Неточные совпадения
В общество это затянули его два приятеля, принадлежавшие к классу огорченных людей, добрые люди, но которые от
частых тостов во
имя науки, просвещения и прогресса сделались потом формальными пьяницами.
Впрочем, кучер был не очень уныл и испуган. Видно было, что экипаж принадлежал богатому и значительному владельцу, ожидавшему где-нибудь его прибытия; полицейские уж, конечно, немало заботились, как уладить это последнее обстоятельство. Раздавленного предстояло прибрать в
часть и в больницу. Никто не знал его
имени.
«Интересно: как она встретится с Макаровым? И — поймет ли, что я уже изведал тайну отношений мужчины и женщины? А если догадается — повысит ли это меня в ее глазах? Дронов говорил, что девушки и женщины безошибочно по каким-то признакам отличают юношу, потерявшего невинность. Мать сказала о Макарове: по глазам видно — это юноша развратный. Мать все
чаще начинает свои сухие фразы
именем бога, хотя богомольна только из приличия».
— Тон и смысл городской, культурной жизни, окраску ее давала та
часть философски мощной интеллигенции, которая ‹шла› по пути, указанному Герценом, Белинским и другими, чьи громкие
имена известны вам.
Английские губернаторы, сменившие голландских, окруженные большим блеском и более богатыми средствами, обнаружили и более влияния на дикие племена, вступили в деятельные сношения с кафрами и, то переговорами, то оружием, вытеснили их из пределов колонии. По окончании неприязненных действий с дикими в 1819 г. англичане присоединили к колонии значительную
часть земли, которая составляет теперь одну из лучших ее провинций под
именем Альбани.
Наши большую
часть из них называют общим
именем тунгусов.
Здесь
имена эти начинают повторяться
чаще и
чаще.
При каждом
имени врывались в дверь и потом покойно плыли старые и молодые кринолины, аэростаты, седые головы и головы без волос, крошечные и толстенькие старички-крепыши и какие-то худые жирафы без задних ног, которые до того вытянулись и постарались вытянуться еще, что как-то подпирали верхнюю
часть головы на огромные желтые зубы…
Когда я представлял себе мое будущее, когда мечтал о будущем, то
чаще всего мне представлялось, что придется страдать и нести жертвы во
имя убеждений.
Его сестра, О. П. Киреева, — оба они были народники — служила акушеркой в Мясницкой
части, была любимицей соседних трущоб Хитрова рынка, где ее все звали по
имени и отчеству; много восприняла она в этих грязных ночлежках будущих нищих и воров, особенно, если, по несчастью, дети родились от матерей замужних, считались законными, а потому и не принимались в воспитательный дом, выстроенный исключительно для незаконнорожденных и подкидышей.
Управляющий отбирал виновных, отправлял их в
часть с поименной запиской и с пометкой, сколько кому ударов дать; причем письмо на
имя квартального всегда заканчивалось припиской: «при сем прилагается три рубля на розги».
Лишь один К. Леонтьев думал иначе, чем большая
часть русских, и во
имя красоты восстает против человечности.
Весь склад, все
части тела этой птицы совершенно куриные, отчего и получила она свое
имя; полевою же, или серою, называется она сколько в отличие от лесной, белой в зимнее время куропатки, о которой будет говорено в своем месте, столько же и потому, что сера пером и живет в поле.
Все остальные
части шеи, зоб и хлупь — чисто-белые; из-под шеи, по обеим щекам, по кофейному полю идут извилистые полоски почти до ушей; спина светло-сизая или серая узорчатая; на крыльях лежат зеленовато-кофейные, золотистые полосы, сверху обведенные ярко-коричневою, а снизу белою каемочкою; по спинке к хвосту лежат длинные темные перья, окаймленные по краям беловатою бахромкою, некоторые из них имеют продольные беловатые полоски; вообще оттенки темного и белого цвета очень красивы; верхняя сторона крыльев темновато-пепельная, а нижняя светло-пепельная; такого же цвета верхние хвостовые перья; два из них потемнее и почти в четверть длиною: они складываются одно на другое, очень жестки, торчат, как спица или шило, от чего, без сомнения, эта утка получила свое
имя.
— На что тебе было говорить обо мне! на что мешать мое
имя! хотел сам ссориться, ну и ссорься, а с какой стати мешать меня! Я очень дорожу ее вниманием, что тебе мешать меня! Я ведь не маленький, чтобы за меня заступаться, —
частил Помада и с этих пор начал избегать встреч с Розановым.
Ничего тогда не понимая, не разбирая, не оценивая, никакими
именами не называя, я сам почуял в себе новую жизнь, сделался
частью природы, и только в зрелом возрасте сознательных воспоминаний об этом времени сознательно оценил всю его очаровательную прелесть, всю поэтическую красоту.
Если б он еще был груб, неотесан, бездушен, тяжелоумен, один из тех мужей, которым
имя легион, которых так безгрешно, так нужно, так отрадно обманывать, для их и своего счастья, которые, кажется, для того и созданы, чтоб женщина искала вокруг себя и любила диаметрально противоположное им, — тогда другое дело: она, может быть, поступила бы, как поступает большая
часть жен в таком случае.
А русский? этот еще добросовестнее немца делал свое дело. Он почти со слезами уверял Юлию, что существительное
имя или глагол есть такая
часть речи, а предлог вот такая-то, и наконец достиг, что она поверила ему и выучила наизусть определения всех
частей речи. Она могла даже разом исчислить все предлоги, союзы, наречия, и когда учитель важно вопрошал: «А какие суть междометия страха или удивления?» — она вдруг, не переводя духу, проговаривала: «ах, ох, эх, увы, о, а, ну, эге!» И наставник был в восторге.
Эти были большей
частью знакомы между собой, говорили громко, по
имени и отчеству называли профессоров, тут же готовили вопросы, передавали друг другу тетради, шагали через скамейки, из сеней приносили пирожки и бутерброды, которые тут же съедали, только немного наклонив голову на уровень лавки.
Конечно, русскому царю, повелевающему шестой
частью земного шара и непрестанно пекущемуся о благе пятисот миллионов подданных, просто физически невозможно было бы подписывать производство каждому из многих тысяч офицеров. Нет, он только внимательно и быстро проглядывает бесконечно длинный ряд
имен. Уста его улыбаются светло и печально.
«Ах, говорит, братец, на тебе записку, ступай ты к частному приставу Адмиралтейской
части, — я теперь, говорит, ему дом строю на Васильевском острову, — и попроси ты его от моего
имени разыскать твою жену!..» Господин частный пристав расспросил меня, как и что, и приказал мне явиться к ним дня через два, а тем временем, говорит, пока разыщут; туточе же, словно нарочно, наш один мужик встретился со мной в трактире и говорит мне: «Я, говорит, Савелий, твою жену встретил, идет нарядная-пренарядная!..
— Он-с заведует, да и допрежь того, при старике еще, Сергей Николаич всем заправлял: у них так это шло, что он по полевой
части заведывает, а супруга его… как ей имя-то? Смешное такое…
«Прощайте, позвольте и прикажите Сусанне Николаевне писать мне
чаще в Петербург обо всех вас. Адресуйте письма на
имя князя Александра Николаевича, с передачею мне. Непременно же пишите, иначе я рассержусь на вас на всю жизнь».
Мы оба обвинялись в одних и тех же преступлениях, а именно: 1) в тайном сочувствии к превратным толкованиям, выразившемся в тех уловках, которые мы употребляли, дабы сочувствие это ни в чем не проявилось; 2) в сочувствии к мечтательным предприятиям вольнонаемного полководца Редеди; 3) в том, что мы поступками своими вовлекли в соблазн полицейских чинов Литейной
части, последствием какового соблазна было со стороны последних бездействие власти; 4) в покушении основать в Самарканде университет и в подговоре к тому же купца Парамонова; 5) в том, что мы, зная силу законов, до нерасторжимости браков относящихся, содействовали совершению брака адвоката Балалайкина, при живой жене, с купчихой Фаиной Стегнушкиной; 6) в том, что мы, не участвуя лично в написании подложных векселей от
имени содержательницы кассы ссуд Матрены Очищенной, не воспрепятствовали таковому писанию, хотя имели полную к тому возможность; 7) в том, что, будучи на постоялом дворе в Корчеве, занимались сомнительными разговорами и, между прочим, подстрекали мещанина Разно Цветова к возмущению против купца Вздолшикова; 8) в принятии от купца Парамонова счета, под названием"Жизнеописание", и в несвоевременном его опубликовании, и 9) во всем остальном.
Так как пароход должен был прийти только на следующий день, то мы и решились посвятить предстоящий вечер выполнению той
части нашей программы, в которой говорится о составлении подложных векселей. Очищенный без труда написал задним числом на свое
имя десять векселей, каждый в двадцать пять тысяч рублей, от
имени временной с. — петербургской 2-й гильдии купчихи из дворяин Матрены Ивановны Очищенной. Один из этих векселей почтенный старичок тут же пожертвовал на заравшанский университет.
Наконец он повторил мне несколько раз, что какая бы ни была воля бога для будущего, но что его теперь занимает только мысль о выкупе семейства; что он умоляет меня, во
имя бога, помочь ему и позволить ему вернуться в окрестности Чечни, где бы он, через посредство и с дозволения наших начальников, мог иметь сношения с своим семейством, постоянные известия о его настоящем положении и о средствах освободить его; что многие лица и даже некоторые наибы в этой
части неприятельской страны более или менее привязаны к нему; что во всем этом населении, уже покоренном русскими или нейтральном, ему легко будет иметь, с нашей помощью, сношения, очень полезные для достижения цели, преследовавшей его днем и ночью, исполнение которой так его успокоит и даст ему возможность действовать для нашей пользы и заслужить наше доверие.
Люди эти большею
частью до такой степени, вследствие одурманения властью, потеряли представление о том, что есть то христианство, во
имя которого они занимают свое положение, что все то, что есть в христианстве христианского, представляется им сектантством; всё же то, что в писании как Ветхого, так и Нового Завета может быть перетолковано в смысле антихристианском и языческом, они считают основанием христианства.
— Но так как увещание во
имя Христа — отречься от Христа бывает большей
частью безуспешным, то отказавшегося после увещания духовных лиц посылают к жандармам.
На Россию они взирали с сострадательным сожалением и знания свои по
части русской литературы ограничивали двумя одинаково знаменитыми
именами: Nicolas de Bézobrazoff и Michel de Longuinoff, которого они, по невежеству своему, считали за псевдоним Michel de Katkoff.
Он орошает
часть Башкирии, составляет почти всю юго-восточную границу Оренбургской губернии; справа примыкают к нему заволжские степи; слева простираются печальные пустыни, где кочуют орды диких племен, известных у нас под
именем киргиз-кайсаков.
Имя княжны Осининой, окруженное блеском, отмеченное особенною печатью, стало
чаще и
чаще упоминаться даже в губернских кружках.
Ты, который о самом
имени полиции знал только потому, что от времени до времени приходилось посылать какого-нибудь Андрюшкупьяницу или Ионку-подлеца в
часть!
Хозяин повел княгиню Зорину; прочие мужчины повели также дам к столу, который был накрыт в длинной галерее, увешанной картинами знаменитых живописцев, — так по крайней мере уверял хозяин, и большая
часть соседей верили ему на честное слово; а некоторые знатоки, в том числе княжны Зорины, не смели сомневаться в этом, потому что на всех рамах написаны были четкими буквами
имена: Греза, Ван-дика, Рембрандта, Албана, Корреджия, Салватор Розы и других известных художников.
Во втором отделении собраны так называемые входящие бумаги, то есть «все, что адресовано было на
имя Петра, по всем
частям управления, от всех лиц, которые его окружали или решались к нему писать, от Меншикова и Шереметева до последнего истопника».
Если бы теперь в ходу были пытки, то можно бы подумать, что этого человека душили, жгли, резали и пилили на
части, заставляя его оговаривать людей на все стороны, и что он под тяжкими муками говорил что попало, и правду и неправду, — таковы его необъятнейшие воспоминания, вписанные им в свое уголовное дело, где человеческих
имен кишит, как блох в собачьей шкуре.
На
имя этого угрожаемого сотрудника были присланы два анонимные письма, что он «будет убит близ Египетского моста», чрез который тот действительно часто ходил в одно знакомое ему семейство и возвращался оттуда ночью один и большею
частью пешком.
Небольшой город Крылов получил официально
имя Новогеоргиевска со времени поступления в него полкового штаба Военного Ордена полка. Широкая, особенно в весенний разлив, река Тясьмин, впадающая в Днепр и дозволяющая грузить большие барки, давала возможность местным купцам, промышлявшим большею частию убоем скота для саловарен, производить значительный торг салом, костями и шкурами. Зажиточные купцы, большей
частью раскольники, держали свои калитки на запоре и ни в какое общение с военными не входили.
— Я видел, в чем большая
часть носящих
имя дворянина полагает свое любочестие.
Записки эти были потом изданы отдельно, в шести
частях, 1785–1797, исправленные и дополненные, с
именем императрицы Екатерины И. В 1801 году было третье их издание.
В другой раз Петруся, принявшись умствовать, находил в грамматике неполноту и полагал, что нужно добавить еще одну
часть речи: брань — так он витийствовал и принялся в примерах высчитывать всевозможные брани и ругательства нарицательные и положительные, знаемые им во всех родах, свойствах и оборотах, и спрашивал:"К какой
части речи это принадлежит? Оно-де не
имя, не местоимение, не предлог и даже не междометие, следовательно, особая
часть речи должна быть прибавлена".
Всей же фамилии «Галушкинский» не могли выговорить, потому что, не знав российской грамоты, не могли понять, отчего оно четырехсложное; а чтоб разобрать, что «Галушкинский» есть
часть речи и именно
имя, и отличить: существительное ли оно, прилагательное, нарицательное, собирательное куда! им бы и в десять лет не втолковать в понятие! Так оттого и называли они его просто и кратко и ясно: Галушка.
Если спросите вы, кто он? то я… не скажу вам. «
Имя не человек», — говорили русские в старину. Но так живо, так живо опишу вам свойства, все качества моего приятеля — черты лица, рост, походку его — что вы засмеетесь и укажете на него пальцем… «Следственно, он жив?» Без сомнения; и в случае нужды может доказать, что я не лжец и не выдумал на него ни слова, ни дела — ни печального, ни смешного. Однако ж… надобно как-нибудь назвать его;
частые местоимения в русском языке неприятны: назовем его — Леоном.
За медведями смотрел и кормил их молодой доезжачий, по
имени Ферапонт; но, как это
имя было трудно для простонародного выговора, то его произносили «Храпон», или еще
чаще «Храпошка».
От этой — самой злой и таинственной — порчи, от темной силы запоя, которой не видно и не слышно, которая настигает внезапно и приносит в дом напряженными словами;
часть их очевидно, непонятна для самого заклинающего; в них слышен голос отчаянья: «Ты, небо, слышишь, ты, небо, видишь, что я хочу делать над телом раба (
имя рек).
Большая
часть этих гостей обращалась с хозяином без всякой церемонии и даже называла его разными родственными
именами: дама с бородавками именовала его племянником, худощавая девица — кузеном, нарумяненная дама или девица — кумом, чиновник — сватом, господин, осматривающий ценные вещи, — братом.
Если мы
чаще могли помогать вам, нежели вы нам, если страны дальние от нас сведали
имя ваше, если условия, заключенные Великим градом с Великою Ганзою, оживили торговлю псковскую, если вы заимствовали его спасительные уставы гражданские и если ни хищность татар, ни властолюбие князей тверских не повредили вашему благоденствию (ибо щит Новаграда осенял друзей его), то хвала единому небу!
Желая похвастаться, что мне не чуждо, а знакомо направление мистических сочинений, я сказал Рубановскому, что еще в первый год моего студентства я подписался на книгу «Приключения по смерти Юнга-Штиллинга» [«Приключения по смерти» — сочинение немецкого писателя-мистика Юнга-Штиллинга (1740–1817), в 3-х
частях, на русском языке вышла в переводе У. М. (т. е. Лабзина) (СПБ. 1805).], в трех
частях, и что даже
имя мое напечатано в числе подписавшихся.
Исследуя ее, я заметил, во-первых, что рытвина разделялась на две
части. Вторая
часть была короче. Очевидно, фамилия состояла из меньшего числа букв, чем
имя.
Имя говорило мне мало, фамилия могла быть все-таки известна…
Явился было ему соперник в «Чужом
имени» г. Ахшарумова, но со второй же
части, говорят, обнаружилась в этом романе такая неблаговидная пошлость во вкусе романов Полевого, что читатели бросили роман недочитанным.
Сам он проживал в другом квартале и знал одно: четыре месяца тому назад отдал он свой дом внаймы одной еврейке с паспортом, по
имени Шмуль или Шмульке, которую он тогда же и прописал в
части.