Россияне

Россияне (ед. ч. россиянин, россиянка) — политоним, совокупное название граждан России вне зависимости от их этнической принадлежности.

Термин известен с начала XVI века, пройдя с тех пор существенную эволюцию значения. Своё современное значение он получил в 1990-е годы.

По аналогии, на территории ряда новых независимых государств распространились похожие по смысловому наполнению политонимы: кыргызстанцы, казахстанцы, узбекистанцы, латвийцы, эстоноземельцы и др.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Как говорилось выше, слово «русь» в древние времена было названием народа, также употреблялось наименование «русские». Представитель народа русь в единственном числе назывался русином (сейчас этноним «русин» сохранился как самоназвание у карпатских русинов). После появления названий Великая, Малая и Белая Русь по отношению к трём ветвям русского народа стали применяться обозначения «великороссы», «малороссы» и «белорусы». Общим названием для них всех оставался этноним «русские», но с 1926 года он стал использоваться только применительно к великороссам. Приведу выдержку из Циркуляра № 14 по Всесоюзной переписи 1926 года: «Для уточнения записи об украинской (так официально после 1917 года стали именовать малороссов. – Авт.), великорусской и белорусской народностях в местностях, где словом "русский" определяют свою народность представители трёх этих народностей, необходимо, чтобы лица, называющие при переписи свою народность "русский", точно определяли, к какой именно народности – украинской, великорусской (русской) или белорусской – они себя причисляют; записи "русский" и "великоросс" считаются тождественными». В современном украинском языке этноним «русские» используется применительно к старым временам, современные же русские, бывшие великороссы, именуются россиянами.

Святослав Анатольевич Галанов, Святая Русь. История русской нации, 2015

Культивируемая автором «Синопсиса» идея славянорусской общности нашла выражение и в используемой терминологии. Народ, истории которого и был посвящен этот труд, составитель называл «славяне», «русь», «росы», «россы», «русины», «руские», «русские», «россияне», «славянорусы», «славянороссияне», «народ роский», «российский народ», «народ русский». Это служит дополнительным средством доказательства той мысли, что «россы страною, естеством же едины» (гл. 16).

О. Я. Сапожников, Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674)

Представляется, что в подобном запутанном и трудном положении находится Россия. Она есть огромный этнонациональный конгломерат с регионами компактного проживания ряда этнических групп, территории которых были определены советским режимом как «национально-государственные образования». В общем и целом национально-государственный гигант был создан Сталиным на костях десятков миллионов принесенных ради этого в жертву людей. Теперь же репрессированные народы подняли голову и потребовали справедливости. К этому стоит добавить, что по уровню жизни русское население не выделялось среди других народов в лучшую сторону, скорее даже напротив. Но все считали, что СССР – это, прежде всего, Россия, а советские – это главным образом русские. Хотя терминологически жителей России правильнее будет называть «россияне», однако термин этот в бытовой речи по-настоящему не привился.

Юрий Асеев, Славянский союз: необходимость и возможность, 2015

Явно менее значимой и более проблематичной выглядела позиция реформаторов в области национального духовного наследия. В этой сфере культуры была нарушена диалектика преемственности и новаторства, прошлого и настоящего, национального и интернационального. Духовная культура, в значительной степени, утратила свою интегративную функцию. В результате высший социальный класс – дворянство, стал резко отличаться по своему менталитету от других социальных классов российского общества. «Дотоле, от сохи до престола, – отмечал Н.М. Карамзин, – россияне сходствовали между собой некоторыми признаками наружности и в обыкновениях, – со времен Петровых высшие степени отделились от низших, и русский земледелец, мещанин, купец увидел немцев в русских дворянах, ко вреду братского, народного единодушия государственных состояний…»77.

Олег Найда, Патриотизм и военно-патриотические традиции России, 2012

Русские болезненно относились к тому, что Европа смотрела на них свысока и считала лишь «полуцивилизованным» народом. Лорд Керзон, например, утверждал, что завоевание Россией Средней Азии было «завоеванием одних восточных народов другими». По мнению Д. Дивен «наиболее радикальной реакцией россиян на пренебрежительное отношение европейцев была гордость своими полуазиатскими корнями и татарской наследственностью, а также осознанием «отдельности» от европейской цивилизации». Российское государство, безусловно, стало гораздо богаче и сильнее в результате если не всех, то большинства своих территориальных приобретений. Без этих завоеваний оно не стало бы великой державой23.

З. Х. Ибрагимова, Чеченцы, 2010

Как и любое явление, нации постоянно находятся в развитии. В отечественной традиции общепринятой считается так называемая восходящая типология этносов: племя (объединение людей на основе общности мифологии, ритуалов и обычаев), народность (объединение людей на основе общности культуры) и нация (объединение людей на основе общности культуры, социально-экономического и общественно-политического уклада). Стадия нации характеризуется обретением этногосударственности или стремлением к таковой. Внутри крупных наций выделяют субэтносы, или этнографические группы (крупные объединения людей, которым помимо общенациональных присущи собственные языковые и культурно-исторические особенности; например, поморы, казачество у русских), а также диаспоры (исторически обособленные части нации, развивающиеся в инонациональном окружении). Стадии нации не достигают так называемые малые народы, не обладающие достаточным потенциалом для борьбы за политическую независимость, но, в то же время, продолжающие сохранять языковые и культурные традиции. Кроме того, следует выделить так называемые суперэтносы – наднациональные объединения людей по признаку сходства их менталитета, мироощущения и ценностно-оценочных ориентаций (например, Запад и Восток, в более узком контексте – американцы, россияне, китайцы, исламский мир).

Н. Н. Сологуб, Национальные отношения и государственное устройство России, 2012

К концу XVIII века важное значение в экономике северо-кавказских народов стала приобретать торговля с Россией. Товары из Чечни шли не только в пограничные российские станицы, населённые пункты и крепости, но и в отдалённые районы Центральной России. В связи с этой экономической тенденцией интересную гипотезу в своей монографии «Россия и Чечня в первой четверти XIX века» высказал Ш.А. Гапуров. По его мнению, кровопролитную Кавказскую войну, принесшую неисчислимые бедствия и потери не только горцам, но и россиянам, можно было избежать, постепенно вовлекая северо-кавказские территории с помощью торгово-экономических рычагов в сферу Российской государственности. Однако новый курс в политике России, наметившийся с начала XIX века, особенно после победы над наполеоновской Францией, прервал это потенциально возможное направление в развитии русско-чеченских отношений203.

З. Х. Ибрагимова, Мир чеченцев. XIX век, 2010

Навыки демократического решения низовых социальных вопросов у нас, как видно, есть, но одновременно присутствует и стойкое недоверие к демократии как к механизму решения вопросов при управлении государством, поскольку демократия не согласуется с исторически присущим нам патернализмом. В этом плане вполне объяснимы некоторые тенденции общественного мнения России, тонко подмеченные Ричардом Пайпсом в ходе анализа социологических опросов, проведенных в начале нулевых в первый срок президентства Владимира Путина. Тогда (да и сейчас) подавляющее большинство россиян считало демократию разновидностью мошенничества, население чувствовало себя комфортно в государстве с одной партией, многие хотели вновь увидеть Россию великой державой и считали, что этатизм, или активное вмешательство государства в экономическую жизнь, было способом достижения этой цели27. Стоит ли удивляться завидной общественной поддержке действий российского руководства в середине второго десятилетия XXI в. в отношениях с Украиной, Сирией, Турцией, некоторыми другими государствами, мирное сосуществование с которыми по разным причинам было разрушено?

Н. А. Кричевский, Наследие противоречий. Истоки русского экономического характера, 2016

В незападных цивилизациях наблюдается тенденция возвращения к истокам национального бытия, что проявляется в азиатизации Японии, индуизации Индии, реисламизации Среднего Востока, русификации России. Наблюдается туземизация местных элит. Там, где элиты настроены прозападно, но культуры этих стран ничего общего с Западом не имеют, возникает эффект «расколотых стран». К таковым странам относятся Турция, которая может стать лидером возрождающейся тюркской цивилизации, Мексика, мечущаяся между Латинской и Северной Америкой. К «расколотым странам» Хантингтон отнес и Россию: «И если русские, перестав быть марксистами, не примут либеральную демократию и начнут вести себя как россияне, а не как западные люди, отношения между Россией и Западом опять могут стать отдаленными и враждебными»[56]. Что и случилось уже в первом десятилетии XXI в.

А. В. Гвоздев, Геополитические аспекты философии культуры славянофилов. Монография, 2019

Подобная априорность суждений присуща и другим исследователям «феномена Петербурга». Профессор М. С. Каган, изучавший приметы петербургской субкультуры и особенности ее стиля, считал, что они «порождены деятельностью формировавшегося в граде Петра на протяжении двухсот лет нового духовного слоя россиян – петербургской интеллигенции». И далее: «Само понятие „петербуржец“ стало термином, обозначающим человеческий тип, отличающийся по психологии и поведению. Несмотря на многолетние упорные попытки властей вытравить сам дух Петербурга, несмотря на последовательную политику люмпенизации города, наводнявшегося так называемыми лимитчиками, он сохранил духовный потенциал».[24] Таким образом, мигранты сводятся к «лимитчикам», а «духовный потенциал» Петербурга сохраняется не благодаря, а вопреки приезжим.

А. Д. Марголис, Петербург. История и современность. Избранные очерки, 2014

Слава Богу, россияне ещё не утратили интереса к истории большой и малой Родины – России и своего края. Такой интерес связан со стремлением посмотреть в историческое зеркало, увидеть себя, собственные черты в своих предках и предшественниках, обнаружить сходство и понять различия. Российские учёные-лингвисты и лингвокультурологи обязаны помочь своим согражданам и землякам обнаружить это зеркало, в том числе – и через новые эффективные издательские проекты.

А. С. Щербак, Слово – история – культура. Вопросы и ответы для школьных олимпиад, студенческих конкурсов и викторин по лингвистике и ономастике, 2014

Неизменность подходов к этнополитическим проблемам иллюстрируется тем фактом, что этнополитическая конструкция СССР была повторена в России: выделены «титульные» уделы, которые получили возможность строить систему управления по собственному усмотрению и иметь преимущества как в верхней палате парламента (представительство в Совете Федерации от территорий, а не от равного числа избирателей), так и в нижней (специальные избирательные округа для малочисленных субъектов Федерации). Советская этнополитическая доктрина была внедрена в госстроительство концепцией федерализма, некорректно трактующей Россию как «союз народов» или союз независимых субъектов («титульных наций»), федерирующихся в зависимости от своего желания. Доктрина о «советском народе» была заменена доктриной «многонационального народа», которому официальная риторика дала имя «россияне».

А. Н. Савельев, Миграционный потоп. Закат Европы и будущее России, 2016

Ломоносов по поводу вопроса: можно ли именовать Мосоха прародителем славянского племени вообще и русского народа в частности – высказался гибко и дипломатично. Великий россиянин не принял бесповоротно, но и не отверг категорически возможности положительного ответа, оставляя «всякому на волю собственное мнение»[4]. Аналогичным образом было расценено и предположение о вероятном родстве московитов-славян с Геродотовым племенем месхов, оказавшихся в конечном счете в Грузии. Что касается самой Геродотовой «Истории», то ее авторитет для раскрытия генетических корней русского племени Ломоносов считал непререкаемым. В концентрированном виде такое же понимание впоследствии сформулировал другой выдающийся русский историк – Иван Егорович Забелин (1820–1909): «…Никакая отрицающая и сомневающаяся… критика не может отнять у русской истории истинного сокровища, ее первого летописца, которым является сам Отец истории – Геродот»[5].

В. Н. Демин, Северная прародина Руси, 2017

Ломоносов по поводу вопроса: можно ли именовать Мосоха прародителем славянского племени вообще и русского народа в частности – высказался гибко и дипломатично. Великий россиянин не принял бесповоротно, но и не отверг категорически возможности положительного ответа, оставляя «всякому на волю собственное мнение». Аналогичным образом было расценено и предположение о вероятном родстве московитов-славян с Геродотовым племенем месхов, оказавшихся в конечном счете в Грузии. Что касается самой Геродотовой «Истории», то ее авторитет для раскрытия генетических корней русского племени Ломоносов считал непререкаемым. В концентрированном виде такое же понимание впоследствии сформулировал другой выдающийся русский историк – Иван Егорович Забелин (1820–1909): «…Никакая отрицающая и сомневающаяся… критика не может отнять у русской истории истинного сокровища, ее первого летописца, которым является сам Отец истории – Геродот».

В. Н. Демин, Загадки Гипербореи, -1

Другой часто публикуемый автор, Е. С. Троицкий, в своих работах излагает своё видение русской идеи. Как и В. И. Гидиринский, он ассоциирует русскую идею с национальной, а в состав национальной идеи, по Е. С. Троицкому, входит принцип социальной справедливости, национального равенства, укрепление государствообразующей роли русского народа, любовь к России и русской истории, русской культуре, укрепление здоровья россиян.

Р. М. Рупова, Свет России грядущей. Человек и общество в «русской идее» Ивана Ильина, 2015

Первый связан с многовековой историей России: мусульмане представляют собой вторую по численности религиозную конфессию в России. С распадом Советского Союза и крушением социалистической системы россияне утратили прежнюю коллективную идентичность, именовавшуюся «советским народом». Важнейшей проблемой для каждого и для всех стало обретение новой идентичности взамен утраченной.

Мехди Санаи, Мусульманское право и политика. История и современность, 2016

Таков краткий анализ проблем, вынесенных в пятый вопрос данной темы. Исторический опыт России – это исторический опыт выживания постоянно расселяющегося среди разных народов этноса, вынужденного вести тяжелейшие и почти беспрерывные войны, порой просто для того, чтобы выжить. И будущие поколения россиян, и другие цивилизации могут и должны воспринять опыт терпимого отношения к другим народам, обычаям и верам, опыт ведения альтруистической внешней политики и культ оборонительной войны как единственно справедливой. С другой стороны, необходимо ясно понимать, что Россия несколько раз в своей истории выполнила важнейшую миссию спасения иных культур и народов от агрессии. Не следует, однако, забывать ту тяжелейшую цену, которую наша страна заплатила за само своё существование в таких нечеловеческих условиях. Жёсткая дисциплина, создание мощнейшего военно-бюрократического государства, превращение Руси в единый боевой лагерь, хроническая бедность народа – это та цена, которую наше Отечество отдало за сохранение свободы, независимости и самобытной культуры восточных славян.

И. В. Лисюченко, История России до ХХ века. Учебное пособие, 2013

В какой-то мере этот пробел решили восполнить авторы предлагаемого издания. Значительное внимание они уделяют этноэтикету. И вот почему. Еще в 1997 году тогдашний Председатель Комитета Государственной Думы Федерального собрания РФ по делам национальностей. В. Ю. Зорин (впоследствии ставший федеральным министром, курировавшим национальную и миграционную политику) в послесловии к книге «Национальная политика России: история и современность», с тревогой писал о том, что у наших граждан – от чиновников высокого ранга до простого россиянина – отсутствует этнокультурная осведомленность. Иными словами, речь шла о необходимости курсов воспитания этики межнациональных контактов, важности создания системы своего рода «этнологического ликбеза». Сколько бытовых конфликтов можно было бы предотвратить, – восклицал он.

Коллектив авторов, Что нужно знать о Северном Кавказе, 2006

Как политоним термин «литвин» обозначал всех подданных Великого княжества Литовского вне зависимости от их этнической и конфессиональной принадлежности. На этом часто спекулируют местечковые националисты. Проводя аналогии, можно сказать, что политоним «литвин» – аналог современных терминов «россиянин», «казахстанец», «латвиец». Разумеется, применение политонима «россиянин» не предполагает того, что, к примеру, татарин является славянином или «истинным русским». Это очевидно для всех здравомыслящих людей. Однако местечковые националисты игнорируют эту прописную истину и причудливым образом смешивают этноним с политонимом.

Всеслав Зинькевич, «Несвядомая» история Белой Руси, 2017

Если нет переводов на русский язык, значит, наши братские литературы не выходят за границы своих республик и территорий, значит, прерваны творческие связи и контакты. Не только русские читатели, но, подчеркиваю, все читатели страны не знают, чем живут, к примеру, такие крупные литературы, как татарская, дагестанская, якутская и другие. Мы сохранили связи только на дружеском уровне, но за нами идут новые поколения литераторов, у них и этих связей нет. Мы теряем, по сути, многонациональную культуру России, а нам такого права разрушать то, что создано целыми поколениями россиян, никто не давал.

В. В. Дементьев, Наследники Ексекюляха. Интеллигенция Якутии, 2009

Религиозный фактор может стать одним из важнейших инструментов этнополитической мобилизации на Юге России, что требует своевременного учёта новых идентификационных вызовов. Сегодня в России обращение к религии становится скорее актом макросоциальной идентификации, чем результатом духовных исканий современного россиянина. В таком случае конфессиональный фактор, не выступая в качестве потенциального источника конфликтов сам по себе, может сыграть заметную роль в формировании базы конфликтов идентичностей (Авксентьев и др. 2006: 41).

Сборник статей, Культура и мир, 2009

Так, существует утверждение, что никакая цивилизация не может выживать и развиваться на территории, где среднегодовая температура менее пяти градусов по Цельсию. Правда, для России, тем более для Сибири – эта температура несколько занижена, но, тем не менее… Цивилизация же России даже при температуре на порядок ниже циклично выживает. В сущности, это и отличает ее, одну единственную, от всех других государств, существующих в значительно более благоприятных условиях. Это нетрудно проиллюстрировать влиянием зимы, ну, хотя бы на события ХХ века, ибо зима для менталитета россиян – явление особое, я бы даже сказал в некотором роде сакральное, ибо менталитет россиян скорее зимний, нежели летний. Отсюда значимость исторических событий российской истории.

Сборник статей, Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона, 2006

5.4. Мауро Орбини, средневековый историк, архимандрит Рагужский, который пользовался древнейшими источниками, впоследствии уничтоженными христианами, вот что говорит в своей книге 1601 года «Славянское царство»: «Славяне Российскии суть ныне от иноземцов обще зовомы Москвитяне. Сии осталися во своих жилищах, егда протчие их товарыщи и единосвоясные вышли и пошли, инии к морю Германскому, а инии к Дунаю, якоже сказано в начале сея книги. Древние писатели называли их по разному. Элиан и Капитолин в «Жизнеописании Пия и Флавия» называли их роксоланы, Плиний называал их токсоланы, Птолемей – троксоланы, Страбон – роксаны. Рафаел и многие другие – рутенами, ныне же названы Рассияне, сиречь рассеяны, понеже Россия языком Руским или Славянским знаменует рассеяние, наречены тако причиною не малою; понеже люди Славяне, овладели всю Сармацию Европскую, и часть Азии; егда с начала вышли из Скандии. Преселенцы Славянские рассеялися и расточилися от Океана мерзлаго, даже до моря Медитерранского, [Средиземнаго] и заливы Адриатские, и от моря Болшаго, даже до Океана Балтийского. Наипаче после того рассеяния первоначалного, Россияне Славяне имянно послали своих преселенцов во Фландрию, где за тое, люди от них основаные, названы суть Рутенами, что и Греки дали имя Славянам «спорос» [семя] сиречь народ рассеянный. Славяне Руси, жили всегда внутри Сармации Европскои, где обретаются и ныне».

Г. Н. Марков, От Гипербореи к Руси. Нетрадиционная история славян, 2014

По его мнению, кровопролитную Кавказскую войну, принесшую неисчислимые бедствия и потери не только горцам, но и россиянам, можно было избежать, постепенно вовлекая северокавказские территории с помощью торгово-экономических рычагов в сферу Российской государственности. Однако новый курс в политике России, наметившийся с начала XIX века, особенно после победы над наполеоновской Францией, прервал это потенциально возможное направление в развитии русско-чеченских отношений154.

З. Х. Ибрагимова, Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период, 2006

Представить Россию без Севера – все равно, что Землю без Солнца. Русский человек (да и любой россиянин тоже) – ничто без своей северной составляющей. Показать это и доказать (в очередной раз!) – основная задача настоящей книги. Стоило ли ее затевать, если все уже давно сказано? Тысячу раз стоило! Ибо сказано еще далеко не все! Повторяться я не намерен. Из писанного уже в прошлых книгах сошлюсь только на Ивана Бунина, в 1930 году опубликовавшего провидческую миниатюру, назвав свое стихотворение в прозе более чем кратко – «Русь». Смысл бунинского шедевра: Россия без Севера невозможна, подлинная Русь – это и есть Север:

В. Н. Демин, Русь нордическая, 2005

В конце двадцатого столетия прорезался голос у закаленных в подпольной борьбе с «советами» и окрепших от американо-канадских «доляров» т. н. «свидомых» националистов, преимущественно галицийского окраса. Это они стали орать: «Украина превыше всего», «Украина только для украинцев», «Москаляку на гиляку!», «Украинцы – это арии славянства!», «Лучший россиянин – мертвый россиянин!» и другие благоглупости их предшественников из Берлина.

А. С. Терещенко, Украйна. А была ли Украина?, 2017

Другими словами, нашлись россияне, которые, если цитировать Карамзина, предъявили права на честь и славу быть потомками гиперборейцев и заявили, что адрес этой легендарной страны вполне определен, сомнений не вызывает, и они знают, где искать ее следы.

В. М. Соловьев, Древние славяне. Таинственные и увлекательные истории о славянском мире. I-X века, 2011

Как воспринимается Казань среди не обремененных краеведческими знаниями россиян? До недавнего времени достоверная информация перемежалась с шутливо-анекдотическими образами, занимательно-топонимическими обрывками.

Ю. П. Супруненко, Казань. Между Востоком и Западом, 2013