Неточные совпадения
Живин
был в полном увлечении; он, кажется, не чувствовал ни усталости, ни голода, ни жажды; но
герой мой, хоть и сознавал, что он телом стал здоровее и душою покойнее, однако все-таки устал, и ему
есть захотелось.
Помню, что в одном из прочитанных мною в это лето сотни романов
был один чрезвычайно страстный
герой с густыми бровями, и мне так
захотелось быть похожим на него наружностью (морально я чувствовал себя точно таким, как он), что я, рассматривая свои брови перед зеркалом, вздумал простричь их слегка, чтоб они выросли гуще, но раз, начав стричь, случилось так, что я выстриг в одном месте больше, — надо
было подравнивать, и кончилось тем, что я, к ужасу своему, увидел себя в зеркало безбровым и вследствие этого очень некрасивым.
Хотелось было юнкеру сказать: «Мне бы стакан водки!» Читал он много русских романов, и в них очень часто отвергнутый
герой нарезывался с горя водкою до потери сознания. Но большое усатое лицо швейцара
было так просто, так весело и добродушно, что он почувствовал стыд за свою случайную дурацкую мысль.
Посидев немного, Татьяна Ивановна простилась с постояльцем и отправилась к Катерине Архиповне помогать барышням одеваться. Мы оставим моего
героя среди его мечтаний и перейдем вместе с почтеннейшею хозяйкою в квартиру Ступицыных, у которых
была тоже страшная суетня. Две старшие, Пашет и Анет, начали хлопотать еще с самого обеда о своем туалете; они примеривали башмаки, менялись корсетами и почти до ссоры спорили, которой из них надеть на голову виноград с французской зеленью: им обеим его
хотелось.
Очень уж ему нравилось чаепитие в светлой, чистой комнате с окнами в безграничный простор зелёного поля и голубого неба. И ещё что-то ему нравилось — не то жена, не то он сам. В конце концов — ему
хотелось показать себя с самой лучшей стороны,
быть героем наступающего дня.
Вмиг в голове у меня загорелась идея… да, впрочем, это
был только миг, менее чем миг, как вспышка пороха, или уж переполнилась мера, и я вдруг теперь возмутился всем воскресшим духом моим, да так, что мне вдруг
захотелось срезать наповал всех врагов моих и отмстить им за все и при всех, показав теперь, каков я человек; или, наконец, каким-нибудь дивом научил меня кто-нибудь в это мгновение средней истории, в которой я до сих пор еще не знал ни аза, и в закружившейся голове моей замелькали турниры, паладины,
герои, прекрасные дамы, слава и победители, послышались трубы герольдов, звуки шпаг, крики и плески толпы, и между всеми этими криками один робкий крик одного испуганного сердца, который нежит гордую душу слаще победы и славы, — уж не знаю, случился ли тогда весь этот вздор в голове моей или, толковее, предчувствие этого еще грядущего и неизбежного вздора, но только я услышал, что бьет мой час.
Это
было желание играть в
героев и боязнь дурных шансов игры — совершенно по пословице: «и
хочется и колется»…