Цитаты со словом «христианский»
Христианская церковь ничего не оставила не тронутым в своей порче, она обесценила всякую ценность, из всякой истины она сделала ложь, из всего честного — душевную низость.
…
христианский мир мало знает Православие. Знают только внешние и по преимуществу отрицательные стороны Православной Церкви, но не внутренние, духовные сокровища.
Христианская религия — это пародия на поклонение Солнцу. Они заменили Солнце человеком по имени Христос и поклоняются ему, как раньше поклонялись Солнцу.
Христианский бог — ужасно неприятное создание: жестокий, мстительный, капризный и несправедливый.
Божья благодать быстро разрушает мечты («Жизнь в
христианском общении», Гл.1)
Бог не есть Бог эмоций, Он — Бог истины («Жизнь в
христианском общении», Гл.1)
Пастор не должен жаловаться на приход не только другим людям, но и Богу («Жизнь в
христианском общении», Гл.1)
Человеческая любовь не очень высоко ценит истину («Жизнь в
христианском общении», Гл.1)
Человеческая любовь делает из себя самоцель, идола, которого она боготворит и которому все должно подчиняться («Жизнь в
христианском общении», Гл.1)
Церкви не нужны блестящие личности («Жизнь в
христианском общении», Гл.4)
Исповедь как благочестивое дело — изобретение дьявола («Жизнь в
христианском общении», Гл.5)
Христианская вера есть с самого начала жертвоприношение: принесение в жертву всей свободы, всей гордости, всей самоуверенности духа и в то же время отдание самого себя в рабство, самопоношение, самокалечение.
Христианство учит не бояться страдания. Ибо страдал сам Бог, Сын Божий. Один только путь раскрыт перед человеком, путь просветления и возрождения жизни, — принятия страдания как креста, который каждый должен нести и идти за ним, за Распятым на кресте. В этом глубочайшая тайна христианства,
христианской этики. Страдание связано с грехом и злом, как и смерть — последнее испытание человека. Но страдание есть также путь искупления, просветления и возрождения. Таков
христианский парадокс относительно страдания, и его нужно принять и изжить. Страдание христианина есть вольное принятие креста, вольное несение его.
Руководиться в своих нравственных актах любовью к добру, а не к человеку, к живым существам и значит практиковать этику, противоположную
христианской, евангельской, быть фарисеем и законником. Выше же любви к ближнему, к человеку стоит лишь любовь к Богу, который тоже есть конкретное существо, личность, а не отвлеченная идея добра. …"Добрые дела", которые совершаются не из любви к людям и не из заботы о них, а для спасения собственной души, совсем не добрые. Где нет любви, там нет и добра.
В основе евангельской,
христианской этики лежит безусловное признание значения всякой человеческой души, которая стоит дороже царств мира, самоценности личности как образа и подобия Божьего. И никакая отвлеченная идея добра не может быть поставлена выше этой личности.
Два полюса — крайняя государственность (империализм) и крайний анархизм — одинаково противны
христианскому сознанию как два противоположных выражения некосмического, хаотического состояния мира, мирового распада и разъединения. Абсолютная государственность и абсолютный анархизм — две стороны одного и того же дефектного состояния мира. Государственность со своей внутренней диалектикой должна принять удары анархизма — они в одной плоскости и порождают друг друга. И неправда эксцессов государственности бессильна обличить неправду эксцессов анархизма — обе неправды рождены из одного хаоса.
Не нужно выдумывать то чего не было. Никакой великой истории в России не существовало. Создателями мифов об истории России были Петр Первый и Екатерина Вторая. Цивилизация в болотах и лесах Московии появилась в 13 столетии с приходом
христианских проповедников с цивилизованного Киева. Но еще при Петре Первом этому было неслыханное сопротивление со стороны бояр, которые выставляли как аргумент свой ругательный взгляд на это; Не хотим киевских проповедников! Они там (в Киеве), все книжники. У них даже бабы читают.
Целый ряд более или менее традиционных религиозных мыслителей в XX веке — и католические неотомисты, и православные онтологисты, как о. Павел Флоренский, как Эрн и т. д., склонны были рассматривать Канта как предельную противоположность
христианского сознания: «Столп злобы богопротивныя», — говорил Флоренский о Канте.
Христианство — не просто теория, мировоззрение и не только моральное учение, а новая жизнь, которая охватывает все сферы человеческого бытия: умственную, нравственную и духовную. Нельзя быть христианином, если нет внутренней убежденности в истине Христова учения. Нельзя им также быть, если не ставишь своей задачей исполнение нравственных заповедей Евангелия. Но убежденность и мораль являются, скорее, лишь средством для главной цели
христианской жизни — духовного Богообщения, стяжания Духа Божия.
С тех пор, как апостолы возвестили Евангелие, воскресение мёртвых, Страшный суд и Царство Божие,
христианские ценности наполнили жизнь смыслом для многих. Эти ценности стали содержанием жизни преподобных. За них умирали мученики. Им отдавали сердце многие христиане разных эпох — учёные, поэты, художники. Для многих поколений
христианские ценности были надеждой и радостью.
Христианские святыни и в наши дни ни от кого не спрятаны. Они не занавешены тайной от наших современников. Церковь по-прежнему проповедует Христа и Евангелие Царства. Только слушать эту проповедь становится некому.
Смерть о. Павла не кончина диссидента или партизана. Это достойная смерть достойного христианина. Он принял страждущего. Заплатил за это жизнью. И получил жизнь Вечную. Такова высокая
христианская норма.
Для нас, христиан, правда и добро, как и ложь и зло — больше и глубже, чем просто этические, моральные начала и понятия. В
христианском понимании их они коренятся в последней, как мы говорим, в духовной, метафизической глубине вещей. В духовной глубине человека.
Человеческая любовь живет неконтролируемыми и неуправляемыми темными желаниями; духовная любовь живет в чистом свете служения, предписанного истиной («Жизнь в
христианском общении», Гл.1)
Нападки
христианской апологетики на
совершеннолетие мира я считаю, во-первых, бессмысленными, во-вторых, нечестными, в-третьих, нехристианскими («Письма другу», июнь 1944)
Судя беспристрастно, надо признать, что обращение с военнопленными с обеих сторон варварское; но это легче простить некультурному, даже не имеющему письменности народу, чем генералам, офицерам и чиновникам большой, почти
христианской страны, которая уже с давних пор указом Екатерины II сделалась европейской.
Христианские правители не ладят друг с другом. Это очень странно. Потому что неурядицы между ними придают смелость их общему врагу. Поэтому я написал королю Венгрии, чтобы он прекратил вражду с европейскими правителями.
Похожие цитаты:
Я не верю в религии, исповедуемые еврейской, римской, греческой, турецкой, протестантской или какой-либо другой известной мне церковью. Мой собственный ум — моя церковь.
Христос таится в язычестве, в христианстве открывается. Христианство есть Откровение, Апокалипсис язычества. Слепые солнца не видят, но теплоту его чувствуют. Христос язычников — солнце слепых.
Общество без религии — как корабль без компаса. Без религии человек ходит во тьме. Только религия указывает человеку на его начало и конец. Христос полезен государству.
Сомнение есть такая же основная добродетель философии, как вера есть богословская добродетель.
Защита Истины и Ислама является наивысшим богослужением.
Ни мораль, ни религия не соприкасаются в христианстве ни с какой точкой действительности.
Никогда ещё никакая религия ни прямо, ни косвенно, ни догматически, ни аллегорически не содержала истины. Ибо каждая религия родилась из страха и нужды и вторглась в жизнь через заблуждения разума.
Не тот является еретиком, кто согласно своему пониманию следует Писанию, но тот, кто следует указаниям Церкви вопреки своей совести и пониманию, основанному на Писании.
Каждый из нас своей молитвой, любовью, верой вносит свой маленький вклад в построение единого Храма — Церкви Христовой, храма, веры, который нельзя разрушить.
Буддизм - это религия спасения интеллектуалов.
Деспотизм есть ложное верование, таинство которого состоит в том, чтобы заключить всю нацию в одного человека.
Религиозная терпимость достигнута только потому, что мы перестали придавать религии такое значение, как прежде.
Братство есть старая, но забытая и обновляемая форма церковной жизни. Оно есть жизнь Церкви в Церкви, Которая не есть какое-то внешнее учреждение, но напротив семья наша, истинное единение наше во Христе.
Верую, что с оживлением церковной жизни придут к нам многие, доныне чуждые нам.
Теология всегда заключает в себе какую-то философию, она есть философия, легализованная религиозным коллективом… Против свободы философского познания восстают именно философские элементы теологии, принявшие догматическую форму.
Ислам — религия борцов за истину и справедливость; религия тех, кто желает свободы и независимости, школа борцов-антиимпериалистов.
Коль скоро великий смысл нашей религии в единении духовного и человеческого, как странно бывает видеть некоторые духовные трактаты, начисто лишенные человеколюбия.
Искусство — это религия, которая имеет своих жрецов и должна иметь своих мучеников.
Утвердившись на камне исповедания Христова, будьте постоянны и усердны в исполнении заповедей его, чтобы не устами только исповедать Его, но показать любовь друг ко другу и мир хранить, преподанный Вам через Церковь Христом.
Общество атеистов тут же изобретет религию.
Догмат о Церкви в канонах и практике — 2004, книга.
Если Бог существует, то атеизм должен казаться ему меньшим оскорблением, чем религия.
Сущность православия заключается в долге воскрешения.
Без культа не может быть священства, но культ может существовать и без профессиональных священнослужителей.
Догмы всякой религии оказываются нелепостью с точки зрения другой религии, проповедующей иные, столь же бессмысленные доктрины.
Я сказал братьям, что «Книга Мормона» — самая верная из всех книг на Земле и замковый камень нашей религии, и человек станет ближе к Богу, живя по ее учениям, чем по учениям любой другой книги.
Христианство сделало нас духовными варварами, наука — интеллектуальными.
Догматическая вера есть результат воспитания.
Высшее спокойствие всё ещё остаётся идеалом большого искусства. Формы и преходящие формы жизни это всего лишь стадии к этому идеалу, который религия Христа освещает с его божественным светом.
Уже слово «христианство» есть недоразумение, — в сущности был только один христианин, и он умер на кресте.
Одна и та же религия существенно изменяет свое содержание соответственно степени экономического развития исповедующих ее народов.
Все религии основывают нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.
Иными словами, во всех сферах современной жизни, если только — систематически, исторически или философски — мы входим в суть дела, мы наталкиваемся на духовные структуры, восходящие к античности или христианству.
Следовать Христу означает жить в самом мире («Следуя Христу»)
Проповеди о Боге и цитирование Библии еще не есть вера.
Атеизм нуждается в религии ничуть не меньше, чем вера.
Атеизм нуждается в вере ничуть не меньше, чем религия.
Невежество — первая предпосылка веры, поэтому церковь так высоко его ценит.
С благоговейным страхом живите в благодатном братском единении, памятуя, что оно «есть Церковь Бога живаго, столп и утверждение истины».
Когда у какой-либо одной религии возникает претензия заставить все человечество принять ее доктрину, она становится тиранией.