Избрание царя

Избрание царя на Руси как правило производилось Земским собором после кончины предыдущего монарха и проводилось для утверждения кандидатуры наследника даже в случае, когда линия преемственности была очевидной.

За 135 лет (с 1549 по 1684) на Руси было созвано около 60 соборов, из них менее десяти относились к типу «избирательных на царство». Они избирали царя, выносили окончательное решение, закрепленное соответствующим документом и подписями участников собора (рукоприкладство) — «постановление об утверждении в царском чине». Самым известным является Земский собор 1613 года, избравший Михаила Романова.

Не все избрания царя на царство можно считать полноценными с точки зрения «легитимности» сделавшего это собора, поскольку в кризисных ситуациях решение принимали не выборные, съехавшиеся со всего государства, а только те, которые находились в Москве, «толпа», которая своим «выкликом» подтверждала принятое кулуарное решение — спорными являются, в основном, соборы Смутного времени — избрание Бориса Годунова, Василия Шуйского, королевича Владислава.

Через эту процедуру проходили все русские цари, за исключением 1-го — Ивана Грозного, его марионетки Симеона Бекбулатовича, а также монархов Смутного времени: «царицы на час» вдовы Ирины Годуновой, её племянника малолетнего Фёдора II Годунова, 2 самозванцев; и единственного Романова — Фёдора III Алексеевича (отец которого пытался ещё при своей жизни нейтрализовать эту процедуру). Первым избранным собором царем был второй русский царь Фёдор I Иоаннович; последними стали последние цари Пётр I и его брат Иван V.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Для избрания царя земские люди собрались в Москве – традиционном центре политической жизни России. Знатные бояре не однажды, в годы малолетства царей и междуцарствия, захватывали верховную власть в свои руки; они и теперь не упускали случая приобрести первенствующее значение в государстве. При избрании на царство шестнадцатилетнего Михаила Шереметев пишет к князю Голицыну: “Миша Романов молод, разумом еще не дошел и для нас будет поваден”. У народа были, конечно, свои соображения. В его сознании свойство кровного родства отождествлялось с правом, имевшим историческое происхождение. “Избрали люди и все православные на Московское царство царем от царска роду, царя Федора Ивановича племянника”, – говорится в псковской летописи; то же самое и в летописи Никоновской и о мятежах. Имя Романовых было особенно популярно в народе: Анастасия из их рода – первая жена Иоанна IV; о Никите Романовиче в народе говорили, что он спас многих от гнева и казней Грозного; были свежи предания и о страданиях семейства Романовых при царе Борисе; наконец, поведение Филарета в деле посольства, его пленение придавали ему значение “мученика за веру и за русскую землю”. Избранный в цари народною волею, Михаил Федорович во всех важных делах совещался с боярами, духовенством и земскими соборами.

И. М. Иванов, Петр Великий. Его жизнь и государственная деятельность

Пришлось выбирать царя земским собором, что вызывало сомнение и тревогу. Соборное избрание царем Михаила Романова было подготовлено и поддержано на соборе и в народе, с активным участием родни Романовых. Главным же были давление казацкой силы и негласное дознание в народе, а также фамильная популярность. Этот род принадлежал к любимой тогда боярской фамилии. Романовы – незадолго до этого обособившийся род Кошкиных. Еще при Иване Калите выехал в Москву из «прусской земли» знатный человек, которого в Москве прозвали Андреем Ивановичем Кобылой. Он стал видным московским боярином. От пятого сына его, Федора Кошки, и пошел «Кошкин род». Эта была единственная нетитулованная боярская фамилия, которая не потонула среди других.

Алексей Соколов, Россия из глубин веков и сегодня. Политическое, экономическое и духовное становление, 2009

«Тогда руководство Боярской думы и столичные чины взяли на себя инициативу созыва избирательного Земского собора. После кончины Федора, записал московский летописец, «града Москвы бояре и все воинство и всего царства Московского всякие люди от всех градов и весей збираху людей и посылаху к Москве на избрание царское». Показания современников подтверждают достоверность этого известия. Некий немецкий агент сообщал, что уже в конце января именитые бояре и духовные чины Пскова, Новгорода и других городов получили приказ немедленно ехать в столицу для избрания царя»[24]. Но не все депутаты смогли на него добраться: Борис выставил на дорогах заставы, пропускавшие в столицу только верных ему людей: «На воеводских должностях в провинции сидели многие известные недоброжелатели Бориса, и он не желал допустить их к участию в соборе. По словам псковского очевидца, Годунов приказал перекрыть дороги в столицу и задержать всех лиц, ранее получивших приглашение прибыть в Москву»[25].

Вячеслав Манягин, Герои и подлецы Смутного времени, 2021

Свое царствование он открыл рядом грамот, распубликованных по всему государству, и в каждом из этих манифестов заключалось, по меньшей мере, по одной лжи. Так, в записи, на которой он крест целовал, он писал: «Поволил он крест целовать на том, что ему никого смерти не предавать, не осудя истинным судом с боярами своими». На самом деле, как сейчас увидим, целуя крест, он говорил совсем не то. В другой грамоте, писанной от имени бояр и разных чинов людей, читаем, что, по низложении Гришки Отрепьева, Освященный собор, бояре и всякие люди избирали государя «всем Московским государством» и избрали князя Василия Ивановича, всея Руси самодержца. Акт говорит ясно о соборном избрании царя, но такого избрания не было.

Василий Осипович Ключевский, Исторические портреты

Все это означало резкий разрыв с традиционными нормами политической жизни Речи Посполитой. Сеймики созывались по указу царя (а не короля – главы Польско-Литовского государства), в их работе могли участвовать только шляхтичи, присягнувшие царю, и им предписывалось, какие они должны принять решения. Не имело прецедентов в практике политической жизни Польско-Литовского государства и предписание сообщить царю содержание «инструкций», которые шляхта выдаст своим послам на сейм. По расчетам царя и его советников, избранные таким способом послы на сейме должны были стать на нем своеобразной «группой натиска» при решении вопроса об избрании царя на польский трон.

Б. Н. Флоря, Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.), 2010

Сын боярина Федора Никитича Романова (впоследствии патриарх Филарет) и Ксении Ивановны Романовой (урожденной Шестовой, в монашестве Марфы). После насильственного пострижения и ссылки в дальние монастыри родителей пятилетний Михаил Федорович жил в семье своей тетки Марфы Никитичны Черкасской. С 1605 г., после возвращения матери из заонежских погостов, проживал вместе с ней в Клину, в одной из родовых вотчин Романовых. После захвата Москвы поляками оказался в осажденном земскими ополчениями городе. Освобожден вместе с другими московскими боярами 22 октября 1612 г. Вместе с матерью уехал в Кострому и там узнал о своем избрании царем на созванном в Москве Земском соборе. 21 февраля 1613 г. Михаила Федоровича Романова избрали на царство. 2 мая он прибыл в Москву и 11 июня 1613 г. венчался на царство.

Группа авторов, Правители России, 2012

Со смертью Годунова девятилетнего Романова вернули в столицу и, как невинно потерпевшего, тут же пожаловали в стольники – почетный придворный чин. Юный Михаил увидел в такой неожиданной перемене судьбы промысел Божий. Он отличался религиозностью с самого детства, но по возвращении в Москву это качество лишь усилилось. Юноша часами простаивал на молитвах, регулярно ездил на богомолье и чрезвычайно ревностно придерживался всех церковных канонов. Кстати говоря, о своем избрании царем Михаил Федорович узнал лишь через несколько дней после окончания Земского собора. В этот момент он находился в Ипатьевском монастыре, что в Костроме.

Николай Фоменко, Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых, 2013

Жаль, что министры наши поверили сим хитрым обольщениям и обесславили себя даже грамотой к боярину Куракину в Москву, в которой повелевалось совершать во всех церквах молебствия за победы, над шведами одержанные, и за избрание царя Алексея Михайловича преемником польского престола.

Василий Николаевич Берх, Царствование царя Алексея Михайловича, 1831