Неточные совпадения
Пошли порядки старые!
Последышу-то нашему,
Как на
беду, приказаны
Прогулки.
Что ни день,
Через деревню катится
Рессорная колясочка:
Вставай! картуз долой!
Бог весть с
чего накинется,
Бранит, корит; с угрозою
Подступит — ты молчи!
Увидит в поле пахаря
И
за его же полосу
Облает: и лентяи-то,
И лежебоки мы!
А полоса сработана,
Как никогда на барина
Не работал мужик,
Да невдомек Последышу,
Что уж давно не барская,
А наша полоса!
Г-жа Простакова. Как! Новая
беда!
За что?
За что, батюшка?
Что я в своем доме госпожа…
— И полноте!
что ж
за беда? Ведь у нас давно все пополам.
Не один господин большой руки пожертвовал бы сию же минуту половину душ крестьян и половину имений, заложенных и незаложенных, со всеми улучшениями на иностранную и русскую ногу, с тем только, чтобы иметь такой желудок, какой имеет господин средней руки; но то
беда,
что ни
за какие деньги, нижé имения, с улучшениями и без улучшений, нельзя приобресть такого желудка, какой бывает у господина средней руки.
Тарас видел еще издали,
что беда будет всему Незамайковскому и Стебликивскому куреню, и вскрикнул зычно: «Выбирайтесь скорей из-за возов, и садись всякий на коня!» Но не поспели бы сделать то и другое козаки, если бы Остап не ударил в самую середину; выбил фитили у шести пушкарей, у четырех только не мог выбить: отогнали его назад ляхи.
Что ж
за козак тот, который кинул в
беде товарища, кинул его, как собаку, пропасть на чужбине?
За что я его в
беду ввела?
Беда, коль пироги начнёт печи сапожник,
А сапоги тачать пирожник,
И дело не пойдёт на лад.
Да и примечено стократ,
Что кто
за ремесло чужое браться любит,
Тот завсегда других упрямей и вздорней:
Он лучше дело всё погубит,
И рад скорей
Посмешищем стать света,
Чем у честных и знающих людей
Спросить иль выслушать разумного совета.
Ведь экая шалунья ты девчонка.
Не мог придумать я,
что это
за беда!
То флейта слышится, то будто фортопьяно;
Для Софьи слишком было б рано??..
— Вот видишь ли, Евгений, — промолвил Аркадий, оканчивая свой рассказ, — как несправедливо ты судишь о дяде! Я уже не говорю о том,
что он не раз выручал отца из
беды, отдавал ему все свои деньги, — имение, ты, может быть, не знаешь, у них не разделено, — но он всякому рад помочь и, между прочим, всегда вступается
за крестьян; правда, говоря с ними, он морщится и нюхает одеколон…
— Пророками — и надолго! — будут двое: Леонид Андреев и Сологуб, а
за ними пойдут и другие, вот увидишь! Андреев — писатель, небывалый у нас по смелости, а
что он грубоват — это не
беда! От этого он только понятнее для всех. Ты, Клим Иванович, напрасно морщишься, — Андреев очень самобытен и силен. Разумеется, попроще Достоевского в мыслях, но, может быть, это потому,
что он — цельнее. Читать его всегда очень любопытно, хотя заранее знаешь,
что он скажет еще одно — нет! — Усмехаясь, она подмигнула...
Бальзаминова.
Что мудреного,
что не помещается! Этакая пропасть! Иной раз и о пустяках думаешь, да ум
за разум заходит; а тут, с такими деньгами — просто
беда!
— Как же не
беда? — продолжал Обломов. — Мужики были так себе, ничего не слышно, ни хорошего, ни дурного, делают свое дело, ни
за чем не тянутся; а теперь развратятся! Пойдут чаи, кофеи, бархатные штаны, гармоники, смазные сапоги… не будет проку!
—
Что это
за беда? Смотрите-ка! — сказал он. — Быть покойнику: у меня кончик носа все чешется…
— Ну, хоть бы и так:
что же
за беда: я ведь счастья тебе хочу!
— Ну, так
что ж
за беда? — сказал Райский, — ее сношения с Шарлем не секрет ни для кого, кроме мужа: посмеются еще, а он ничего не узнает. Она воротится…
Отстаньте от меня: вы все в
беду меня вводите!» — с злобой прошептал он, отходя от меня как можно дальше, так
что чуть не шагнул
за борт.
— А то,
что, предчувствуя такую
беду, собственного родителя оставляете-с и нас защитить не хотите, потому
что меня
за эти три тысячи всегда могли притянуть,
что я их украл-с.
Да и не подозрение только — какие уж теперь подозрения, обман явен, очевиден: она тут, вот в этой комнате, откуда свет, она у него там,
за ширмами, — и вот несчастный подкрадывается к окну, почтительно в него заглядывает, благонравно смиряется и благоразумно уходит, поскорее вон от
беды, чтобы
чего не произошло, опасного и безнравственного, — и нас в этом хотят уверить, нас, знающих характер подсудимого, понимающих, в каком он был состоянии духа, в состоянии, нам известном по фактам, а главное, обладая знаками, которыми тотчас же мог отпереть дом и войти!“ Здесь по поводу „знаков“ Ипполит Кириллович оставил на время свое обвинение и нашел необходимым распространиться о Смердякове, с тем чтоб уж совершенно исчерпать весь этот вводный эпизод о подозрении Смердякова в убийстве и покончить с этою мыслию раз навсегда.
— Эти у нас луга Святоегорьевскими прозываются, — обратился он ко мне. — А
за ними — так Великокняжеские пойдут; других таких лугов по всей Расеи нету… Уж на
что красиво! — Коренник фыркнул и встряхнулся… — Господь с тобою!.. — промолвил Филофей степенно и вполголоса. — На
что красиво! — повторил он и вздохнул, а потом протяжно крякнул. — Вот скоро сенокосы начнутся, и
что тут этого самого сена нагребут —
беда! А в заводях рыбы тоже много. Лещи такие! — прибавил он нараспев. — Одно слово: умирать не надо.
Словно пьяные столкнулись оба — и барин, и единственный его слуга — посреди двора; словно угорелые, завертелись они друг перед другом. Ни барин не мог растолковать, в
чем было дело, ни слуга не мог понять,
чего требовалось от него. «
Беда!
беда!» — лепетал Чертопханов. «
Беда!
беда!» — повторял
за ним казачок. «Фонарь! Подай, зажги фонарь! Огня! Огня!» — вырвалось наконец из замиравшей груди Чертопханова. Перфишка бросился в дом.
— Только вот
беда моя: случается, целая неделя пройдет, а я не засну ни разу. В прошлом году барыня одна проезжала, увидела меня, да и дала мне сткляночку с лекарством против бессонницы; по десяти капель приказала принимать. Очень мне помогало, и я спала; только теперь давно та сткляночка выпита… Не знаете ли,
что это было
за лекарство и как его получить?
— Вот какое и вот какое дело, Алексей Петрович! Знаю,
что для вас это очень серьезный риск; хорошо, если мы помиримся с родными, а если они начнут дело? вам может быть
беда, да и наверное будет; но… Никакого «но» не мог отыскать в своей голове Лопухов: как, в самом деле, убеждать человека, чтобы он
за нас клал шею в петлю!
— Да ведь я знаю, кто эта дама, — сказал офицер, на
беду романтика подошедший к спорившим: — это г-жа N.; она при мне это и сказала; и она действительно отличная женщина, только ее тут же уличили,
что за полчаса перед тем она хвалилась,
что ей 26 лет, и помнишь, сколько она хохотала вместе со всеми?
Моя
беда,
что ласки нет во мне.
Толкуют все,
что есть любовь на свете,
Что девушке любви не миновать;
А я любви не знаю,
что за слово
«Сердечный друг» и
что такое «милый»,
Не ведаю. И слезы при разлуке,
И радости при встрече с милым другом
У девушек видала я; откуда ж
Берут они и смех и слезы, — право,
Додуматься Снегурочка не может.
Но, на
беду инквизиции, первым членом был назначен московский комендант Стааль. Стааль — прямодушный воин, старый, храбрый генерал, разобрал дело и нашел,
что оно состоит из двух обстоятельств, не имеющих ничего общего между собой: из дела о празднике,
за который следует полицейски наказать, и из ареста людей, захваченных бог знает почему, которых вся видимая вина в каких-то полувысказанных мнениях,
за которые судить и трудно и смешно.
— Кто? Человек ваш пьян, отпустите его спать, а ваша Дарья… верно, любит вас больше,
чем вашего мужа — да она и со мной приятельница. Да и
что же
за беда? Помилуйте, ведь теперь десятый час, — вы хотели мне что-нибудь поручить, просили подождать…
— Видите, набрали ораву проклятых жиденят с восьми-девятилетнего возраста. Во флот,
что ли, набирают — не знаю. Сначала было их велели гнать в Пермь, да вышла перемена, гоним в Казань. Я их принял верст
за сто; офицер,
что сдавал, говорил: «
Беда, да и только, треть осталась на дороге» (и офицер показал пальцем в землю). Половина не дойдет до назначения, — прибавил он.
Дело это было мне знакомое: я уже в Вятке поставил на ноги неофициальную часть «Ведомостей» и поместил в нее раз статейку,
за которую чуть не попал в
беду мой преемник. Описывая празднество на «Великой реке», я сказал,
что баранину, приносимую на жертву Николаю Хлыновскому, в стары годы раздавали бедным, а нынче продают. Архиерей разгневался, и губернатор насилу уговорил его оставить дело.
Офицер согласился, но, на
беду полковника, наследники, прочитавши в приказах о смерти родственника, ни
за что не хотели его признавать живым и, безутешные от потери, настойчиво требовали ввода во владение.
Он был тогда во всей силе своего развития; вскоре приходилось и ему пройти скорбным испытанием; минутами он будто чувствовал,
что беда возле, но еще мог отворачиваться и принимать
за мечту занесенную руку судьбы.
Рядом с палатами Голицына такое же обширное место принадлежало заклятому врагу Голицына — боярину Троекурову, начальнику стрелецкого приказа. «
За беду боярину сталося,
за великую досаду показалося»,
что у «Васьки Голицына» такие палаты!
Странно,
что все эти переговоры и пересуды не доходили только до самого Полуянова. Он, заручившись благодарностью Шахмы, вел теперь сильную игру в клубе. На
беду, ему везло счастье, как никогда. Игра шла в клубе в двух комнатах старинного мезонина. Полуянов заложил сам банк в три тысячи и метал. Понтировали Стабровский, Ечкин, Огибенин и Шахма. В числе публики находились Мышников и доктор Кочетов. Игра шла крупная, и Полуянов загребал куши один
за другим.
Они зорко следили
за модой и направлением мыслей, и если местная администрация не верила в сельское хозяйство, то они тоже не верили; если же в канцеляриях делалось модным противоположное направление, то и они тоже начинали уверять,
что на Сахалине, слава богу, жить можно, урожаи хорошие, и только одна
беда — народ нынче избаловался и т. п., и при этом, чтобы угодить начальству, они прибегали к грубой лжи и всякого рода уловкам.
Если нам удастся обогнуть его — мы спасены, но до этого желанного мыса было еще далеко. Темная ночь уже опускалась на землю, и обезумевший океан погружался в глубокий мрак. Следить
за волнением стало невозможно. Все люди впали в какую-то апатию, и это было хуже
чем усталость, это было полное безразличие, полное равнодушие к своей участи.
Беда, если в такую минуту у человека является убеждение,
что он погиб, — тогда он погиб окончательно.
Беде можно помочь одним средством: Уланбекова сердита главным образом
за то,
что Гришка, 19-летний лакей, ее любимец, не ночевал дома...
Но, в сущности, вся
беда в ведомстве Вышневского оттого и происходит,
что он сам заражен самодурством, а
за ним уже и все.
Может быть, как прозорливая женщина, она предугадала то,
что должно было случиться в близком будущем; может быть, огорчившись из-за разлетевшейся дымом мечты (в которую и сама, по правде, не верила), она, как человек, не могла отказать себе в удовольствии преувеличением
беды подлить еще более яду в сердце брата, впрочем, искренно и сострадательно ею любимого.
Федорка предчувствовала
беду и заблаговременно исчезла. Старик Коваль без шапки побежал прямо на покос к Никитичу.
За ним бежала Ганна, боявшаяся,
что в сердцах старик изувечит Федорку. Но она задохлась на полдороге. Коваль прибежал к Никитичу, как сумасшедший.
Таисья даже попятилась от такой неожиданности. Златоустовские поморцы-перекрещенцы не признавали о. Спиридония
за святого и даже смеялись над ним, а тут вдруг выкатил сам Гермоген, первый раскольщик и смутьян… Чуяло сердце Таисьи,
что быть
беде!
За Гермогеном показалась из тумана голова лошади, а на ней ехал верхом Макар Горбатый.
Марья Петровна благодарит вас
за письмо. Старушка, ровесница Louis Philippe, очень довольна,
что работа ее вам понравилась, и ей несколько приятно,
что в Тобольске умеют ценить наши изделия. Мы необыкновенно ладно живем. Она ко мне привыкла и я к ней. Дети и няньки со мной в дружбе. К счастию, между последними нет красавиц — иначе
беда бы моему трепещущему сердцу, которое под холодною моею наружностию имеет свой голос…
— Да
что ж
за беда. Я и сама напьюсь с вами.
— Ну, спасибо, спасибо,
что покучились, — говорил Канунников, тряся Розанову обе руки. — А еще спасибо,
что бабам стомаху-то разобрал, — добавил он, смеючись. — У нас из-за этой стомахи столько, скажу тебе, споров было,
что беда, а тут, наконец того, дело совсем другое выходит.
Беды и злоключения любовников в тюрьме, насильственное отправление Манон в Америку и самоотверженность де Грие, добровольно последовавшего
за нею, так овладели воображением Любки и потрясли ее душу,
что она уже забывала делать свои замечания.
Конечно, мать вразумляла меня,
что все это одни шутки,
что за них не должно сердиться и
что надобно отвечать на них шутками же; но
беда состояла в том,
что дитя не может ясно различать границ между шуткою и правдою.
— Нечаянно уронил; он и разбился,
что ж
за беда?
Над героем моим, только
что выпорхнувшим на литературную арену, тоже разразилась
беда: напечатанная повесть его наделала шуму, другой рассказ его остановили в корректуре и к кому-то и куда-то отправили;
за ним самим, говорят, послан был фельдъегерь, чтобы привезти его в Петербург.
По случаю войны здесь все в ужасной агитации — и ты знаешь, вероятно, из газет,
что нашему бедному Севастополю угрожает сильная
беда; войска наши, одно
за другим, шлют туда; мужа моего тоже посылают на очень важный пост — и поэтому к нему очень благосклонен министр и даже спрашивал его, не желает ли он что-нибудь поручить ему или о чем-нибудь попросить его; муж, разумеется, сначала отказался; но я решилась воспользоваться этим — и моему милому Евгению Петровичу вдула в уши, чтобы он попросил
за тебя.