Буддизм

Будди́зм (санскр. बुद्ध धर्म, buddha dharma IAST; пали बुद्ध धम्म, buddha dhamma, «Учение Просветлённого»; кит. 佛教 fójiào) — религиозно-философское учение (дхарма) о духовном пробуждении (бодхи), возникшее в середине 1-го тысячелетия до н. э. в Древней Индии. Основателем учения считается Сиддхартха Гаутама, впоследствии получивший имя Будда Шакьямуни.

Сами последователи этого учения называли его «Дхарма» (Закон, Учение) или «Буддхадхарма» (Учение Будды). Термин «буддизм» был создан европейцами в XIX веке. Различные исследователи определяли буддизм по-разному, — как религию, философию, этическое учение, культурную традицию, цивилизацию, образование, как «науку о сознании».

Буддизм — мировая религия, признанная многочисленными народами с разными традициями. По замечанию Е. А. Торчинова, «Без понимания буддизма невозможно понять и великие культуры Востока — индийскую, китайскую, не говоря уж о культурах Тибета и Монголии, пронизанных духом буддизма до их последних оснований».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

И все же появление на сцене мифов и чудес явно говорит о том, что даже тхеравадины, последователи школы Тхеравада, которая настаивала на трактовке образа Будды всего лишь как наставника и образца для подражания, уже тогда начинали видеть в нем сверхчеловека, супермена, как сказали бы мы. Другая, более распространенная школа буддизма, Махаяна, фактически обожествляет Будду. Раньше было принято считать, что Тхеравада представляет собой более чистую форму буддизма, а Махаяна – это ее извращенный вариант, однако современные буддологи признают аутентичность обеих школ. Тхеравада особо акцентировала важность практики йоги и превозносила монахов, которые сумели стать архатами, т. е. стать «совершенными», достигшими, как и Будда, просветления. Со своей стороны, Махаяна, которая почитает Будду как олицетворение высшего духовного начала, изначально присущего каждому человеку, и как объект поклонения, проповедовала и другие духовные ценности, которые акцентируются палийским каноническим текстом, в особенности – важность сострадания. С точки зрения Махаяны, учение Тхеравады было слишком сокровенным, предназначенным для «немногих», избранных. В рамках Тхеравады архаты, «обладающие совершенным знанием», заботились только о собственном освобождении и достижении просветления. Махаяна же избрала для почитания фигуру бодхисатвы – мужчин и женщин, которым предназначено стать буддами, но чье просветление отложено на время, пока они доносят свет учения буддизма «до многих». А это, как мы еще увидим, позиция, очень сходная с восприятием роли монахов самим Гаутамой. Таким образом, каждая из двух школ усвоила ценные добродетели; возможно также, что каждая школа какие-то добродетели утратила.

Карен Армстронг, Будда, 2001

В V в. до н. э. в Индии зародились новые религии, буддизм и джайнизм, которые внесли свои поправки в индуизм. Брахманы вынуждены были также приспосабливаться к новым веяниям и условиям жизни. Размышления о труднопостижимой сущности брахманских ритуалов составили основу более глубоких текстов этнического, философского и ритуального характера, «сокровенных учений» – упанишад. Слово «упанишада» изначально переводилось с санскрита как «сидение у ног учителя», отсюда позже стало употребляться в значении «сокровенное знание», «тайное учение» или «тайная доктрина». Упанишады, непосредственно опирающиеся на ведические тексты и развивающие отдельные их стороны, – завершили ведическую традицию. Они так и называются – Веданта, что значит «конец Вед». Формально упанишады продолжали традицию Вед и не отрицали ритуальных толкований брахманов, но предпочтение в них уже отдавалось «внутреннему ритуалу», тому, что совершался в глубине души человека, а не внешнему. Упанишады несколько сместили содержание верований и представлений ведийского периода из мира священного, ритуального в обычный, земной, человеческий и поэтому так широко распространены и почитаемы именно среди простых людей. Это философские трактаты индуизма, содержащие размышления о причине всякого поступка и мысли: учения о сансаре (перевоплощении души), карме (вере в то, что поступки, совершенные в прошлой жизни, определяют качество теперешнего бытия) и дхарме. Известно более 200 упанишад, но самым почитаемым является собрание из 108 упанишад, называемое муктика (от слова «мукти» – «освобождение»), которые, как считают индусы, управляют жизнью человека и всего мироздания, и «после усвоения которых, как полагают, можно полностью освободиться от уз мирского бытия» (Альбедиль М. Ф. Индуизм. Главная религия Индии. СПб.: Питер, 2006. С. 43; Энциклопедии для детей. Т. 6. Ч. 2: Религии мира. М.: Аванта+, 2000. С. 418, 440–442).

Валентина Францишко, Число 108 – космический таймер эволюции, или «Очи» Бога, 2018

Хотя китайская традиция сводит формирование Чань к одному человеку – индийскому миссионеру Бодхидхарме, он является скорее идеалом мистических устремлений, нежели персоной, реально повлиявшей на становление Чань. Важно понять, что Чань начинается формироваться не из единого центра (например, от школы Бодхидхармы), но параллельно возникает достаточно большое количество независимых общин в разных районах Китая, по сути проповедовавших зачастую несхожие вещи. Но поскольку все они говорили о принципиальной важности дхианы, то по чисто формальному признаку их стали относить к направлению Чань, т. е. «медитационного буддизма». В строгом смысле этого слова, под Чань можно было подвести любую школу буддизма того времени, поскольку все они включали в свою практику сидячую медитацию, что мистическим образом воспроизводило момент достижения Сидхартхой Гаутамой просветления и реализации себя как Будды, когда он сидел под деревом Бодхи.

Группа авторов, Классические тексты дзэн

Буддизм славится разнообразием духовных путей и непостижимым множеством практических методов, ведущих к конечной цели – просветлению. Согласно классификации, принятой в древнейшей тибетской традиции ньингма, учения Будды разделяются на Девять колесниц, или духовных путей. Эзотерические учения сутр составляют три низших уровня – Колесницы шраваков, пратьекабудд и бодхисаттв. Эзотерические учения Тайной мантры, или ваджраяны, представлены внешними тантрами: крия-, чарья– и йога-тантрой, а также внутренними тантрами маха-йоги, ану-йоги и ати-йоги (дзогчен). Путь практики Великого совершенства дзогчен является апогеем всех духовных путей и содержит самые глубокие и эффективные методы, позволяющие достичь просветлённого состояния Будды за одну жизнь. Обобщить все эти пути в одной книге просто невозможно, и я лишь постарался представить читателю всеобъемлющий обзор учений об умирании, смерти и перерождении, которые являются краеугольным камнем буддийской теории и практики во всех школах и традициях. Несмотря на изобилие теоретической и практической информации на эту тему, было бы несправедливо обвинять буддизм в «одержимости смертью» или «духовной некрофилии». Такое разнообразие специфических учений не имеет своей целью навеять на его приверженцев депрессию и мрачные мысли, а наоборот, способствует появлению оптимизма в отношении самой удручающей из реалий человеческого бытия – смерти.

Группа авторов, Смерти вопреки. Антология тайных учений о смерти и умирании традиции дзогчен тибетского буддизма, 2014

Сейчас Дхарма приживается на Западе, начался процесс адаптации и интеграции. Нечто похожее происходило века назад в нескольких азиатских странах. Во время своих путешествий я наблюдал особенности практики Дхармы в Японии, Таиланде, Бирме, Шри-Ланке и так далее. Каждое из этих буддийских обществ особенно выделяет какие-то отдельные аспекты Дхармы, которые широко развились и практикуются в данной стране. Например, в Японии буддийская традиция особое значение придает Сутре Праджняпарамиты, которая учит природе пустоты. Японцы развивали свою практику, в основном, в перспективе этого подхода. В Китае и на Тайване буддизм фокусировался на сутрах Чистых стран, побуждающих к преданности Будде Амитабхе и его почитанию. Хотя символы (или буквы) японских и китайских текстов несколько отличаются от тибетских, я могу видеть по практическому применению поучений, что они, независимо от языка, идентичны.

Калу Ринпоче, Мы все обладаем природой Будды, 2012

Влияние школы чарваки было очень велико, так как смысл жизни они видели в счастье, а не в страдании (как в буддизме). Учение положило начало другим более конкретным религиозным течениям: йоге, брахманизму, буддизму. Для этих школ характерно идеалистическое видение мира. Характерной чертой, особенно в буддизме, является то, что в этих учениях особое место уделяется человеку, а также проблемам этики и познания. Таким образом, в середине первого тысячелетия создаются благоприятные условия для возникновения философии.

М. В. Малышкина, Философия. Шпаргалки, 2013

Внутренняя структура буддизма включает три основных школы: хинаяна, махаяна и ваджраяна (буддийский тантризм). В то время как махаяна и хинаяна сформировались в пределах I века до н. э., ваджраяна возникла как самостоятельная школа уже в III веке н. э. Хотя фундаментальные принципы всех трех направлений совпадают, существует ряд различий, которые обусловливают своеобразие каждой из школ. Существуют также школы, исповедующие учения буддизма в аспекте так называемых «доктрины Сердца» и «доктрины Ока», которые представляют собой эзотерические варианты, представленные, в частности, в Китае. Первое учение имеет своим источником сердце Будды, тогда как второе является плодом его головы или разума. Характерной особенностью «доктрины Сердца» является ее название, переводящееся как «Печать истины», что говорит о ее определяющем характере по отношению к «доктрине Ока». В отдельную разновидность выделяется тибетский буддизм. В период VII–XI веков в Тибете распространялись различные буддийские учения, причем миссионеры прибывали из Индии, Китая и Центральной Азии. Со временем индийская традиция вытеснила китайскую и по мере развития получила название ламрин (этапы пути). Классическими трудами считаются «Лампа, освещающая путь» Атиши и «Драгоценный орнамент освобождения» Гамбо.

М. М. Бубличенко, Большой эзотерический словарь, 2012

Буддизм, возникший в Индии в VI веке до н. э. в противовес брахманизму, тоже глубоко пронизан идеей триединства. Его канонические тексты представляют собой собрание достоверных высказываний, принадлежащих Гаутаме Будде. В оригинале они дошли до нас в палийской традиции и получили название палийского канона или «Трипитака» («Три корзины закона»), который стал известен в Европе в XIX веке. Он представлен как триединство взаимосвязанных в целое разделов, первый из которых – Сутра-питака – представляет собой общее изложение буддийской религиозной доктрины, ее положения должен усвоить каждый человек. Второй раздел – Виная-питака, основой которого является Пратимокша-кодекс поведения благочестивого буддиста, стремящегося к воздержанию от безнравственных поступков, это определенный религиозно-поведенческий свод правил жизнедеятельности, представляющий памятник буддийской религиозной мысли. Третий раздел канона – Абхидхарма – питака содержит семь текстов, описывающих технику занятий йогической практикой, направленной на преобразование сознания, его очищения от аффектов, освобождения сознания, его очищения от чувственной зависимости. Исходя из «Трипитаки» в буддизме имеет место отказ от брахманистского представления о вечной субстанциональной духовной целостности, признается полное отрицание бытия субстанциональной души.

Е. П. Борзова, Триадология, 2013

Основных направлений буддизма три. Наиболее ортодоксальным из них является тхеравада, более известная в современном мире как хинаяна. В настоящее время это учение распространено большей частью в Таиланде, Камбодже, Лаосе, в Мьяме и на Шри-Ланке. Тхеравадины считали, что спастись можно, только буквально следуя советам Будды, что никакое постороннее вмешательство не поможет. Помощь богов они отрицали полностью. Таким образом, тхеравада подходила только для монахов. Мирянин не мог рассчитывать на избавление, пока он не покидал дом.

И. В. Мельников, Буддизм в современном мире, 2012

Заслуга буддийского учения заключается, по мнению бурятских летописцев, в формировании четких этических представлений и нравственных ориентиров. Предполагается, что в добуддийском прошлом буряты не знали четких отличий между тем, как следует поступать, и тем, как не следует. Кроме того, особое значение придается количеству монашествующих как главному признаку укорененности буддизма: «В дальнейшем все больше распространялась религия Будды. Больше становилось лам и хувараков, на монгольский язык переводились великие буддийские трактаты. Знакомясь с ними, люди начинали понемногу понимать разницу между добродетелями и грехами»[237].

Коллектив авторов, Изобретение империи: языки и практики, 2011

За исключением таких отдельных отзывов, все христианские миссионеры, приходившие в соприкосновение с буддизмом, сходятся в том, что этика буддизма занимает место непосредственно за этикой христианства. Как Христос, Будда отринул всякое внешнее благочестие и поставил во главе своего учения нравственную работу над самим собой и любовь к ближнему. Его заповеди и наставления, если не обращать внимания на специфически индийские и применимые только к Индии, в сущности те же, что и у Христа. Оба основателя религий обращаются не к отдельным классам, а к широкой массе страждущих и обремененных. Всякое осуждение буддизма с односторонне христианской точки зрения должно быть неизбежно неправильными. Как о всякой другой религии, о нем надо судить по народу, в среде которого он возник, и по условиям времени, при которых он появился. До последнего времени несчастье буддизма состояло в том, что им занимались преимущественно профаны, мерявшие его фальшивым масштабом, потому что им не были известны условия, его вызвавшие. С тех пор как Шопенгауер с честным удивлением сознался, что его учение во многом сходится с буддизмом и что из всех земных религий он склонен признавать преимущество за последним, буддизм стал входить все более и более в моду. Одни пытались прославить за его счет христианство, другие, наоборот, унизить перед ним учение Христа; нет в Европе недостатка и в людях, видящих в буддизме религию будущего. Они забывают, что буддизм, перенесенный в Европу, перестает быть буддизмом. Атеизм и пессимизм – вот клички, которыми хотят его характеризовать. Во времена Шопенгауера о настоящем буддизме почти ничего еще не знали.

Рихард Пишель, Будда: его жизнь и учение, -1

Однако, несмотря на столь почтенный возраст, эту древнейшую религию по сей день исповедуют в мире около 400 миллионов человек. Причем не только в Азии, которая является родиной буддизма. Скорее, наоборот: наблюдается крайне интересное явление, когда буддийское вероучение, вполне естественное для мировосприятия жителя Юго-Восточной Азии, постепенно замещается в этих регионах традиционными верованиями, христианским учением либо исламом, в то время как экспансия буддизма в Западном мире продолжает идти достаточно высокими темпами. Западный человек с все возрастающим интересом изучает учение Будды, находя в нем то, чего практически не осталось в западной духовной традиции: спокойствие духа, безмятежность, умение довольствоваться малым, смысл существования. Теперь буддийские дацаны и пагоды можно встретить в США, Европе, России. А вот на родине буддизма, в Индии, это учение практически исчезло.

И. В. Мельников, История возникновения буддизма, 2012

Однако, несмотря на столь почтенный возраст, эту древнейшую религию по сей день исповедуют в мире около 400 миллионов человек. Причём не только в Азии, которая является родиной буддизма. Скорее, наоборот: наблюдается крайне интересное явление, когда буддийское вероучение, вполне естественное для мировосприятия жителя Юго-Восточной Азии, постепенно замещается в этих регионах традиционными верованиями, христианским учением либо исламом, в то время как экспансия буддизма в Западном мире продолжает идти достаточно высокими темпами. Западный человек с всё возрастающим интересом изучает учение Будды, находя в нём то, чего практически не осталось в западной духовной традиции: спокойствие духа, безмятежность, умение довольствоваться малым, смысл существования. Теперь буддийские дацаны и пагоды можно встретить в США, Европе, России. А вот на родине буддизма, в Индии, это учение практически исчезло.

Л. А. Сурженко, Буддизм, -1

В книге Целе Нацога Рангдрёла, одного из крупнейших буддийских мастеров XVII века, описываются важнейшие понятия Ваджраяны, Алмазного пути, применяемые в некоторых школах тибетского буддизма – в частности, Кагью и Ньингма. В этом традиционном тексте содержится много энциклопедической информации, касающейся различных систем передачи посвящений; эти сведения не имеют непосредственного отношения к практике сегодняшних буддистов стран Запада, но могут представлять академический интерес для пытливых умов. Зато читателю, искушенному в буддийской практике, наверняка принесут пользу наставления о медитации, об успокоении ума и отношении к возникающим мыслям, о деликатном обращении с поучениями Тайной мантры и о верном подходе к пониманию пустоты. Как обычно, при чтении древних буддийских текстов мы стараемся извлекать практическую пользу из близкого и понятного материала, а остальные поучения воспринимаем как источник вдохновения для тех, кто в них нуждается. Помните, что методы тибетского буддизма нельзя практиковать только на основе книги – всегда необходимо руководство искусного учителя, представляющего конкретную линию преемственности.

Ц. Н. Рангдрёл, Посвящение и путь освобождения. Что означает буддийское посвящение, как его понять и использовать, 1993

К абхидхармистским текстам позднего периода принадлежат Пракарана (в обратном переводе с китайского – Пракарана-пада-шастра) и Джнянапрастхана. Хотя согласно китайской традиции, зафиксированной Сюань-цзаном, авторство как Дхатукая среднего периода, так и Пракарана позднего периода приписывается Васумитре, между двумя этими текстами лежит целая полоса исторического развития и усложнения методики интерпретации. Одни и те же проблемы рассматриваются в них совершенно по-разному. Дхатукая вводит ряд новых проблем и предлагает их решение. Пракарана реинтерпретирует их и вводит альтернативные разработки. Так, именно в Пракаране впервые в истории буддийской теоретической мысли была представлена классификация причинно-обусловленных дхарм по пяти категориям: рупа (материя), читта (сознание), чайтасика (явления сознания), читта-випраюкта (дхармы, не связанные с сознанием, но и не материальные) и асанскрита (причинно-необусловленные, абсолютные дхармы). В определенном смысле эта пятичленная классификация послужила источником всех последующих рационалистических построений, характеризующих классическую Абхидхарму в целом. До создания текста Пракараны все дхармы в буддийской догматике классифицировались по 5 группам (скандха), 12 источникам сознания (аятана) и 18 классам элементов (дхату). Данные классификации, получившие распространение еще в период раннего буддизма, были подчинены доктринально ограниченной цели – показать, что все причинно-обусловленные дхармы непостоянны во времени, т. е. невечны (анитья), подвержены страданию, (духкха), т. е. ведут к новому рождению, и ни одна из них не есть субстанциальная душа (анитма).

В. И. Рудой, Космос и карма. Введение в буддийскую культуру, 2009

Буддийская космология рассматривает в первую очередь духовные миры, которые не всегда имеют материальный эквивалент. Описание мироздания содержит много элементов мифологии. Буддизм никогда не воспринимал эти описания буквально, все картины имели скорее метафорический смысл. В то же время, миры Высших Духов (так называемых, Высших богов, дэвов) – это сложное построение множества сфер и конкретного «качества» Духов с точным указанием их размеров и времени существования. При этом, в систему буддийской космологии были вписаны индуиские ведийские представления. Буддизм в полемике с другими школами не отрицает их учения, а четко указывает место их представлений в буддийской иерархии миров.

Эдуард Казанцев, Эволюция духа, 2014

В них Дхарма стала особенно популярна. Когда мы говорим о тибетском буддизме, очень важно помнить: это не что-то новое, что изобрели и предлагают в качестве буддизма какие-то умные тибетские ламы, но – подлинная передача Учения, восходящая к Будде Шакьямуни в Индии. Будда проявился как полностью просветленная Нирманакайя среди людей, всю жизнь помогал существам и учил полной системе Сутры и Тантры, чтобы освободить всех от запутанности. Эта подлинная непрерывная передача буддизма была перенесена в Тибет в том виде, в каком она существовала в Индии и сохранилась там.

Калу Ринпоче, О природе ума, 2012

До прихода буддизма жители Тибета были в большинстве своем духовно невежественными; они следовали различным шаманским культам. Затем, благодаря поучениям представителей различных школ, буддизм стал приживаться в Стране снегов; его начали оценивать и приспосабливать к местным условиям, что повлекло за собой пробуждение нового религиозного сознания. Подобным же образом в западных странах духовные традиции много веков утверждались в результате молчаливого одобрения определенных верований и правил, но не становились практикой, ведущей к освобождению. И здесь влияние религиозных систем Востока помогает полнее понять присущую нам духовную природу и ее потенциал.

Джецюн Миларепа, Свежесть горного потока. Песни святого Миларепы, -1

Одной из таких великих мировых религий является буддизм с его многообразием ответвлений и поворотов Колеса учения. Всемирно известный философ Кен Уилбер, который сам является мастером медитативных практик в рамках традиций дзен-буддизма и буддизма ваджраяны, достигшим высоких ступеней реализации в созерцательном развитии, предлагает наброски интегрального видения буддизма будущего – буддизма многомерного, способного вместить в себя современные научные и психологические открытия, но при этом полностью сохранившего все сутевые доктринальные и практические положения. На примере буддизма легко понять, каким образом интегральный подход можно применить к другим религиозным традициям, таким как христианство, ислам и иудаизм.

Кен Уилбер, Четвертый поворот. Перспективы интегрального буддизма, 2014

Ряд исследователей высказывали предположение, что джайнизм вырос из буддизма, но тем не менее большинство ученых отвергают эту точку зрения. Они говорят о джайнизме как об особом, т. е. отдельном от буддизма и самостоятельном учении. Различия между этими религиозно-философскими течениями столь значительны, что они не могут быть выведены одно из другого. Черты же их сходства, вероятно, объясняются тем, что обе религии зародились и развивались примерно в одно и то же время, в сходной исторической обстановке. Серьезным оппонентом джайнизма в ранний период был адживикизм, а не буддизм. Джайнские сутры повествуют о столкновении Вардхаманы (основателя джайнизма) с Госалой (главой адживиков).

Аурика Луковкина, Изменение отрицательной кармы, 2013

Долгое время буддологи пытались определить и классифицировать разные направления буддизма в рамках исторической последовательности. Привычное разделение учения на две Колесницы со временем претерпело изменения, и в буддизме стали различать три поколения: первоначальный, или примитивный, буддизм, Хинаяну и Махаяну[7]. Термин «Хинаяна» вряд ли уместен по отношению к обозначению многочисленных ответвлений раннего буддизма. Современные буддологи сошлись в том, что развитие буддизма осуществлялось в более ранний период, чем считалось. С уверенностью можно говорить о несостоятельности заявлений относительно того, что сутры являются наследием самого Шакьямуни, основателя буддийской религии. По-видимому, палийский канон содержит наиболее древние тексты, позволяющие дать оценку примитивному буддизму, в то время как корни Махаяны восходят ко времени раннего формирования буддийских школ[8].

Генрих Дюмулен, История дзэн-буддизма, -1

Но эти примеры фамильного сходства – всего лишь тенденции. Как в семьях невысоких людей есть верзилы (у баскетболиста Майкла Джордана не было родственников ростом выше шести футов – 1,80 м), так и в семье религий есть те, которые отвергают существование Бога, и те, которые прекрасно обходятся без символов веры. Религия является таковой в том случае, если обладает достаточным сходством ДНК, чтобы принадлежать к семье религий. Особенными (и самими собой) членов этой семьи религии делает то, как именно они смешивают и сочетают свои аспекты. Опыт занимает центральное место в даосизме и буддизме. Нарративный аспект подчеркивается в индуизме и иудаизме. Для конфуцианства ключевое значение имеет этический аспект. Ислам и религия йоруба – в значительной мере ритуалы. А доктринальность особенно важна для христиан.

Стивен Протеро, Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях, 2010

Различны судьбы философии в этих разных религиозных контекстах. На Востоке философия отдельно от обозначенных «религий» просто не существовала, составляя единый синтетичный духовный комплекс. Собственно, мы и изучаем конфуцианство, даосизм, брахманистские школы, буддизм, джайнизм как «религиозно-философские школы», что и позволило Гегелю называть их «полурелигиями, полуфилософиями». Здесь философов никто не подвергал особым притеснениям, поскольку таковых в чистом виде просто не существовало.

В. И. Красиков, Озарение трансценденцией, 2014

Следует учитывать, что даже идеальное пособие не способно заменить живого наставника, поэтому основная цель настоящих изданий – предоставить сравнительно полный справочный материал, касающийся основ шаолиньской традиции. Современное шаолиньское искусство, пришедшее из глубокой древности, включает в себя несколько десятков различных компонентов. Помимо широко известного боевого искусства (ушу), сюда входит много оздоровительных и реабилитационных упражнений, способы медитации, самоконцентрации, управления внутренней энергией ци, правила поведения, диетология, медицина и традиционная фармакопея. Традиционно в Шаолиньском монастыре преподавалось четыре дисциплины: духовная практика (фо), боевое искусство (у), традиционная медицина (и) и гражданские науки (вэнь), включающие, в том числе, и морально-этические уложения. Когда-то рождение шаолиньского искусства было связано с буддизмом, однако сегодня непосредственной связи с буддийской практикой и, тем более, верованиями уже не существует. Тем не менее, шаолиньское искусство сохранило в себе многие положительные моральные и этические черты древней традиции, например, непричинение вреда живому, соблюдение заветов честности, трудолюбие, помощь другим, нестяжательство, отсутствие гордыни, агрессивности и многое другое, столь необходимое и для современного общества. Таким образом, шаолиньская традиция далеко выходит за рамки собственно боевого искусства, как это ошибочно понимается. А поэтому сегодня мы говорим не просто о шаолиньском ушу, но о канонах шаолиньского ушу – шаолинь гунфу.

Евгений Чертовских, Шаолиньское ушу, -1

У жителей городов и империй осевого времени расширялись горизонты сознания, и старые местные культы начинали казаться ограниченными и косными. Высшая сила переставала быть пантеоном божеств, возникала привычка поклоняться одному, общему источнику сакрального. Увеличение свободного времени привело к развитию внутренней жизни, и люди ощутили потребность в духовности, не зависящей исключительно от внешних проявлений. Самые чуткие к требованиям времени озаботились проблемой социальной несправедливости, она казалась неотъемлемой частью аграрного общества, зависящего от труда крестьян, которые не могли насладиться плодами высокой культуры. Соответственно, находились пророки и реформаторы, доказывающие, что духовная жизнь невозможна без сострадания: признаками истинной веры стали способность увидеть святое в каждом человеке и желание позаботиться о наиболее уязвимых членах общества. Вот так в осевое время в цивилизованном мире появились великие религии, которые человек исповедует по сей день: буддизм и индуизм в Индии, конфуцианство и даосизм на Дальнем Востоке, монотеизм на Ближнем Востоке и рационализм в Европе. Несмотря на основные различия, у религий осевого времени было много общего: все они на почве прежних традиций выстраивали концепцию единой, всеобщей высшей силы, культивировали внутреннюю духовность и подчеркивали важность деятельного сострадания.

Карен Армстронг, Битва за Бога: История фундаментализма, 2000

В индуизме и буддизме насчитываются сотни и тысячи мудр для духовных практик, церемоний, драм, танцев. Большинство из них по своему характеру глубоко символичны, другие, однако, обладают несомненными метафизическими достоинствами. Есть особые мудры, предложенные древними йогами и мудрецами, все они основаны на четырех основных положениях руки:

С. А. Матвеев, Большая книга мудр. Йога для пальцев, которая даст здоровье, деньги и удачу, 2016

Когда говорят об истории возникновения буддизма в Тибете, то в первую очередь всегда упоминают три основные фигуры: это царь Трисонг Децен (Khri srong lde’u btsan), великий йогин Падмасамбхава и знаменитый пандит Шантаракшита (Zhi ba ‘tsho, ?āntarak?ita)1. Первый был покровителем буддизма в своем государстве, второй внес огромный вклад в распространение буддизма (особенно его мистических аспектов) во всех уголках Тибета, а третий активно прививал тибетским буддистам монашеский образ жизни и ученость.

Камалашила, Стадии медитации. Советы царю, -1

Против брахманистской идеологии и системы варн было направлено в VI в. до н. э. учение Сиддхартха, прозванного Буддой (Просветленный). Дхарма у буддистов выступает как управляющая миром закономерность, естественный закон. Для разумного поведения необходимо познание и применение этого закона: путь законности оказывается вместе с тем дорогой справедливости и мудрости. Главное в – отличие от брахманизма буддизм провозгласил установку на индивидуальный путь спасения.

Н. А. Лучков, Ответы на экзаменационные вопросы по политологии, 2009

Современное шаолиньское искусство, пришедшее из глубокой древности, включает в себя несколько десятков различных компонентов. Помимо широко известного боевого искусства (ушу), сюда входит много оздоровительных и реабилитационных упражнений, способы медитации, самоконцентрации, управления внутренней энергией ци, правила поведения, диетология, медицина и традиционная фармакопея. Традиционно в Шаолиньском монастыре преподавалось четыре дисциплины: духовная практика (фо), боевое искусство (у), традиционная медицина (и) и гражданские науки (вэнь), включающие, в том числе, и морально-этические уложения. Когда-то рождение шаолиньского искусства было связано с буддизмом, однако сегодня непосредственной связи с буддийской практикой и, тем более, верованиями уже не существует. Тем не менее, шаолиньское искусство сохранило в себе многие положительные моральные и этические черты древней традиции, например, непричинение вреда живому, соблюдение заветов честности, трудолюбие, помощь другим, нестяжательство, отсутствие гордыни, агрессивности и многое другое, столь необходимое и для современного общества. Таким образом, шаолиньская традиция далеко выходит за рамки собственно боевого искусства, как это ошибочно понимается. А поэтому сегодня мы говорим не просто о шаолиньском ушу, но о канонах шаолиньского ушу – шаолинь гунфу.

Евгений Чертовских, Боевые искусства Шаолиня, 2005

Будда решил возвестить людям о своем открытии. 40 лет он ходил по долине Ганга, проповедуя свое учение и творя чудеса. Очень скоро буддизм стал настолько популярным, что царь Ашока (268–232 гг. до н. э.), третий правитель династии Маурьев, признал это учение официальной религией Индии. Популярность буддизма заключалась в учении об освобождении. По новому учению Будды, все живые существа страдают, обладают кармой, вращаются в сансаре, независимо от кастовой или национальной принадлежности, и любой человек может достичь освобождения и стать Буддой при жизни, то есть освобождение любого человека зависит только от него самого. Основу учения буддизма составляют «четыре благородных истины»: духкха, тришна, нирвана, садхана.

И. И. Бурдукова, Культура и политические системы стран Востока, 2008

Такая революция, по предсказанию Икэды, совершится в полном соответствии с моральными установками буддизма, причем не буддизма вообще, а «истинного, чисто японского», учения – махаянического буддизма средневекового реформатора Нитирэна (1222–1282), превозносимого адептами Сока гаккай в качестве Будды. «Человеческая революция» есть прежде всего выявление исконно японской буддийской моральности, должное привести к духовному возрождению индивидов. «Путь духовной революции необычайно близок – он находится внутри тебя», – провозглашает Икэда.[74] «Возможность такой, истинно человеческой революции… с самого начала стала рассматриваться как проблема в восточной философии и главным образом в философии жизни буддизма, являющегося квинтэссенцией, сущностью мысли Востока, – рассуждает идеолог Сока гаккай. – Попытки переменить людскую природу путём перемен социального механизма неотвратимо ведут к системе принуждения, давления. Нельзя осуществить революцию, возрождающую сущность индивида, если отдавать предпочтение социальному. Становятся необходимыми бесчеловечные средства, несущие несчастье людям. В противоположность этому человеческая революция, отдающая первенство человеку и проводимая путём религиозного опыта, необходимо сопровождается и социальной революцией. Это то, что мы находим в буддизме».[75]

Е. Л. Скворцова, Духовная традиция и общественная мысль в Японии XX века, 2014

Л.Н.Толстой понимал буддизм как учение самоспасения посредством совершения добра, но не признающего смысла жизни при солидарности с первым из этих положениий. А сравнение толстовского учения с буддийской мудростью, утверждающей жизнь, позволяет увидеть сходство между ними, большее, чем сам русский мыслитель предполагал. Это сходство заключается в признании высшего духовного начала в человеке, основанного на гипотезе изначальной целостности всех жизней с вселенской жизнью.

К. И. Шилин, Стратегия новой культуры Японо-Руссии эко-гармоничного будущего, 2009

Все основные школы тибетского буддизма – Сакья, Гелуг, Кагью и Ньингма – учат четырем обычным предварительным практикам (четыре мысли, обращающие ум к практике Дхармы) и четырем особым Предварительным практикам (нёндро). Я передаю знания о той форме нёндро, которая принадлежит моей линии передачи – Карма Кагью. Эти практики известны как Основополагающие – они закладывают основу для постижения Махамудры. Поступая так, я вдохновлял людей сосредоточиться на четырех аспектах медитации:

Калу Ринпоче, Основы буддийского пути, 2012

Политическая идеология Древней Индии опиралась на религиозные учения брахманизма и буддизма. Главная идея брахманизма – это переселение души человеческой в живой мир. Если человек в прошлой жизни вел праведный образ жизни, то в следующей его душа перевоплотится в человека, занимающего более высокий ранг. И поэтому для древних индийцев главным являлся не материальный мир, а бессмертная душа, которую нужно было совершенствовать на протяжении всей жизни. Возможно, такие воззрения были обусловлены тем, что изначально буддизм представлял взгляды бедных и нищих.

Н. К. Стрельцова, Политология. Шпаргалка, -1

Буддизм – религиозно-философская концепция, которая возникла в VI–V вв. до н. э. Основателем буддизма был Сиддхартха Гаутама, который постиг правильный жизненный путь в результате просветления (или пробуждения) и был назван Буддой, т. е. просветленным. Буддизм исходит из равенства всех людей в страданиях, поэтому все вправе избавиться от них. В основе буддийской концепции человека лежит идея перевоплощения (метемпсихоза) живых существ. Смерть в ней означает не полное исчезновение, а распад определенной комбинации дхарм – вечных и неизменных элементов сущего, безначального и безличного жизненного процесса – и образование другой комбинации, что и представляет собой перевоплощение. Новая комбинация дхарм зависит от кармы, которая представляет собой сумму грехов и добродетелей человека в прошлой жизни.

В. П. Огородников, Философия: Шпаргалка, 2011

Две характерные черты отличают средний европейский ум – ибо мы должны в данном случае оставить в стороне великие души, великих мыслителей, отдельные периоды повышенной сверх нормы религиозности и сосредоточить внимание на доминирующих тенденциях. Двумя характерными особенностями являются культ ищущего, определяющего, эффективного, практического разума и культ жизни. Великие идеи европейской цивилизации, греческой культуры, римского мира до Константина, Возрождения, современности с двумя ее колоссальными идолами: Индустриализмом и Естественной Наукой – обрушились на Европу волной удвоенной силы этих культов. Всякий раз, как волна откатывалась, европейский ум погружался в смятение, тьму и ослабевал. Христианство не сумело одухотворить Европу, хоть и гуманизировало ее в определенных этических аспектах, именно потому, что шло против двух этих доминирующих инстинктов – отрицало превосходство разума и предавало анафеме удовлетворенную или насыщенную полноту жизни. Азия же никогда не устанавливала превосходство разума, не было там и культа жизни, соответственно, речи не могло быть о несоответствии этих двух сил и религиозного духа. Великие азиатские эпохи, мощные кульминации азиатских цивилизаций и культур – высокое ведическое начало Индии, блистательное духовное движение времен Упанишад, широкий разлив буддизма, веданты, санкхьи, пуранических[38] и тантристских культов, расцвет вишнуизма[39] и шиваизма[40] в государствах Юга – все это неизменно приходило вместе со светом духа, с устремленностью религиозной или религиозно-философской мысли к вершинам, к благороднейшей реальности, к богатству озарений и опыта. В эти же периоды наблюдался расцвет интеллектуальной деятельности, науки, поэзии, искусств и материальной жизни. Напротив, всякий упадок духовности приводил к ослаблению и других аспектов жизни, к симптомам снижения деятельности, иногда и к развалу. Это и есть ключ к пониманию расхождений между Востоком и Западом.

Шри Ауробиндо, Шри Ауробиндо. Основы индийской культуры, 1998

Существуют многочисленные формы энергетического целительства, большинство из которых берет начало в восточных духовных традициях. Источником системы Рейки является японский и тибетский буддизм. Китайская медицина и цигун уходят корнями в традицию даосизма Древнего Китая. Даже популярные концепции чакр и целительства чакр, которые широко используются во многих западных системах нью-эйдж, происходят из ведических текстов, составляющих основу духовной традиции индуизма. Эти популярные формы энергетического целительства глубочайшим образом затронули жизни миллионов людей, произведя настоящую революцию, которая позволила людям во всем мире взять на себя заботу о своем здоровье на физическом, эмоциональном и духовном уровнях.

Бретт Бевелл, Энергетическое целительство для всех и каждого, 2014

Особую разновидность естественной религии, или «религии вообще», составляет так наз. теософическая доктрина, согласно которой все религии имеют общее содержание, говорят одно и то же, только разным языком, причем надо отличать эзотерическое учение, ведомое лишь посвященным, и экзотерическое, существующее для profanum vulgus[178]; различия символики и обряда, обусловливаемые историческими причинами, существуют только во втором, но не в первом. Это учение опирается на смелые аналогии и отожествления, особенно же на сближения моральных учений, в которых, вообще говоря, легче найти эту близость, нежели в догме и обряде. Таким образом, оригинальные краски исторических религий обесцвечиваются, все конкретное отходит в экзотеризм, а в качестве эзотерического содержания подставляется доктрина теософического общества, столь озабоченного распространением универсального религиозного волапюка[179] (в действительности же под маской религиозного эсперанто, ведущего пропаганду буддизма и вообще индуизма на европейско-христианской почве, однако предпочитающего, вместо открытого выступления и прямой борьбы с христианством, обходную тактику его ассимиляции и нейтрализации).

С. Н. Булгаков, Свет невечерний. Созерцания и умозрения, 1917

Круг близкого общения Конгтрула составляли другие выдающиеся учителя того времени разных школ – Джу Мипхам Джамъянг Гьямцо, Дза Палтрул Ринпоче, кхенпо Женга, Адзом Другпа, Шардза Траши Гьялцен[11] и многие другие. Их близкое сотрудничество и последующее влияние на распространение буддийского учения можно считать возрождением, начавшимся в Кхаме и затем распространившимся по всему Тибету. Движение Риме (внесектарное), целью которого было не слияние всех традиций тибетского буддизма в одну, но сохранение всего богатства практик и особенных методов каждой школы, будь она распространена широко или близка к исчезновению, – когда преданность одной традиции сочетается с глубоким уважением к другим.

Джамгон Конгтрул, Светоч уверенности. Краткие последовательные наставления по четырем, основным и непосредственным, предварительным практикам Великой печати, -1

Путь становится доступным здесь и сейчас благодаря живым учителям, а традиции и ритуалы поддерживают его целостность в ходе столетий. Притягательность ритуалов помогает сосредотачивать внимание людей на практике. Традиция и суть, то есть форма и содержание, неразделимы. Проблемы возникают, только когда одному из этих аспектов придается чрезмерное значение. Ошибочность более высокой оценки формы в ущерб содержанию проиллюстрирована в песне «Мила дает поучения знаменитому Ламе о реальном и явленном». Влиятельный лама совершает ритуальное подношение обитающему в озере нагу (змей или дракон), что является исконной тибетской практикой, появившейся еще до буддизма. Но этот наг признал подношение Милы, подарившего ему крошечную пилюлю из трав, более ценным, чем обильные дары ламы. Мила объясняет, что ценность подношения состоит не в самом подарке, а в отношении и намерении, стоящем за дарением. Точно так же должны сочетаться ритуалы и умственный настрой их участника. Абсолютный ритуал подношения того, что невозможно поднести, то есть дарение всей вселенной, требует истинной широты ума.

Джецюн Миларепа, Музыка снежных вершин. Истории и песни тибетского йогина Миларепы, -1