Сажень

Са́жень, или саже́нь (сяжень, саженка, прямая сажень) — старорусская единица измерения расстояния.

В XVII веке основной мерой была казённая сажень (утверждённая в 1649 году «Соборным уложением»), равная 2,16 метра и содержащая три аршина (72 см) по 16 вершков. Во времена Петра І русские меры длины были уравнены с английскими. Один аршин принял значение 28 английских дюймов, а сажень — 7 английских футов, то есть 213,36 см. 11 октября 1835 года, согласно указанию Николая I «О системе российских мер и весов», длина сажени была подтверждена: 1 сажень была приравнена к длине 7 английских футов, то есть к тем же 213,36 см. С введением в 1924 году в Союзе ССР метрической системы мер вышла из употребления.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Впрочем, Великая стена, длину которой китайцы считают в 5 тысяч верст и которая протянулась, с одной стороны, в глубь Маньчжурии, а с другой – далеко за верхнее течение Желтой реки[32], вовсе не такова в местностях, удаленных от Пекина. Здесь она строилась на глазах богдохана и его важнейших сановников и потому представляет действительно гигантскую работу; в местах же, удаленных от надзора высшей администрации, знаменитая Великая стена, которую европейцы привыкли считать характерной принадлежностью Китая, представляет не более как разрушенный временем глиняный вал сажени три вышиной. Об этом упоминают миссионеры Гюк и Габе в описании своего путешествия по Монголии и Тибету[33], да и нам самим привелось в 1872 году видеть подобную же стену на границе Ала-шаня и Гань-су.

Николай Пржевальский, Монголия и страна тангутов, 1874

В районе деревни Волженец сохранилось довольно много микротопонимики, связанной с именем княгини Ольги. Рядом с деревней во времена Богушевского видны были еще остатки фундамента какой-то постройки, носившей название «Ольгина церковь» или «Ольгин дворец»: «На крутом правом берегу реки Великой, в 25 или 30 саженях, вниз по ее течению, от деревни Вольжиной, на деревенском поле видны полузасыпанные землею развалины древнего, грубо – из ручного известняка – сложенного фундамента. Здание, от которого сохранились эти развалины, имело очевидно форму правильного параллелограмма, узкие стороны которого обращены к востоку и западу, а внутренность разделена на пять отделений: из них два больших и три маленьких. Длина всего здания около восьми, а ширина около шести саженей.

Группа авторов, Святая равноапостольная великая княгиня Ольга, 2009

Число древних жителей города Пскова нигде в летописях не означается. Но что город сей был многолюден, то можно заключить из некоторых обстоятельств, упоминаемых в истории, а именно: он мог выдерживать сильные осады и выводить в поле достаточные отряды войска. Во время покорения его великим князем Василием Ивановичем в 1510 году в одном Среднем городе насчиталось 1500 дворов. При пожаре 1544 года 700 дворов погорело в одной части Большого города, называемой Полонищем, от Покровской в углу церкви, а с другой стороны – от Воскресенской, простиравшейся только до Великих ворот. Во время морового поветрия 1552 года на одних кладбищах, во Пскове называвшихся буями, погребено мертвых 25 000 человек, не считая при церквах и в других местах. Во время осады Баториевой 1581 года в городе, кроме жителей, помещалось 15 000, а по сказанию иностранных историков – 50 000 войска. Если по счету 1500 дворов, значившихся в 1510 году в Среднем городе, имеющем между Домантовой крепостью и Большим городом квадратного пространства около 97 347 сажен, заключать по той же соразмерности к квадратному пространству внутри всех стен города, составляющему около 400 000 сажен, то во всем городе могло помещаться около 7656 дворов, кроме Завеличья и посадов за стенами. А полагая по среднему числу народонаселения четыре человека мужского пола на каждый двор, число жителей псковских в стенах градских могло простираться более 30 000 мужского и, по крайней мере, столько же женского пола. Но от бывшего в 1592 году мора почти все жители во Пскове вымерли, и столь мало их осталось, что царь велел перевести туда мещан из других городов.

Евфимий Болховитинов, История княжества Псковского, 1831

Приближалась зима, и 11 октября 1821 г. П.Е. Борушникевич направил очередной рапорт в Комиссию[193]. Он, в частности, предложил: «Мрамор от сломки Исакиевскаго Собора лежащий над крюковой канавой противу Конно-Гвардейскаго Манежа, для избежания во время зимы неприятных случаев нужно с одной стороны обнести забором вышиною в одну сажень» и длиной сто десять погонных саженей, а на изготовление забора «старые материалы есть на строении».

Владимир Ходанович, Екатерингоф. От императорской резиденции до рабочей окраины, 2013

Вероятно, основанием многих из таких легенд служила давно уже исчезнувшая башня. Как видно из старых документов, башня эта стояла в середине стены, выходящей на Волхов. В описных книгах от 1628 года она называется «Тайничным роскатом», а в такой же книге от 1655 года «Тайничной башней». «Башня Тайничная каменная, – пишется в описи 1655 года, – от подошвы вверх 4 сажени, в длину 5 сажен с полусаженью, толщина 2 сажени. И та башня стоит без кровли и вся до подошвы от каменной стены отсела больше сажени и отвисла.

Е. Нелидова, Четыре столицы Древней Руси. Старая Ладога, Новгород, Киев, Владимир. Легенды и памятники

Отступя несколько сажен от церкви к стороне поля, у самой ограды, высится колокольня. Для деревни эта колокольня считается очень хорошей. Она в 25 сажен вышины и ее блестящий шпиль в ясную погоду виднеется из-за синеющих лесов издалека – верст за 20. У нее до пяти обрезов (выступов). Слуха (отверстия, вроде громадных оконных сводов, где висят колокола) высокие и просторные счетом до шести. В этих слухах подвешено девять колоколов различной величины: четыре очень маленьких для мелкого перезванивания и Четыре средних. Один из последних был «Завсегдашний», как называл его сторож. От языка этого колокола проведена веревка вниз, в сторожку, для того чтобы в него можно было звонить, не поднимаясь каждый раз на колокольню. В этот колокол обыкновенно сторож бил часы. Веревки же от малых колоколов, для удобства, были соединены вместе, дабы звонивший мог разом, одною рукой, управлять ими. В одном из слухов висел колокол покрупнее. А на площадке, окруженной всеми этими колоколами, подвешенный к своду, находился главный большой колокол. Двое с трудом раскачивали его тяжелый язык, зато густые звуки этого колокола гудели далеко-далеко над всею окрестною стороною. На колоколе выбиты два образа и значится такого рода надпись: «Гласу будь сему послушен, если царства ищешь ты, никогда не будь ослушен – в храм иди от суеты». Затем ниже, по самому краю колокола, можно прочесть еще следующие строки: «Лил сей колокол цеховой мастер ярославский купецкой сын Николай Сапожков год 1832 июля 21 дня. Весу 354 пуда 28 фунтов».

П. В. Засодимский, Неразлучники, 1899

На пространстве между селениями Никольским и Лиственичным Ангара выходит из великого своего водоема, Байкала, перекатываясь через каменные вершины высочайшей подводной горы, соединяющей береговые противоположные горы между собою. Ангарское жерло содержит в себе около двух верст в ширину, но судовой ход лежит на протяжении не более 10 сажень, при глубине достаточной для пропуска больших судов: это подводное ущелье, в 20 саженях от правого берега, называется Береговыми воротами. На половине переката вод выдалась из воды острая гранитная вершина, называемая Шаманским камнем, вышиною до двух саженей над поверхностью реки и около семи сажень в окружности. Чайки убелили сей камень, оставляя на нем следы своего пребывания, а монголы избрали его священным местом для поклонения духу, охранителю сих мест.

Н. Я. Бичурин, Отрывки из путешествия по Сибири, 1841

Наибольшее внимание старым выработкам, пройденным в далеком прошлом, уделил в своих исследованиях один из первых российских академиков П. С. Паллас. В его работе под названием «Рассуждения о старинных рудных копях в Сибири и о их подобии с венгерскими, различествующими от копий римских» по поводу результатов изучения древних разработок автором сообщалось, что «штольни их были круглые и весьма тесные без всяких подпор и пристроек в глубину от десяти до двадцати сажень. Такие старинные разрабатывания руд открыты в славной Змеевской горе, наиболее изобилующей дорогими металлами, и там найдены были не только кирки и другие рудокопные инструменты, похожие почти на наши, ныне употребляемые, однако медные, но и каменные молоты, укрепленные в деревянной рукоятке здоровыми ремнями. В середине охристой руды найден также скелет человека, придавленного обвалившейся землею; по сторонам обрудневших его костей лежали служившие ему в добывании руды орудия и кожаная сумка, наполненная изобильною золотом охрою». Паллас высказывал пред положение, что древние рудокопы Алтая являлись предками венгров, которые, как известно, относятся к угро-финской группе народов, частично переселившихся в Европу из-за Урала.

В. А. Шумилов, История географо-геологического освоения Сибири и Севера России, 2005

С XV в. на Руси единицей измерения площади была десятина (хозяйственная – 3200 кв. сажен; сотенная – 10 000 кв. сажен; и просто десятина – 2400 кв. сажен). «Подобает ведати, яко в Московском государстве дается писцам вервь мерная в длину 80 сажен, а поперек 30, т. е. тоже вервь. И в тех обоих вервях по 2400 четвероугольных сажен, т. е. добрые земли севу в одно поле две четверти, а называется то десятина» ([8], с. 16). Во времена Ивана III (1462–1505 гг.) вотчинное землевладение постепенно заменяется поместной системой. Поместья вместе с крестьянами служили основой получения ратными людьми ренты. Земельный участок помещика носил название «дачи». При Иване IV, принявшем в 1547 г. титул царя, раздача поместий проводилась сообразно трем категориям служивых людей. Размер поместных окладов составлял 200, 150 и 100 четвертей пахотной земли (четверть «0.55 га).

В. И. Клюшников, Земля и люди. Каждый при своем, 2015

Городская управа в связи с создавшимся положением вынуждена была принять решение: «Углубить канал до трех аршин от ординара». В протоколе заседания отмечалось, что «Крюков канал имеет протяженность более одной версты, ширину десять саженей и соединяет реку Фонтанку с рекой Мойкой, вытекая из последней. Канал имеет судоходное значение и является своеобразной перемычкой между этими двумя судоходными столичными реками. Обмеление Крюкова канала, принимающего в себя городские стоки, при слабом его течении, представляется также вредным в санитарном отношении. Произведенные промеры канала показали, что для углубления его на семь футов от ординара потребуется вынуть грунта до 2256 кубических саженей. Стоимость подобных работ составит 22 567 рублей 80 копеек. До настоящего времени, с 1866 года, очистка Крюкова канала не производилась. За этот период чистилось русло канала только под мостами (до трех футов ниже ординара).

Г. И. Зуев, Там, где Крюков канал…, 2012

Думаю, будет представлять интерес и такая информация. В Писцовой книге Устьянских волостей 1645 года дано следующее описание деревни Новошино: «Деревня Новошино вверх реки Устья, а в ней крестьян: Двор Сенка да Федка Тимофеевы дети Парфеньевы, у Сеньки сын Михалко; в длину двора десять сажен, поперек семь сажен. Двор пуст крестьянина Ивашки Дмитриева сына Острова, в длину восемь сажен, поперек шесть сажен. И Ивашко во 1622 году умер. Место дворовое крестьянское лесом поросло…».

К. А. Корняков, Малая Родина, 2014

В 1607 г. боярин кн. Мосальский был разбит здесь Телятьевским, но скоро после этого город был возвращен царскими войсками и мятежники рассеяны. По описи 1760 г. слобода была окружена деревянной стеною имевшею 363 сажени в окружности. Внутри слободы находится гора, известная под именем старого городища и соборная во имя Св. Николая, основанная в 1696 г. церковь, а за городом было 8 деревянных церквей. Гмелин, посетивший его после бывших там пожаров, называет его очень бедным поселением, в его время здесь было 2000 душ занимаемых земледелием. В 1860 г. в слободе число жителей 3484 душ обоего пола, 4 церкви, 514 дворов, училище, почтовая станция и ярмарка (16 июля). В окрестностях Дедилова выделывалось прежде железо из глыбовой руды и до сих пор видны ямы, из которых добывали железную руду. В половине XVI века кузнечное мастерство в окрестностях Дедилова было до того распространено, что Дедиловские мастера выделывали пищали, самопалы, копья, сабли и пр., и правительство желая упрочить это искусство, дало мастерам некоторые льготы. Мастера эти вошли в последствии в состав Тульского оружейного завода. (30)

А. Н. Лепехин, Слава предков – потомкам пример (Дедиславль, Дедилов). Выпуск 1, 1997

Огонь затронул и княжескую семью. Иван III лично помогал разбирать сгоревшие здания, и вплоть до осенних холодов ему пришлось переехать из пострадавшего Кремля в район сельца Подкопаева. Встревоженный страшными событиями, Иван издает любопытный указ о полной очистке всей территории вокруг Кремля: «Того же лета повеление великого князя Ивана Васильевича церкви сносиша и дворы за Неглимною; и постави меру от стены до дворов сто сажен да девять». Москвичи кряхтели и вздыхали, но выполняли предначертание власти. Цифра в 109 саженей стала не только противопожарной мерой, но и сакральной границей, за которую нельзя переступать. В советский период черта оседлости для неугодных выросла до 100 километров.

П. А. Гнилорыбов, Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны, 2017

Стремясь увеличить доходность строения, предприимчивые домовладельцы при постройке жилого здания пытались сократить площадь двора, обходя введенный правительством в 1857 году «Строительный устав». Его положения гласили: «Во всяком отдельном участке должен быть по крайней мере один двор, пространством не менее 30 кв. саженей, причем наименьшая ширина его должна быть не менее трех саженей» (1 сажень = 2,134 м). Кроме обыкновенных дворов дозволялось устраивать – исключительно для освещения лестниц, коридоров, отхожих мест, чуланов и других помещений – световые дворики. В строительных правилах были статьи, запрещающие устраивать жилые этажи с полами ниже поверхности тротуара. Не разрешалось также приспосабливать под жилье подвалы и чердаки. Однако, на деле эти требования, как правило, не соблюдались. В полуподвальные этажи хозяева обычно заселяли прислугу и дворников.

Г. И. Зуев, От Вознесенского проспекта до реки Пряжи. Краеведческие расследования по петербургским адресам, 2014

Царь Михаил Федорович обязал кадашей-ткачей поставлять полотно ко двору и сделал Кадашевскую слободу «государевой хамовной» (от слова «хаман» – бумажное полотно). За это царь освободил жителей слободы от податей и предоставил им всевозможные льготы – тягловые, судебные, торговые и пр. Государева грамота 1622–1623 годов освобождала кадашевцев от многих налогов, которые остальные посадские люди должны были платить. Жизнь и быт московских ткачей подробно описаны в книге историка П. П. Смирнова «Московские ткачи XVII в. и их привилегии». Каждый ткач, работавший на государя, получал земельный надел («дело»), на котором строились жилые и производственные строения. Участки были установленного размера, что определило планировку Кадашевской слободы с равномерной и регулярной сетью переулков. В Кадашах палаты имели каждая восемь с половиной сажен длины и по десять окон в стенах, что являлось признаком достатка. Сельчане между собою управлялись своими выборными людьми и мирским сходом.

Д. П. Дроздов, Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью, 2015

Первое дошедшее до нас русское известие о плавании промышленников по Енисею и морем до реки Пясины относится к 1610 г. и связано с именем торгового человека с Северной Двины – Кондратия Курочкина. В июне он с товарищами спустился на кочах от «Новой Мангазеи» вниз по Енисею. В устье реки они простояли пять недель из-за льдов, занесенных северным ветром из Карского моря: «А лед давней, ни о которую пору не изводится, в толщину сажен тридцать и больше». В начале августа «потянул полуденный ветер, и тем ветром лед из устья отнесло в море одним днем». Промышленники без труда вышли через Енисейский залив в море, повернули на восток, шли вдоль берега два дня и вошли в реку Пясиду (Пясину), а «Пясида надает в море одним устьем». По личным наблюдениям или со слов других русских Курочкин дает точные сведения о таежной приенисейской полосе к югу от Туруханского зимовья: «…Енисея де глубока, кораблями ходить по ней можно ж, и река угодна, боры и черный [лиственный] лес, и пашенные места есть, и рыба в той реке всякая… [и] люди на той реке живут многие».

А. Б. Широкорад, Битва за Русскую Арктику, 2008

Что касается лесозаготовок, то они вблизи Раздольного велись весьма интенсивно, причем лес шел не только на строительство местных поселений, на отопление, на военные цели (а позже и на нужды железной дороги – ведь паровозы требовали дров), но и сплавлялся во Владивосток по Суйфуну, о чем подробнее будет написано ниже. Пока в качестве иллюстрации приведем лишь одно объявление из газеты «Владивосток» от 21 марта 1899 года: «Управление Уссурийской казенной железной дороги назначает в пятницу 2 апреля сего года в Общем Присутствии его письменную и устную конкуренцию на сплав в навигацию сего года из Раздольненской железнодорожной лесной дачи по речке Перевозной, к железнодорожному мосту на оной, а затем доставку к линии дороги 2188 кубических сажен 12-ти вершковых дров смешанных пород, достаточно просохших, вырубки зимою 1897-8 годов.

Валентин Пак, Раздольное: исторические события и личности, 2014

И по вышеписанным Ея ИВ указам июля 9 дня, по требованию нашему взяв от провинции [4] указ о послушании иркутских крестьян, и с шихтмейстером Соловьевым (Л. 784) и доменный мастер Аистов, объездя вниз по Ангаре-реке более двухсот верст и в стороны по рекам, и смотря железных руд и к строению завода удобных мест, и осмотря пониже Игдинского острога на речке Каменке, с которых мест иркутские промышленные и крестьянство руду промышляют и железо плавят, по осмотру и по сказке доменного Аистова оная руда в плавку годна, а добычею трудна, понеже оная руда лежит пластом, а не жилою, а сверху проходят по пяти и по шести сажен шахтами. И в близости той руды к строению завода таких удобных речек нет. А в которых местах удобные места есть к строению и угодны, токмо руды во отдалении. И о том предлагаем ведение, каково подавано в Иркутскую провинциальную канцелярию [5].

Сборник, Тамгинский завод и Камчатская экспедиция. Сборник документов, -1

Но кроме главного корабельного фарватера с 1883 г. при путешествии в Кронштадт можно пользоваться и устроенным так называемым Морским каналом. Он идет от Большой Невы на Гутуевском острове, который и пересекает через Канонерский остров с севера на юг; далее идет по Канонерской мели, где поворачивает почти перпендикулярно к прежнему направлению и доходит до самого Кронштадта, оканчиваясь на естественной глубине в 20 фут. Вся длина канала 25 верст. От Кронштадта к Петербурге канал идет сначала открыто, без всяких дамб. Эта часть канала имеет 15 ½ верст длины и 50 сажен ширины по дну. Затем по обеим сторонам идут дамбы. Северная дамба выходит в море на 200 саж. более, чем южная; это сделано в предупреждение могущих быть заносов с моря. Эта часть канала между двумя дамбами имеет 4 ½ вер. длины и 40 саж. ширины по дну. В начале этой части канала устроены портовые ворота для выхода мелких судов в море. Пройдя 200 саж. от портовых ворот, канал разделяется на две ветви, одна ветвь направляется в Екатерингофскую речку, а другая – в Большую Неву.

П. Н. Столпянский, Путеводитель по Кронштадту: Исторические очерки, 2011

В окрестностях куреней Вышестеблиевского и Старотитаровского, также в урочище «Чижиковом пекле» и в северо-западном углу острова, на берегу Азовского моря, находятся источники нефти, черной и белой (горное масло, petrole), которая добывается в первых трех местах из колодцев, со вставленными в них плетневыми втулками, а в последнем – из песка, посредством разноса морского берега, имеющего здесь отвесной высоты более 25 сажень. Под этой высотой, ниже разных песков, глин, щебня и мелких раковин, залегает пласт песка серого, пресыщенного нефтью до состояния теста. Ширина флеца тринадцать, длина восемьдесят сажень. Это самый обширный прииск, занимающий до ста работников. Вообще же годовая добыча нефти, во всех показанных месторождениях ее, может простираться от 1000 до 3000 ведер, на сумму от 500 до 1500 руб. сер. Прииск скудный, едва окупающий труды и издержки операции.

П. П. Короленко, Черноморские казаки (сборник), -1

По ней на разных судах доставлялись жизненные припасы и материалы для торговли и промышленности. И по ней же происходила отправка местных товаров мануфактурной и заводской промышленности. Весной, с открытием судоходства, с верхних пристаней Оки, Цны и Мокши к Мурому, числом в 500 и более, приплывали мокшаны /Речные суда на реке Мокше, длиной 16–30 сажен, глубиной 2–3 аршина с крышей конём, грузоподьёмностью 3–5 тысяч четвертей хлеба/ С разным «хлебом», неся на себе от 20 до 60 тысяч пудов груза. От 10 до 40 таких судов останавливались у Мурома для продажи хлеба оптом и в розницу, а из остальных одни суда шли до Клязьминских городов (Гороховец, Ковров, Владимир), а другие шли до Нижнего Новгорода, или вверх по Волге.

Е. С. Макаров, Муромское Заочье-2. Очерки о родном крае, 2017

Новые городские дубовые стены возвели в 1563–1565 годах на протяжении 578 саженей, то есть они были почти в два раза больше, чем каменные стены. Общая протяженность каменной стены, по подсчетам исследователей, была тогда более 670 метров, вновь построенной деревянной – более тысячи. Сплошная линия каменных укреплений охватила часть северо-восточной стороны Кремля до Пятницкой церкви, где стена поворачивалась к востоку. Новый кремль строили из белого камня. Массивные, грубо обтесанные куски известняка выламывали на правом нагорном берегу Волги и доставляли к городу. До наших дней сохранилась лишь часть этой крепостной стены. Они возводились на бутовом фундаменте глубиной до полутора метров. Стены имели толщину в 2–3 сажени и были сложены из плитнякового известняка. Поверху шел бруствер, защищенный зубцами, внизу располагались бойницы – «печуры». Для строительства стен использовались и камни разрушенной ханской цитадели, и мусульманских храмов.

Ю. П. Супруненко, Казань. Между Востоком и Западом, 2013

Первоначально берега Мойки укрепляли сваями – на каждую сажень по три сваи, за которыми закладывали щиты, сбитые из досок. Однако годы и регулярные наводнения быстро разрушали деревянные набережные водоема и его прибрежную защиту. Приходилось довольно часто не только укреплять берега реки и ее набережные, но и проводить работы по очистке водовода. В 1736–1737 годах вновь проводились капитальные работы по углублению дна Мойки, выпрямлению ее берегов и укреплению их новыми деревянными щитами. Однако сильнейшее наводнение 10 сентября 1777 года в считанные часы буквально разметало деревянные береговые опоры, массивные щиты и нарушило возможность проезда по обеим сторонам водоема. Городской голова и отцы Санкт-Петербурга вынуждены были наконец единодушно решить вопрос о сооружении каменных набережных реки.

Г. И. Зуев, Течет река Мойка… От Фонтанки до Невского проспекта, 2012

Говоря об этой местности, надо заметить, что Зыряновский рудник, открытый в 1791 году на месте Чудских копей, есть в настоящее время лучший в целом крае. Он имеет уже 15 этажей проработки и более 70 сажен глубины. Он стоит от Барнаула к Ю. на 600 верст и на 120–150 верст от Усть-Каменогорска водяным путем. Тут же находится Нижняя пристань, куда сплавляются руды из Зыряновского рудника по Иртышу, который до впадения Бух-тармы имеет тихое течение и называется Тихим Иртышом, а далее является сильная быстрина и река идет в горной местности. Тут она пробила себе путь между высокими скалами, изредка прерываемыми небольшими долинами и ущельями с великолепной растительностью.

Александр Черкасов, На Алтае, -1

Для того чтобы не отвлекать Бутлера от проведения работ в основном коридоре минной галереи, Иван Грозный назначил руководителем группы, направленной для проведения подкопа от Даировой башни, воеводу Сторожевого полка князя Василия Серебряного. В течение 10 суток он вместе с русскими минерами, учениками английского инженера, вел галерею под Даировой башней. Они прошли примерно 30 саженей, когда услышали голоса татар, направлявшихся по тайному ходу к речке за водой.

С. А. Хворостухина, Казань, 2003

Обойдя сегодня все улицы и переулки сравнительно небольшого Китай-города, читатель не встретит там не только садов и огородов, но просто зелени. В канун XIX в. здесь, в городской части, в 146 обывательских дворах под каменными строениями было 25 104 квадратных саженей земли, под деревянными – 3 973, под лавками – 9 039, под дворами – 31 121, под садами – 4 973, под огородами – 817 и даже под пустырями – 1540 квадратных саженей. Квадратная сажень – 4,093 м2. А ведь это был не просто самый центр первопрестольной столицы – торговый центр!

Л. В. Беловинский, Жизнь русского обывателя. На шумных улицах градских, 2012

Но еще при царевне Софье, старшей сводной сестре Петра I, начинает складываться традиция приема в садах гостей, устройства садовых праздников, сначала только для приглашенных, но вскоре и для всех желающих. Иностранные дипломаты сообщают об этой своеобразной московской «Форме тщеславия». Фаворит царевны князь В. В. Голицын одним из первых так поступает в отношении доставшегося ему Медведкова, где существовал большой «огород» – сад с плодовыми деревьями, ягодниками и прудом с запущенной в него рыбой, «саженой», как тогда говорилось. Это были осетры, стерляди, щуки, судаки, окуни, плотицы и лини.

Н. М. Молева, Московские тайны: дворцы, усадьбы, судьбы, 2006

Я переехал реку Или и вступил в жаркую долину ее левого берега, 1 мая 1859 года. Окрестности Алматов, или укрепления Верного, уже представляли в то время всюду засеянные поля; но на них самая свежая зелень только что пробивалась, составляя противоположность с густою, хотя невысокою травою лугов, уже пестревших цветами; абрикосовые деревья, местами разросшиеся в три и четыре года до высоты двух и трех сажень, – давали хорошую тень своими молодыми ветвями. На горах снежная линия держалась еще ниже 9-ти футов, но отклоны их ближе к подошвам уже были покрыты весенней растительностью.

М. И. Венюков, Очерки Заилийского края и Причуйской страны, 1861

В 1774 году, после мира России с Турцией в Кучук-Кайнарджи, 10 июля, владения запорожских казаков увеличились с одной стороны, по левому берегу Днепра, большим участком земли против бывшей турецкой крепости Кинбурна, а с другой стороны, по правому берегу Днепра, тем углом земли, который находится между устьями рек Каменки и Буга и речки Ташлыка. Тогда границы запорожских владений установлены были в таких гранях: по левой стороне Днепра пограничная линия шла, начиная снизу вверх от мыса Кинбурна, отделяющего Черное море от Днепровского лимана, по-над левым берегом реки Днепра – мимо Збурьевского кута до урочища Голого перевоза и нарочно насыпанного с углями при перевозе кургана, расстоянием 75 верст. От этого кургана, от юга к западу, на твердую землю прямой линией 3 версты и 194 сажени до стоявшего на дороге кургана; от этого второго кургана, от юга к западу, прямой линией, длины 7 верст и 290 сажен до третьего нарочно насыпанного с углями кургана; от этого третьего кургана, от юга к западу, прямой линией, длины 5 верст и 116 сажен на случившийся курган Мезарлы-Тепе; от кургана Мезарлы-Тепе, повернув от запада к северу, прямой линией через Коп-Кую, или Каменный Колодезь, до Черного моря, длиной 28 верст, до нарочно насыпанного у берега кургана; берегом же Черного моря от повторяемого колодца до Кинбурна 46 верст, чем и замыкалась вся окружность земли к Кинбурну.

Д. И. Яворницкий, История запорожских казаков. Быт запорожской общины. Том 1, -1

Джеймс Кларк Росс, племянник Дж. Росса, контр-адмирал, участник десятка арктических и антарктических экспедиций, в 1840 году с судов «Террор» и «Эрибес» в южной Атлантике измерил глубину 4420 метров. В его распоряжении было 5460 метров каната из растительных волокнистых материалов (тросов из стальной проволоки в те времена не было и в помине). Между отдельными кусками этого каната были вставлены вертлюги (шарнирные приспособления, позволяющие канату вращаться вокруг своей оси, предупреждая закручивание), а весь канат через каждые 182 метра (100 фатомов, морских саженей, или 600 футов) разметили марками (отметками). Канат намотали на большой барабан, а барабан установили на корме судовой шлюпки. К концу каната прикрепили груз весом 35 килограммов, и при спуске его за борт барабан раскручивался, канат «травился», время входа марок в воду документировалось, а когда темп спуска уменьшался, это позволяло предположить, что груз коснулся дна. Конечно, такую операцию следовало проводить только в штилевую погоду, так как она занимала много часов и была утомительна, но до удобного гидроакустического эхолота пришлось бы ждать сотню лет…

Л. И. Москалев, Мэтры глубин. Человек познаёт глубины Океана. От парусно-парового корвета «Челленджер» до глубоководных обитаемых аппаратов, 2005