Неточные совпадения
Поп говорил отрывисто, делая большие паузы, повторяя слова и, видимо, с трудом находя их. Шумно всасывал воздух, растирал синеватые щеки, взмахивал головой, как длинноволосый, и
после каждого взмаха щупал остриженную голову, задумывался и молчал, глядя в пол. Медлительный Мартын писал все быстрее,
убеждая Клима, что он не считается с диктантом Гапона.
В довершение путаницы крестьянин Анисим Фроленков заявил, что луга, которые монастырь не оспаривает, Ногайцев продал ему тотчас же
после решения окружного суда, а монастырь будто бы пользовался сеном этих лугов в уплату по векселю, выданному Фроленковым. Клим Иванович Самгин и раньше понимал, что это дело темное и что Прозоров, взявшись вести его, поступил неосторожно, а на днях к нему явился Ногайцев и окончательно
убедил его — дело это надо прекратить. Ногайцев был испуган и не скрывал этого.
Она говорила Чичагову, что у меня и без того слишком горячее воображение и что
после волшебных сказок Шехеразады я стану бредить наяву; но Петр Иваныч как-то умел
убедить мою мать, что чтение «Тысячи и одной ночи» не будет мне вредно.
Но, как я уже говорил выше, он никогда не
убедит Хаджи-Мурата в том, что не лишит его жизни или сейчас, или спустя несколько времени
после его возвращения.
Так что, как сведения, полученные мною
после выхода моей книги о том, как не переставая понималось и понимается меньшинством людей христианское учение в его прямом и истинном смысле, так и критики на нее, и церковные и светские, отрицающие возможность понимать учение Христа в прямом смысле,
убедили меня в том, что тогда как, с одной стороны, никогда для меньшинства не прекращалось, но всё яснее и яснее становилось истинное понимание этого учения, так, с другой стороны, для большинства смысл его всё более и более затемнялся, дойдя, наконец, до той степени затемнения, что люди прямо уже не понимают самых простых положений, самыми простыми словами выраженных в Евангелии.
Итак, было решено, что Софья Николавна попытается
убедить Николая Федорыча, чтобы он отменил свое решение, чтоб позволил им оставаться в доме при совершенно отдельном хозяйстве, без всякого соприкосновения с Калмыком, оставаться по крайней мере, до тех пор, когда Софья Николавна,
после разрешения от беременности, бог даст, совершенно оправится.
Вскоре
после этой неудачной попытки подойти к человеку, ночью, его разбудили голоса в комнате хозяина. Он прислушался — там была Раиса. Ему захотелось
убедить себя в этом, он тихо встал, подошёл к плотно закрытой двери и приложил глаз к замочной скважине.
Княгиня насилу
убедила Рогожина, что Gigot в известном происшествии отнюдь не был подкупной шпион, а только играл глупую роль, и заставила врагов поцеловаться. Gigot исполнил это охотно, но Рогожин только едва подставил ему сухо свою щеку.
После всего этого бабушка велела их проводить каждого в свою комнату, и Патрикей свел Дон-Кихота, а Ольга отвела Gigot.
— Даже!.. Ну, смотри, не раскайся
после!.. — произнесла Елена и, понимая, что
убеждать князя долее и даже угрожать ему было совершенно бесполезно, она встала и ушла из кабинета.
Но так как его превосходительство не в первый уже раз изволил отдавать и отменять подобные приказы, то дня через три
после этого велели мне отвезти к нему письмо, в котором наш корпусный командир
убеждал его принять обратно в город высланных им жителей.
После я узнал, что мой отец и Княжевичи продолжали уговаривать мою мать отдать меня немедленно на казенное содержание в казанскую гимназию,
убеждая ее тем, что теперь есть ваканция, а впоследствии, может быть, ее не будет; но мать моя ни за что не согласилась и сказала решительно, что ей надобно по крайней мере год времени, чтобы совладеть с своим сердцем, чтобы самой привыкнуть и меня приучить к этой мысли.
Мне стало совестно; я просил ласкового хозяина не беспокоиться, не тратиться для слуги, что он и холодной воды сопьет; так куда? упрашивал,
убеждал и поднес ему чашку чаю. Кузьма,
после первой, хотел было поцеремониться, отказывался; так хозяин же
убеждать, нанес калачей и ну заливать Кузьму щедрою рукою! Не выпил, а точно съел Кузьма двенадцать чашек чаю с калачами и, наконец, начал отпрашиваться.
Убедил он меня, и я решился начать тяжбу. Для этого нужны были деньги, а у меня их не было; но — вот что значит умный человек! — он взял у меня все мои серебряные и другие вещи и договорился на свой кошт вести тяжбу. Я должен был выехать от брата и жить у Горба-Маявецкого. Домик у него хотя и небольшой, но нам не было тесно: он с женою да маленькая дочка у них, лет семи, Анисинька. Пожалуйте же, что
после из этого будет?
И попробовали бы вы
после этого Домне Платоновне возражать! Нет, уж какой вы там ни будьте диалектик, а уж Домна Платоновна вас все-таки переспорит; ничем ее не
убедите. Одно разве: приказали бы ее вывести; ну, тогда другое дело, а то непременно переспорит.
Мы с Шушериным видели Семенову в роли Аменаиды два раза; во второй раз Шушерин смотрел ее единственно для поверки сделанных им замечаний
после первого представления, которые показались мне не совсем справедливыми; но Шушерин был прав и
убедил меня совершенно.
Он впервые подумал о каком-то судье и удивился, откуда его взял, и, главное, взял так, как будто это вопрос давно уже решенный. Словно он уже крепко спал, и во сне кто-то разъяснил ему все, что нужно, про судью и
убедил его; потом он проснулся, сон позабыл, объяснения позабыл, а знает только, что есть судья, вполне законный судья, облеченный огромными и грозными полномочиями. И теперь,
после минутного удивления, он принял этого неведомого судью спокойно и просто, как встречают хорошего и старого знакомого.
Память о женской красоте смутила рогожского
посла, оттого и речи на соборе были нескладны. Посмотреть бы московским столпам на надежду свою, поглядеть бы на витию, что всех умел
убеждать, всех заставлял с собой соглашаться!.. Кто знает?.. Не будь в Комарове такого съезда девиц светлооких, на Керженце, пожалуй, и признали б духовную власть владыки Антония…
Спор никого не
убеждает, а разъединяет и озлобляет. Что молоток для гвоздей, то спор для мнений людей. Мнения, еще шаткие,
после споров становятся так же твердо забиты в головы, как гвозди до шляпок.
А если кому из этих ораторов и удавалось на несколько мгновений овладеть вниманием близстоящей кучки, то вдруг на скамью карабкался другой, перебивал говорящего, требовал слова не ему, а себе или вступал с предшественником в горячую полемику; слушатели подымали новый крик, новые споры, ораторы снова требовали внимания, снова взывали надседающимся до хрипоты голосом, жестикулировали,
убеждали; ораторов не слушали, и они, махнув рукой,
после всех усилий, покидали импровизованную трибуну, чтоб уступить место другим или снова появиться самим же через минуту, и увы! — все это было совершенно тщетно.
Нужно было обладать терпением Люды, чтобы не отступить
после подобных объяснений, продолжая
убеждать упрямую, гордую старуху!
Прочитав это письмо тотчас
после короткого и быстрого свидания с мужем, Гордановым, Ропшиным и Кишенским, Глафире не было особенного труда
убедить их, что вытащенный из ванной комнаты и безмолвствовавший мокрый Жозеф возвратился в умопомешательстве, во имя которого ему должны быть оставлены безнаказанно все его чудачества и прощены все беспокойства, причиненные им в доме.
Князь Голицын старался
убедить ее, что одно из писем к султану очевидно писано до заключения им мира с Россией, а другое
после, и оттого нельзя утверждать, чтоб оба были присланы к ней одновременно, в одном конверте.
После обеда в кухне замелькали соседские кухарки и горничные, и до самого вечера слышалось шушуканье. Откуда они пронюхали о сватовстве — бог весть. Проснувшись в полночь, Гриша слышал, как в детской за занавеской шушукались нянька и кухарка. Нянька
убеждала, а кухарка то всхлипывала, то хихикала. Заснувши
после этого, Гриша видел во сне похищение Пелагеи Черномором и ведьмой…
После первой попытки получить развод в 1779 году Александр Васильевич пишет Потемкину письмо, излагает в общих чертах сущность дела,
убеждает его, что другого исхода, кроме развода, он иметь не может, просит Григория Александровича удостоить его, Суворова, высоким своим вниманием и предстательством у престола: «К изъявлению моей невинности и к освобождению меня в вечность от уз бывшего союза».
После его ухода Николаю Герасимовичу вскоре принесли все, что он просил, и кроме этого еще целую миску вкусного борща сговядиной, который ему послал смотритель от себя, что
убедило наглядно Савина, что знакомство с прокурором в его положении, вещь далеко не бесполезная.
Уверены, что государыню легко
убедить к согласию — она души не чает в молдаванской княжне; духовные особы
после того не запнутся.
Хуже всех относился к попу церковный староста Иван Порфирыч Копров; он открыто презирал неудачника и,
после того как стали известны селу страшные запои попадьи, отказался целовать у попа руку. И благодушный дьякон тщетно
убеждал его...
Затея ее в первую минуту показалась Мигурскому неисполнимой, но к концу дня, когда она с такой страстью и уверенностью
убеждала его, он стал соглашаться с нею. Кроме того, он был склонен согласиться еще и потому, что наказание за неудавшийся побег, такое же наказание, как то, про которое рассказывал Росоловский, падало на него, Мигурского, успех же освобождал ее, а он видел, как
после смерти детей тяжела ей была жизнь здесь.