Украина (топоним)

«Украина» — историческое название ряда территорий, а также название современного государства Украины.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Проблемы происхождения славян, русского народа, появление самих слов «славяне» и «русские», принадлежность тех или иных территорий определенным народам в последние десятилетия приобрели особую актуальность и остроту. Так, известный украинский историк и археолог, академик Национальной академии наук Украины П. П. Толочко пишет: «С обретением Украиной государственной суверенности… крамольным считается утверждать существование единой древнерусской народности. Учебники по истории Украины наполнились дефинициями "Украина-Русь", "украинские князья", "украинская земля", а содержание понятия "Киевская Русь" сузилось до территориальных пределов современной Украины. И это при том, что территория Черниговского княжества простиралась практически до Подмосковья, а составной частью Переяславского вплоть до середины XII века была Ростово-Суздальская земля. Междукняжеская борьба даже в академических (чаще, правда, в университетских) исследованиях излагается как межэтнические и межземельные столкновения. Тем самым в сознание учащейся молодежи внедряется ложная мысль не только о различии украинцев, русских и белорусов уже в киеворусское время, но и об их этническом антагонизме»[2].

В. В. Фортунатов, Российская история в афоризмах, 2010

Причины тенденциозности польских исследователей украинской истории были вполне понятны. Как раз в конце XVIII в. был завершен раздел Речи Посполитой между Россией, Австрией и Пруссией. Причем почти вся территория нынешней Украины вошла в состав России как исконно русская, ранее захваченная поляками. Неудивительно, что польские исследователи стремились доказать извечную нерусскость южнорусского населения, чтобы обосновать необходимость воссоздания Речи Посполитой в прежних границах. Правда, была и объективная причина попыток польских исследователей выделить южнорусское население в отдельный этнос, а Южную Русь превратить в Украину. Она состояла в длительном политическом разделении Южной и Северной Руси, начатого монголо-татарским нашествием (середина XIII в.), а позднее экспансией Литвы. В результате 300-летнего раздельного развития Южная Русь приобрела черты буферного пространства между европейской и мусульманской цивилизациями. Так что новый термин названия Южной Руси – Украина (буквально: пограничье) – соответствовал ее геополитическому положению в XIV–XVII вв. В те же века Северная Русь также перешла в новое геополитическое состояние, превратившись в евразийское царство, охватившее к середине XVII в. всю северную Азию до Тихого океана.

Александр Смирнов, История южной Руси, 2008

Причины тенденциозности польских исследователей украинской истории были вполне понятны. Как раз в конце XVIII-в. был завершен раздел Речи Посполитой между Россией, Австрией и Пруссией. Причем почти вся территория нынешней Украины вошла в состав России как исконно русская, ранее захваченная поляками. Неудивительно, что польские исследователи стремились доказать извечную нерусскость южнорусского населения, чтобы обосновать необходимость воссоздания Речи Посполитой в прежних границах. Правда, была и объективная причина попыток польских исследователей выделить южнорусское население в отдельный этнос, а Южную Русь превратить в Украину. Она состояла в длительном политическом разделении Южной и Северной Руси, начатого монголо-татарским нашествием (середина XIII-в.), а позднее экспансией Литвы. В-результате 300-летнего раздельного развития Южная Русь приобрела черты буферного пространства между европейской и мусульманской цивилизациями. Так что новый термин названия Южной Руси– Украина (буквально: пограничье)– соответствовал ее геополитическому положению в XIV–XVII-вв. В-те же века Северная Русь также перешла в новое геополитическое состояние, превратившись в евразийское царство, охватившее к середине XVII-в. всю северную Азию до Тихого океана.

Александр Смирнов, Проект Новороссия. История русской окраины, 2015

Несколько слов стоит сказать и о термине «Украина». Как писал князь А.М. Волконский в статье «Историческая правда и украинофильская пропаганда»: «Русское слово “украйна” (польское ucraina) означает “пограничная земля” (по-итальянски paese di confine); русское прилагательное “ucrainij” означает “то, что лежит у края, близ грани” (presso il bordo: presso – у, bordo – край). Очень знаменательно это значение слова, ибо ясно: то, что именуется Украиной, не есть нечто самостоятельное; такое название может быть дано известной местности лишь извне, правительством или народом, рассматривавшим эту местность как некий придаток к своему государству. И действительно, для Литвы киевские земли стали украйной (южной) со времени завоевания их ею в конце XIV века; для Польши – украйной (восточной) со времени объединения Литвы и Польши во второй половине XVI века; для Московской Руси – украйной (юго-западной) со времени присоединения Малороссии в середине XVII века. Вряд ли наименование Украйна найдется в памятниках ранее конца XIV века. У Московской Руси были и другие украйны – те земли, которые лежали у границы донской и нижневолжской степи, занятой татарскими кочевьями. Граница эта (насколько вообще можно говорить о степной границе в XIV–XVII веках) постепенно, ценой тяжких столетних усилий, подвигалась на юг; соответственно менялись и земли, к которым прилагалось название украинных. Заметим, что прилагательное “украинный” применяется вовсе не только к Южной России: классический “Толковый словарь русского языка” Даля (издание 1865 г.), объясняя это слово, приводит такие примеры: “Сибирские города встарь зывались украйными. А город Соловецкой место укроинное…”

Александр Широкорад, Утерянные земли России. Отколовшиеся республики, 2007

Другой важный факт. Процесс зарождения украинского национализма как идеи о том, что украинцы – это отдельный этнос, начался только в XIX веке, и в этом процессе участвовало очень ограниченное число людей. Более того, в тридцатые – пятидесятые годы идеи западноукраинского национализма разделяло относительно немного жителей советской Украины. Если быть точными, то только проживавшие в западных областях республики. Сейчас наблюдается аналогичная картина. Поясним, что под термином «этнос» мы подразумеваем исторически образовавшуюся группу людей, объединенных общим происхождением, религией, языковыми и культурными признаками. Для своего устойчивого существования крупный этнос стремится создать свое независимое государство или автономию в составе другого государства. Фактически это означает, что Степан Бандера и «бандеровцы» выражали интересы лишь части украинского населения, которое проживало на территории УССР. Почему так произошло? Все дело в том, что на протяжении всей истории у украинцев не было своего государства, где компактно проживали бы представители этой национальности.

Александр Север, Бандера и бандеровщина, 2014

Кроме Бессарабии, в советской ноте шла речь о Северной Буковине: «Правительство СССР считает, что вопрос о возвращении Бессарабии органически связан с вопросом о передаче Советскому Союзу той части Буковины, население которой в своем громадном большинстве связано с Советской Украиной как общностью исторической судьбы, так и общностью языка и национального состава». Северная Буковина, населенная в основном русинами, до 1918 г. входила в состав Австро-Венгрии и затем, вопреки решению Буковинского народного собрания, была аннексирована Румынией. Румынские власти проводили в отношении украинского населения Северной Буковины и Бессарабии политику национального угнетения. Было закрыто большинство украинских библиотек, ограничен выпуск газет и книг, сокращено народное образование на украинском языке, ряд населенных пунктов был переименован по-румынски, украинцев заставляли брать румынские фамилии. При помощи фальсификации результатов переписей искусственно завышалась доля румын в населении Северной Буковины465.

Ф. Л. Синицин, Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР. 1933—1945, 2018

Но украинским историкам пойти по литовскому пути фальсификации истории очень сложно. Украинская государственность к сегодняшнему дню насчитывает всего 17 лет. Никогда не существовало и украинского народа. Жемайты и аукшайты, образовавшие литовский этнос, жили в своих лесах сотни лет, а вот такой народ, как украинцы науке не известен. Сей этноним входит в оборот лишь во второй половине XIX в., да и то за границей. И что совсем уж огорчительно, в отличие от литовского, не существует и украинского языка. Он уже более 100 лет находится в стадии создания, но пока имеет вид малосъедобного полуфабриката (при употреблении порой вызывает тошноту). Поэтому даже в столице Украины, Киеве, люди говорят преимущественно на «иностранном» русском языке или его диалекте – так называемом суржике[3].

А. А. Кунгуров, Киевской Руси не было, или Что скрывают историки, 2014

Один из важнейших вопросов современной украинской политики – это природа идентичности, точнее – идентичностей населения юга и востока страны, а также украинский национализм. Сразу стоит оговориться, что под особой восточно-украинской идентичностью понимается объединение и тех, кто считает себя украинцами по крови, но говорят по-русски, и тех, кто идентифицирует себя как русские – таких, по данным переписи 2001 г., 17,3 % или 8,3 млн. чел. Данные последней переписи выявляют страшные тенденции: по сравнению с 1989 г. удельный вес русских сократился более чем на 3 млн. чел. или на 6,6 %. Бывший президент Украины Л. Кучма в своей книге «Украина – не Россия» резко критикует ученых и экспертов, называющих происходящее в Украине «геноцидом русских», объясняя этот процесс следующим образом: «Одни русские уехали, другие – их, конечно, подавляющее большинство среди «исчезнувших» миллионов – просто вернули себе «украинское первородство». А кто-то из русских (по зеркальному примеру иных украинцев 1989 г.!) записал себя в украинцы». При этом Кучма умышленно не вспоминает о том, что именно в годы его президентства была развернута широкая кампания по искоренению фактов применения русского языка в учреждениях Украины, а также по преследованию должностных лиц, допускавших в этой сфере нарушения.

Е. Г. Пономарева, Грязные войны буржуинов, 2015

Во время Второй мировой войны границы УССД, за которую боролась ОУН-Б, а впоследствии УПА, полностью соответствуют тем границам Украины, которые дали С. Рудницкий и В. Кубийович. Украинские националисты стремились распространить свою деятельность на все украинские территории, включая Крым и Кубань. Идея Соборной Украины «вiд Сяну аж по Кавказ» («От Сана вплоть до Кавказа») проникла не только в официальные документы ОУН, но и в песни, начиная от гимна ОУН «Зродились ми великої години»[234] («Родились мы в великий час») и заканчивая песнями УПА[235]. Любопытно, что в песнях нашла отражение программа-минимум украинского национализма, в них присутствует Украина «по Кавказ», Кубань, однако мы, за редчайшими исключениями[236], не найдем какого-либо упоминания Каспийского моря и Астраханщины. Идеи построения Украины вплоть до Каспия на уровне «массовой культуры» УПА развитие не получили.

А. И. Баканов, «Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг., 2014

Этот автор лучшим временем в истории Украины считает тот период после Монгольского нашествия, когда большая часть земель и населения будущей Украины входила в Великое княжество Литовское (то есть до 1569 г.). В это время почти не ощущался религиозный гнет, феодальные повинности населения были относительно легки. Автор указывает на то, что «нельзя не сказать и об еще одной важной роли, которую сыграли в Украине сословная система вообще и Литовский статут, в частности. С их введением в сознании украинцев постепенно утверждалась ценность установленных и гарантированных законом прав. Таким образом, украинцы оказывались не чуждыми правовой и политической мысли Запада. Напротив, другое ответвление Киевской Руси – Московия – из-за многовекового подчинения монголо-татарам оказалась изначально отрезанной от развития юридических норм на Западе»[78]. (Автор считает, что Литовский статут впитал в себя не только правовые нормы Киевской Руси, но и многие элементы германского и польского права, особенно в более поздних редакциях 1566 и 1588 гг.).

Д. А. Безьев, Украина и Речь Посполитая в первой половине XVII в., 2012

Как заметил Уоллес, языковые различия между украинцами и русскими существенны. Фактор языка действительно использовался очень часто как решающий критерий для различения двух этнических групп[8]. На протяжении XIX столетия самостоятельный, но все еще развивавшийся украинский литературный язык строился на речи, распространенной среди крестьянства. Этот язык принадлежал к восточнославянской языковой группе и поэтому ближе к русскому, чем к любому другому языку, хотя русский не очень понятен большинству крестьян. Однако он уже обосновался как литературный язык Восточной Украины, до того как литературный украинский стал заметным явлением, и был привычным почти для всех образованных украинцев в Советском Союзе.

Джон Армстронг, Украинский национализм. Факты и исследования, 2008

Следует отметить, что под славянами (склавинами, склавиями) византийские авторы понимали собственно славян, двигавшихся на Византию с севера (с территории современных Австрии и Венгрии), а под антами – восточных славян (жили в низовьях Днепра, Буга и в Прикарпатье). Но существует точка зрения, что термин «ант» не имеет этнического значения и славяне, видимо, не употребляли его для самоназвания. Историки и археологи считают, что в VI в. н. э. в лесостепной части современной Украины существовало политическое объединение Антский союз (30‑е годы VI в. – начало VII в.), где доминировали славяне, но куда входило и ираноязычное население. Лингвисты считают, что слово «ант» в иранских языках обозначает «край», т. е. какую-то окраинную территорию, но вовсе не Украину, как это хотят видеть украинские историки начиная с М. Грушевского.

В. И. Моряков, История России IX – XVIII вв., 2010

Украинский нацизм – явление, абсолютно чуждое русскому миру, частью которого всегда являлись Малороссия, Карпатороссия и Новороссия, составляющие основную часть нынешней Украины. Об этом ярко и точно сказал Херсонский священномученик протоиерей Иоанн на допросе в НКВД: «Происшедшее после революции дробление России и, в частности, выделение Украины, Белоруссии и т. д. я рассматриваю как явление политического упадка, тем более печального, что для этого дробления нет никаких оснований. Украинцы и русские всегда составляли единое целое. Украинцы и русские один народ, одна нация, и выделять Украину в какой бы то ни было форме из общего целого нет никаких оснований»[74].

С. Ю. Глазьев, Последняя мировая война. США начинают и проигрывают, 2016

Таких фактов – превеликое множество. Русская культура, русская литература, русский литературный язык развивались как общерусские, общие для всей исторической Руси. В том числе и для той ее части, которая зовется сегодня Украиной. Вклад украинцев (малорусов) в их развитие огромен. И потому – для Украины они свои, родные, так же как для России. «Русская культура в то же время и наша, украинская», – отмечалось, например, в июне 1918 года на Всеукраинском съезде родительских комитетов. Историческая правда на стороне этого мнения, а не на стороне голословных заявлений невежественных русофобов.

А. С. Каревин, Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины, 2016

В настоящей книге представлена история украинских земель с древности до современности. Авторы книги входят в состав российской части Совместной российско-украинской комиссии историков. Каждый из них является специалистом в своей области украинистики, в отдельном её хронологическом периоде, история которого им и написана. В совокупности представленная на суд читателя «История Украины» является выражением одной из различных имеющихся в историографии концепций. От появляющихся в последнее время попыток «новаторского» толкования истории украинского народа и украинских земель авторов данного произведения отличает, прежде всего, приверженность к академическому подходу в исследованиях. Академический стиль подразумевает внимательное отношение к фактам, мнениям коллег, знание современной историографии вопроса, а также отказ от политизации и политиканства. История украинских земель всегда была тесно связана с историей соседей – России, Польши, Турции и тех стран, которые в разные исторические периоды существовали на их территории. В различные периоды украинские земли входили в Киевскую Русь, в Великое княжество Литовское, в Речь Посполитую, в Российскую империю, в Австро-Венгерскую империю, в Советский Союз и т. д. Борьба за украинскую идентичность была драматичной и непростой.

Коллектив авторов, История Украины, 2015

– Расколов на Украине действительно много. Есть еще и такие особые районы, как Закарпатье и Крым. Но можно с известной долей условности говорить о Восточной и Западной Украине. И раскол между ними носит, конечно, фундаментальный характер. За 20 лет независимости этот раскол не исчез, а только увеличился. Различается буквально всё: ментальность, язык, религия, история, представления о будущем страны. Более того, можно даже сказать, что отличий между русскими и восточными украинцами гораздо меньше, чем между восточными и западными украинцами.

Сборник статей, Хозяева и бенефициары глобального хаоса. Как победить в битве за будущее, 2016

Говоря о русском народе, я, как это было принято до 1917 года, отношу к нему все его географические части, в том числе украинцев и белорусов. Еще в XIX веке ни у кого не возникало сомнения в принадлежности их к русской нации. Официальная статистика считала их русскими и подразделяла их на великороссов и белорусов по чисто географическому, а не национальному признаку. Подобно Сибири или Уралу, Украина и Белоруссия составляли единую географию русского народа, целостный братский организм. Некоторые языковые, этнографические различия Украины и Белоруссии объяснялись особенностями их исторического развития в условиях многовековой польско-литовской оккупации. Провозглашение русского народа Украины особенным народом – результат подрывной работы австро-германских спецслужб (а позднее и вообще западных спецслужб) с целью расчленения и ослабления единого братского организма России. Взращенные иностранными спецслужбами, «самостийники» являются злейшими врагами Украины и Белоруссии, предателями русского народа. За самостийниками всех мастей стоит Запад. Россия – главное препятствие на пути мирового господства Запада.

О. А. Платонов, Бог в правде! Время разрушать мифы, 2015

В центре их внимания – тактика и стратегия имперской власти, в сферу интересов попадает также язык бюрократии и права. Кроме того, рассматриваются воззрения отдельных индивидов, что помогает воссоздать интеллектуальную историю российской элиты. Лишь иногда обозначается явно выраженная социальная двойственность образов народов в России XIX – начала XX в.[24]. В таких работах заметна тенденция отождествлять (или не расценивать как значимые) национальные и этнические представления, что проявляется в названии коллективных и индивидуальных монографий, в которых присутствует наименование государства и этноса (например, «Сербия и сербы», «Германия и немцы», «Польша и поляки», «Финляндия и финны», «Украина и украинцы» и др.). Формально это кажется корректным, поскольку в данных исследованиях (главным образом исторических и литературоведческих) изучаются проблемы более широкого плана, – ведь история взаимного видения и восприятия народами друг друга связана с накоплением знаний о регионе, стране, она вписана в контекст дипломатических, политических, военных, культурных контактов, понимаемых довольно широко и разнообразно. При этом происходит неизбежный в таких случаях перенос значений современной политической и ментальной карты на прошлое. Ведь Польша, Финляндия и Украина в XIX в. были частью Империи, границы их были иными, население не воспринималось как этнически, конфессионально и социально однородное. Подобным ретроспективным видением отмечено в работах о «русском взгляде» на народы Империи решение вопроса о том, кого расценивать, например, в качестве «этнических» и «политических» финнов или поляков применительно к истории XVIII–XIX вв.

М. В. Лескинен, Поляки и финны в российской науке второй половины XIX в.: «другой» сквозь призму идентичности, 2010

Все три восточнославянские народы, выросшие из единого этнического корня, имеют во многом общую последревнерусскую историю, родственные культуры, близкие языки. Даже при очень большом желании невозможно, без нравственного урона для русских, украинцев и белорусов, разделить их общее культурное наследие. Как и деятелей, его созидавших. Известно, как много выходцев из Украины приняли участие в формирование русской культуры. В имперское и советское время. Причем, их интеграция в общерусский культурный поток была столь естественной и органичной, а вклад настолько велик, что было бы оскорблением их памяти не признавать сегодня это нашим общим (с русскими) достоянием.

П. П. Толочко, Украина в огне евроинтеграции, 2015

Поляки, в самом деле, по праву могут считаться отцами украинской доктрины. Она заложена ими еще в эпоху гетманщины. Но и в новые времена их творчество очень велико. Так, самое употребление слов «Украина» и «украинцы» впервые в литературе стало насаждаться ими. Оно встречается уже в сочинениях графа Яна Потоцкого[3].

Н. И. Ульянов, Происхождение украинского сепаратизма, 2017

Инспектор Народного комиссариата рабоче-крестьянской инспекции Арефьев, обследовавший в середине 1920-х гг. культурное положение национальных меньшинств на Украине, считает урумов татарами: «Под именем „греки“ в Мариупольском округе статистическими органами взято на учет несколько отдельных этнографических групп, а именно: 1) „собственно греков“, говорящих на греческом или „новогреческом“ языке; 2) татар по причине того, что они исповедуют так называемую „греческую веру“, хотя и говорят на крымско-татарском языке, наконец, молдаван – поскольку они раньше проживали в татарском селе [молдаванами Арефьев считает жителей с. Новоигнатьевка. – В. Б.]… Поскольку главным этнографическим признаком является язык, а не вера, то эта группа является, безусловно, тождественной и родственной крымским татарам, так как говорит на их языке [курсив мой. – В. Б.]. Почему она приняла христианство – другой вопрос, и вряд ли научный. Крайне необходимо восстановить этот принцип, так как ошибочное название отрицательно сказывается на положении группы, особенно на обслуживании их культурных потребностей» (цит. по: [Якубова, 1999, с. 121–122])[27].

В. В. Баранова, Язык и этническая идентичность. Урумы и румеи Приазовья, 2010

СОБСТВЕННО, В ИТОГЕ победа большевиков создала нынешнюю Украину. Создала в довольно случайных границах. Первоначально большевистский ЦИК располагался в Харькове. В результате присоединили к Украине Харьков, и Харьков стал столицей Украины до 1939 года. Потом решили добавить Донбасс к Украине, чтобы он ее укреплял, тем более что оттуда была большая часть кадров. Например, Никита Хрущев, долгое время возглавлявший Украину, был именно из Донбасса. А Киев в это время был приграничным городом. Но поскольку у большевиков была важная задача – бороться с великорусским шовинизмом, который, по их мнению, препятствовал построению коммунизма на пространстве бывшей Российской империи, то неожиданно для всех самым любимым и уважаемым человеком на новой Украине стал все тот же Михаил Грушевский. Он возглавил Академию наук, был главным идеологом, вдохновителем политики коренизации, согласно которой украинским крестьянам, рабочим – короче, всем, помогали преодолевать безграмотность на украинском, а не на русском языке.

Е. С. Холмогоров, Защитит ли Россия Украину?, -1

Вплоть до падения самодержавия в 1917 году не было такой страны – Украина. Это разговорное название двух провинций окраины Российской империи. А затем началось конструирование в советское время, причем к Украине была присоединена Новороссия, которая никогда Украиной не была. В этой связи большое недоумение вызывают сегодняшние погромы – разрушение статуй Ленина и иных памятников советской эпохи. Видимо, мало кто помнит, что именно большевикам, а не националистам Украина обязана значительной частью своих территорий.

И. С. Прокопенко, Загадки Древней Руси, 2017

Книги, посвященные лингвистическому анализу гидронимов Верхнего Поднепровья и Украины, относятся к области ономастики. Как отмечает один из коллег О.Н. Трубачева, Л.А. Гиндин, основные выводы монографии о гидронимах Поднепровья сводятся к анализу того, как заселялась эта территория, где издревле жили балты, славянским населением, как постепенно, через балто-славянское двуязычие шло растворение балтийских форм названий рек и их переоформление, переосмысление в древнерусской языковой среде. Значение таких языковых свидетельств об исторических процессах, не имеющих других подтверждений (например, о присутствии балтов в этом ареале), очень велико – книга имела огромный резонанс: в научных изданиях разных стран на нее появилось более десятка рецензий[1].

О. Н. Трубачев, К истокам Руси. Народ и язык, 2013

Немаловажной особенностью украинского языка является его диалектическая пестрота. Это следствие нахождения отдельных регионов Западной Украины в составе других государств – Австро-Венгрии, Румынии, Польши, Чехословакии. Так, речь жителя Ивано-Франковской области далеко не всегда понятна киевлянину, в том время как москвич и сибиряк разговаривают на одном и том же языке.

Коллектив авторов, Интересно об Украине, -1

В 90-е годы XX в. начале XXI в. историческая «литванистика» восточнославянских народов вступила в очередной этап своего развития, определяемого новым социально-политическим и социокультурным контекстом развития белорусской, украинской и великорусской нации. Этот период был ознаменован большим числом значительных изменений (как положительного, так и негативного характера), отразившихся на характере развития исторической науки восточнославянских народов в целом и исторической «литванистики» как одного из ее магистральных направлений в исследовании истории феодализма в частности. Новыми моментами явились: 1) переход исторической «литванистики» на «рельсы» новой методологической парадигмы; 2) выход на первые «роли» в исследовании истории ВКЛ белорусской историографии, для которой история ВКЛ стала в 90-е годы своеобразным историческим «полигоном» для выработки своей национальной концепции исторического процесса на белорусских землях; 3) украинскую и российскую историографию этих лет история ВКЛ привлекала прежде всего своими внешнеполитическими аспектами (история политических взаимоотношений ВКЛ и Российского государства, ВКЛ и украинского казачества), история межкультурных связей восточнославянских народов остается на периферии исследовательских интересов историков Украины и России; 4) ведущим, наиболее продуктивным направлением в плане качества представленных результатов в рамках исторической «литванистики» этого периода являлось историографо-источниковедческое направление.

М. К. Любавский, Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно, 2012

Число украинников постепенно росло и название «Украина» стало «наползать» на регионы за пределами первоначальной территории. И все же оно не распространилось на все южнорусские земли и не стало названием государства. Итак, многие историки до сих пор считают, что это название территориальное, географическое, а не этническое или национальное.

А. С. Терещенко, Украйна. А была ли Украина?, 2017

В. Винниченко, один из идеологов Рады и премьер Украинской Народной Республики, существовавшей параллельно с Советской Украиной, вспоминал, что малороссы не хотели независимости и украинизации и даже «высмеивали и все украинское: язык, песню, школу, газету, украинскую книжку… это были не отдельные сценки, а всеобщее явление с одного края Украины до другого»[40]. М. Назаров со ссылкой на архивы немецкого МИДа[41] пишет: «Немцы, оккупировавшие Украину по соглашению с Центральной Радой и насаждавшие «самостийность», называли ее «искусственным государством», «народ которого не хочет отделяться от России», и признавали, как советник немецкого посольства в Москве Рицлер (04.06.1918): «Любая идея независимости Украины сейчас выглядела бы фантазией, несмотря ни на что, живучесть единой русской души огромна». И посол Мирбах писал (25.06.1918), что «постоянное отделение Украины от остальной части России должно быть признано невозможным» (Germany and the Revolution in Russia. London, 1958. P. 65–67, 131–132, 139). В переписке между собой немецкие дипломаты и канцлер считали украинцев – русскими»[42].

С. К. Рязанов, Сталин или русские. Русский вопрос в сталинском СССР, 2018

Национальный вопрос на оккупированных советских территориях в годы Второй мировой войны относился именно к таким, закрытым с идеологической точки зрения темам. Между тем этот вопрос был тесно связан со всеми сторонами жизни каждого оккупированного региона. Коммунистическая идеология до войны, во время нее и после утверждала, что в СССР национальный вопрос был решен полностью, а национальным противоречиям просто нет места в советском обществе. Однако события войны показали несколько иную картину. Во всех республиках и областях, которые оказались под немецкой оккупацией и где национальный состав населения был очень пестрым, эти противоречия проявились с чрезвычайным накалом страстей. Как правило, они возникали либо между русскими или нерусским населением (как, например, имело место на Кавказе), либо между всеми сразу (как, например, было в Украине, где противоречия между украинцами и поляками сопровождались ужасной резней). Естественно, иногда эти противоречия, с определенными целями, искусственно провоцировались немцами. Но и наличие исторических, религиозных, политических и других причин этой национальной розни также нельзя отрицать.

О. В. Романько, Крым в период немецкой оккупации. Национальные отношения, коллаборационизм и партизанское движение. 1941-1944, 2014

Название Русь осталось одним из немногих факторов, объединяющих в настоящее время три народа и три государства – Россию, Украину и Белоруссию. Украинцы считают, что Русь – это название древней Украины, сейчас они ввели в употребление наименование Русь-Украина; название Белоруссия происходит от словосочетания «Белая Русь»; жители России полагают, что имя их государства также происходит от названия Русь.

С. А. Галанов, Святая Русь. История русской нации, 2015

После распада СССР, накануне написания «Очерков», та часть интеллигенции Закарпатья, которая свои взгляды обращала сначала на Прагу, а после выхода из состава ЧСР Словакии – на Будапешт, предпринимала все для выхода края из состава Украины. Не добившись успеха, они стали добиваться особого положения области в составе Украины. Сторонники их в Ужгороде образовали свое правительство. Основным политическим козырем в их руках был «русинизм», то есть попытка обосновать мысль, что якобы коренное местное славянское население не имеет ничего общего с восточнославянскими народами: русскими, украинцами и белорусами, а является четвертой восточнославянской нацией – «русинами», ориентирующимися на Запад. Киевское правительство Украины отреагировало назначением своей администрации в Ужгороде. Разочаровавшись, часть участников этого движения подались за рубеж, откуда продолжают пропаганду своих взглядов. Правительство их сторонников в Ужгороде заявило о своем роспуске.

Андрей Пушкаш, Цивилизация или варварство: Закарпатье (1918-1945 г.г.), -1

Прародина славян, как показали обстоятельные исследования последних десятилетий, может располагаться в широкой географической амплитуде от бассейна Одера до Урала. Авторитетный археолог и этнограф Мария Гимбутас (она родилась в Литве, но ее профессиональная научная деятельность в полную силу разворачивается в университетах США, куда она переехала после Второй мировой войны) локализовала обширную зону, где следует искать истоки славян, до двух ареалов. Это, во-первых, район между Одером и Вислой, на стыке Германии и Польши, и, во-вторых, территория современной Украины севернее Черноморского побережья. М. Гимбутас и более точно указывает место первоначального расселения славян: область между бассейнами Вислы и среднего Днепра. К этим выводам ученый приходит, проведя фундаментальное изучение ранних исторических источников и сравнив их с лингвистическими (географические названия – топонимы) и археологическими сведениями.

В. М. Соловьев, Древние славяне. Таинственные и увлекательные истории о славянском мире. I-X века, 2011

Идея федеративного устройства Украины возникла еще до появления государства с таким названием на политической карте мира – в период перестроечной борьбы за национальный суверенитет и независимость от СССР. Исходила тогда эта идея из региона, по сей день являющегося оплотом украинского национализма – из западных областей Украины. Покойный Вячеслав Чорновил – один из первых идеологов современного украинского национализма, создатель Народного Руха – еще в 1989 году, по свидетельству его сына Тараса Чорновила, говорил, что «Украина может быть федеративной».

Сергей Андреев, Федерализация Украины, 2006

Для официальной Варшавы Литва, Украина и Беларусь (отчасти также Латвия – восточные районы, Латгалия или Инфлянты) – это восточные кресы, окраинные земли Первой Речи Посполитой. Официальным подходом к ним является концепция региона ULB или доктрина Гедройца – Мерошевского, согласно которому Польша признаёт независимость Украины, Литвы и Беларуси, поддерживая их в борьбе за выход из сферы влияния России и выступая в отношении Киева, Вильнюса и Минска старшим товарищем и главным стратегическим союзником.

А. А. Носович, Почему Беларусь не Прибалтика, 2017

Среди зарубежных работ следует также отметить издание в 1996 году в России перевода книги швейцарского специалиста по национальным проблемам А. Каппелера. Его труды по истории России и Украины, по проблемам национального самосознания и национальных движений народов, входивших в состав Российской империи, на протяжении последних двух десятилетий формирует концептуальные основы интерпретации российской истории в европейской исторической науке. Эта книга представляет исключительно важную по значению, научной новизне и актуальности попытку показать процесс формирования многонациональной Российской империей, выявить специфику российского колониализма и исследовать эволюцию российской имперской национальной политики на протяжении нескольких столетий. А. Каппе л ер считает, что с методологическими и теоретическими проблемами тесно взаимосвязаны и вопросы терминологии. Поскольку развивающаяся в Западной Европе модель колониализма не может быть просто перенесена в Россию, постольку и такие понятия, как «колония», «колониальная зависимость» и т. д. не могут использоваться без детального и точного анализа соответствующей ситуации. Характерное прежде всего для американских исследований сплошное и огульное перенесение понятий «колониализм» и «империализм» на Россию и на Советский Союз более запутывают, чем разъясняют суть дела192. Однако и у данного фундаментального исследования есть свои недостатки. А.Каппелер, как и многие его предшественники, полагает, что с конца 1917 года якобы усилились центробежные тенденции в мусульманских регионах, и в результате была провозглашена независимость в Туркестане, в Казахстане, в Башкирии, в Закавказье и на Северном Кавказе. Данная точка зрения стала тиражироваться многими постсоветскими авторами, игнорирующими общеизвестный факт, что до разгона Учредительного собрания, а в отдельных случаях даже после этого события, никакого отделения от России мусульманские республики не декларировали193.

З. Х. Ибрагимова, Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период, 2006

Особенно много загадок ставит перед историками Черняховская археологическая культура, существовавшая в III–V веках на значительной части территории Украины (в среднем течении Днепра), Молдавии, юго-восточной Польши и частично Румынии. Полагают, что в ее формировании участвовали даки, сарматы, германцы, поздние скифы и славяне. Эти народы жили мирно: большие Черняховские села не были укреплены. Черняховцы выступали в роли посредников между племенами Северной и Восточной Европы и тогдашним цивилизованным миром – Римской империей и Боспорским царством. Население Поднепровья контролировало торговые пути, связывающие восточную часть античного мира и Прибалтику, а может быть, и активно участвовало в международной торговле – не случайно на этих территориях найдено множество кладов с античными монетами. Обнаружены были также несколько золотых императорских медальонов с портретами-камеями римских императоров Траяна, Иовиана и Константина Великого. Подобные медальоны либо жаловались за военные услуги империи, либо могли быть захвачены в бою. В любом случае они свидетельствуют о тесных связях Черняховских племен с Римом. Именно к этой эпохе относятся воспоминания о золотых «траяновых веках», донесенные автором «Слова о полку Игореве». Очевидно, что у Черняховской культуры должна была быть какая-то политическая структура: в пользу такого мнения говорят, например, построенные примерно в ту эпоху так называемые Змиевые валы – оборонительная линия, охватывавшая все Среднее Поднепровье, которую вряд ли можно было построить без сильной центральной власти. Но нашествие гуннов в IV веке разрушило связи Поднепровья с античным миром, положив конец почти трем векам процветания и уничтожив множество материальных свидетельств.

П. Г. Дейниченко, Эпоха Рюриковичей. От древних князей до Ивана Грозного, 2008

В начале XVI века на Дону вновь зазвучала русская речь, писали составители Казачьей энциклопедии. Появилась она там с возвращением казаков из Московии. Началом легального и массового переселения с московских «украин» на независимый Дон следует считать 1560 г., когда царь Иван Грозный отпустил на Дон «Казаков многих» и «ослободил их во все свои города ездити и торговати» (Синоидальная летопись). Эти казаки заняли среднее и часть нижнего течения Дона, получив название Верховых. «…Городки, которые они построили, все сплошь с названиями славянскими, в то время как у Низовых некоторые возникли с названиям туранскими (Каракор, Бабей, Богай, Бесергень). Очевидно, Севрюки в то время ещё пользовались и славянским, и туранским языками. Верховые же, прожив среди русских свыше полутора века, пришли на Дон с чистым русским языком»{131}.

С. С. Ахматнуров, Казаки Золотой Орды, 2017

Из новой националистической концепции истории полностью «выпала» Древняя Русь, частью которой были белорусские земли. В 1993 году в Белоруссии была издана научно-популярная книга «100 вопросов и ответов по истории Белоруссии», в которой авторы следующим образом отвечали на вопрос «Существовал ли древнерусский народ»: «Такого народа не было. Его придумали российские историки. К терминам «древнерусский народ», «единый русский народ» они обращались каждый раз, когда возникала потребность оправдать имперскую политику Москвы, которая стремилась всеми путями доказать своё якобы историческое право на Белоруссию и Украину»[41].

Кирилл Аверьянов-Минский, Белорусский национализм против русского мира, 2015

С одной стороны, население Украины тесно связано с Россией и в подавляющем большинстве говорит по-русски и не испытывает ненависть к русским. И ему от этого хорошо. С другой стороны, как хотелось бы некоторой части украинской интеллигенции и не только ей оторваться от России и создать что-то свое, собственное (конечно, державу) тем более, что «друзья» из ряда западных стран подталкивают их к этому. Конечно, создавать державы дело похвальное. Но зачем при этом организовывать новую древнюю историю? Не лучше ли в этих благородных целях поднимать экономику Украины, ведь согласно теории российского академика М.Н. Покровского независимость державы определяет не количество провозглашаемых лозунгов, а именно ее экономика.

С. И. Аверков, Как бабка Ладога и отец Великий Новгород заставили хазарскую девицу Киеву быть матерью городам русским, 2015

Среди зарубежных работ следует также отметить издание в 1996 году в России перевода книги швейцарского специалиста по национальным проблемам А. Каппелера. Его труды по истории России и Украины, по проблемам национального самосознания и национальных движений народов, входивших в состав Российской империи, на протяжении последних двух десятилетий формирует концептуальные основы интерпретации российской истории в европейской исторической науке. Эта книга представляет исключительно важную по значению, научной новизне и актуальности попытку показать процесс формирования многонациональной Российской империей, выявить специфику российского колониализма и исследовать эволюцию российской имперской национальной политики на протяжении нескольких столетий. А.Каппелер считает, что с методологическими и теоретическими проблемами тесно взаимосвязаны и вопросы терминологии. Поскольку развивающаяся в Западной Европе модель колониализма не может быть просто перенесена в Россию, постольку и такие понятия, как «колония», «колониальная зависимость» и т. д. не могут использоваться без детального и точного анализа соответствующей ситуации. Характерное, прежде всего для американских исследований, сплошное и огульное перенесение понятий «колониализм» и «империализм» на Россию и на Советский Союз более запутывают, чем разъясняют суть дела241. Однако и у данного фундаментального исследования есть свои недостатки. А. Каппелер, как и многие его предшественники, полагает, что с конца 1917 года якобы усилились центробежные тенденции в мусульманских регионах, и в результате была провозглашена независимость в Туркестане, в Казахстане, в Башкирии, в Закавказье и на Северном Кавказе. Данная точка зрения стала тиражироваться многими постсоветскими авторами, игнорирующими общеизвестный факт, что до разгона Учредительного собрания, а в отдельных случаях даже после этого события, никакого отделения от России мусульманские республики не декларировали242.

З. Х. Ибрагимова, Мир чеченцев. XIX век, 2010

Но даже не это привлекло к Грушевскому внимание властей. Как следует из исторических документов об аресте Грушевского, профессору предъявили обвинение в причастности к формированию боевого отряда украинских националистов, так называемых сечевых стрельцов. Лидеры этой организации считали, что военные бригады, созданные в Австрии, должны стать основой будущей украинской армии, и объявили о том, что их целью является уничтожение Российской империи и создание соборной Украины в составе тех частей, которые находились в составе Австро-Венгрии и Российской империи – это Галиция, Буковина, Угорская Русь и Новороссия. Естественно, все это не могло не понравиться австрийской власти. Более того, в недрах венских кабинетов как раз и затевались подобные проекты по отрыву Украины от России.

И. С. Прокопенко, Вся правда об Украине. Кому выгоден раскол страны?, 2014

Западную часть белорусской этнической территории долгое время называли Черная Русь. По сведениям В.Н. Татищева, граница Черной Руси на севере доходила до р. Вилии, на востоке – приблизительно до Березины, на юге – до Припяти, на западе – до Буга. В отечественных источниках название Черная Русь упоминается не ранее последней четверти XIII в. (1284). Первоначально это название не относилось к западной части территории современной Беларуси. Так называлась часть территории современной Украины, тогдашняя Галицкая земля. В западноевропейских письменных памятниках название Черная Русь встречается не ранее XIV–XV вв. и употребляется для обозначения самых западных земель Руси, граничащих с Ливонией, Литвой и Польшей.

Е. К. Новик, История Беларуси. С древнейших времен до 2013 г., 2013

4 Казак – слово тюркского происхождения и означает отважный, вольный человек. Казачество образуется на пограничьях Великого княжества Литовского, Речи Посполитой и России, но только на украинских землях в силу ряда факторов и политической ситуации казачество начинает добиваться участия в управлении страной и превращается в политическую элиту общества, которая возглавляет национальную и религиозную борьбу Украины.

Т. Г. Таирова-Яковлева, Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве, 2011

По мнению академика Национальной Академии Наук Украины В.Г. Скляренко, новгородцы обратились за помощью к варягам-славянам (прибалтийским славянам), которые назывались рутенами или русами. Название рутены (русы) происходит от одного из кельтских племен, так как кельты-рутены взяли участие в этническом формировании славян острова Рюген.

С. И. Аверков, Где родилась Русь – в Древнем Киеве или в Древнем Великом Новгороде?, 2016

Мосоха называли праотцем московитов польские и немецкие историки XV – XVI веков. Б. Вапповский, М. Стрыйковский, Х. Моземан-Фаброниус, в XVII веке эта идея получила широкое распространение среди украинских ученых монахов (в ту пору малороссиян еще не смущало прямое родство с «москалями»). Под ее влиянием создан на основе древних летописей архимандритом Киево-Печерской лавры Иннокентием (Гизелем) первый учебник русской истории «Синопсис» (1674), по которому учились в наших школах вплоть до начала XIX века. (Отметьте, что именно на Украине, причем на русском литературном языке XVII века, был написан первый учебник русской истории, в котором утверждалось, что малороссияне, белорусы и великороссы – один народ!). «Мосохскую» теорию развивал также в своей книге «История о великом княжестве Московском» (1617) шведский военный агент П. Петрей, неоднократно бывавший в России. Он дал откровенно прошведскую трактовку событий русской истории и особенно эпохи Смуты, а выводя московитов от Мосоха, подчеркивал, что они переняли жестокие черты библейского прародителя.

А. В. Воронцов, Крещение Руси, 2012