Цветок Амелии: первый опыт

Kallian Ferris (2024)

Книга рассказывает историю Амелии — смелой и любознательной девочки, родившейся в небольшой деревушке Зелёная. С самого детства Амелия жила в мире древних легенд, которые открывали ей мать, талантливая зельеварка, и дедушка, известный в округе врач. С юных лет героиня осваивает зельеварение, а её любопытство и жажда знаний приводят к череде увлекательных и опасных открытий. На пути Амелия сталкивается с приключениями, новыми друзьями, неожиданными встречами и сложными решениями. Она мечтает стать лучшей в своём деле, вдохновившись зельями, окружающими её с детства. Однако путь к мечте нелёгок: Амелия учится принимать сложные истины мира и самой себя, находя силы быть честной и следовать за призванием, несмотря на препятствия и опасности. История Амелии — это одновременно тёплый семейный рассказ и захватывающее фэнтези о взрослении и стремлении изменить мир вокруг.

3 Глава. Мам, не ругайся, я уронила свою сумку…

— Ну мам! — Причитала Амелия. — Почему я не могу пойти вместе с остальными?

— Амелия, послушай, я понимаю, что ты хочешь проводить больше времени с Лео, играть с ним, но учить тебя буду я.

— Но я не хочу учиться дома! Я хочу как другие ребята — ходить в школу! Или пусть Лео тоже учится у тебя… — Всё больше краснела и надувалась Амелия.

Мари вздохнула.

— Нет, малышка, Лео я учить не смогу. Да и захочет ли он этого? Ты у него спросила?

Амелия задумалась.

— Хорошо, давай так, — Продолжила Мари. — Ты проходишь туда ровно неделю. Параллельно я начну тебя учить зельеварению. Но если ты хотя бы раз не захочешь вставать рано утром или будешь говорить, что все твои одноклассники глупые — я сразу же заберу тебя и буду учить сама.

— А мне должна будешь десять золотых! — Кричал с кухни Джером. — И не отнекивайся! Я знаю, они у тебя есть!

— Папа, мне всего шесть!

— Он шутит, не слушай его. Так что, договор?

— Да! Спасибо, мамочка, я тебя люблю!

Наконец настал тот день. Амелия переживала, что ей обычно не свойственно. Переживание было приятным. Переживание от чего-то неизведанного, чего-то, что предстоит изведать. Мари и Джером вместе проводили её в школу. Мари осталась ждать её после уроков. Первые занятия прошли за полтора часа. В классе было немного детей: Лео, Амелия, трое парней — Габби, Крок и Курт, — которые постоянно докапывались до Лео ещё до школы, пара незнакомых Амелии, похожих друг на друга, мальчиков и две совершенно разные девочки.

Время прошло незаметно для всех ребят, но…

— Мама! — Крикнула Амелия на выходе из школы. Она шла вместе с Лео. — Это было просто… НЕ-ВЫ-НО-СИ-МО!

— Что именно? — Спросила Мари.

— Ну не знаю, а мне понравилось… Учительница хорошо всё объясняла, — Ответил Лео.

— Ну и ходи к своей учительнице как-её-там, — Сказала девочка. — Мамочка, я думала, что не выдержу этого… Там дети… Сидят за столами и ковыряются в носу! А потом едят сопли… Почти все!

Амелия чуть ли не рыдала.

— Но тебя никто не обижал?

— Да её обидишь! — Ответил за неё Леонард, — Себе дороже! Вместе с нами учатся Габби, Курт и Крок, так Амелия их всегда побеждает.

Мари рассмеялась, но продолжила слушать ребят. Они рассказали, чем их кормили, как они играли на перемене и, по словам Амелии, это были единственные счастливые минуты в школе.

— Я туда больше не вернусь! Я даже готова дать папе десятку!

Лео стоял в недоумении. Мари не стала протестовать. Предупредила учительницу, что Амелия будет учиться дома и, на следующий же день, мать и дочь вооружились учебниками, пергаментом и перьями. Обучение с мамой Амелии нравилось не многим больше. Но лучше уж так, чем наблюдать, как Курт и Крок на брудершафт едят козявки. И дело не столько в маме, сколько в том, что девочке приходилось изучать. Первое время Амелия пыталась разобраться в том, что есть что. Она многого не понимала, а когда она чего-то не понимала — злилась. В конце концов девочка выучила алфавит и научилась складывать и отнимать числа. Из алфавита у неё получалось писать слова, хоть без ошибок и не обходилось. С арифметикой дела обстояли ещё лучше: как только она поняла механизм сложения и вычитания — дела пошли в гору. Правда, пока не появились деление и умножение.

К десяти годам девочка выросла не только физически: в знаниях и умениях также недурственно прибавилось. Пока ребята в школе изучали положенный материал — Амелия и Мари опережали их на год. Со временем Амелии всё больше и больше нравилось учиться. Что осталось неизменным в ребёнке, так это её любознательность.

Однажды Амелия с родителями пришла в гости к дедушке. Стоит подметить, когда Лютеру исполнилось шестьдесят, он перестал принимать больных — решил больше времени посвящать родным — и передал все свои знания единственному ученику. Нынешний доктор прибыл к нему из Галамута. Говорил, мол, раньше они с отцом и матерью жили здесь и отец тоже прослыл доктором.

Тогда стояла холодная зима, близился новый год. Девочке недавно исполнилось десять. В тот день они сидели за столом, дедушка угощал гостей разными яствами: кролик, виноградный морс, холодец из баранины. Нашлось место и для десерта, в виде тыквенного пирога, и для свежих овощей, которые Лютер выращивал круглый год в переоборудованной комнате для больных. Теперь там расположился настоящий сад: Лютер сделал всё по уму. Прежде, чем сделать своего рода теплицу, он добавил несколько капель зелья чёрной дыры внутри комнаты. Лютер досконально изучил это зелье и понял, что в небольшом количестве оно может расширить пространство. И правда: всего пары капель хватило, чтобы сделать старую небольшую комнатку для больных на несколько квадратных метров больше. При этом снаружи ничего не менялось.

Когда Амелия была совсем маленькой — и Лео ещё не научил её выговаривать букву Р, — её заветной мечтой было попасть в кабинет дедушки. Но сам дедушка запрещал входить внутрь кабинета: там стояла огромная колба с чёрной дырой. Хотя сама исполинская склянка и сделана из прочного стекла, а снаружи была облита зельем крепости, Лютер переживал, что любознательность внучки возьмёт над верх. Потому они договорились: когда та станет постарше — он покажет ей все внутряки.

Помимо здоровенной колбы с чёрной дырой, там скопился целый музей диковинок: Лютер накопил библиотеку книг по врачебному делу и зельеварению. Нашлось там и место для художественной литературы местных и мировых авторов. Также на полочках, между книг, стояли разных форм и размеров склянки и колбы с зельями. Амелия знала это, потому ждала экскурсии, как праздника. Про чёрную дыру в банке ей, конечно, никто не говорил. Её тщательно прятали, накрыв тёмной вуалью.

В тот день — в день застолья — когда все наелись, напились и настало время идти домой, Амелия решила, что хочет остаться ночевать у дедушки. Мари и Джером были не против. Взрослым нужно иногда бывать наедине друг с другом. Отоспаться, там. Как следует! Особенно в выходные.

— Ну что, золотко, чем же мне тебя развлечь? — Спросил Лютер у внучки после ухода родителей.

— Покажи кабинет!

— О-ох, как же я забыл, старый дурак. Да-а, нужно держать своё слово. Пойдём.

Он отворил дверь кабинета и раскрыл её нараспашку. Амелия не верила своим глазам. Его кабинет оказался ещё больше, чем сад. Там нашлось место не только для колоссальных размеров библиотеки и коллекции банок со склянками, но и большому глобусу в центре кабинета, который был увешан синими, зелёными и красными флажками. Ну и куда без медицинской кушетки с ширмами и инструментами: зажимами, скальпелями и шприцами в придачу. Рядом с медицинской зоной стоял здоровенный стеллаж с лекарствами. Чтобы доставать их с верхних полок, роста — даже дедушкиного! — было бы недостаточно. Потому к стеллажу Лютер приставил лестницу с обеих сторон.

В конце комнаты стоял большой стол, доверху уложенный пергаментом с записями, и деревянное кресло, обшитое мягкими подушками и накрытое пледом. Лютер укрывается им в холодные вечера, когда допоздна сидит за работой. Стол и кресло стояли на невысоком полукруглом пьедестале, а по бокам — ступени. Правее от стола, возле одного из книжных шкафов, красовался большой, загадочный шар, накрытый тёмной тканью. Обогревалось помещение огнём в бутылке, который повесили по углам кабинета. Этого вполне хватало. Над глобусом висела огромная медная люстра, которая освещала поистине изумительный кабинет.

— Дедушка… Это… просто… Офигенно! — Сказала она и понеслась изучать новую территорию.

— Да-а, несколько лет назад я разлил здесь одно необычное зелье и комната стала почти в четыре раза больше!

— Ну ты даёшь! А в саду ты тоже случайно это зелье разлил?

— Нет, там специально, — засмеялся дедушка и покачивающейся походкой пошёл за Амелией, которая уже во всю листала страницы одной из книг. Через минуту она поставила её на место, подошла вплотную к шкафу и посмотрела наверх. Ей казалось, будто все эти книги могут достать до небес, — мгновение! — и она уже у глобуса.

— Деда, а зачем ты его весь флажками истыкал? — Спросила Амелия.

— Это места, в которых я успел побывать, побываю и в которые лучше не возвращаться.

— А зачем ты их отмечаешь? Можно же записать.

— Но ведь так круче, — Сказал он и улыбнулся.

Амелия не стала возражать, так и правда круче. И тут её взгляд упал на тёмную вуаль. Она запрыгнула сразу наверх пьедестала, перепрыгнув махом все ступеньки. Она, было, хотела стащить вуаль, но…

— Нет! — Остановил её дедушка.

Амелия удивилась и уставилась на него.

— То, что там находится, нельзя трогать. Если шар разобьётся — нам конец. А особенно мне: твоя мама меня убьёт. Хотя, возможно, сердечный приступ её и опередит…

— Но я хочу посмотреть, что там, — Сказала Амелия. — Я посмотрю одним глазком и всё. Ну пожа-а-алуйста, деда!

— Нет и точка. Пойдём, уже поздно.

— Ну ты и зануда, дедушка! На самом интересном… — Сказала она, но нехотя повиновалась. Лютер запер дверь обратно на ключ, а тот повесил на грудь. А у Амелии уже созревал план по проникновению в кабинет. Окон в комнате нет, оставался только один вход: главная дверь, запертая на ключ. Амелия решила проникнуть туда под покровом ночи, когда дедушка уже уснёт.

Она ночевала в старой комнате Мари. Там всё оставалось на своих местах. Да, к тому же, было стерильно чисто. Старые привычки не давали Лютеру покоя и он стабильно, пару раз в неделю, там прибирался. Амелия притворилась, что легла спать, а сама выжидала. Выжидала долго. Так долго, что несколько раз чуть не заснула, но старалась сразу же взбодриться. В её плане нашлось местечко и для сообщника. То есть — для Лео.

В момент, когда девочка решила, что уже можно выходить, она тихонько оделась, закинула на плечи сумку, приоткрыла дверь, а та предательски заскрипела… Амелия испугалась, что дедушка проснётся, но через несколько секунд, выглянув из комнаты и ни души не увидев, поняла, что всё обошлось. Дверь в его комнату была приоткрыта и Амелия мельком разглядела спящий силуэт. Следом донёсся и храп.

Она, словно мышка, проскользнула на первый этаж и выскочила к входной двери. Заперто. И зачем деда запирает дверь на ночь?… Будто в Зелёной есть воры. Кроме меня… Делать нечего, пришлось лезть через окно на кухне. Она надела верхнюю одежду, ботинки, шапку и варежки, осторожно раскрыла окошко и выскочила в заснеженный куст, который, к слову, летом очень красиво расцветает. После она прикрыла окно так, чтобы потом можно было снова открыть, и бросилась к Лео. Она знала, что он ещё не спит, а читает свои странные ужастики. Сперва читает их, а потом пол ночи не может уснуть. Лео странный.

Всю улицу занесло снегом. Ночь застилала глаза. Только свет фонарей помогал девочке ориентироваться в пространстве. К дому друга она подошла с задней стороны. Или это наоборот — передняя сторона? Скажем так: со стороны входа в дом, а не в лавку. Именно над входной дверью находились окна Лео и, как ожидалось, в них всё ещё теплился огонёк лампадки. Амелия достала из сумки припасённые камушки — очень маленькие, чтобы разбить стекло, но достаточно большие, чтобы услышать стук, — и принялась кидать в окно. Она их специально собирала всё лето, на берегу озера. Как раз на такой случай. Одно из окон Лео чуть приоткрыл — он не мог спать в духоте — и Амелия услышала, как он ахнул, когда камушек ударился в окно. Он точно читал ужастики.

— Ле-е-е-о-о-о! — Сказала Амелия. — Я пришла забрать твою… Ду-у-уш-у-у!

Леонард украдкой выглянул из окна, увидел там знакомую фигуру.

— Ты совсем? — Прошептал он. — Я чуть в штаны со страху не наложил! Ты чего здесь забыла?

— Спускайся, всё расскажу, у тебя две минуты!

— Но папа…

— Что папа? Действуй скрытно. Как ниндзя!

Он вздохнул, покрутил головой, но противиться не стал. Спустя две минуты — очень пунктуально — спустился.

— Чего тебе?

— Этой ночью ты будешь моим сообщником, — Сказала Амелия. — Нам нужно пробраться в кабинет дедушки, предварительно стырив ключ. Ключ он носит на шее, что плохо, но у меня есть план!

— О-о-о, нет-нет-нет… — Лео запаниковал.

— Да, чудила! По коням!

Она тут же схватила его за руку, чтобы он не успел передумать, и рванула обратно домой. По пути Лео, то и дело повторял Нет-нет-нет-нет-нет. Через мгновение они уже стояли возле того же окна, откуда несколько минут назад выскочила Амелия. Только оно распахнулось от ветра. У Амелии засосало под ложечкой, но пути назад уже нет. Если дедушка проснулся — придётся выкручиваться.

Она ловко взобралась в окно и помогла Леонарду. Внутрь намело снега.

— С каждой секундой я больше и больше не понимаю, зачем я вообще с тобой связался, — Сказал Леонард. Они на цыпочках продвигались вглубь дома, ближе к лестнице на второй этаж. Амелия закрыла окно и ответила:

— Потому что мы — команда!

— Это не помогает!

Ребята скинули с себя верхнюю одежду и Амелия пошла вперёд, заранее предупредив Лео о том, что четвёртая ступенька скрипит и её лучше обойти. Лео так и поступил. Дедушка всё ещё находился в постели и посапывал. Пока везёт…

— План такой: Щейчащ я щоберу нам палку-хваталку. Твоя шадача шхватить палкой-хваталкой этот ключ пока я буду шпушкать ш деда одеяло. Понял?

— Понял. А почему ты так странно говоришь?

— Тише ты! Шипящие швуки не так громко шлышно. Дошло?

— Уй, и правда…

— Ладно, погнали!

Амелия полностью раскрыла дверь в дедушкину комнату и — также на цыпочках — вошла. Лео шёл следом. Они старались быть настолько тихими, насколько это вообще возможно. Моментами даже не дышали. Путь до постели деда казался длиною в жизнь. Время тянулось словно застывший мёд в кружку с молоком. Амелия затаила дыхание и принялась стягивать одеяло с дедушки. Миллиметр за миллиметром она тянула с его шеи и плеч одеяло и, когда закончила, обнаружила, что ключа нет! Она глянула на Лео. Вид у неё был растерянный. У того лицо сделалось ни чем не лучше. В надежде найти ключ, они осмотрели комнату. Лео направился к комоду, который стоял в конце комнаты, а Амелия залезла в тумбу рядом с кроватью. И, о чудо, на одной из полок, что весели над комодом, Леонард нашёл ключ с верёвкой.

Они быстрыми, но в то же время тихими, шагами вернулись на первый этаж. Сердца их колотились так, будто готовы выпрыгнуть из груди. Как только дедушка не проснулся от шума их сердец — загадка.

— Мы достали ключ. А дальше? Зачем ты вообще хочешь залезть в его кабинет? Он же вроде запрещает тебе туда ходить? — Спросил Лео.

— Запрещал. Сегодня он впервые разрешил и оборвал всё на самом интересном месте!

— Тише ты, разбудишь! — Успокоил подругу мальчик. — Что там было?

— Возле стола стоит шар, который он запретил мне трогать.

— Так, может, и не надо его трогать?

— Надо! Мы уже пол дела сделали!

— Но я не хочу…

Амелия открыла дверь. Распахнула её. Лео — невольно, как и Амелия впервые — открыл рот. Ни каждый день видишь подобные вещи.

— Ну и что? Где этот твой шар? Глобус что ли?

— Дубина, в глобусе нет ничего необычного. Вон там, смотри, — она указала пальцем в сторону стола, — нам туда. Кто последний — тот козявка Курта.

Она толкнула Лео и пустилась вперёд. Мальчишка не отставал, но всё же прибежал вторым. И явно расстроился. Не столько тому, что проиграл девчонке, сколько, что стал козявкой Курта.

— Так, ну, я снимаю?

— А чего ты меня-то спрашиваешь? Сама затеяла — сама и думай.

Мгновение Амелия замялась, но, собравшись с мыслями, сняла ширму и потеряла дар речи. В колбе кружились мириады белых точек. Казалось, что пространство внутри стекла искажается. Она не понимала, что это, но это что-то манило девочку.

— Вот же ж жёваный глаз! Это что вообще?

— Похоже на то, что не стоит трогать… Теперь я понимаю, почему тебя не хотели пускать. Ты ж её разобьёшь!

— Нужна лестница… — Сказала Амелия, будто и не слышала его.

— Зачем тебе лестница? — Напрягся Лео.

— Как зачем? Я хочу набрать немного себе этой… штуки.

— Не-е-ет, — сказал Леонард. Слёзы на глазах так и наворачивались.

Девочка побежала по комнате. Обнаружив небольшие ступеньки возле полок, она перенесла их в колбе. Вроде достану. Забралась на самую последнюю ступеньку, свесила рюкзак на одно плечо и достала крохотную колбу и пипетку. Она поставила их на ту же ступеньку, на которой стояла.

— Может не надо, а?

— Не ной, сообщник. Я почти всё!

Амелия принялась вытаскивать пробку из колбы. Она была большой и туго сидела внутри шара. Сумка свалилась с плеча на предплечье. Девочка приложила все усилия и — вуаля! — пробка вылетела. Она бросила её на пол, поправила сумку и полезла внутрь с пипеткой наготове. Как только она наклонилась, руку тут же начало затягивать внутрь. За ней с плеча сорвалась и сумка. Амелия повисла на горлышке шара, крепко вцепившись в сумку.

— Что за хрень?! Лео, оно затягивает!

— Нам конец! Нам конец! Нам конец! — Кричал Лео и хватался за голову. Он подбежал к Амелии, начал тянуть её за ногу. Бесполезно.

— Я не понимаю! Я не могу её вытащить! Ещё и руки скользят! Лео!

— Отпусти её!

— Я не могу!

— Если ты её не отпустишь — тебя засосёт!

Вдруг хлопнула дверь. Амелия и Лео обернулись, там стоял дедушка. Увидев детей, он бегом побежал к ним.

— Дедушка! Только не злись, я просто…

— Молчать! — Кричал он на бегу, — сначала закроем колбу! Лео, отпускай и прыгай!

Лео повиновался и Амелию вдруг начало затягивать с большей силой. Ещё бы секунда и конец! Лютер схватил её обеими руками, вытащил вместе с сумкой и быстро закупорил колбу.

— Что я тебе говорил?! Ты понимаешь, что могла погибнуть! А ты, — он посмотрел на Леонарда, — мог бы и отказать ей, в конце концов! Хоть это и невозможно…

— Но ведь обошлось же…

— Молчать! Да, всё обошлось! Не успей я вовремя, уже плавали бы в чёрной дыре!

— Чёрная дыра? — Сказали они хором.

— Да! В банке… Наше с твоей матерью наказание. Оно слишком опасное…

— Крутяк, деда! А что это?…

— Уж точно не игрушка. Пойдёмте. Лео, я отведу тебя домой. А ты — живо спать! Утро вечера мудренее.

Друзья попрощались и Лео с дедушкой покинули дом. Лютер пообещал ничего не говорить Питеру, но при одном условии: тот больше не будет вестись на провокации Амелии. Хотя бы постарается. Лютер был слишком добрым дедушкой.

Амелия поднялась в комнату, кинула сумку на стул, переоделась в пижаму и улеглась. Её любопытство удовлетворилось, но появилось новое. Как же им удалось сделать такое зелье? О таком даже в учебниках не пишут — оно и понятно почему — да и сама она ни разу не слышала о чёрных дырах. А они взяли и сделали! С этой мыслью она заснула и спала крепко-крепко до самого утра. Скоро вернулся и дедушка. Он проверил, спит ли внучка, перепрятал ключ — от греха подальше — и тоже заснул.

После такой сумасшедшей ночи все трое спали как убитые. Всем им снились странные сны: Лео снилось, как кошмары из книг вытаскивали Амелию из колбы с чёрной дырой; Лютеру, будто дети всё-таки свалились и он не успел; Амелии снилось, что это она придумала зелье и стала богатой и знаменитой. А потом колба всё-таки разбилась…

На утро ей было немного стыдно за прошлую ночь и она пока не хотела показываться на глаза дедушке. Она вышла из комнаты, собиралась свернуть за дверь, к умывальне, но дедушка заметил её с кухни.

— А-а, проснулась! Умывайся и завтракать. Стол почти накрыт, — Сказал Лютер.

Ей не нашлось, что ответить, поэтому она пошла дальше, сделала все свои дела и спустилась вниз. Дедушка приготовил овощной салат, разогрел остатки вчерашнего кролика и приготовил чудесный горячий напиток из молока, джема и чая. То, что нужно в холодную зиму. На кухне ярким пламенем сверкала печь.

— Ты сердишься на меня, дедушка? — Спросила Амелия. Вид у неё был виноватый.

— Сержусь? Если только немного! Я ведь знал, что ты всё равно меня ослушаешься. Что любопытство возьмёт верх. Это не плохо. Без любопытства не бывает открытий. Понимаешь? — Он сделал большой глоток молока. Протёр рукавом молочные усы, — Но ты могла пострадать. Когда любопытство работает вместе с рациональностью и здравым смыслом — это правильно. Помни об этом.

Она обрадовалась, что дедушка не обижается.

— А мама… Расскажешь ей?

— О, что ты, пусть это останется нашим… Приключением, — он улыбнулся. — Но при одном условии: ты больше не будешь вытаскивать Леонарда из дома ради сомнительных авантюр. Только если он сам не согласится.

— Договорились!

— О! Время уже одиннадцатый час, скоро родители придут.

Тут же дверь отворилась. Вошли Мари и Джером.

— Легки на помине, — произнёс со смехом Лютер. — Здравствуйте, дети мои. Не уж то за внучкой?

— Привет, пап, за ней самой.

— Пахнет едой. Здорова, бать! — Джером снял пальто и проследовал к столу.

— Ну что, как ночь? — Спросила Мари.

— Всё хорошо, волноваться не о чем! Посидели вчера, поговорили про зелья. Ты молодец, дочь, уже так многому научила Амелию.

— Да брось ты, это она как губка! Впитывает и впитывает!

Амелия и Джером, тем временем, дрались за последний кусок крольчатины. Амелия схватила отца за ухо одной рукой и вывернула его так, что тот взвыл, а второй уцепилась в кролика и целиком пустила в рот. Только тогда и выпустила отца из своей мёртвой хватки.

— За столом не драться! — Прикрикнула Мари. — О, зелье, как дети… Амелия, солнышко, домой пойдём?

— Да, мам, только сумку надо забрать! Я сейчас схожу…

— Доешь сначала, — перебила мать, — я сама схожу. Где она?

— В комнате, — она взяла кружку с дедушкиным фирменным чаем и залпом её осушила.

Наверху Мари предалась воспоминаниям. Она ходила мимо полок, трогала старые книги и игрушки, которые отец привозил ей из странствий. Вдруг её взгляд упал на старого-доброго плюшевого медведя. Это была её любимая игрушка. Мари постоянно с ним спала. Она привезла его со своей родины. Вдруг она решила, что заберёт его с собой. Открыла сумку Амелии, чтобы положить мишку внутрь. Щёки её побагровели. Брови нахмурились.

— Я убью вас обоих! — Кричала Мари. — Какого, чёрт побери, сумка Амелии внутри размером с дом?!

Лютер и Амелия переглянулись. Им явно было, что сказать, но как — они не имели понятия. Мари спустилась вниз.

— Мам, не ругайся… — Начала Амелия. — В общем, я уронила свою сумку в чёрную дыру…