Цитаты со словом «ослепляться»
Похожие цитаты:
Братолюбие живет тысячью душ, себялюбие — только одной, и притом очень жалкой.
Ласковость проистекает чаще из тщеславного ума, который ищет хвалителей, нежели из чистого сердца.
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
Величайшая красота, сила и богатство в действительности бесполезны; но доброе сердце превосходит все на свете.
Честолюбие — всепоглощающее желание быть поносимыми врагами при жизни и выставляемыми на посмешище друзьями после смерти. (
Перевод А. Вышемирского)
Любовь должна не туманить, а освежать, не помрачать, а осветлять мысли, так как гнездиться она должна в сердце и в рассудке человека, а не служить только забавой для внешних чувств, порождающих одну только страсть.
Когда добродетель исчезает, честолюбие захватывает всех способных к нему, а жадность — всех без исключения...
Душа или покоряется природным склонностям, или борется с ними, или побеждает их. От этого — злодей, толпа и люди высокой добродетели.
Вот злонравия достойные плоды!
Добродетель всегда гонима.
Добродетель состоит не в отсутствии страстей, а в управлении ими.
Себялюбие — это любовь человека к себе и ко всему, что составляет его благо.
Минута боя — самый благородный, святой момент. Нет выше этого момента. Разве бывают тогда у человека злоба, расчёты, лукавство, сребролюбие и другие пороки?
Вся сила истины исходит от блага и истина без блага бессильна; а, с другой стороны, вся сила блага проявляется через истину, и без нее благо бессильно: сила возникает только вследствие соединения блага и истины. (HH 232)
Тщеславие — довод необычайной силы. «Смотри на меня» — одно из основополагающих человеческих побудителей.
Самое опасное следствие гордыни — это ослепление: оно поддерживает и укрепляет её, мешая нам найти средства, которые облегчили бы наши горести и помогли бы исцелиться от пороков.
Небо негодует на нас за наши грехи, а мир за наши добродетели.
Умеренность того, кому благоприятствует судьба, — это обычно или боязнь быть осмеянным за чванство, или страх перед потерей приобретённого.
Клевета — порок, обладающий необычайными свойствами: стремясь умертвить ее, вы тем самым поддерживаете ее жизнь; оставьте ее в покое — и она умрет сама.
Истинная любовь не знает пресыщения. Будучи всецело духовной, она не может охладиться.
Выдержки, изречения и прочее подобны зажигательным стеклам: они собирают лучи ума и знания, рассеянные в произведениях писателей, и силой и живостью сосредоточивают эти лучи в сознании читателей.
Великие люди, подобно звездам, часто обращают на себя внимание только тогда, когда они затмились.
Тщеславие, эта нестерпимая, мучительная жажда успеха, — есть великая пытка для ума и состоит из зависти, гордости и алчности.
Душа человека — своеобразный сплав бога и зверя, арена борьбы двух начал: одно — частичное, ограниченное, эгоистическое, а другое — всеобщее, бесконечное и беспристрастное.
Капля дробит камень не силой, но частым падением, так и человек делается мудрым не силою, но часто повторяющимся чтением.
Только через осуществление великих целей человек обнаруживает в себе великий характер, делающий его маяком для других.
Дурное употребление материальных благ часто является вернейшим путём к величайшим невзгодам.
Бедность сокрушает душевную силу, ожесточает сердце, притупляет ум.
Духовный свет в человеке есть свет его разума, предметы которого суть истины, располагаемые им в аналитическом порядке, на основании которых он рассуждает и выводит последовательные заключения. (HH 130)
иметь очи отверстыми на все явления природы, какие бы могли встретиться во время странствий.
Желание нас ослепляет, и мы часто обманываемся. Но если бы мы отказались от желаний, вся жизнь была бы ошибкой.
Искусство — самый прекрасный, самый строгий, самый радостный и благой символ извечного, не подвластного рассудку стремления человека к добру, к истине и совершенству.
Чтобы умереть, нужно обладать невероятным смирением. Странно, что такое смирение обнаруживают все.
Величайшее невежество состоит в том, чтобы отвергать предмет, о котором вы ничего не знаете.
Гибель полна славы лишь при том условии, что погибающий не утратил добродетели.
Блага свободы печати настолько ясны и настолько общепризнаны, что далеко превышают вред от её злоупотребления. Зло преходяще, добро — бессмертно.
Наука в развращённом человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу.
Если слава померкла после его смерти, — значит, она была ненастоящей, незаслуженной, возникшей лишь благодаря временному ослеплению.
Человеческая любовь живет неконтролируемыми и неуправляемыми темными желаниями; духовная любовь живет в чистом свете служения, предписанного истиной («Жизнь в христианском общении», Гл.1)
Ничто не содействует столько торжеству разума, сколько спокойствие тех, которые служат ему. Истина страдает часто более от горячности своих защитников, чем от своих противников.
Светоч истины часто обжигает руку того, кто его несет.
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от кичливого самообожания.
Те, кто ищет счастия в роскоши и расточительстве, подобны предпочитающим блеск свечей сиянию солнца.
Высшее спокойствие всё ещё остаётся идеалом большого искусства. Формы и преходящие формы жизни это всего лишь стадии к этому идеалу, который религия Христа освещает с его божественным светом.
«Возлюби ближнего своего» — это значит прежде всего: «Оставь ближнего своего в покое!» — И как раз эта деталь добродетели связана с наибольшими трудностями.
Ни один порок не настолько прост, чтобы не принимать с внешней стороны вид добродетели.
Добродетели могут принести вред, если они не освещены светом разума.
Чем более спорят о предмете, тем более путаются: светоч истины меркнет, когда им сильно машут.
Все неизвестное является в разуме как бы тенью, которая не дозволяет видеть предмет, каким он есть сам по себе. (HH 265)