Римское гражданство

Римское гражданство (лат. Civitas Romana) — высший социальный и юридический статус римской античности, означавший возможность пользования всей полнотой юридических прав, предоставляемых римским законодательством. Как общественный институт сыграло огромную роль в истории государства.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Получение римского гражданства поэтом Квинтом Эннием, как отмечает сам Дж. С. Ричардсон, не является неоспоримым аргументом в пользу существования такой возможности[38]. Единственный пример, который в некоторой степени подтверждает его доводы, мы находим в рассказе Ливия о разделе земли, захваченной римлянами после очередной успешной военной кампании в Цизальпинской Галлии[39]. Римский автор сообщает о том, что наделы здесь получили не только cives Romani, но и латины. Попытка Дж. С. Ричардсона представить socii nominis Latini Ливия как socii ас nominis Latini не сопровождается достаточной аргументацией[40]. К сожалению, нам неизвестно, на каких именно условиях латины получили свои участки земли. Не исключено, что речь в данном случае шла лишь о передаче земли во владение. Впрочем, даже если наделы имели статус agri privati, то это не должно автоматически означать наделение их собственников правами римского гражданства. После получения земли латины оставались, судя по всему, гражданами тех общин, в которых ранее проходили ценз. По крайней мере, Ливий ничего не говорит об изменении их правового статуса, то есть о предоставлении им гражданских прав. Кроме того, следует отметить, что проведение подобного рода акций требовало согласования с органами власти латинских общин. Если бы в планы Тиберия Гракха входило наделение землей не только римских граждан, но и союзников, то ему неизбежно пришлось бы столкнуться с недовольством местных элит уже на стадии обсуждения законопроекта.

Роман Лапырёнок, Наследие аграрного закона Тиберия Гракха. Земельный вопрос и политическая борьба в Риме 20-х гг. II в. до н.э., 2016

Родоплеменное устройство являлось испытанным средством прекратить войну всех со всеми внутри клана, подавить внутривидовую агрессию. Государство стало социальным изобретением более высокого порядка, надклановым. Чаще всего оно было царством, но могло обернуться и рабовладельческим полисом, с более или менее республиканским устройством, управляемым свободными гражданами. Греки считали, что таких граждан должно быть не больше, чем способна вместить самая большая площадь города, – чтобы все друг друга знали в лицо, могли увидеть и выслушать на общем собрании. К I веку до н. э. Рим – как созидательная социальная идея и чисто количественно – попросту перерос рамки города, а Римская res publica после нескольких столетий существования исчерпала свой ресурс развития. Из-за огромного притока дешевой рабской рабочей силы в латифундии богачей Рим был переполнен разоренным и неимущим паразитическим плебсом (все достояние которого – собственное потомство, отсюда слово «пролетариат»), находившимся на государственном иждивении и освобожденном от всех повинностей, однако имевшим римское гражданство и право голоса. Аристократическая олигархия пыталась удержать власть и сохранить мир в обществе, но в рамках республиканского правления это все хуже получалось. Порожденная ею диктатура Суллы лишь подтвердила тупиковость консервативных устремлений. Рим обречен был либо открыться миру, начать инкорпорировать в себя италийские города, отдаленные провинции и завоеванные территории, предоставляя какой-то части их жителей римское гражданство и права, либо очень скоро погибнуть от завоевателей или самоистребительной гражданской войны.

Гай Юлий Цезарь, Записки о Галльской войне. Готовому перейти Рубикон, 2016

Совершившаяся в Риме революция была, если можно так сказать, консервативна: с устранением царской власти резкой перемены в государственном устройстве не произошло; будущему предстояло решить, как разовьются, какие дадут результаты совершившиеся перемены, как пойдет жизнь общины при вновь созданных условиях – в согласии ли, к одной ли общей цели, или возникнут новые столкновения. Во всяком случае, в эту эпоху было заложено основание римскому гражданству в позднейшем смысле этого слова. Плебеи еще далеко не достигли равноправия, патриции сохраняли еще и политические и экономические преимущества: из числа их избирались все должностные лица, только патриции имели право пользоваться общинными пастбищами. Но право апелляции ко всей общине уже значительно обеспечивало личность каждого плебея, а право подавать голоса в сенат было хотя первым, но самым трудным шагом к уравнению сословий. Старинная знать вместе с тем, не пополняя своих рядов, как прежде, наиболее выдающимися людьми, обращалась все более и более в тесный, строго замкнутый круг, который всегда обречен, рано или поздно, на вымирание и утрату прежних привилегий.

Теодор Моммзен, История Рима

Был, наконец, и вариант эмиграции. Многие свободные граждане внешне «благополучной» метрополии уезжали в провинции империи, где можно было заниматься денежным и торговым бизнесом. Об этом писал Моммзен: «Чрезмерное развитие торговых и денежных операций было причиною того, что множество италийцев лучшие свои годы проводили в отдаленных провинциях»[95]. В целом изменения социальной структуры римского общества, происходившие в эпоху поздней республики (II в. до н. э.) Моммзен обрисовал следующим образом: «Римское гражданство, прежде бывшее общиною свободных и равных людей, все заметнее и заметнее распадалось на два класса: господ и рабов – и в одном развивалось равнодушие к нижестоящим, в другом – ненависть и озлобление к стоящим в лучшем положении. Начинали таять духовные силы нации»[96].

Валентин Юрьевич Катасонов, От рабства к рабству. Древний Рим и современный капитализм, 2014

Был, наконец, и вариант эмиграции. Многие свободные граждане внешне «благополучной» метрополии уезжали в провинции империи, где можно было заниматься денежным и торговым бизнесом. Об этом писал Моммзен: «Чрезмерное развитие торговых и денежных операций было причиною того, что множество италийцев лучшие свои годы проводили в отдаленных провинциях»[332]. В целом изменения социальной структуры римского общества, происходившие в эпоху поздней республики (II в. до н. э.) Моммзен обрисовал следующим образом: «Римское гражданство, прежде бывшее общиною свободных и равных людей, все заметнее и заметнее распадалось на два класса: господ и рабов – и в одном развивалось равнодушие к нижестоящим, в другом – ненависть и озлобление к стоящим в лучшем положении. Начинали таять духовные силы нации»[333].

Валентин Юрьевич Катасонов, Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации», 2017

1. Безусловно, Риму было что передавать, и он имел право на-следователя. Говоря современным языком, он олицетворял геополитический центр античной эпохи и даже больше – служил в то время синонимом всего культурного мира. Завоевательные войны и круговорот народов, постоянное приращение территорий и последующее давление на национальные перегородки, внеэкономическое увеличение внутреннего богатства и попытки его производительного использования – все это множило проблемы государственного управления и права. К традиционному национальному сплаву (mos, fas, jus civile) усилиями судов и магистратов ладилось мощное прибавление – jus honorarium. В тиглях римской юриспруденции образовался сухой остаток, именуемый jus gentium. Формально свидетельство о его рождении содержится в эдикте императора Кара-каллы от 212 г. н. э. о распространении римского гражданства на всех жителей империи. Но, как правильно отмечал И.А.Покровский, этот нормативный акт “уже ничего не решал: jus gentium… прижилось на римской почве” [35].

А. И. Бойко, Римское и современное уголовное право, 2003

Постепенной романизации отдельных германских племен способствовало и принятие их на службу во вспомогательные войска. Чаще всего они служили в коннице или подразделениях сторожевой охраны в римских бургах. Однако самое главное заключалось в том, что после Маркоманнских войн Империя впервые стала в широких масштабах селить германцев на своих опустевших от войн и эпидемий землях[193]. Естественно, что разрушительным воздействиям в наибольшей степени подверглись германские племена, жившие в зоне активных контактов с Империей, непосредственно у ее границ. Но и на более отдаленные племена римлянам удавалось распространять свое влияние, хотя и более гибкими методами. Одним давалось право римского гражданства, другим – освобождение от натуральных поставок в пользу Рима, третьим – римляне сами обязывались поставлять продовольствие и субсидии, очевидно за предоставляемые воинские контингенты[194]. Такое дифференцированное отношение Рима к германцам затрудняло процесс консолидации последних, стимулировало соперничество между племенами и в конечном итоге в будущем явилось источником не одной взрывоопасной ситуации.

В. П. Буданова, Великое переселение народов: этнополитические и социальные аспекты, 2017

Как понятие патриархальность имеет различные смысловые оттенки: патернализм, архаичность, почитание традиций. Все они находят свое воплощение в феномене римской цивитас. Патриархальная семья в буквальном смысле становится моделью римского мира. Семейные связи моделируют социальные: патрон является покровителем и защитником своих клиентов и вольноотпущенников. Отпущенник получает имя, место жительства и статус своего бывшего хозяина, в том числе «наследуется» римское гражданство. Обязанный господину «почтением и повиновением» (понятия юридически не уточняются), бывший раб зачастую становится доверенным лицом, посредником в деловых и политических предприятиях. Отношения клиентеллы, широко распространенные в римском обществе, воспроизводят семейные патриархальные связи в их политических, хозяйственных и моральных аспектах. И если военная и хозяйственная повинности клиентов уходят со временем в прошлое, но тем более возрастает морально-политическое значение клиентеллы. Защитников-патронов выбирают себе города и провинции, коллегии и союзы. Из числа клиентов вербуют политических сторонников. На патрональных отношениях клиентеллы покоилось как благополучие государства, так и римской аристократии.

М. И. Козьякова, История. Культура. Повседневность, 2013

Когда в 212 г. римский император Каракалла даровал гражданство большинству подданных империи, он отказал в этой привилегии тем, кто не имел собственной страны. Поскольку евреи считались народом, имеющим собственное государство, им было предоставлено римское гражданство.

Григорий Трестман, Израильский узел. История страны – история противостояния, 2014

Когда в 212 г. римский император Каракалла даровал гражданство большинству подданных империи, он отказал в этой привилегии тем, кто не имел собственной страны. Поскольку евреи считались народом, имеющим собственное государство, им было предоставлено римское гражданство.

Григорий Трестман, Большая история маленькой страны, 2012

Как завоеватель, он беспощадно убивал врагов и конфисковал их имущество. Но после того как эта грубая работа была закончена, наступило время доброжелательности и примирения. Сначала галлам показали, что сопротивляться Риму бесполезно, потом – что быть подданными Рима совсем не плохо. Налоги были разумными. Вместо произвола угнетавших друг друга племен были установлены закон и порядок. Знатным галлам польстили, дав им римское гражданство. А те из них, кто принадлежал к высшей знати, вскоре смогли надеяться, что станут римскими сенаторами. Вербовщики нанимали в легионы тысячи галльских юношей, обещая им те же плату, долю в добыче и привилегии, которые обычно предлагались солдатам имперской армии.

Уильям Стирнс Дэвис, История Франции. С древнейших времен до Версальского договора, -1

Римское гражданство приобреталось, прежде всего, путем рождения (в законном браке) от римских граждан; затем – путем отпущения на свободу из рабства, хотя при этом фактические вольноотпущенники продолжали зависеть от бывшего владельца и активно эксплуатировались им; а также посредством дарования римского гражданства иностранцу.

П. Ю. Смирнов, Римское право. Шпаргалки, 2011

Латины могли приобрести римское гражданство, но они ограничивались в правах публично-правовой сферы, т. е. они не могли принимать участие в народном собрании, занимать выборные должности и т. д. Для приобретения гражданства достаточно было просто переехать в Рим.

Л. Н. Левина, Римское право. Шпаргалка, -1

Это было очень странное преследование: судя по нему, у Юлиана было много общего с его современниками из династии Гуптов – царями, с которыми он никогда не встречался. Юлиан был консерватором. Он мечтал возродить славное прошлое страны, хотел начертить четкую границу между всем римским и не-римским. Вследствие решения Константина объединить империю на принципе веры, а не гордого самооознания «римского гражданства» это различие стало исчезающе тонким. Юлиан хотел вернуть его. Он хотел восстановить стену римской цивилизации, оградившись ею не только от христиан, но и от всех чужаков. «Ты хорошо знаешь, – писал ему Либаний в 358 году, – что тот, кто уничтожит нашу литературу, поставит нас в один ряд с варварами». Иметь свою литературу означало иметь прошлое. Не иметь прошлого означало быть варваром. По мнению Юлиана, христиане были варварами и атеистами; у них не было своей литературы, и они не верили в римских богов.3

С. У. Бауэр, История Средневекового мира. От Константина до первых Крестовых походов, 2010

Римское гражданство приобреталось с рождением (если ребенок рожден в римском браке или рожден женщиной-римлянкой, не состоявшей в браке); с освобождением римским гражданином своего раба; усыновлением римским гражданином чужеземца; с предоставлением римского гражданства отдельным лицам, общинам, провинциям особыми актами государства.

Ю. И. Яковлева, Римское право. Ответы на экзаменационные билеты, 2009