Цитаты со словом «подследственный»
Похожие цитаты:
Что будет после Страшного Суда? Как обычно — реабилитация!
Факт, что игрок находился в цейтноте, по моему, столь же малоизвинителен, как, к примеру, заявление преступника, что во время совершения преступления он был пьян.
Не следует устраивать волокит с судебными разбирательствами. Это революция, доказательства тут вторичны. Мы должны действовать по убеждению. Они все — банда преступников и убийц.
Напишите о карманнике, судившемся тридцать раз, что он известный карманник-рецидивист — и он подаст на вас в суд за оскорбление личности, причем вы проиграете это дело.
Лучше освободить некоторое число людей в чем-то виновных, чем держать в заключении и истязать тысячи невинных.
Судья, вынесший обвиняемому приговор в припадке гнева, сам заслуживает смертного приговора.
Временно советую назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты.
«…полиция может мгновенно превратить свидетеля в соучастника», — роман «Дождь»
Полевой суд, пулевой суд — а суда всё не видно!
У каждого человека есть желания, которые он не сообщает другим, и желания, в которых он не сознаётся даже себе самому.
Если меня посадят в тюрьму, по крайней мере, не надо будет раздавать автографы.
И у Эйнштейна были начальники, и у Фарадея, и у Попова… Но о них почему-то никто не помнит. Это есть нарушение субординации!
Я чувствую себя в неоплатном долгу перед смелыми и нравственными людьми, которые являются узниками тюрем, лагерей и психиатрических больниц за свою борьбу в защиту прав человека.
Юридическое убийство (Судебное убийство).
Неразговорчивый собеседник может довести до отчаяния, словоохотливый — до преступления.
Заставьте самого беспристрастного судью разбирать своё собственное дело, и посмотрите, как он начнёт толковать законы!
Понимать людей, а не судить. В жизни нет преступников — есть только жертвы.
Женщины вообще не могут быть совершенно правдивыми. Они всем решительно лгут: судьям, своим любовникам, своим горничным и самим себе.
Поскольку почти все мои родственники – журналисты, я считаю себя вправе шутить с репортерами о том, что знаю, какие они козлы.
Я хочу быть любимой или быть понятой, — что одно и то же.
Каждую мысль, которую я заковал во фразу, я обязан освободить своими делами.
Друзей нет, есть соучастники. («Прощание в июне»)
В песнях хочется сказать, что люди не делятся на чистых и нечистых, что четкой границы нет… Сегодняшние бандиты любят наши песни, как любит наши песни милиция и прокуроры.
Ложные знания хуже откровенного незнания, ибо в последнем случае хоть понимаешь свое положение. Не потому ли нас так раздражают наводящие вопросы детей?
Р. спрашивает меня, что я имею против него. Я не могу простить ему откровенных признаний, которые я ему сделал.
Этапы большого пути лучше всего известны конвоирам.
Это — ложь, что я заставлял людей голодать. Ложь, ложь, обращенная на меня. Это показывает, как мало здесь патриотизма, как много совершено измен. (На суде)
Политик напоминает мне человека, который убил отца и мать, а затем, когда ему выносят приговор, просит его пощадить на том основании, что он — сирота.
Во всякой лжи можно сознаться, только в святой необходимо упорствовать.
Нас всегда обвиняли в терроризме. Это ходячее обвинение, которое не сходит со страниц печати. Это обвинение в том, что мы ввели терроризм в принцип. Мы отвечаем на это: «Вы сами не верите в такую клевету».
Правда — это то, что каждый из нас обязан рассказать полицейскому.
От лжесвидетельства к беллетристике — один шаг.
Надо радоваться тому, что пока в Швеции премьер-министр может жить и передвигаться, как простой человек. (За несколько часов до своего убийства, последнее интервью)
Раз мы осуждены на то, чтоб есть, будем есть хорошо.
... любой издатель может вам растолковать, что пытаться выжать из автора книгу, когда она «не идёт», всё равно, что торопить казнь через повешение.