Экипаж

Экипа́ж (фр. équipage — «оснащение корабля; судовая команда»; от фр. équiper — «снаряжать, снабжать, экипировать») — группа людей, объединённых в упорядоченную иерархическую структуру с целью выполнения совместной работы или совместного задания на движущемся средстве.

Слово «экипаж» происходит из практики мореплавания, где на парусных судах люди, выполняющие различные функции, объединялись в экипаж для совместного управления судном.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Другое преимущество, которое давало нам второе орудие, состояло в том, что на нашей субмарине служил еще один дополнительный офицер. Состав экипажа в те дни на Королевском флоте зависел от артиллерийского вооружения, и, так как у нас была дополнительная пушка, мы имели право на еще одного офицера. На лодках типа «L» в мирное время служило три офицера: командир, первый помощник командира, командир минно-торпедной боевой части (младший лейтенант) и около сорока членов экипажа. Если субмарина находилась рядом с плавучей базой, то командир часто высаживался на берег и прибывал на лодку только по приказу командования или с утра, проверяя готовность экипажа и корабля. Первый помощник отвечал за снабжение лодки с суши, а также за готовность лодки, за исключением машинного отделения, которое было в ведении старшего механика. Но на некоторых маленьких субмаринах последнего не имелось, и за двигатели также отвечал первый помощник командира. Также он отвечал за электрооборудование и аккумуляторные батареи и поэтому являлся обычно командиром минно-торпедной боевой части. Командир минно-торпедной боевой части отвечал за стрельбу, навигацию, корреспонденцию, сигналы и секретные бумаги, а также за то, что считал нужным делегировать ему первый помощник. Старший механик, кроме своих прямых обязанностей в машинном отделении, был техническим консультантом, наставником и советчиком для всех остальных. В то время старшие механики были мичманами и почти все имели огромный подводный опыт, пройдя долгий служебный путь. В то время механики получали повышение очень редко, многие из них долгие годы ждали своего часа, и это при том, что обладали огромным неоценимым опытом.

Бен Брайант, Командир субмарины. Британские подводные лодки во Второй мировой войне

У каждого члена экипажа подводной лодки «U-69», состоящего из 44 человек, были свои обязанности, поэтому отсутствие нескольких моряков может сильно снизить боеспособность субмарины. На подводной лодке запасных людей нет. Каждого матроса можно считать незаменимым. Вот примерная картина их обязанностей: «электрики» из Гамбурга во время строительства наблюдали за установкой всей радиоаппаратуры, эхолота и GHG (группы приемных устройств со сложной аппаратурой усиления звуков). Также там были торпедный старшина из Саксонии, отвечавший за взрыватели; старший механик Роудер из Киля, который должен был знать лодку вдоль и поперек до последнего винтика, чтобы на глубине поддерживать субмарину в боеспособном состоянии и предотвращать поломки; офицеры, отвечающие за торпеды и орудия; главный рулевой, несший ответственность за навигацию и карты, и, наконец, первый номер, старший помощник, который должен был следить за порядком на корабле. Так каждый из этих 44 человек занимался определенным делом и каждый проходил специальную подготовку.

Йост Метцлер, История подлодки «U-69». «Смеющаяся корова»

Согласно этому плану, предусматривалось в составе экипажа бомбардировщика иметь только одного летчика вместо двух, что значительно снижало потребное количество летчиков и, соответственно, позволяло увеличить продолжительность их обучения. В то же время, по предложению Харриса, с целью повышения безопасности полета был проведен ряд дополнительных мероприятий, в том числе установлены автопилоты на всех бомбардировщиках, включен в состав летного экипажа тяжелого бомбардировщика бортинженер. Намечалось также одного из членов экипажа, кроме летчика, обучить пилотированию, чтобы в случае крайней необходимости он смог взять управление и посадить самолет на свой аэродром; поскольку летчик-наблюдатель (переименованный в штурмана) стал чрезвычайно загружен в полете в связи с установкой на самолете радионавигационного прибора «Джи», в состав экипажа был включен еще один человек – бомбардир, одновременно выполняющий обязанности переднего воздушного стрелка. По предложению Харриса вместо двух стрелков-радистов в составе экипажа бомбардировщика оставался только один стрелок-радист.

Александр Широкорад, Германия под бомбами союзников. 1939–1945 гг., 2008

Двумя днями позже подлодка «U-23» приступила к подводному патрулированию в 15 милях к востоку от залива Гамбер, имея на борту топливо и снабжение для месячного похода. Ее экипаж состоял из 25 человек. Вместо нормального боекомплекта из 4 торпед на борту имелась только одна, чтобы осталось больше места для магнитных мин. Уоррант-офицер Петерсон, штурман божьей милостью, успевший послужить на самых различных должностях, прежде чем его способности были замечены, сдал вахту сменившему его младшему лейтенанту и сделал следующую запись в корабельном журнале:

Теренс Робертсон, Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941

Если бы из множества начальников в Главном штабе ВМФ, в штабе и управлениях Северного флота, в 1-й флотилии, в 7-й дивизии подводных лодок хотя бы один офицер, начиная с адмиралов, профессионально выполнил свои служебные обязанности во время подготовки кораблей Северного флота к выходу в море 10 августа 2000 года, трагедии удалось бы избежать. Если бы в составе многочисленных комиссий, которые проверяли К-141 «Курск» и экипаж, хотя бы один офицер, начиная с адмирала, был профессионалом своего дела, катастрофы подводной лодки не произошло бы, даже при наличии конструктивных недостатков АПЛ и торпедного оружия, недостаточной подготовке экипажа.

Валерий Рязанцев, В кильватерном строю за смертью. Почему погиб «Курск», 2017

Подготовка корабля, его техники и личного состава к первому послевоенному дальнему походу началась еще в апреле. На крейсере по несколько раз был проверен каждый механизм и прибор. За десять дней до выхода были получены пособия, лоции и иностранные карты района плавания, а специально созданная комиссия проверила и дала свое заключение о готовности личного состава корабля к походу. Кроме того, экипаж «доукомплектовали» флотскими артистами из ансамбля песни и пляски, а также спортсменами – чтобы за границей показать способности «простых» советских моряков. Наконец, готовность крейсера лично проверил главнокомандующий ВМС адмирал Николай Герасимович Кузнецов.

А. А. Ржавин, Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ, 2016

Существующая пока еще в единственном экземпляре мини-субмарина проходила испытания, выполняя разведывательные задания. Ни одна деталь на ее борту не имела российской маркировки, даже продукты на камбузе и те были сплошь импортными, вооружение и боеприпасы – исключительно заграничного производства. Экипаж носил форму без знаков отличия. Все компьютерные программы имели только англоязычный интерфейс. Таким образом, в случае, если бы «Адмирал Макаров» потерпел бы аварию или был захвачен, то ничто бы не указывало на его российское происхождение. Вице-адмирал Столетов, курировавший проект, один из немногих посвященный в существование мини-подлодки, очень тщательно подбирал экипаж. Из сотен кандидатур отобрал единицы. Во-первых, все они являлись отличными специалистами, могли совмещать несколько профессий, что при малочисленности экипажа было весьма кстати. Во-вторых, он учел грустный опыт ядерной подлодки «Курск» – ни у кого из членов экипажа «Адмирала Макарова» не имелось близких родственников. Так что в случае гибели субмарины некому было поднимать вселенский шум по поводу смерти родных людей.

С. И. Зверев, Диктат акулы, 2008

На утренних построениях – на подъем флага корабля – экипаж становится многочисленней, появляются прикомандированные, а это значит, что скоро сдача предпоходовых задач: задача 1— это морская отработка экипажа, контрольное погружение на 250 метров, переходы в надводном положении испытание всех систем и главной энергетической установки – реакторов обоих бортов; задача 2 – это торпедные стрельбы; задача 3 – это ракетные стрельбы. Если задачи сданы, то автономка или 78 суток похода в Атлантику на патрулирование неизбежна, и долго ждать не приходилось. А цикличность была бы не полной, если не вспомнить о том, что после похода экипаж, после сдачи корабля второму экипажу, отправлялся на 24 дня в дом отдыха – для нас, старшин и матросов, это база на мысе Фиолет под Севастополем, и отдых, как и автономки, достоин отдельных воспоминаний. Но мое яркое воспоминание о первом выходе на задачу № 2 – торпедные стрельбы и связанная с этим необычность ситуации. Дело в том, что в случае выполнения задач по отработке экипажа и ракетных стрельб я находился на борту подводной лодки, а на торпедные стрельбы меня как специалиста связи откомандировывали на торпедоловный катер, задача которого – выловить отстрелянную учебную торпеду или несколько торпед, и моя задача состояла в том, чтобы держать связь между катером и лодкой. И мне казалось, что это будет романтичная морская прогулка по шхерам Баренцева моря. Но все оказалось очень жестоко и далеко от романтики. Экипаж торпедолова в составе 5 человек вместе с командиром-мичманом и трое прикомандированных – старпом с лодки второго экипажа Павлов, штурман и я.

В. И. Чаплыгин, Записки подводников. Альманах №1, 2006

20 мая 1940 года, сразу же по окончании боевых действий в Финляндии, было принято постановление Комитета обороны при Совнаркоме СССР о переводе одной подводной лодки Северного флота на Тихий океан Северным морским путем, что ранее еще никогда не осуществлялось. Выбор командующего Северным флотом контр-адмирала Дрозда пал на Щ-423. Это было не случайно. Дружный и сплоченный экипаж Щ-423 имел большой опыт плавания в студеном Баренцевом море в сложных погодных условиях и во льдах. Молодой командир корабля старший лейтенант А. Быстров грамотно и уверенно управлял им. Весь личный состав состоял из комсомольцев и коммунистов. Военкомом был старший политрук В. Моисеев, инженер-механиком – воентехник 1-го ранга Г. Соловьев. Подводники понимали трудности и риск предстоящего похода, но гордились ответственным заданием. Командование не стало «укреплять экипаж» опытными специалистами с других кораблей, ломая сложившиеся в нем связи и взаимоотношения, что, конечно, положительно сказалось на настроении людей. Никому не надо было напоминать об ответственности, качестве осмотра и ремонта механизмов и устройств.

В. В. Шигин, Отсеки в огне, 2012

20 мая 1940 года, сразу же по окончании боевых действий в Финляндии, было принято постановление Комитета обороны при Совнаркоме СССР о переводе одной подводной лодки Северного флота на Тихий океан Северным морским путем, что ранее еще никогда не осуществлялось. Выбор командующего Северным флотом контр-адмирала Дрозда пал на Щ-423. Это было не случайно. Дружный и сплоченный экипаж Щ-423 имел большой опыт плавания в студеном Баренцевом море в сложных погодных условиях и во льдах. Молодой командир корабля старший лейтенант А. Быстров грамотно и уверенно управлял им. Весь личный состав состоял из комсомольцев и коммунистов. Военкомом был старший политрук В. Моисеев, инженер-механиком – воентехник 1-го ранга Г. Соловьев. Подводники понимали трудности и риск предстоящего похода, но гордились ответственным заданием. Командование не стало «укреплять экипаж» опытными специалистами с других кораблей, ломая сложившиеся в нем связи и взаимоотношения, что, конечно, положительно сказалось на настроении людей. Никому не надо было напоминать об ответственности, качестве осмотра и ремонта механизмов и устройств.

В. В. Шигин, Отсеки в огне, 2012

20 мая 1940 года, сразу же по окончании боевых действий в Финляндии, было принято постановление Комитета обороны при Совнаркоме СССР о переводе одной подводной лодки Северного флота на Тихий океан Северным морским путем, что ранее еще никогда не осуществлялось. Выбор командующего Северным флотом контр-адмирала Дрозда пал на Щ-423. Это было не случайно. Дружный и сплоченный экипаж Щ-423 имел большой опыт плавания в студеном Баренцевом море в сложных погодных условиях и во льдах. Молодой командир корабля старший лейтенант А. Быстров грамотно и уверенно управлял им. Весь личный состав состоял из комсомольцев и коммунистов. Военкомом был старший политрук В. Моисеев, инженер-механиком – воентехник 1-го ранга Г. Соловьев. Подводники понимали трудности и риск предстоящего похода, но гордились ответственным заданием. Командование не стало «укреплять экипаж» опытными специалистами с других кораблей, ломая сложившиеся в нем связи и взаимоотношения, что, конечно, положительно сказалось на настроении людей. Никому не надо было напоминать об ответственности, качестве осмотра и ремонта механизмов и устройств.

В. В. Шигин, Отсеки в огне, 2012

Сборы и снаряжение в поход боевого корабля «ИМ-1» (сокращенное название первого «Ильи Муромца») были возложены на Гатчинскую авиашколу. В состав экипажа корабля входили командир, его помощник, артиллерист, наблюдатель и механик. Кроме того, имелась наземная обслуживающая команда из 40 человек.

С. Н. Зигуненко, 100 великих рекордов военной техники, 2008

В Великобритании до Первой мировой войны не существовало всеобщей воинской обязанности, флот комплектовался исключительно по вольному найму. Большинство матросов вербовалось на 5 лет. Обычно это были люди, уже имевшие морскую специальность. Например, кочегаров и машинистов на военном флоте вообще не готовили, поскольку хватало получивших необходимые умения на торговых судах. Некоторых специалистов, как, например, машинистов и коков, вербовали на срок не менее 12 лет (это называлось «продолжительная служба»). Распространен был прием 12–14-летних подростков в юнги. Из числа юнг старались готовить в первую очередь комендоров – командиров расчетов и одновременно наводчиков морской артиллерии. Предполагалось, что это технически сложная специальность, от которой значительно зависела боеспособность корабля, а стать комендором на торговом флоте было невозможно. Численность юнг на кораблях британского флота была самой большой в мире, доходя до 10 % численности экипажа. Основой обучения всех специалистов была практика на кораблях, количество различных школ специалистов было очень невелико, а срок обучения в них весьма коротким. Великобритания, владевшая крупнейшим в мире торговым флотом, могла черпать кадры для военного флота с торговых судов. Нижним чинам, прослужившим 22–23 года, полагалась пенсия.

К. Б. Назаренко, Балтийский флот в революции. 1917–1918 гг., 2017

Учитывая, что в составе группы судов могут быть не только торговые суда, но и военные корабли, следует обратить внимание на определения понятий «корабль» и «вспомогательное судно», которые даны в ряде международных соглашений государств. Так, в ст. 1 Соглашения между Правительством СССР и Правительством США о предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним от 25 мая 1972 г. (с изменениями, внесенными в Соглашение в 1979/86 гг.) указано, что «“корабль” означает: боевой корабль, принадлежащий военно-морским силам Сторон, имеющий внешние знаки, отличающие боевые корабли его национальности, находящийся под командованием офицера, состоящего на государственной службе, фамилия которого включена в списки военно-морских сил, и укомплектованный экипажем, подчиняющимся регулярной военно-морской дисциплине» (п.1(а) ст. 1). «Вспомогательные суда военно-морских сил Сторон, которые включают все военно-морские суда, имеющие право нести флаг вспомогательных судов ВМС в тех случаях, когда такой флаг предусмотрен любой из Сторон» (п. 1(6) ст. 1). «“Самолет” означает все военные пилотируемые летательные аппараты тяжелее и легче воздуха, исключая космические аппараты» (п. 2 ст. 1).[33]

В. Ф. Сидорченко, Безопасность группового мореплавания. Международно-правовые аспекты, 2004

Последний мирный вояж «Кармании» закончился в Ливерпуле 7 августа 1914 года Лайнер пришвартовался у пассажирского терминала в 8 часов утра и в течение трех часов сгрузил всех пассажиров, почту и груз. Несколько случившихся на борту германских пассажиров тут же были задержаны для допроса в полиции. Еще не окончилась выгрузка, а на борт уже поднялись кэптен Ноэль Грант и лейтенант-коммандер Юджин Локъер, которые были направлены Адмиралтейством для вступления в должность командира и старшего офицера реквизированного лайнера. Офицеры тут же были приняты капитаном Барром. Первой темой для обсуждения стал состав экипажа «Кармании» в военное время. Грант справедливо считал, что, несмотря на свой опыт военного моряка, он не сможет командовать столь большим судном без помощи со стороны людей из старого, гражданского экипажа, хорошо знавших лайнер. В связи с этим капитан Барр принял предложение занять должность старшего штурмана в новом экипаже, с присвоением ему звания коммандера резерва ВМС. Многие члены экипажа лайнера – большинство офицеров, практически вся машинная команда, судовой врач и даже старший стюард – остались служить на своем судне. Судовой плотник был произведен в боцманскую должность и получил под свое начало всех маляров, плотников, такелажников и разнорабочих, которые занялись переоборудованием судна в боевой корабль.

И. В. Кудишин, Лайнеры на войне. «Лузитания», «Кайзер Вильгельм дер Гроссе», «Куин Элизабет» и другие, 2017

К-1 была построена в Ленинграде и вступила в строй в декабре 1939 года. Фактически сразу после того, как в 1940 году Финский залив и Беломорско-Балтийский канал очистились ото льда, была начата подготовка к ее переходу на Север. Он состоялся в июле, после чего экипаж до октября занимался боевой подготовкой, а параллельно – устранением «детских болезней», без которых никогда не обходился ни один головной корабль серии. После катастрофы Д-1 вся боевая учеба на бригаде замерла, а с декабря корабль начал гарантийный ремонт с участием специалистов с завода-строителя. Поставки необходимых запасных частей и оборудования осуществлялись так медленно, что субмарина не успела закончить технического обслуживания до начала войны. Еще хуже было то, что ее экипаж так и не успел за время непродолжительной боевой подготовки стать экипажем в полном смысле своего слова. Многие моряки знали технику своего корабля еще достаточно слабо, и практически ни у кого не имелось отработанных до автоматизма навыков. А ведь без этого на настоящей войне очень сложно одерживать победы, да и вообще уцелеть. Не мог знать матчасти и только что назначенный командиром Августинович. И хуже всего было то, что времени на раскачку практически не оставалось – командование спешило послать подводный крейсер в дальний поход.

М. Э. Морозов, Герои подводного фронта. Они топили корабли кригсмарине, 2015

Начало войны застало корабль между островом Гельголанд и рекой Яде, где он проходил испытания после долгого периода пребывания в доке. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» были первыми линкорами, построенными после снятия ограничений Версальского мира. Корабль был заложен в Вильгельмсхафене в 1935 году, спущен на воду 3 октября 1936 года и вышел в первый рейс с экипажем 7 января 1939 года. Его первым командиром был капитан Цилиакс. В то время «Шарнхорст» был еще не готов к боевому дежурству, а тем более к боевым действиям; кроме того, от прочих пускаемых в плавание кораблей его отличало то, что его экипаж был набран из различных береговых подразделений. На линкоре были установлены экспериментальные перегреваемые паровые котлы высокого давления. Время для проверки этого нового оборудования и других впервые используемых и еще не опробованных на практике устройств было резко сокращено начавшейся войной. Эта же причина не дала морякам возможности достаточно попрактиковаться в стрельбе из орудий. Кроме того, из-за болезни Цилиакса его пришлось заменить другим капитаном – Куртом Цезарем Хоффманном, расчетливо и успешно командовавшим кораблем во многих операциях вплоть до 1942 года.

Фриц-Отто Буш, Трагедия линкора «Шарнхорст». Хроника последнего похода, -1

Один из самолетов, предположительно LL884 из состава 9-й эскадрильи, тактический номер WS-Q[28], с советским номером «белая 01», достался 16-му транспортному отряду (трао), где эксплуатировалась с конца января 1945 года. Командиром экипажа был В.Ш. Евдокимов, штурманом – В.Я. Андреев. Стоит сказать, что сам полк был необычный и хотя и назывался транспортным, но использовался не только и не столько для перевозки людей и грузов, сколько для сопровождения конвоев, ледовой разведки, патрулирования. «Ланкастер» тоже летал на поиск подводных лодок (хотя не нес ни бомбового, ни стрелкового вооружения), на разведку отдаленных районов, где была очень ценна его большая дальность и продолжительность полета. Например, 24 января «Ланкастер» провел ледовую разведку участка губы Белужья (Новая Земля) – Нарьян-Мар.

М. А. Жирохов, Асы над тундрой. Воздушная война в Заполярье. 1941-1944, 2011

С нами – амбициозной молодежью – долго не церемонились, и после нескольких вывозных полетов с полосы моздокского аэродрома я, наравне с другими, вылетел самостоятельно в качестве командира экипажа огромного воздушного корабля. Через месяц меня, как и многих моих товарищей, попавших в «стратегию», сделали командиром отряда – не потому, что я был лучше других, просто фортуна повернулась в мою сторону. Структурно стратегическая эскадрилья тогда состояла из двух отрядов, по пять экипажей в каждом. За моим маленьким подразделением закрепили три самолета, а согласно должности дали в подчинение 80 человек и кучу журналов по безопасности и контролю летной подготовки эскадрильи, наложив на меня временное выполнение обязанностей отсутствующего замкомэски.

А. В. Погребной, За гранью обычного, 2017

На «Алмазе», как и на других кораблях «бизертской» эскадры, несмотря на значительный недокомплект команды и целый ряд трудностей, командир и старший офицер пытались наладить обычную корабельную жизнь – с учениями, занятиями, ремонтом и другими видами работ по корабельному расписанию. С переводом в Тулон плавмастерской «Кронштадт» корабли лишились собственной прекрасной ремонтной базы, и теперь любая поломка устранялась лишь собственными силами экипажей, с использованием имевшихся запасных частей или деталей, изготовленных корабельными умельцами.

Г. И. Зуев, От Вознесенского проспекта до реки Пряжи. Краеведческие расследования по петербургским адресам, 2014

Субмарина была буквально напичкана электроникой. По сути, всеми процессами управляла автоматика, а поэтому экипаж состоял всего из десяти опытнейших офицеров подплава, каждый из которых владел несколькими военно-морскими специальностями. Курировал проект его инициатор вице-адмирал Столетов. Он и подобрал членов экипажа по несколько необычному принципу. Никто из них не имел близких родственников, а значит, и некому было поднимать информационную волну в прессе в случае ее гибели, как это произошло с атомоходом «Курск».

С. И. Зверев, Морская стрелка, 2008

В 1941 году минный флот в Пёрл-Харборе составляли ветераны Первой мировой войны, не предназначенные для обращения с новыми типами мин (за исключением четырех относительно новых кораблей). Три дивизиона тральщиков-эсминцев были также далеко не новыми кораблями, недавно переоборудованными для траления. Еще два дивизиона престарелых судов «флаш-декеров»[4] стали минными заградителями. Единственным среди заслуженных посудин кораблем, ранее участвовавшим в минной войне, был старый минзаг «Оглала», гордо несущий флаг с двумя звездами, принадлежавший адмиралу Ферлонгу, командиру боевой группы минных тральщиков. Даже если бы этот разномастный флот находился в превосходном техническом состоянии и был полностью укомплектован прошедшими нужную подготовку опытными экипажами, он не мог бы считаться значительной силой, способной вести минную войну среди бесчисленных островов самого большого на планете океана. Но пока время неумолимо двигалось вперед, приближая дату нападения на Пёрл-Харбор, старые корабли занимались в основном буксировкой учебных мишеней. А четыре новых судна выходили на ежедневное траление – они искали в прилегающих к Пёрл-Харбору водах японские мины, которых там не было.

Арнольд Лотт, Самое опасное море. Минная война в годы Второй мировой, -1

С просьбой отправить «Дельфин» на Дальний Восток обратился наместник царя на Дальнем Востоке адмирал Алексеев. Однако сразу отправка не состоялась. Сначала боялись, что лед на Байкале не выдержит вес груза, потом субмарину пришлось оставить на Балтике по другой причине: матросов, набранных в экипажи новых лодок, можно было учить только практическим показом и пробными погружениями, а никакой другой лодки просто не существовало в тот момент. Чтобы хоть как-то подготовить команды, почти каждый день у стенки Балтийского судостроительного завода проводились учебные погружения. Вместо штатной команды в полтора десятка человек, в «Дельфин» набивали порой до полусотни, чтобы только быстрее сделать из них подводников. Пытаясь как можно быстрее "оморячить" новых подводников, на борт "Дельфина" принимали до 45 человек, хотя штатный экипаж составлял 13 человек. Что касается лейтенанта Черкасова, то он числился дублером командира лодки капитана 2 ранга Беклемишева.

В. В. Шигин, Капитан 2 ранга Черкасов. Смертью запечатлел свой подвиг, 2014

Шкипер также сообщил, что отплыл из Осло 18 февраля 1940 года, прошел Атлантику, Средиземное море и Суэцкий канал, держа курс на Рас-Хафун в Итальянском Сомали. Там он загрузился солью и взял курс на Мири в провинции Саравак[14]. Оттуда с грузом масла он отправился в Хакодате в Японию. Это было 6 апреля. По прибытии туда он неожиданно узнал, что между Норвегией и Германией началась война. Тогда же он получил приказ от норвежского консула идти порожняком из Токио в Сингапур, взять там груз на борт и дальнейшие приказы получать от британских властей. С 1 по 14 мая судно стояло в Сиднее, а с 16-го по 29-е – в Мельбурне. На стоянке в Мельбурне судно оснастили скорострельной пушкой калибра 4,7 дюйма на вращающейся платформе с полным боекомплектом, дымовыми шашками, системой корректировки артиллерийского огня, пулеметом, винтовками и касками для экипажа в соответствии с «Правилами защитной оснастки торговых судов». Капитан Гундерсен добавил, что его судно было первым вооруженным торговым судном Норвегии, выполнявшим приказы министерства обороны Австралийского Союза. Большую часть груза судно получило в Сиднее, остальное, включая автотранспорт, – в Мельбурне, откуда оно отплыло 30 мая, взяв курс на Момбасу.

Бернгард Рогге, Рейдер «Атлантис». Самый результативный корабль германского ВМФ. 1939-1941, -1

Документы, связанные с боевой историей подводной лодки С-101, хранятся в Центральном военно-морском архиве Министерства Обороны Российской Федерации. Это вахтенные и навигационные журналы, журналы боевых действий, штурманские кальки переходов на боевую позицию, маневрирования, торпедных атак, легенды о боевых столкновениях и соприкосновениях лодки, составленные штурманом лодки, списки личного состава. Среди документов есть также отчеты, выводы и заключения о результатах боевых походов С-101 командиров: лодки, дивизиона и бригады подводных лодок. Записи в них – либо машинописные, либо сделаны от руки чернилами или карандашом. В этих журналах, внешне похожих на обычные конторские книги, спрессована вся жизнь экипажа подводной лодки и во время боевых походов, и во время проведения ремонтных работ. В поминутном однообразном, обязательном фиксировании всех событий, происходивших в тесном замкнутом пространстве, особо ощущается сверхчеловеческое напряжение людей, вступивших в смертельную схватку с врагом.

М. К. Чуприков, С-101 в воспоминаниях экипажа, 2015

В конце 1981 года, будучи начальником Технического управления Северного флота, я зашел на стоящую в заводском доке субмарину. Встретил меня капитан 2-го ранга Алексей Иванов. Да-да, тот самый инженер-механик, взявший на себя смелость записать в журнале: «БЧ-5 к выходу в море не готова». Во время аварии Иванов получил более 300 рентген, однако, отлежавшись в госпитале, попросил оставить его на «своей» лодке. Он ведь в состав первого экипажа К-27 вошел еще в 1958-м. Лейтенантом, командиром турбинной группы принимал подлодку из новостроя и более 20 лет преданно ей служил.

Н. А. Черкашин, Чрезвычайные происшествия на советском флоте, 2009

«Готовность № 3» – обычная готовность кораблей и частей, находящихся в строю, т. е. в первой линии. Тогда как первая линия – это корабли, готовые участвовать в морских баталиях, а не те, что находятся в доке, у причала или в ремонте на заводе. В случае «готовности № 3» экипажи кораблей занимаются повседневной боевой подготовкой, живут обычной жизнью, но сохраняют запасы топлива, держат в исправности и в готовности оружие и механизмы корабля.

О. И. Грейгъ, Сталин мог ударить первым, 2010

Руководство советского флота пошло еще дальше. Одновременно с разработкой гражданского ледокольно-транспортного дизель-электрохода началось проектирование аналогичного… надводного ракетоносца. Первыми с подобной идеей выступили американцы в конце 1962 г., предложившие в рамках создания многосторонних ядерных сил построить 25 надводных кораблей, каждый из которых должен был нести восемь баллистических ракет «Polaris» А-3. Их планировали строить на базе американских транспортов типа «Mariner» водоизмещением около 18000 т, обладавших скоростью 20 узлов. По внешнему виду они не должны были отличаться от гражданских судов, что крайне затрудняло их распознавание на оживленных «морских дорогах». Предполагалось, что в постройке примут участие 8 государств – членов НАТО, а корабли укомплектуют совместными экипажами.

Н. А. Кузнецов, Ледокол. Подлинная история «Михаила Сомова», 2017

Прочный корпус корабля был построен из крепкого дуба. В длину парусник достигал 50,7 м, а в ширину – 9,3 м. На верхней палубе располагались 72 пушки, а экипаж корабля состоял из 638 человек. Корабль был предусмотрен для перевозки больших грузов и обладал водоизмещением 2100 т. \ а Именно во Франции впервые возник придворный титул инженер-конструктор флота, который был учрежден королевским указом 15 апреля 1689 года. Ученым удалось создать точные расчеты, опираясь на которые можно было бы говорить о пригодности корабля и его использовании с определенными целями. Французы одними из первых ввели так называемый табель о рангах кораблей. В зависимости от водоизмещения, размеров, вооружения и численности экипажа все суда делились на шесть рангов. Лучшим линейным кораблем среди флотов всего мира к 1690 году оказалось детище французских мастеров – корабль «Солейль Рояль». Вслед за Францией многие морские державы приступили к построению судов, соответствующих I рангу по табели.

С. А. Хворостухина, Морские сражения, -1

А потому экипаж был подобран именно с учетом последнего пункта: кроме инженера конструкторского бюро, в качестве гидронавтов были задействованы и двое спецназовцев ВМФ – старшие лейтенанты Николай Зиганиди и Екатерина Сабурова. Кому, как не боевым пловцам, оценивать достоинства и недостатки «Русского витязя»? Да и само задание выглядело не очень сложным: погрузиться на дно, сделать видеозаписи и фотоснимки (для подводных съемок предполагалось задействовать сверхмощный прожектор) и, по возможности, взять пробы донного грунта и воды. А вот капитан-лейтенанту Виталию Саблину, более известному в специфических флотских кругах под прозвищем Боцман, повезло меньше: по мнению командования, он вместе с генеральным конструктором КБ должен был контролировать подчиненных исключительно по приборам…

С. И. Зверев, Подводная одиссея, 2013

Их подготовка длилась от трех месяцев для механиков-водителей до одного месяца для радистов и заряжающих. Вспоминает механик-водитель сержант С.Л. Ария: «Нас обучали вождению, связи с командиром, устройству, обслуживанию двигателя. Заставляли преодолевать препятствия, менять трак (это была очень тяжелая операция – ремонт гусеницы). В эти два или три месяца, что длилось обучение, мы участвовали и в сборке танков на главном конвейере завода». Попавший в батальон, готовивший стрелков-радистов, Петр Ильич Кириченко говорит: «После авиационных радиостанций и скорострельных пулеметов, которые я изучал в школе стрелков-бомбардиров, изучение танковой радиостанции и пулемета «ДТ» было пустяком». Действительно, через месяц обучения в звании старший сержант он уже ехал на фронт в составе экипажа. Надо сказать, что участие членов экипажа в сборке танков было очень распространенным явлением. Практически все опрошенные ветераны в период нахождения на заводе помогали рабочим в сборке танков. Связано это прежде всего с нехваткой рабочих рук на самих заводах, а так же с возможностью для молодых командиров получить талон на бесплатный обед.

А. В. Драбкин, Танкисты. «Мы погибали, сгорали…», 2012

Соответственно над Западной Европой и Средиземноморьем использовались более скоростные Ju-88D, которым на смену с 1943 г. стали приходить усовершенствованные Ju-188. В конце войны в эскадрильи ночной разведки стали поступать также «Мессершмитты» Ме-410. Использовать эту двухместную машину позволило полностью автоматизированное фотооборудование, благодаря которому отпала необходимость иметь на борту самолета лишнего члена экипажа.

М. В. Зефиров, Самолеты-призраки Третьего Рейха. Секретные операции Люфтваффе, 2007

Идею использовать головной бомбардировщик над целью, чтобы направить бомбардировочные экипажи и вдохновить их, впервые предложил вице-маршал авиации Беннет 2 декабря 1942 года, когда послал командира эскадрильи С.П. Дэниэлса, одного из ведущих офицеров, руководить атакой на Франкфурт, но лишь со стандартным радиооборудованием для связи с основными силами. Все экипажи были проинструктированы прислушиваться к командам во время нахождения над заданным районом бомбометания, но многие докладывали во время опросов после рейда, что слышали только «невнятное бормотание», когда были над целью. К несчастью, погода в тот день была очень плохой, и атмосферные помехи сделали связь неэффективной. Тем не менее, это породило несправедливое отношение как к группе «следопытов», так и к командиру эскадрильи Дэниэлсу. Так, официальные историки считали, что технические приемы головного бомбардировщика «впервые были применены командиром авиакрыла Гибсоном в рейдах на дамбы» или что атака на Пенемюнде была «первым случаем, в котором они [технические приемы] были использованы в крупной атаке». Власти Франкфурта не осознали того, что командование бомбардировочной авиации как раз намеревалось атаковать сам город, и не было зафиксировано, что бомбы сбрасывались вблизи городских границ. Однако в Дармштадте, в семнадцати километрах южнее, начальник полиции зафиксировал гибель четырех граждан в самом жестоком авианалете года. На этот эксперимент головного бомбардировщика не было никакого разрешения, и сэр Артур приказал Беннету не пытаться его повторить; риск был слишком очевиден. Однако, когда вице-маршал Кохрэйн, руководивший наступательными действиями 5-й группы, шесть месяцев спустя планировал рейд на дамбы Рура, Харрис не высказал никаких возражений против использования для связи высокочастотной радиоаппаратуры.

Дэвид Ирвинг, Разрушение Дрездена. Самая крупномасштабная бомбардировка Второй мировой войны. 1944-1945, -1

Воздушные сражения в Китае полностью оправдали позицию флота, настаивавшего на серьезнейшей подготовке всех пилотов и членов экипажей. Хотя пилоты морской авиации тренировались специально для ведения боя против надводного флота противника, качество их подготовки позволяло им действовать эффективнее, чем пилоты нашей армии. И наоборот, было также установлено, что пилоты, специально обученные для полетов над сушей, испытывали большие трудности при боях над водой, даже просто при перелетах на большие расстояния над океаном.

Дзиро Хорикоси, Зеро! История боев военно-воздушных сил Японии на Тихом океане. 1941-1945, -1

На момент аварии в экипаже С-350 числились девять офицеров, трое сверхсрочников, 23 старшины и 20 матросов. Относительно экипажа С-350 в материалах государственной комиссии сказано: «Весь офицерский состав живет дружной семьей, что сказывается на всем коллективе. Экипаж дружный, инициативный, трудолюбивый. Трусов и паникеров на корабле не наблюдалось. Вопросы организации службы и борьбы за живучесть отработаны вполне удовлетворительно. Чрезвычайных происшествий на корабле не было. Грубых нарушений воинской дисциплины на корабле не было с 1959 года…»

В. В. Шигин, Смерть у пирса, 2015

Причиной смерти экипажа могла быть какая-нибудь экспериментальная электрическая система коллективного обогрева экипажа. О «новом обмундировании, которое предполагалось ввести для авиации», – писал Шитов. О том, что на больших высотах от холода спасает только костюм с электрообогревом, говорил и Столбун. Еще раз хотел бы сказать: гибель экипажа субстратостата – это только версия автора, выдвинутая после изучения доступных документов.

Н. Н. Николаев, ТАСС уполномочен… промолчать, 2010

Тем временем прямо на мостике был развернут штаб спасательной операции. А из Кронштадта уже вызывали спасательное судно «Коммуна» и другие суда. Впрочем, никакой надежды на то, что на затонувшей лодке могли остаться живые люди, ни у кого не было. «Большевик», как и все остальные «Барсы», построенные по необъяснимой глупости конструктора Бубнова без герметичных отсеков, даже при небольшом повреждении был обречен на гибель, а люди на смерть. По докладу комбрига Штейнгаузена, в тот день на борту «Большевика» помимо штатного экипажа, находились преподаватели и курсанты военно-морских училищ. Всего на борту было 55 человек. Все они погибли в течение каких-то 2–3 минут.

В. В. Шигин, Трагедии советского подплава, 2015

Члены экипажа и пассажиры U-3519 перенесли личные вещи из подлодки в казармы и офицерские отсеки. Хайнц Мор оставил на борту сменяемую стояночную вахту, в обязанности которой входило поддержание субмарины в боевой готовности. Вторая вахта занималась несением службы внутри базы, третья, состоящая из двух связистов, в назначенные часы крутила ручку выдвижной радиомачты и слушала эфир на волне Кригсмарине. Остальные занимались хозяйственными работами – сделать еще предстояло многое.

Валерий Рощин, Подводные волки, 2011

На заре космонавтики на тренажерах отрабатывали навыки управления кораблями серии «Восток». Потом их модернизировали так, чтобы будущие космонавты учились управлять кораблями серии «Восход». Наконец, был разработан комплексный тренажер для подготовки экипажей кораблей «Союз» и отдельный тренажер для обучения сближению аппаратов в космосе. Создавать такие устройства было сложно – ведь «Союз» являлся принципиально новым кораблем с продвинутым оборудованием. Нередко тренажеры этого корабля по сложности почти не уступали реальным прототипам…

А. М. Стейнерт, Профессия космонавт, -1

На нулевом уровне в каюте дежурных экипажей четверо летчиков сорок третьей ударной палубной эскадрильи ВМФ Российской Империи проходили последнюю предстартовую проверку. На минус первом уровне – небольшие, приземистые и очень мощные тягачи подцепили два средних истребителя-бомбардировщика «С50» конструкции Северского и потащили их к основному и запасному лифту для того, чтобы поднять на палубы. Лифты справились с задачей почти одновременно – и в кромешной тьме тягачи потащили самолеты на первую и вторую исходную позицию, как им приказал летный босс – старший оперативный офицер боевого применения авиации, капитан первого ранга Горбатов.

Александр Афанасьев, Россия всегда права!, 2012

Прадед Генриха, был в свое время известной личностью – командир подводной лодки, имевший на своем счету несколько десятков потопленных судов противника, причем только боевых кораблей. Он лично был знаком с адмиралом Дёницем, что не раз спасало его от преследований командования, за очередной отказ топить транспортные суда, идущие в составе союзнических конвоев. Команда лодки, боготворила своего капитана, а на берегу держалась «задрав нос», и частенько устраивала драки, когда кто-то из коллег подводников позволял себе обозвать их «чистоплюями». Осенью 1945 года лодка Вальтера была остановлена боевым охранением союзников, на подходе к Гамбургу в районе базы подлодок «Elbe-II». Экипаж не оказал сопротивления и был в полном составе помещен в фильтрационный лагерь. Никаких военных преступлений команде лодки вменить не удалось. Подводники охотно рассказывали о своих последних боевых походах, но только до осени 1944 года. После этого все как один утверждали, что лодка стояла в доке на ремонте и в море вышла в начале мая 1945 года, для проведения испытаний нового оборудования, а после капитуляции Германии побоявшись сдаваться в плен, скрывалась в водах Азиатского региона. Капитан вообще нес какую-то околесицу. Но записи в бортовом журнале, карты с указанием передвижений субмарины, новое оснащение лодки – соответствовали показаниям подводников. Через год содержания в лагере, их выпустили.

Андрис Лагздукалнс, Последняя игра Наполеона. Книга первая, -1