко от Зелёной, примерно в пяти километрах, потому они с помощью зелья ускорения домчали до туда за пару минут.

Ребята часто бывали в Соседней, так как там проходили лучшие кутежи в округе. Сама деревня была одним сплошным кутежом. Проживала здесь в основном молодёжь, а те, что старше, сами в своё время зажигали не по-детски! Соседней было всего тридцать лет, жизнь деревни только началась. Заработок, естественно, сплошь и рядом связан с алкоголем, вкуснейшими яствами и качественным табаком. Существовали там и другие способы заработка. Куда менее легальные… Ночью Соседняя жила, а днём спала тише воды, ниже травы. Весь честной народ отсыпался перед следующим кутежом.

Да! Прошлая ночь прошла незабываемо! Пиво лилось через край, все веселились, пели, некоторые — им уже явно хватило спиртного — дрались, но даже этим драчунам было весело и улыбки не сходили с их, искалеченных кулаками ближнего, лиц. Шум стоял такой, что, казалось, слышно было даже в Зелёной. Да что там — в Зелёной! По всем землям Галамута!

Пока Лео флиртовал с девушками, что у него не особо получалось, Амелия допивала очередную пинту эля и играла с местными шулерами в карты. Выигрывать у неё получалось не лучше, чем у Леонарда склеивать девчонок. Проиграв последние деньги, она не выдержала, взяла кружку, из которой пила эль, приложилась по соседу слева и с криком: Драка, ухватила со стола всё золотишко, что смогла, и ринулась бежать. По пути успела подобрать Лео, который секундой ранее получил оплеуху от очередной красавицы.

А в Соседней начался сущий хаос: Амелия затеяла знатную потасовку! Все били друг друга по морде, лупили пустыми бутылками по головам, метали стулья, переворачивали столы! И во всём этом сыр-боре два верных товарища и сообщника бежали сломя голову вперёд, к своей деревне.

На ходу Амелия рылась в сумке, пытаясь отыскать зелье ускорения.

— Прыгай сюда! — Крикнула она Лео и они оба оторвались от земли. В момент прыжка Амелия бросила на брусчатку колбу с зельем и уже через секунду они приземлились прямо в лужу с зельем ускорения. Мгновение и они исчезли в дали, оставляя только столп пыли за своей спиной.

— Что, мать твою, произошло?! — Кричал на бегу Леонард. — Я почти заарканил ту цыпочку, ты всё испортила!

— О, мой милый Дон Жуан, теперь ты её не увидишь ещё очень долго, смотри сюда! — Она раскрыла мешочек с золотом, который ей удалось урвать. Там было не меньше пятисот золотых асдов!

— Ты спёрла у тех придурков всё золото?! Ты совсем больная! Тебе пора лечиться, пойми!

— Будут знать, как обдирать честной народ! И нет! Я спёрла не всё золото! Только то, что успела схватить, пока один из них падал с табуретки!

— Так это ты народ всполошила?! Хотя чему я вообще удивляюсь!…

— О, смотри! Зелёная! Тормози-и-им! — Она подпрыгнула вверх и чуть подалась назад в полёте, проскользила по земле и затормозила. Тоже попытался сделать и Лео, но у него что-то пошло не так и он кубарем вкатился в ворота Зелёной, распластавшись возле стражи.

— Здрасьте! — Сказал он и улыбнулся.

— Вы уж простите его, ребята, совсем не чувствует тела, вот и не затормозил! Вставай, дружище, пойдём домой.

Амелия подняла друга с земли, отряхнула, похлопала его по спине и они направились по домам. По пути она вылила флакон с зельем замедления себе на обувь.

— Ну и ночка… Главное, чтоб завтра за нами не пришли…

— Не придут, они ж не знают откуда мы!

— Будто в наших краях ахренеть какой выбор! По близости только мы, Галамут да пара стариковских поселений, из которых молодняк давно свалил!

— Тоже верно… Но нет, не падаем духом! Утро вечера мудренее, слыхал такое?

— Уй, слыхал-слыхал… Доброй ночи.

— И тебе, сообщник!

Амелия проспала как младенец до самого обеда. Пробуждение было не сладким. Ей казалось, будто её голова скоро взорвётся. К счастью, этого не случилось. В таких случаях её спасал крепкий чай с острым перцем. Смесь жуткая, но на вкус и цвет, как говорится… Взбодрившись кружечкой чая, Амелия весь день провела дома. Где-то мельтешил Джером, занимался своими отцовскими делами. Амелия сидела у камина, пялила в стену и читала истории о море. Время от времени она вставала в туалет, на кухню, либо выходила во двор, постоять да посмотреть на людей. Она знала, что сегодня весь день пройдёт именно так. Лео проведёт его точно так же. Это был, своего рода, отдых от безрассудной жизни. Иногда нужно просто сделать паузу. Постоять на крыльце, посмотреть на деревья и птичек. Отвлечься. Но что-то её беспокоило. Стойкое ощущение, что чего-то не хватает.

Наступил вечер. Находиться в четырёх стенах осточертело, нужно было срочно развеяться. Она решила навестить Лютера. Она шла не спеша, здоровалась со знакомыми, слушала как меж деревьев завывает ветерок. Тот же ветерок гладил ей шею, запястья, трепал её рыжие волосы. Вместе с ним приходила приятная прохлада и свежесть разума. Амелия успела продрогнуть, благо путь не далёкий. Подойдя к дому деда, она постучалась. Простучала она особый шифр. Предупреждение, что идёт именно она. Дедушка знал его, это была его выдумка.

— Дедуль, это я!

— Ого! Солнышко, проходи! А я думаю — знакомый отстук! Слух уже не тот…

— Брось, скажешь тоже. Как живёшь? — Она сняла башмаки и прошла в дом. Села за стол на кухне. Лютер сел рядом.

— По-стариковски, Мелли, по-стариковски, — рассмеялся он. — Ухаживаю за своим садом как могу, читаю, временами выхожу к озеру. Думаю о том, о сём. На днях планировал сам к вам зайти, не успел! Небось уже соскучились по старику?

— Зуб даю, деда! Хотя, отец сегодня весь в хлопотах. Как в ж… в одно место ужаленный носится весь день туда-сюда. Стоп, а сегодня же суббота, да?

— Да.

— А-а, ну тогда ясно. С дружками на рыбалку собрался, вот и пытается все дела по-быстрому сделать.

— А как там моя дочь?

— А дочь твоя… — Амелия на секунду задумалась. Мари она видела последний раз перед уходом в Соседнюю. Ни утром, ни днём, ни вечером сегодня её не было видно. Даже рядом не проходила. И отец своей беготнёй сбивал с мыслей, как нарочно! — Э-э… Не знаю, деда. Я её не видела весь день. Может, торчала в кузнице и готовила что-то новое?

— Нет-нет. Вчера она сказала мне, что будет весь день отдыхать. В комнате её тоже не было? Вдруг спала.

— Дед, не могла же она спать весь день до вечера.

— Хм-м…

— У меня странное чувство, будто со мной это уже происходило… Только в прошлый раз она была у тебя в саду! Так, дед, говори, где ты спрятал мою мать?

— Да щас, из под стола достану, внуча! Нет у меня её! И куда она могла запропаститься?…

— Я домой, дед, нужно кое-что проверить! — Амелия тут же соскочила, надела ботинки и пулей вылетела из дверей.

По пути она чуть не сбила кого-то с ног, запнулась о кошку и практически отправила на небеса маленького мальчика. Повезло его вовремя подхватил на руки отец. Под крики прохожих она долетела до дома за считанные секунды. Ввалилась в двери, на ходу выпрыгнула из ботинок и бросилась на второй этаж. Отца, как и ожидалось, уже не было дома. Смотал удочки и отправился с Мартином и Тави на рыбалку. Она влетела в комнату, осмотрелась. На письменном столе лежал клочок бумаги. Она взяла его в руки и… Нет, это средство от запора. Лютер прописал его Джерому неделю назад. Она глянула на тумбочку у кровати. Записка лежала там. Она гласила:

Дорогие Амелия, Джером. Мне жаль такое говорить, но мне нужно уйти. Я ненадолго. Люблю до глубины души. М.

Зачем? Куда? Каким образом? Столько вопросов смешались в голове в тот момент. Как отец не заметил, что у него из под носа исчезла жена? Может, её и правда похитили, но запретили говорить об этом в записке, чтобы потребовать выкуп, когда вода утихнет? Она не понимала как действовать, с чего начать, куда идти… План! Тогда она составила план поисков! Она отыскала ту самую бумажку. Только на этот раз всё сразу пошло не так, как нужно. Лютер уже знает, что она исчезла.

И радости на его лице, как и ожидалось, не было и близко. Он облокотился на свои колени и качал склонённой головой. И так же, как и Амелия не понимал, куда и зачем ей нужно уйти. У неё есть семья, она занята любимым делом, чего же не хватало?

— Дедуль, я найду её, ты не волнуйся. Что-нибудь придумаю — всегда ведь придумывала — и найду.

— Ещё чего вздумала! Не хватало ещё тебя пустить на поиски.

— Но ведь она моя мать. Кто, если не я? Сыщики галамутские? А если она не в Галамуте, а решила, ну, знаешь, в родные края податься, а? Тут то и сдуются эти сыщики-недоумки!

— Это исключено. Край, откуда мы родом, так просто не найти. Я пытался. Много раз пытался. В конце концов состарился здесь. Тут же умру. И, знаешь, я этому рад. Да, тут моя семья…

— Хватит телячьих нежностей, дед! Завтра зайду. За меня не волнуйся. Лео меня не бросит, он же мой сообщник!

— Упрямая… Прям как она…

— Яблоко на яблоне, деда! Или как там, блин, говорилось… Ай, в жо… Ну, пофиг, короче. — Она махнула рукой, надела сапоги и рванула домой.