Злата

Зла́та — женское имя, распространённое среди некоторых славянских народов и ашкеназских евреев.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

1069 год. Уже четвертый год пылал пожар феодальной войны между Киевской Русью и Полоцком. Неугомонный Всеслав-Чародей, коснувшийся «стружием златого престола киевского», а затем изгнанный не только из Киева, но и из самого Полоцка, не хотел уступать. В глухих окраинах своей земли, куда не дошли войска южнорусских князей, скопил он новую рать и неожиданно появился в новгородских владениях. В помощь пришедшей с ним дружине он навербовал противников Новгорода вожан, и с жаждой отомстить свои обиды устремился на Новгород. Но вновь удача обошла стороной полоцкого князя: Глеб Святославич с новгородцами наголову разбил его рать в битве на р. Гзени, близ Новгорода, а самого князя едва не взял в плен, но отпустил, по словам летописца, «мира деля». Это – летописный рассказ. Но есть еще один интересный документ – донесение лазутчика, найденное на одной из боярских усадеб древнего Новгорода – берестяная грамота № 590. Как положено в разведке, ни имени отправителя, ни адресата, лишь короткий текст: «литва въстала на корелоу». Историков сначала он поставил в недоумение: где и как столь далеко живущие друг от друга народы могли встретиться? Но после уточнения датировки по стратиграфии культурного слоя (60 – 70 годы XI века) академик В. Л. Янин справедливо отнес грамоту к событиям похода Всеслава на Новгород 1069 года[19]. Финно-угорский народ водь жил на Ижорском плато. Там же проживала и южная часть карел, отселившаяся сюда в X веке, а в XIV получившая имя ижоры. Вероятно, карелы выступили на стороне Новгорода, что и вызвало интересующий нас конфликт.

Михаил Бредис, Крестовый поход на Русь, 2010

1069 год. Уже четвертый год пылал пожар феодальной войны между Киевской Русью и Полоцком. Неугомонный Всеслав-Чародей, коснувшийся «стружием златого престола киевского», а затем изгнанный не только из Киева, но и из самого Полоцка, не хотел уступать. В глухих окраинах своей земли, куда не дошли войска южнорусских князей, скопил он новую рать и неожиданно появился в новгородских владениях. В помощь пришедшей с ним дружине он навербовал противников Новгорода вожан, и с жаждой отомстить свои обиды устремился на Новгород. Но вновь удача обошла стороной полоцкого князя: Глеб Святославич с новгородцами наголову разбил его рать в битве на р. Гзени, близ Новгорода, а самого князя едва не взял в плен, но отпустил, по словам летописца, «мира деля». Это – летописный рассказ. Но есть еще один интересный документ – донесение лазутчика, найденное на одной из боярских усадеб древнего Новгорода – берестяная грамота № 590. Как положено в разведке, ни имени отправителя, ни адресата, лишь короткий текст: «литва въстала на корелоу». Историков сначала он поставил в недоумение: где и как столь далеко живущие друг от друга народы могли встретиться? Но после уточнения датировки по стратиграфии культурного слоя (60–70 годы XI в.) академик В. Л. Янин справедливо отнес грамоту к событиям похода Всеслава на Новгород 1069 года[19]. Финно-угорский народ водь жил на Ижорском плато. Там же проживала и южная часть карел, отселившаяся сюда в X веке, а в XIV получившая имя ижоры. Вероятно, карелы выступили на стороне Новгорода, что и вызвало интересующий нас конфликт.

Михаил Бредис, Орден меченосцев против Руси. Первый германский поход на Восток, 2013

Клерикальные историки, учитывая именно свидетельство Фотия, утверждают, что князь Аскольд «крестил свою дружину и значительную часть населения Киева, построил церковь Пророка Илии на Подоле, ставшую колыбелью церкви Киевской Руси»43. Ошибочность подобного утверждения особенно отчетливо выступает на фоне договора Олега с греками 911 года – исторического памятника, достоверность которого не вызывает никаких сомнений и кривотолков. Русские в договоре – сплошь язычники. А термины «русин» и «христианин» прямо противопоставлены друг другу как взаимоисключающие. Выразительны и слова летописца, завершающие повествование о походе Олега на Царьград: «И приде Олег к Киеву, неся злато, и паволоки, и вина, и всякое узорочье. И прозваша Олега – вещий, бяху бо людие погани и невеигласи»44. В устах летописца «люди погани и невеигласи» – язычники.

Игорь Фроянов, Загадка крещения Руси

Клерикальные историки, учитывая именно свидетельство Фотия, утверждают, что князь Аскольд «крестил свою дружину и значительную часть населения Киева, построил церковь Пророка Илии на Подоле, ставшую колыбелью церкви Киевской Руси»[60]. Ошибочность подобного утверждения особенно отчетливо выступает на фоне договора Олега с греками 911 года – исторического памятника, достоверность которого не вызывает никаких сомнений и кривотолков. Русские в договоре – сплошь язычники. А термины «русин» и «христианин» прямо противопоставлены друг другу как взаимоисключающие. Выразительны и слова летописца, завершающие повествование о походе Олега на Царьград: «И приде Олег к Киеву, неся злато, и паволоки, и вина, и всякое узорочье. И прозваша Олега – вещий, бяху бо людие погани и невеигласи»[61]. В устах летописца «люди погани и невеигласи» – язычники.

Игорь Фроянов, Загадка крещения Руси, 2009