Неточные совпадения
Обед был накрыт на четырех. Все
уже собрались, чтобы выйти в маленькую столовую, как приехал Тушкевич с поручением к Анне от княгини Бетси. Княгиня Бетси просила извинить, что она не приехала проститься; она нездорова, но просила Анну приехать к ней между половиной седьмого и девятью часами. Вронский взглянул на Анну при этом
определении времени, показывавшем, что были приняты меры, чтоб она никого не встретила; но Анна как будто не заметила этого.
Во владельце стала заметнее обнаруживаться скупость, сверкнувшая в жестких волосах его седина, верная подруга ее, помогла ей еще более развиться; учитель-француз был отпущен, потому что сыну пришла пора на службу; мадам была прогнана, потому что оказалась не безгрешною в похищении Александры Степановны; сын, будучи отправлен в губернский город, с тем чтобы узнать в палате, по мнению отца, службу существенную, определился вместо того в полк и написал к отцу
уже по своем
определении, прося денег на обмундировку; весьма естественно, что он получил на это то, что называется в простонародии шиш.
В качестве генеральского сына Николай Петрович — хотя не только не отличался храбростью, но даже заслужил прозвище трусишки — должен был, подобно брату Павлу, поступить в военную службу; но он переломил себе ногу в самый тот день, когда
уже прибыло известие об его
определении, и, пролежав два месяца в постели, на всю жизнь остался «хроменьким».
Я вспомнил, что некоторые из моих товарищей, видевшие
уже Сейоло, говорили, что жена у него нехороша собой, с злым лицом и т. п., и удивлялся, как взгляды могут быть так различны в
определении даже наружности женщины! «Видели Сейоло?» — с улыбкой спросил нас Вандик.
Кирсанов сказал, что он очень внимательно исследовал больную и совершенно согласен с Карлом Федорычем, что болезнь неизлечима; а агония в этой болезни — мучительна; да и вообще, каждый лишний час, проживаемый больною, лишний час страдания; поэтому он считает обязанностью консилиума составить
определение, что, по человеколюбию, следует прекратить страдания больной приемом морфия, от которого она
уж не проснулась бы.
Такое
определение никуда не годится
уже потому, что близорукий охотник и в пятнадцати шагах не видит пестрин; стало, ему никогда не придется стрелять, а между тем он бьет бекасов иногда лучше зоркого охотника.
— Ну, Анна Гавриловна — никак
уж не дура и не тварь, — возразил Павел, удивленный таким сильным
определением. — А сам ты никогда разве не любил? — прибавил он с полуулыбкой.
Страсть к кочевой жизни пришла к нему очень рано.
Уже в детстве он переменил чуть не три гимназии, покуда наконец попал в кадетский корпус, но и там кончил неважно и был выпущен, по слабости здоровья, для
определения к штатским делам.
Да
уж не слишком ли прямолинейно смотрел я на вещи там, на берегах Хопра? думается вам, и самое большое, что вы делаете, — и то для того, чтоб не совсем погрязнуть в тине уступок, — это откладываете слишком щекотливые
определения до возвращения в"свое место".
Он отвечал отрицательно и терпеливо продолжал ожидать
определения, хотя патриотический жар
уже успел значительно остыть в эти 2 месяца.
— Теперь
уж жертвы не потребую — не беспокойтесь. Я благодаря людям низошел до жалкого понятия и о дружбе, как о любви… Вот я всегда носил с собой эти строки, которые казались мне вернейшим
определением этих двух чувств, как я их понимал и как они должны быть, а теперь вижу, что это ложь, клевета на людей или жалкое незнание их сердца… Люди не способны к таким чувствам. Прочь — это коварные слова!..
В Греции идея
уже получает конечную форму и
определение; человеческое начало выступает и выражает свободно идею в определенных прекрасных образах и созданиях, то есть для себя бытие идеи, fur sich sein, в области идеального созерцания и творчества.
Закон же, основанный на насилии, преследует только известные виды корыстолюбия, как-то: воровство, мошенничество и известные виды распутства и жестокости, как-то: нарушение супружеской верности, убийства, увечья, — вследствие этого как бы разрешая все те проявления корыстолюбия, распутства и жестокости, которые не подходят под его
узкое, подверженное лжетолкованиям
определение.
Дошло до того, что люди, имеющие власть, перестали
уже доказывать то, что они считают злом, есть зло, но прямо стали говорить, что они считают злом то, что им не нравится, а люди, повинующиеся власти, стали повиноваться ей не потому
уже, что верят, что
определения зла, даваемые этой властью, справедливы, а только потому, что они не могут не повиноваться.
Различие в этом отношении отдельного человека от всего человечества состоит в том, что, тогда как отдельный человек в
определении, свойственного тому новому периоду жизни, в который он вступает, понимания жизни и вытекающей из него деятельности пользуется указаниями прежде живших его людей, переживших
уже тот возраст, в который он вступает, человечество не может иметь этих указаний, потому что оно всё подвигается по не исследованному еще пути и не у кого спросить, как надо понимать жизнь и действовать в тех новых условиях, в которые оно вступает и в которых еще никто никогда не жил.
Этого нельзя было предполагать при языческом неточном
определении добра; при христианском же ясном и точном
определении добра и зла этого
уже никак нельзя думать.
Они не понимают того, что учение это есть установление нового понимания жизни, соответствующего тому новому состоянию, в которое вот
уже 1800 лет вступили люди, и
определение той новой деятельности, которая из него вытекает.
Зная, что противоречие, существующее между учением Христа, которое мы на словах исповедуем, и всем строем нашей жизни нельзя распутать словами и, касаясь его, можно только сделать его еще очевиднее, они с большей или меньшей ловкостью, делая вид, что вопрос о соединении христианства с насилием
уже разрешен или вовсе не существует, обходят его [Знаю только одну не критику в точном смысле слова, но статью, трактующую о том же предмете и имеющую в виду мою книгу, немного отступающую от этого общего
определения.
Насилие всегда, в лучшем случае, если оно не преследует одних личных целей людей, находящихся во власти, отрицает и осуждает в одной неподвижной форме закона то, что большею частью
уже гораздо прежде отрицалось и осуждалось общественным мнением, но с тою разницею, что, тогда как общественное мнение отрицает и осуждает все поступки, противные нравственному закону, захватывая поэтому в свое осуждение самые разнообразные положения, закон, поддерживаемый насилием, осуждает и преследует только известный, очень
узкий ряд поступков, этим самым как бы оправдывая все поступки такого же порядка, не вошедшие в его
определение.
Несостоятельность принципа авторитетного
определения того, чтò есть зло, и противления ему насилием,
уже очевидная в первые века христианства, стала еще очевиднее при разложении Римской империи на многие равноправные государства, при их вражде между собою и при внутренней борьбе, происходившей в государствах.
Развяжите человеку руки, дайте ему свободу высказать всю свою мысль — и перед вами
уже встанет не совсем тот человек, которого вы знали в обыденной жизни, а несколько иной, в котором отсутствие стеснений, налагаемых лицемерием и другими жизненными условностями, с необычайною яркостью вызовет наружу свойства, остававшиеся дотоле незамеченными, и, напротив, отбросит на задний план то, что на поверхностный взгляд составляло главное
определение человека.
Припоминали, как предшествовавшие помпадуры швыряли и даже топтали ногами бумаги, как они слонялись по присутственным местам с пеной у рта, как хлопали исправников по животу, прибавляя: — что! много тут погребено всяких курочек да поросяточек! как они оставляли городничих без
определения, дондеже не восчувствуют, как невежничали на званых обедах… и не могли не удивляться кротости и обходительности нового (увы! теперь
уже отставного!) помпадура.
«Добывание оной соли, — пишет Рычков, —
уже издавна на том месте, сперва от башкирцев, а потом и от крепостных обывателей, чинилось, но о построении сей крепости
определение учинено
уже в прошлом 1753 году октября 26 числа, по состоявшемуся в Правительствующем сенате того ж 1753 года мая 24 числа указу, коим в Оренбурге и в принадлежащих к оному новых крепостях и селениях учредить казенные соляные магазины и продажу илецкой и эбелейской соли чинить по тогдашней указной цене по 35 коп. пуд; для чего тогда ж и соляное правление в городе Оренбурге учреждено.
Этих слов было достаточно, чтобы расшевелить желчь в душе Боброва. Его всегда выводил из себя
узкий, мещанский словарь Зиненок, с выражениями вроде: «Она его любит, но не уважает», «Она его уважает, но не любит». Этими словами в их понятиях исчерпывались самые сложные отношения между мужчиной и женщиной, точно так же, как для
определения нравственных, умственных и физических особенностей любой личности у них существовало только два выражения: «брюнет» и «блондин».
Сенечка начал к каждому слову прибавлять слово-ерс, а это означало, что он
уж закипает. Право вести войну казалось ему до такой степени неоспоримым, а
определение неблагонадежности посредством неблагонадежности же до такой степени ясным, что в моих безобидных возражениях он
уже усматривал чуть не намеренное противодействие. И может быть, и действительно рассердился бы на меня, если б не вспомнил, что сегодня утром ему"удалось". Воспоминание это явилось как раз кстати, чтоб выручить меня.
— Нет, оно более чем одной только формы утверждения законов касается, — возразила ему Елена, — а потому я все-таки буду держаться моего
определения, что законы суть договоры [Законы суть договоры — юридическое и социологическое учение, возникшее в XVIII веке и разрабатывавшееся передовыми мыслителями своего времени — Беккариа, Руссо и другими.]; и вообразите, я родилась в известном государстве, когда договоры эти
уже были написаны и утверждены, но почему же я, вовсе не подписавшаяся к ним, должна исполнять их?
— Именно! именно! — рукоплескали отставные провиантские чиновники, и затем поднялся хохот, который и не прерывался
уже до самого конца пьесы. Особенный фурор произвело следующее
определение современного материалиста.
Ахов. Ну, и жди. Только ты
уж с покорностью; посватается человек, особенно с достатком, сейчас и отдавай. Значит, такое
определение. А за бедного не отдавай!
Самое общее из того, что мило человеку, и самое милое ему на свете — жизнь; ближайшим образом такая жизнь, какую хотелось бы ему вести, какую любит он; потом и всякая жизнь, потому что все-таки лучше жить, чем не жить: все живое
уже по самой природе своей ужасается погибели, небытия и любит жизнь. И кажется, что
определение...
«В
определении искусства как подражания природе показывается только его формальная цель; оно должно, по такому
определению, стараться по возможности повторять то, что
уже существует во внешнем мире.
Здесь же считаю не излишним заметить, что в
определении красоты как единства идеи и образа, — в этом
определении, имеющем в виду не прекрасное живой природы, а прекрасные произведения искусств,
уже скрывается зародыш или результат того направления, по которому эстетика обыкновенно отдает предпочтение прекрасному в искусстве перед прекрасным в живой действительности.
Я не буду говорить о том, что основные понятия, из которых выводится у Гегеля
определение прекрасного], теперь
уже признаны не выдерживающими критики; не буду говорить и о том, что прекрасное [у Гегеля] является только «призраком», проистекающим от непроницательности взгляда, не просветленного философским мышлением, перед которым исчезает кажущаяся полнота проявления идеи в отдельном предмете, так что [по системе Гегеля] чем выше развито мышление, тем более исчезает перед ним прекрасное, и, наконец, для вполне развитого мышления есть только истинное, а прекрасного нет; не буду опровергать этого фактом, что на самом деле развитие мышления в человеке нисколько не разрушает в нем эстетического чувства: все это
уже было высказано много раз.
Дальше я
уже не читаю: с меня довольно. Искомая язва глядит мне прямо в глаза, зияющая, обнаженная, вполне достоверная. Нет нужды, что прочитанные
определения противоречат бессознательной номенклатуре, усвоенной мною с пеленок: то, что открылось передо мной, так прозрачно-ясно, что я забываю все пеленки, заподозреваю все клейменые словари и верю только ему одному, нашему единственно правдивому и единственно прозорливому подоплечному толковому русскому словарю!
Муж был высокий и необыкновенно худой отставной уланский корнет, m-me Симановская, несмотря на молодость лет,
уже замечательно обнаруживающая в себе практические способности, в силу которых тоже решившаяся искать в графе для
определения мужа в какую-нибудь доходную службу, без которой он будто бы ужасно скучает.
То, по научению бабуси, прикидывался больным, лежа в теплой комнате под двумя тулупами, то будто терял голос и хрипел так, что нельзя было расслушать, что я говорю — что делал я мастерски! — и много подобных тому средств, кои в подробности передал
уже моим любезнейшим сыночкам при
определении их в училище, как полезное для сбережения здоровья их… но не на таковских напал!
Оказалось, что рижско-динабургская дорога была разрешена еще в 1853 году, а в сентябре 1855 года
уже учрежден был комитет вообще для
определения условий относительно сооружения железных дорог России частными компаниями.
Немедленно принялся он за изучение просодии, нашел там
определение разных размеров, какими пишутся стихи, нашел правила, как пользоваться этими размерами, и механизм стиха стал для него
уже делом довольно простым и легким.
Да, скорее месть, если
уж так необходимо старое слово для
определения нового и незнакомого чувства.
Здесь можно было бы найти много данных для
определения значения Станкевича в кругу его друзей; но мы уклоняемся от рассмотрения этого вопроса — отчасти потому, что оно завлекло бы нас очень далеко, а главным образом потому, что это дело изложено
уже гораздо подробнее и лучше, нежели как мы могли бы это сделать, в одной из статей о критике гоголевского периода литературы, помещавшихся в «Современнике» 1856 года.
Не существует хоть сколько-нибудь законченной науки об излечении болезней; перед медициною стоит живой человеческий организм с бесконечно сложною и запутанною жизнью; многое в этой жизни
уже понято, но каждое новое открытие в то же время раскрывает все большую чудесную ее сложность; темным и малопонятным путем развиваются в организме многие болезни, неясны и неуловимы борющиеся с ними силы организма, нет средств поддержать эти силы; есть другие болезни, сами по себе более или менее понятные; но сплошь да рядом они протекают так скрыто, что все средства науки бессильны для их
определения.
— Ну, а для нас он только прусской службы действительный тайный советник и кавалер! — ответил Полояров, с выразительной презрительностью наперев на свое
определение Гумбольдта. — Больно
уж он разные крестики да ордена любил, чтобы быть для нас авторитетом!
Таково учение Зогар [
Уже Азриель, ученик Иссака Слепца, утверждал непостижимость и непознаваемость Бога как Эн-соф: ему не следует приписывать ни атрибутов, ни действий, ни мышления, ни речи, ни желаний, ни намерений, ибо всякое такое
определение было бы ограничением.
В XII книге «Метафизики» (гл. VII), давая
определение Божества как мышления, жизни, вечности, полноты и совершенства, Аристотель продолжает
уже в тонах «апофатического» богословия: «Ясно, что существует вечная, неподвижная, отдельно от чувственного и самостоятельно существующая сущность (ουσία).
Следуя
уже знакомым нам путем мысли отрицательного богословия, Эриугена показывает недостаточность всех
определений Божества.
Из этого
уже знакомого нам
определения апофатического богословия о том, что Бог есть Ничто не в смысле отрицания, но в смысле недостаточности нсякого утверждения, Эриугена делает смелый и парадоксальный вывод, что Бог не-знает самого себя.
Мысль первее нашего разума, «в начале бе Слово», и хотя наш теперешний разум вовсе не есть нечто высшее и последнее, ибо он может и должен быть превзойден, но превзойти мысль
уже невозможно — она есть онтологическое
определение космического бытия, соответствующее второй божественной ипостаси Логоса: «вся тем быша, и без него ничто же бысть, еже бысть» (Ио. 11:3).
С. 324.], «представление мое есть образ, как он возвышен
уже до формы всеобщности мысли, так что удерживается лишь одно основное
определение, составляющее сущность предмета и предносящееся представляющему духу» (84) [Ср. там же.
Единое, вселикое, безусловное НЕ, — абсолютное НЕ, — таково содержание отрицательного (апофатического) богословия Дионисия Ареопагита. И несмотря на явную близость с неоплатонизмом, он идет дальше и судит радикальней Плотина. Ибо, как мы
уже знаем, Плотин, идя апофатическим путем, все еще оставляет понятие единого как
определение абсолютного, между тем у Дионисия, в апофатическом аспекте, оно не есть ни единое, ни единство, но есть полное и окончательное НЕ-кто и НЕ-что.
НЕ-что не имеет никаких
определений что, является бескачественным [Так определяет Бога (αποιος)
уже Филон Александрийский: Leg.
Примеры, приведенные Булгаковым: бесконечное, неограниченное, бесформенное (греч.).]), но оно также может означать и отсутствие
определения, неопределенность как состояние потенциальности, невыявленности, а не как принципиальную неопределимость, соответствуя греческому μη, которое в данном случае должно быть передано как еще не, или пока не, или же
уже не [Как известно, греческий язык знает и третий оттенок отрицания, именно оц оно указывает на отсутствие данного, определенного свойства, имеет конкретное содержание: не то, не эщо.