Консисторий

Консисторий или имперский совет (лат. consistorium) — в Древнем Риме и Византийской империи — административно-совещательный орган при императоре.

Совет возник при императоре Адриане как совещательный орган для обсуждения законов. При Диоклетиане и Константине I функции консистория были значительно расширены. Председателем консистория был квестор священного дворца (quaestor sacri palatii) — главный юрист империи, а членами (comites consistoriales) — магистр оффиций, префект претория столицы и магистры армии (magister militum), два чиновника, отвечавших за финансы (comes rerum privatarum — комит частных дел и comes sacrarum largitionum — комит священных щедрот), препозит священной опочивальни (praepositus sacri cubiculi). Кроме того, членами консистория была часть сенаторов. Консисторий занимался обсуждением вопросов, связанных с законодательством, принимал представителей провинций и мог выступать в качестве суда по обвинениям в государственной измене. В консистории был большой секретариат, состоявший из трибунов (tribunes) и нотариев (notaries), которых вместе часто называли референтами (referendarii). Часто к работе привлекались сенаторы, не являвшиеся членами консистория.

Константинопольский сенат первоначально имел два здания для проведения заседаний: на восточной стороне форума Августа, недалеко от имперского дворца и на северной стороне форума Константина, но со временем заседания сената стали проводиться в имперском дворце, в большом зале заседаний консистория. Поскольку многие сенаторы были членами консистория, сенат превратился в «расширенный консисторий». Заседания консистория были как «малые», то есть заседания самого имперского совета, так и «большие», совместно с сенатом.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Наконец, отдельно стоит проект, предложенный митрополитом Московским Владимиром (Богоявленским). Последний полагал необходимым при сохранении в консистории прежнего круга дел (но с определенными реформами устройства консистории) создать еще одно учреждение – епископский совет, который, в составе одного члена консистории и двух членов приходского духовенства, заведовал бы делами всех епархиальных учреждений (кроме консистории). По мнению будущего священномученика, такой шаг, «не изменяя существа дела и характера отношений епископской власти к существующим епархиальным учреждениям, значительно облегчает его»[596].

Епископ Савва (Тутунов), Епархиальные реформы, 2011

По моему мнению, нет нужды выделять судебную часть из ведения консистории. Достаточно, для более правильного и беспристрастного разбора в ней судебных дел, назначать в состав членов консистории двух или трех членов, выбранных епархиальным съездом депутатов духовенства на определенное число лет и утвержденных в этом звании епархиальным архиереем[336].

Елена Белякова, Церковный суд и проблемы церковной жизни, 2004

Что же говорить в таком случае о местном епархиальном управлении? Епископы на местах были лишены самостоятельности и были обязаны повиноваться Синоду, которому принадлежал надзор за всем, что происходило в епархиях, представлять ему всевозможные и разнообразные отчеты и испрашивать у него разрешения на совершение тех или иных действий. Они не могли, например, назначить или уволить того или иного чиновника епархиального управления, учредить новые приходы[330] и монастыри, построить церкви, их права были ограничены и в таких вопросах, как заведование учебными заведениями и епархиальным хозяйством. Наконец, для ведения дел епархиального управления при епископах находились консистории, секретари которых непосредственно подчинялись обер-прокурору Синода. Таким образом, контроль за деятельностью епископов, формально принадлежащий Синоду, находился в руках обер-прокурора и секретарей консисторий. Более того, в системе бюрократического управления церковью установилась практика беспрерывного перемещения епископов с одного места на другое.[331] В результате влияние постоянно работающего чиновника на местные приходы и священнослужителей превышало возможности церковной иерархии и епископов: власть бюрократии глубоко проникает во все сферы церковного управления, и высшего, и епархиального, что не способствует единению верующих и их пастырей.[332]

Ю. В. Пуздрач, История российского конституционализма IX–XX веков, 2004

Епархиальная система управления, получившая название консисторской, по своей структуре повторяла центральную. Во главе епархии находился епископ, а консистория играла роль епархиального правительства. Система епархиальной власти состояла из следующих основных звеньев: института епископальной власти (архиерей, викарий, архиерейский дом); духовной консистории (секретарь и канцелярия, духовное присутствие); приходской организации (институт благочинных, съезды приходского духовенства, местные причты). Первые два звена образовывали епархиальное правление, или, как именовалось в документах, «епархиальное начальство». В историографии утвердилось мнение, что такая «структура церковного управления вела к строгому отделению административно-хозяйственных функций от функции «хранителя веры», то есть идеологической. Это обстоятельство порой служило основанием для разногласий лиц, представлявших эти два направления»[84]. Эти разногласия проявлялись как на центральном, так и на епархиальном уровнях системы церковного управления. В последнем случае они были менее заметны ввиду того, что власть в епархии была сосредоточена в руках духовных лиц – архиереев и членов духовной консистории. На откуп духовенству была отдана и административно-хозяйственная функция.

А. В. Мендюков, Русская Православная Церковь в Среднем Поволжье на рубеже XIX–XX веков, 2016

Особенное внимание ее было обращено на сохранение местных архивов, и по этому вопросу она входила с представлениями к комиссарам внутренних дел Новосельскому и народного просвещения Тополевскому и указывала важность и необходимость бережного отношения к архивным богатствам, находящимся в архивах правительственных и общественных учреждений, в частности, архивах б[ывшего] губернского правления и канцелярии губернатора, окружного суда, духовной консистории, дворянского депутатского собрания, губернской земской управы и др., которым угрожала в это время особенная опасность, а также архивов прекративших свое существование правительственных и общественных учреждений.

С. Б. Филимонов, Из прошлого русской культуры в Крыму. Поиски и находки историка-источниковеда, 2012

Естественно, государи и владетельные особы, загруженные государственными делами, сами не занимались текущей работой масонских лож, поручая ее своим политическим эмиссарам. Во Франции у главы масонства Людовика Бурбона, например, такими эмиссарами служили еврейский банкир Бор и учитель танцев Лакорн, выполнявшие разные щекотливые поручения интимного характера. В Германии масонским эмиссаром был член иерусалимского капитула (бывший советник Ангальт-цербской консистории, лишенный должности за развратный образ жизни) авантюрист Самуил Роза. Не в меньшей степени прославились как мошенники и авантюристы масонские эмиссары великий приор Джонсон, занимавшийся открытым вымогательством денег, и барон Гунд, основатель масонской системы «Строгого Чина».

О. А. Платонов, Криминальная история масонства 1731–2004 гг., 2005

До 1917 г. в России церковь была устроена в соответствии с Уставом духовных консисторий, включенным в «Полное собрание Свода Законов Российской империи». Этот сборник узаконений по «духовному ведомству» представлял часть государственного законодательства. С крушением империи лишилось силы ее законодательство, а вместе с ним церковные установления, им обоснованные.

Павел Адельгейм, Современные проблемы каноники и экклезиологии в Русской православной церкви, 2016

На протяжении всего ХХ века источниковая база несла серьезные потери. Известно, что архив Харьковского коллегиума сильно пострадал в 1917–1920-е годы, потом в годы Второй мировой войны и последующее время. В частности, в ходе так называемой научно-технической обработки, проводившейся в 1949–1963 годах, из фонда 40 «Харьковская духовная консистория» Государственного архива Харьковской области было уничтожено 48 339 дел и 178 кг неописанной россыпи9.

М. Б. Лавринович, «Регулярная академия учреждена будет…». Образовательные проекты в России в первой половине XVIII века, 2015

Появилась в России и вся структура мастерских высших степеней «Древнего и Принятого Шотландского Устава». Это – ложа совершенствования «Сократ» (4 – 14-я степени, основана 15 июля 1993 года) (№ 902 в регистре Великой Национальной Ложи Франции), суверенный капитул розенкрейцеров «Роза России» (18-я степень, основан 16 июля 1993 года) (№ 903), ареопаг «Святой Георгий» (30-я степень, основан 17 июля 1993 года) (№ 904), трибунал «Озирис» (31-я степень, основан 3 мая 1993) (№ 910), консистория «Михаил Гардер» (32-я степень, основана 15 (14) мая 1994 года) (№ 911).

Эрик Форд, Масонский след Путина, 2012

Вторым после Папы титулом в иерархии Католической церкви является титул кардинала, которого, заручившись согласием консистории – собрания кардинальской коллегии, назначает Папа. В период Средневековья этот титул папы обычно присваивали своим незаконнорожденным сыновьям, племянникам и другим родственникам. Иногда кардиналами становились даже дети понтификов. Так, будущий Папа Лев X получил кардинальский титул в возрасте семи лет. Многие назначенные кардиналы до избрания вовсе не имели священного сана.

С. В. Владович, Ватикан, 2001

Поначалу выступающие не предлагали «лекарства», предпочитая подробно останавливаться на симптомах кризисного положения Церкви. Яркий образчик такого подхода – записка В. В. Розанова, одного из наиболее активных участников собраний. Как обычно, на частном примере, Розанов постарался показать глобальную проблему, подметив наиболее болезненные проявления церковной жизни. Характеризуя верующих столиц и провинции, философ замечал, что большинство в храме составляли «одни простолюдины». «Это гораздо более жутко, – писал он, – чем книги Штрауса и Ренана»[204]. Розанов не боялся указать, что Церковь, в смысле организованного общества верующих, ограничивается старостой, клиром и консисторией. А раз так, то не удивительно, что и к ней отношение соответствующее – не такое, как у старосты, клирика или члена консистории – «в Церкви я не творю – и… холоден к ней»[205].

С. Л. Фирсов, Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.), 2002

Вторым после папы титулом в иерархии Католической церкви является титул кардинала, которого, заручившись согласием консистории – собрания кардинальской коллегии, назначает папа. В период Средневековья этот титул папы обычно присваивали своим незаконнорожденным сыновьям, племянникам и другим родственникам.

С. В. Владович, Ватикан, 2008

Летом 1928 года произошло, однако, событие, которое поставило Св. Синод нашей Церкви в необходимость решительно отвергнуть вышесказанные стремления Мариавитского Епископата. Епископат Мариавитской Церкви не только вступил в общение, но даже допустил к совершению богослужения у себя некоего Сергия Шведко, выдающего себя за православного священника, в действительности же являющегося бывшим диаконом нашей Церкви, которого наш Синод лишил диаконского сана за многообразные проступки, предусмотренные 25, 42 и 55 Апостольскими правилами, 32, 51, 56 и 57 Правилами Святого Василия Великого, 36 и 49 Правилами Карфагенского Собора, 9 правилом VI Вселенского Собора и 185 ст. действующего у нас Устава Духовных Консисторий. За свое новое преступление – за совершение Литургии в Мариавитской общине, не состоящей в каноническом общении со Св. Православной Церковью, при том же когда он не имел священнического сана и лишен был даже диаконского сана, названный Шведко Варшавской епархиальной властью отлучен от Св. Православной Церкви с преданием анафеме.

Д. В. Хмыров, Русская Православная Церковь за границей в 20-е годы XX века, 2016

В состав Андреевско-Владимирского братства входили представители местной элиты: руководство города и губернии, архиерей и духовенство, занимающее высшие посты в епархии, интеллигенция, купцы и буржуазия. В 1896 г. в Братстве числилось 88 представителей белого и черного духовенства, из которых наиболее выделялись архиепископ Агафодор (председатель Братства), ректор Ставропольской духовной семинарии протоирей П.И. Смирнов, ключарь Казанского кафедрального собора священник Д.И. Успенский, преподаватель семинарии священник К.В. Кутепов, секретарь Ставропольской Духовной консистории А.А. Вишницкий, епархиальные миссионеры: священник С. Никольский и А.Е. Шашин; инспектор Ставропольской духовной семинарии священник Н.П. Малиновский, инспектор женского епархиального училища священник А.И. Ленский [93].

А. М. Пантюхин, Обновленческое движение Русской Православной Церкви в 20–40-е гг. XX в. (на материалах Ставрополья и Терека), 2014

В Екатеринбурге, на почве неудовлетворения экономических требований, возобновилась забастовка чиновников духовной консистории.

К. Рябинский, Революция 1917. Октябрь. Хроника событий, 2017