Цитаты со словом «отмотаться»
Похожие цитаты:
Я сажусь за рабочий стол и если не получилось написать что-либо в течение пятнадцати или двадцати минут, я сдаюсь и считаю день неудачным для работы.
Жил долго. Одной посуды пересдавал — страшное дело. Если бы всю сразу, то хватило бы на машину и дачу. Но поскольку сдавал малыми порциями. то всякий раз едва хватало на опохмелку.
Надеяться надо до последней минуты. Но в последнюю минуту можно и перестать.
Поскольку мои-то программы – ясное дело – всегда идеальны, я понял, что тут дело в другом. Пришлось пойти дальше и дизассемблировать операционную систему.
Ноги для меня — первое дело. Это первое, что я увидел, когда родился. Но тогда я пытался вылезти. С тех пор я стремлюсь в обратную сторону, но без большого успеха.
Правильное время для начала вашей следующей работы – это не завтра и не на следующей неделе, а прямо сейчас.
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.
Нет ничего легче, чем записывать воспоминания, которые вылетели из головы.
Моё дело ещё не сделано. Оно только начинается.
Есть пилоты, которые точно знают, сколько виски им требуется по окончании рейса. Я же попросту заливаю его внутрь, пока сердце не всплывёт на положенное место.
Первые двадцать пять километров мы проехали быстро, потом часто останавливали встречные машины — спрашивали, из какой они части, где их штаб. На первый вопрос отвечали определенно, на второй еще определеннее — «не знаем».
Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет.
Если долго идти по проторенному пути, то в конце концов окажется, что ты идёшь по нему один.
Лучше сразу остановиться на многоточии, чем постепенно дойти до точки.
У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте!
Мы лишь вспоминаем прошлое; мы не узнаём его при встрече. Мысль возвращается назад, но время идёт вперёд, и все прощания — навсегда.
50 лет назад на Рублевке было столько же велосипедов, сколько сейчас машин.
К настоящему времени прошло пять тысяч лет с начала
Кали-юги, которая длится 432 000 лет.
Сломанные часы дважды в сутки показывают верное время и по прошествии нескольких лет могут похвастаться длинным рядом успехов.
Когда заело тормоз и не можешь двинуться вперед, попробуй дать задний ход. Часто это срабатывает.
Даже когда перескочишь, не говори гоп. Сначала посмотри, во что вскочил.
Выходя из себя, не забудьте вернуться.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Когда мне было двадцать лет, я признавал только самого себя. Тридцати лет я говорил уже: «я и Моцарт», сорока: «Моцарт и я», а теперь я говорю уже только: «Моцарт».
В течение 65 лет я шёл по пути долга и дисциплины... И сегодня, когда я оглядываюсь назад на этом долгом пути, в моем солдатском сердце шевелится и шумит из глубины: спасибо. Спасибо тебе, моя родина.
После пятидесяти в счёт идут уже дни.
Одной ногой я уже в могиле, а другая машет только одним крылом.
Сверните эту карту, она не понадобится ещё десять лет.
Неудачный день. И неделя. И месяц. И год. И жизнь. Будь она проклята.
(о планшетном компьютере, на котором можно работать без клавиатуры, делая записи прямо на экране) «Обещаю, что дешевле будет купить этот компьютер, чем набор учебников для полноценного курса обучения!»
Что падает, то нужно ещё толкнуть!
Подумай раз, прежде чем что-либо дать, дважды прежде чем что-либо принять, и тысячу раз прежде чем что-либо потребовать.
Я прожил пятьдесят лет, но если вычесть из них те часы, что я жил для других, а не для себя, то окажется, что я еще в пеленках.
Сегодняшние подростки не понимают, о чём это пела тридцать лет назад Алла Пугачёва: «…и переждать не сможешь ты трёх человек у автомата!» — какого автомата?
Ни слава, ни деньги, которые пришли к нему в последние два года, его никак не изменили. В моей памяти он навсегда остался добрым, честным и скромным парнем.
Часы, которые стоят, все-таки дважды в сутки показывают верное время. Часы, которые спешат,— никогда.
Вряд ли кто-нибудь вспомнит обо мне через тысячу лет.