Драпировка

Драпировка — в скульптуре и живописи — туники, тоги, плащи и другие широкие, свободные виды одежды, в которые художник облекает изображённые человеческие фигуры, и вообще ткани, представляемые в картинах, статуях и рельефах.

Также этим словом часто обозначают сам процесс драпирования и применяемые для этого материалы и конструкции.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

«Венера» создана, видимо, на рубеже II и I веков до н. э. в подражание школы Праксителя, стилизована в манере высокой классики. Внимательный взгляд увидит разницу и в отношении художника к материалу. Тяжелая, грубоватая драпировка, куда-то делась одухотворенная трепетность, пластичность, тайна… Между ее созданием и классическим образцом прошло 250–300 лет. Примерно столько же времени, сколько разделяет «Мир искусства» начала ХХ века Александра Бенуа от его изображений Франции Людовика XIV. Это не буквальное сравнение, скорее образ или аналогия.

Паола Волкова, От Древнего мира до Возрождения (сборник), 2016

Сцена «Рождества» трактуется флорентийцами с большой долей театральности. Группы составлялись из отдельных, «подвижных» фигур, окружённых «бутафорией» – фигурами животных, предметами (младенец обычно лежал на соломе или в корзине). Часто их одевали в настоящие ткани, так, например, фигура Мадонны из presepio в Оспедале дельи Инноченти моделирована очень общо – так как предполагалось, что она будет задрапирована в плащ. У Мадонны Фра Амброджо делла Роббиа (из церкви Сан Спирито в Сьене) из терракоты выполнены только голова и руки, а сама фигура заменена каркасом под драпировку.

Елена Кукина, Золотой век глины. Скульптурные группы из раскрашенной терракоты в художественной культуре раннего итальянского Возрождения, 2009

Рассмотрев искусство текстиля и костюма Древнего Египта и других древнейших народов, можно отметить, что в древности существовали достаточно простые виды одежды, получившие развитие у многих народов: драпировка, нарамник, рубашка. Основными материалами, применяемыми для изготовления тканей, были лен и шерсть. Судить о формах древнеегипетского костюма сегодня можно, опираясь, главным образом, на археологические находки. Интерес к искусству Древнего Египта не угас, и, в настоящее время, элементы этой великой культуры используются многими современными дизайнерами в своих работах.

Н. Н. Цветкова, История текстильного искусства и костюма. Древний мир. Учебное пособие, 2010

В эпоху Возрождения ткань в интерьере получила новое звучание: портьеры, шторы, покрывала и разнообразные драпировки приобрели огромное значение. За короткое время завоевали популярность новые виды тканей: шелк, бархат, батист, кружевное полотно и др. В этот период в оформлении интерьера преобладающее место заняли античные мотивы, которые в сочетании с национальными традициями разных стран давали неповторимые эффекты. Цветовые сочетания стали более смелыми, однако в тканевом дизайне преобладали красный и желтый цвета. В орнаменте наравне с геометрическими узорами начали использовать растительные мотивы и изображения животных.

Группа авторов, Роскошные шторы и гардины своими руками, 2017

Приятное окружение поднимает настроение обоих партнеров, «услаждает чувства и ум». Приложив совсем небольшие усилие, практически любое помещение можно превратить в самый настоящий храм любви. Для начала нужно скрыть все прямые линии и жесткие углы драпировками и балдахинами, мягкими, плавными орнаментами и светильниками. Низкие кровать и мебель создают интимную обстановку. Непременными атрибутами домашнего эротического храма являются ковры и подушки. Хорошо использовать свечи, чей мягкий свет создает особую атмосферу. Свечи во много раз лучше электрического освещения, поскольку электрический ток имеет частоту, которая не совпадает с изменениями, происходящими с телом при эротическом возбуждении. Свечи хорошо сочетать с зеркалами. Зеркала позволяют создать ощущение пространства, избавляют от ложной стыдливости и помогают любовникам раскрыть свой эротический потенциал.

Группа авторов, Камасутра. Энциклопедия любви, 2007

Моды нанесли больше вреда, чем революции. Они врезались в самую плоть средневекового искусства, они посягнули на самый его остов, они обкорнали, искромсали, разрушили, убили в здании его форму и символ, его смысл и красоту. Не довольствуясь этим, моды осмелились переделать его заново, на что все же не притязали ни время, ни революции. Считая себя непогрешимыми в понимании «хорошего вкуса», они бесстыдно разукрасили язвы памятника готической архитектуры своими жалкими недолговечными побрякушками, мраморными лентами, металлическими помпонами, медальонами, завитками, ободками, драпировками, гирляндами, бахромой, каменными языками пламени, бронзовыми облаками, дородными амурами и пухлыми херувимами, которые, подобно настоящей проказе, начинают пожирать прекрасный лик искусства еще в молельне Екатерины Медичи, а два века спустя заставляют это измученное и манерное искусство окончательно угаснуть в будуаре Дюбарри{44}.

Виктор Мари Гюго, Собор Парижской Богоматери, 1831

В некоторых произведениях стилизованные волосы, глаза, драпировка одежды указывают на подражание греческому искусству, в то время как формы – компактные и тяжеловесные – дают основание отнести такие статуи к иберийской культуре. Создателя известняковой головы мужчины, ныне хранящейся в археологическом музее Барселоны, несомненно, вдохновляла фантазия, а может быть, он просто выполнял собственный портрет. Огромное количество предметов иберо-греческого происхождения обнаружено в 1907 году на развалинах античного поселения Эмпорий – единственного в своем роде памятника эллинской архитектуры в Испании. Обнаружив вблизи Барселоны древний город, археологи посчитали его самой ранней колонией греков на Иберийском полуострове. Действительно, первые поселенцы прибыли сюда в VI веке до н. э., расположились сначала на острове, а затем освоили побережье. Впоследствии два поселка – Старый (лат. Paleopolis) и Новый (лат. Neopolis) – объединились с помощью насыпного моста, образовав полис. Поднимаясь до пятиметровой высоты, неровные ряды камней мола огибали прибрежный комплекс со всех сторон. С особой тщательностью охранялась южная стена, откуда чаще наступали финикийцы. Гарнизон располагался на трех башнях этой части сооружения, причем ворота между первой и второй стереглись непрерывно. Вход в крепость защищали двойные двери; первая представляла собой железную подъемную решетку, укрепленную на толстых столбах. Вторая двустворчатая дверь была сколочена из дубовых досок и держалась на обычных петлях. Перед воротами начиналась узкая улица, ведущая на площадь, где по античной традиции строились храмы.

Е. Н. Грицак, Барселона и Монсеррат, 2006

Похоже, ее любимой одеждой было новое популярное, облегающее фигуру платье. Это была труба из легкого льна, державшаяся на одной лямке, перекинутой через плечо. Ей также нравились модные наряды с длинной юбкой из льна такого тонкого переплетения, что он был прозрачен, как вуаль. Такое одеяние завязывалось под грудью, облегало и сияло, открывая все линии тела. Юбки могли иметь складки или украшались драпировками. Поскольку появление в обнаженном или почти обнаженном виде было обычным явлением, то полупрозрачное платье было единственной одеждой, которую она носила. Она могла и вообще не носить платья. Нагота продолжала оставаться естественным состоянием, даже для взрослых египтян, в стране, над которой Атон практически ежедневно протягивал свои горящие руки.

Эвелин Уэллс, Нефертити. Повелительница Двух Земель, -1

Для передачи иллюзии движения древние мастера великолепно использовали мотивы развевающихся тканей. Пурпурный плащ девушки похож на надутый ветром парус, а желтое покрывало вакханки, отлетающее дугой от ее тела, усиливает впечатление вращения. Пурпурно-лиловые драпировки эффектно оттеняют золотистые тона обнаженного тела. Очищенные от каменного покрова через два тысячелетия росписи засияли в своей первозданной красе, как будто бы их выполнили только вчера.

Н. А. Ионина, 50 великих музеев, 2008

Безмятежные, «райские» образы росписи верхних террас лабиринта изображают участников мистерий и зрителей, где зрители также и участники. Они не случайные зрители, но посвященные в действо. Молодые женщины со жгуче-черными, круто завитыми прическами, прядями волос, перевитыми жемчугом. Локоны, извиваясь змейками, сбегают по шеям, платьям. Ручки отбивают такты ритуальных ритмов, а нам кажется, что они аплодируют. Их одежды, которые особенно хорошо можно рассмотреть на фигурках жриц – заклинательниц змей, тоже не имеют аналогий ни в египетских, ни в античных модах. Египтянки носили плотно облегающие фигуру платья-сарафаны. Греки носили свободно падающие драпировки туник и пеплосов. Тоненькие, как и у мужчин, осиные талии критянок плотно стянуты поясами. Пышные, до пола, ярусные юбки, с узкими рукавами тесные кофточки и непременно обнаженная грудь. Волнующие чувственностью, неотвратимой роковой загадочностью образы.

П. Д. Волкова, Мост через бездну. Комментарий к античности, 2015

Художник Е. Еней превосходно чувствует пластику и композицию кинокадра. Это выражается в движении форм, заполняющих пространство (наклонные стены, покосившиеся столбы), и в светотональном решении декораций. В декорации кабинета начальника использовано множество проёмов, драпировок и картин в резных рамах, создающих вычурный рисунок. На фоне этой причудливой обстановки – изогнутая спина Башмачкина в нелепо коротком сюртучке.

Сборник статей, Итальянская и испанская литературная классика на отечественном экране и русская на итальянском и испанском экранах. Материалы международной научной конференции 8–9 декабря 2011 года, 2013

скучную неподвижную последовательность, скованную жесткими правилами «поэтической науки», близкой той, что культивировалась в классицизме: «Архитектурные изгибы и обратные своды, прорезанные фасады, уходящая вдаль перспектива, обилие украшений, цветение волют, растительные мотивы в лепнине, сияние скульптурных витражей, струение драпировок и витых узоров – все эти характерные черты как будто и впрямь ориентированы на идеал движущегося, экспрессивного пространства, образы которого взяты из “живой” природы: это проточные воды, водопады, буйная растительность, нагромождения камней и обломки скал, очертания облаков.

С. Г. Горбовская, Флорообраз во французской литературе XIX века, 2017

Создавая парадные портреты, живописцы изображали мужчин в богатых мундирах, расшитых золотом. Дамы, позировавшие художнику, надевали самые роскошные платья и украшали себя драгоценностями. Особую роль играл в таких портретах фон. Мастера писали свои модели на фоне пейзажа, архитектурных элементов (арок, колонн) и пышных драпировок.

Г. В. Дятлева, Мастера портрета, 2002

Изящество фигур готических статуй не может скрыть невероятный вихрь изломов, драпировок и складок, вздымаемых не обычным, но метафизическим ветром.

Е. А. Останина, Соборы Парижа, 2005

Вздымающиеся драпировки, орнаментальный узор линий, искусственная затейливость жестов исполнены в русле пышной барочной традиции.

Е. Н. Евстратова, 500 сокровищ русской живописи, 2011