Цитаты со словом «охать»
Похожие цитаты:
... я катаюсь по земле и стенаю: отчего я человек?
Бог шепчет нам в наших удовольствиях, вслух говорит с нашей совестью, но Он кричит в нашей боли — это Его мегафон, чтобы слышал оглохший мир.
Если ваш ребёнок долго плачет и не может уняться, пpекpатите его бить, и он успокоится.
То ли люди ходят в театр, потому что кашляют, то ли кашляют потому, что ходят в театр?
Есть моменты, когда все удается, не ужасайтесь — это пройдет.
Я спешу посмеяться над всем, иначе мне пришлось бы заплакать.
Ребенок не может жить без смеха. Если вы не научили его смеяться, радостно удивляясь, сочувствуя, желая добра, если вы не сумели вызвать у него мудрую и добрую улыбку, он будет смеяться злобно, смех его будет насмешкой.
Если радуга долго держится, на неё перестают смотреть.
— Если потянуть осла за хвост сзади, он кричит спереди; Пуришкевича никто не тянет за хвост, следовательно, пора ему перестать кричать.
Иногда я люблю вертеть музыкальные шкатулки и рыдать.
Если при объяснении вашей программы слушатель начинает кивать головой, его пора будить.
Никогда не зевайте перед леди.
Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой ум.
Всё-таки жаль немое кино. Какое удовольствие было видеть, как женщина открывает рот, а голоса не слышно.
Где это видано, чтоб женщина, с плачем выбежав из-за стола, не вернулась снова за стол?
Некоторые женщины, заболев, становятся нежными. Через несколько дней вдруг начинают покрикивать с постели. О! Значит, выздоравливают!
Когда женщина пошла против тебя, забудь про неё. Они могут любить, но потом что-то у них внутри переворачивается. И они могут спокойно смотреть, как ты подыхаешь в канаве, сбитый машиной, и им плевать на тебя.
Новости: всё то, что заставляет женщину воскликнуть «О Господи!».
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Доброму стараются сесть на шею, чтобы нос не задирал.
Французы не очень-то тратятся на то, чтобы быть довольными и весёлыми, но готовы разоряться, чтобы казаться довольными и заставлять других думать, что веселятся; при этом они поглядывают по сторонам, чтобы видеть, смотрят ли на них.
Зачем громко каяться, когда можно тихо грешить?
Счастье — это шар, за которым мы гоняемся, пока он катится, и который мы толкаем ногой, когда он останавливается.
Лучше молодой жене стрела в бок, чем старик под боком.
Одной ногой я уже в могиле, а другая машет только одним крылом.
Почему жена десять лет усердно старается изменить привычки мужа, а потом жалуется, что он не тот человек, за которого она выходила?
Скромная девушка не закладывает ногу за ногу. Скромная девушка не раздвигает ноги, когда сидит. Скромная девушка не демонстрирует своих ног. По-настоящему скромная девушка вообще не имеет ног.
Когда мне страшно, я всегда смеюсь.
Мы никогда не спрашиваем себя, что мы на самом деле, но мы беспрестанно спрашиваем себя, что о нас думают.
Плачущая женщина вызывает не больше жалости, чем хромающий гусь.
Никто не в состоянии делать всё: балагурить и потрясать, вызывать смех и глубоко трогать, и всё одинаково хорошо, как это умеет Гайдн.
Не так страшно стать дедушкой, как спать с бабушкой.
Одна радость — слушать соседей. Это помогает понять, что не одному тебе сбили холку, что не у тебя одного крыша поехала.
Если жёны и любят созерцать своих мужей спереди, то не должны ли они, если потребуется, столь же охотно смотреть им в спину?
Певицы подходят ко мне и говорят: «Да! Мы захватываем инициативу» — а я качаю головой и говорю: «Нет, мы присоединяемся».
Если кто-то жалуется вам на славу и богатство – не слушайте его. Так просто принято говорить.
Теперь я один. Не совсем один. Есть еще эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она только говорит: «нет». Нет, не было у меня никаких приключений.
Плохо, если супруги заставляют друг друга скучать, но куда хуже, если лишь один из них заставляет скучать другого.
Человек не беден, если он ещё способен смеяться.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.