Цитаты со словом «расписывать»
Расписывать, как у верблюда в ноздрях растут финики, — ещё не значит быть оригинальным.
Похожие цитаты:
Чтобы живописать бурю, незачем живописать каждую волну, достаточно дать картину взволнованного моря.
Нет более безнадёжного занятия, чем рисовать пустоту, нет ничего труднее, чем живописать однообразие.
Нужно ли такое обилие красок, как у Бунина? «Господин из Сан-Франциско» — просто подавляет красками, читать рассказ становится от них тягостно.
По ночам я придумывал убранство салона самолетов Virgin Atlantic, выбирал материалы и даже обсуждал меню и винную карту.
Человек должен вбирать в себя краски жизни, но никогда не помнить деталей. Детали всегда банальны.
Под шляпой я рисую лицо — не особо стараясь, поскольку оно всего лишь деталь, а мои идеи грандиозны и всеобъемлющи.
Никто не станет рассказывать сплетни, если некому слушать.
Всё повторяется, а поэтому человек, хотя и умирает, не в состоянии заметить ход времени; художники рисуют одни и те же рисунки к одним и тем же историям — как будто времени не существует.
Я мечтал сооружать вещи своими руками: корабли, дома, моторы, — вспоминал Льюис, — но вместо этого пришлось писать рассказы.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Все успешные люди — это большие мечтатели. Они представляют каким должно быть их будущее до мельчайших подробностей, а потом работают над воплощением задуманного.
Спрашивать меня, о чём фильм, так же бесполезно, как спрашивать художника о вкусе яблок, которые он рисует.
«Как мы могли бы оценить, если бы у Моны Лизы Леонардо написал в нижней части холста: „Девушка улыбается, потому что она скрывает своего любовника“».
Я ничего не читаю, не слушаю и не смотрю. А также, по возможности, ни с кем не общаюсь. Меня вполне устраивает собственное общество. И терпеть не могу события! Это они меня просто обожают.
Реальная графика: Для описания картинки необходимо 10к слов. Но едва ли можно описать какое-либо множество из 10к слов с помощью картинок.
Пушкин, … не только не скрывал, что печатание его сочинений даёт ему средства в жизни, но даже особенно настойчиво указывал на это, постоянно говоря, что он печатает свои стихи не для славы и похвал, но для денег.
Давно уже не был он на своей родине; уж год, как мать его уехала из города. Он приехал вечером. Зачем описывать радость матери и сына после годовой разлуки? Есть минуты, есть сцены, которые даже оскорбляют чувство в описании.
Нет более приятного ощущения, когда ты сочиняешь что-то, что является частью тебя, и ты, в некотором смысле, собираешься сообщить это кому-нибудь ещё.
Легенды входят в историю не потому, что похожи одна на другую, а потому, что отличаются друг от друга. Мастером становится художник, который делает чужие легенды понятными нам.
Беда тех, кто пишет быстро, состоит в том, что они не могут писать кратко.
На большую популярность может рассчитывать только тот, кто не скупится щедро преподносить своим современникам общие места в красивых фразах.
Если кто-то жалуется вам на славу и богатство – не слушайте его. Так просто принято говорить.
Поскольку я не люблю, когда меня цитируют, мне кажется, что, говоря о своей работе, я вру практически постоянно.
Долгая жизнь и слепота — хорошая иллюстрация к теме «художник и время».
Камера никогда не будет конкурировать с кистью и палитрой. До тех пор, как фотография не будет принята в рай или ад.
Есть два способа живо заинтересовать публику в театре: при помощи великого или правдивого. Великое захватывает массы, правдивое подкупает отдельных лиц.
Мой вклад в жизнь мира — моё умение рисовать. Я буду рисовать, сколько могу, для стольких людей, для скольких могу, так долго, как смогу.
Мы ищем на стороне развлечений только потому, что наши жены не умеют придать прелести обладания прелесть разнообразия.
Поиски места сделались моим ремеслом, моим основным занятием. Я заглядывал во все конторы подряд и говорил, что согласен на любую работу. Как выяснилось, этот способ убивать время ничуть не хуже, чем работа.
Буржуазия именно такова, как я её рисую в своих романах; если в моих сочинениях много грязи, так это потому, что её в жизни столько же.
Быть известным очень здорово, хотя некоторые известные люди из вежливости это отрицают, чтобы неизвестные люди чувствовали свое превосходство. Принято стесняться славы и делать вид, что она тебе портит жизнь.
Как напоминание себе напишите крупными буквами и повесьте на видном месте хотя бы такое высказывание: "Что можешь - миру расскажи. Но прежде - покажи!" Или такое: "Человек ценится не по словам, а по делам своим".
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
Но если мы захотим соображать историю с пользою народного тщеславия, то она утратит главное своё достоинство, истину, и будет скучным романом.
Прелесть сказки заключается в том, что в ней человек полнее всего реализует себя как созидатель. Он не «комментирует жизнь», как любят говорить сегодня; он творит, в меру возможностей, «вторичный мир».
Обычно у нас признают писателя после смерти. Мертвого почитать легко. Он уже не соперник. Можно даже назваться его другом, рассказывать каким он был тружеником и делать прибыль на его так и не изданных произведениях.
А накануне Марина Влади проповедовала у нас на кухне превосходство женского онанизма над всеми остальными видами наслаждения. В разгар её разглагольствования пришёл Высоцкий, дал по роже и увёл.
Те, кто говорит, что известность, слава тяготят, как минимум лукавят. Это очень приятно, когда тебя узнают, приглашают, подходят к тебе на улице.
Иные так расхваливают свою страну, словно мечтают ее продать.
«Мне всегда нравилось заниматься немного сюрреалистической ситуацией и представлять её на реалистичной основе».
В кино мне кажется интересным то, что ничего не нужно придумывать. Кино мне интересно тем, что оно способно быть немного всем на свете. Это живопись, которая может быть услышана как музыка.
Вот этого как раз и надо остерегаться — изображать странным то, в чем ни малейшей странности нет. Дневник, по-моему, тем и опасен: ты все время начеку, все преувеличиваешь и непрерывно насилуешь правду.
Мне нравится история Человека-слона, она во многом похожа на мою. Когда я думаю о нем, то часто плачу, потому что вижу себя в этой истории. Но нет, я никогда не хотел купить его скелет, это очередная глупая выдумка.
Почему мы запоминаем во всех подробностях, что с нами случилось, но неспособны запомнить, сколько раз мы рассказывали об этом одному и тому же лицу?