Неточные совпадения
Ты пойми, что я не только не подозревала неверности, но что я
считала это невозможным, и тут, представь себе, с такими
понятиями узнать вдруг весь ужас, всю гадость….
Я имел самые странные
понятия о красоте — даже Карла Иваныча
считал первым красавцем в мире; но очень хорошо знал, что я нехорош собою, и в этом нисколько не ошибался; поэтому каждый намек на мою наружность больно оскорблял меня.
— Кого
считаете вы революционером? Это —
понятие растяжимое, особенно у нас, русских.
Он уже не
счел нужным переделывать ее: другое воспитание, другое воззрение, даже дальнейшее развитие нарушило бы строгую определенность этой натуры, хотя, может быть, оно вынуло бы наивность, унесло бы детство, все эти ребяческие
понятия, бабочкино порханье, но что дало бы взамен?
Дело в том, что визит ее и дозволение ей меня видеть Тушары внутри себя, видимо,
считали чрезвычайным с их стороны снисхождением, так что посланная маме чашка кофею была, так сказать, уже подвигом гуманности, сравнительно говоря, приносившим чрезвычайную честь их цивилизованным чувствам и европейским
понятиям.
Во-вторых, составил довольно приблизительное
понятие о значении этих лиц (старого князя, ее, Бьоринга, Анны Андреевны и даже Версилова); третье: узнал, что я оскорблен и грожусь отмстить, и, наконец, четвертое, главнейшее: узнал, что существует такой документ, таинственный и спрятанный, такое письмо, которое если показать полусумасшедшему старику князю, то он, прочтя его и узнав, что собственная дочь
считает его сумасшедшим и уже «советовалась с юристами» о том, как бы его засадить, — или сойдет с ума окончательно, или прогонит ее из дому и лишит наследства, или женится на одной mademoiselle Версиловой, на которой уже хочет жениться и чего ему не позволяют.
Вы
считаете это недозволительным, ваша дочь воспитана в таких же
понятиях, для вас и для нее это, действительно, безвозвратная потеря, и прежде, чем она перевоспитается, она с таким человеком измучится до смерти, которая хуже, чем от чахотки.
В канцелярии было человек двадцать писцов. Большей частию люди без малейшего образования и без всякого нравственного
понятия — дети писцов и секретарей, с колыбели привыкнувшие
считать службу средством приобретения, а крестьян — почвой, приносящей доход, они продавали справки, брали двугривенные и четвертаки, обманывали за стакан вина, унижались, делали всякие подлости. Мой камердинер перестал ходить в «бильярдную», говоря, что чиновники плутуют хуже всякого, а проучить их нельзя, потому что они офицеры.
Христианство сначала понимало, что с тем
понятием о браке, которое оно развивало, с тем
понятием о бессмертии души, которое оно проповедовало, второй брак — вообще нелепость; но, делая постоянно уступки миру, церковь перехитрила и встретилась с неумолимой логикой жизни — с простым детским сердцем, практически восставшим против благочестивой нелепости
считать подругу отца — своей матерью.
Я согласен назвать себя метафизиком, но избегаю называть себя онтологом, так как
понятие бытия
считаю проблематическим.
С такого рода пониманием смысла творчества связаны были мои симпатии к романтизму и несимпатии к классицизму, хотя эти
понятия я
считаю условными.
Но реализм
понятий, который признает примат общего над индивидуальным и подчиняет личность общим quasi-реальностям, я
считаю источником рабства человека.
Впрочем, говорили почти все они, и я тут узнал много такого, о чем прежде не имел
понятия и что даже
считал невозможным.
Все эти местности кишат людьми, которые, несмотря на уверения, что
понятие о государстве есть
понятие безразличное, независимое ни от национальностей, ни даже от исторических преданий, никак не могут понять, почему они обязаны с такого-то момента
считать своимгосударством Францию, а не Италию, Германию, а не Данию и не Францию.
И вдруг является что-то нежданное, непредвиденное, вследствие чего он чувствует, что с него, не имеющего никакого
понятия о самозащите, живьем сдирают наносную кожу, которую он искони
считал своею собственною!
Ж-кий сам рассказывая мне всю эту сцену. Стало быть, было же и в этом пьяном, вздорном и беспорядочном человеке человеческое чувство. Взяв в соображение его
понятия и развитие, такой поступок можно было
считать почти великодушным. Впрочем, пьяный вид, может быть, тому много способствовал.
Наверно, она составила себе не особенно лестное
понятие о моей особе и даже, может быть,
считает меня просто болваном…
Маркушка был слишком реалист, чтобы усвоить себе отвлеченные богословские
понятия; между тем он
считал себя очень грешным человеком, значит, там, вверху, в надзвездном мире ожидала его карающая беспощадная рука, которая воздает сторицей за все земные неправды.
— Нет, я хочу знать, почему вы в деле уразумения, презрения к страданиям и прочее
считаете себя компетентным? Разве вы страдали когда-нибудь? Вы имеете
понятие о страданиях? Позвольте: вас в детстве секли?
Иначе сказать, — они
считают непреложными, очевидными для всех аксиомами множество таких мнений, которые только им кажутся абсолютными истинами, а для большинства людей представляют даже противоречие с некоторыми общепринятыми
понятиями.
Жадов. Разумеется, ничего. Воспитывать ее мне некогда, да я и не умею приняться за это дело. Она так и осталась при своих
понятиях; в спорах, разумеется, я ей должен уступать. Положение, как видишь, незавидное, а поправить нечем. Да она меня и не слушает, она меня просто не
считает за умного человека. По их
понятию, умный человек должен быть непременно богат.
— Прежде еще было кое-что, — начала она, — но и то потом оказалось очень нетвердым и непрочным: я тут столько понесла горьких разочарований; несколько из моих собственных подруг, которых я
считала за женщин с совершенно честными
понятиями, вдруг, выходя замуж, делались такими негодяйками, что даже взяточничество супругов своих начинали оправдывать. Господа кавалеры — тоже, улыбнись им хоть немного начальство или просто богатый человек, сейчас же продавали себя с руками и ногами.
Одним словом, мы
считали себя ни в чем не виноватыми и не ждали ни малейшей неприятности, а она была начеку и двигалась на нас как будто нарочно затем, чтобы показать нам Михаила Степановича в таком величии души, ума и характера, о которых мы не могли составить и
понятия, но о которых, конечно, ни один из нас не сумел забыть до гроба.
Я засмеялся. Тит был мнителен и боялся мертвецов. Я «по младости» не имел еще настоящего
понятия о смерти… Я знал, что это закон природы, но внутренно, по чувству
считал себя еще бессмертным. Кроме того, мой «трезвый образ мыслей» ставил меня выше суеверного страха. Я быстро бросил окурок папиросы, зажег свечку и стал одеваться.
Господствующие ныне в науке
понятия о трагическом играют очень важную роль не только в эстетике, но и во многих других науках (напр., в истории), даже сливаются с обиходными
понятиями о жизни. Поэтому я
считаю неизлишним довольно подробно изложить их, чтобы дать основание своей критике. В изложении буду я строго следовать Фишеру, которого эстетика ныне считается наилучшею в Германии.
Поэтому не
считаем за нужное излагать все эти искаженные
понятия о судьбе,
считая достаточным показать, как угловато виднеется первоначальная основа даже из-под последней и искуснейшей диалектической одежды, которою облеклась она в господствующем ныне эстетическом воззрении на трагическое.
Что касается позднейших превращений этого основного воззрения под влиянием
понятий о мире, доставленных наукою, эти видоизменения мы
считаем лишним исчислять и еще менее находим нужды подвергать их особенной критике, потому что все они, подобно
понятию новейших эстетиков о трагическом, представляясь следствием стремления согласить непримиримое — фантастические представления полудикого и научные
понятия, — страждут такою же несостоятельностью, как и
понятие новейших эстетиков о трагическом: различие только то, что натянутость соединения противоположных начал в предшествующих попытках сближения была очевиднее, нежели в
понятии о трагическом, которое составлено с чрезвычайным диалектическим глубокомыслием.
В обители св. Сергия тоже знали эту вторую версию и едва ли не давали ей больше веры, чем первой. Брянчанинов и Чихачев были огорчены погибелью молодого человека, одного с ними воспитания и одних и тех же стремлений к водворению в жизни царства правды и бескорыстия. Монахи
считали гибель Фермора тяжким преступлением для всех русских, бывших на пароходе. По их
понятиям, эти господа могли меньше говорить о том, как им близок бедняк, о котором заботился их государь, но должны были больше поберечь его.
Императрица очень хорошо видела, что русское общество того времени далеко еще не так образованно, чтобы
считать литературу за серьезную потребность, чтобы теоретические убеждения вносить в самую жизнь, чтобы выражать в своих поступках степень развития своих
понятий.
Если модной жене муж «осмелится напомнить о домашней экономии, о которой модная женщина
считает за подлость иметь
понятие, тут он пропал!» («Вечера», I, 188).
Вот почему мы
сочли нужным так пространно и обстоятельно изложить наши
понятия о различии, какое мы делаем между прошлым и нынешним поколением.
Прежде чем мы раскроем некоторые подробности взгляда автора на русскую цивилизацию, мы
считаем нужным обратить внимание на его
понятия о цивилизации вообще.
Славный майор Фаддей Громилов, который знал людей не хуже «Военного устава», и воеводский товарищ Прямодушии, которого длинный орлиный нос был неоспоримым знаком наблюдательного духа, часто говаривали капитану Радушину: «Сын твой родился в сорочке: что взглянешь, то полюбишь его!» Это доказывает, между прочим, что старики наши, не зная Лафатера, имели уже
понятие о физиогномике и
считали дарование нравиться людям за великое благополучие (горе человеку, который не умеет ценить его!)…
С течением времени
понятия о том, что можно
считать прекрасным в поэзии, несколько изменились, в народных песнях признали действительные их достоинства и стали по всей России собирать их.
Получивши кое о чем самые поверхностные
понятия, они все-таки
считают себя образованными и с презрением отзываются о простолюдине.
В этом представлении общая мысль непременно получит для нас какой-нибудь определенный образ, напр., от
понятия бедности мы можем перейти к представлению бедняка, голодного, в рубище и пр., от
понятия счастья — к представлению какой-нибудь картины жизни, в которой мы
сочли бы себя счастливыми, и т. п.
Иван Михайлович. Лучше не лучше, а надо. Вон Катенька с Анатолием Дмитричем
считают меня и консерватором и ретроградом, а я сочувствую всему. Прорвется старое — нельзя, а сочувствую. Вон молодое поколенье-то наше растет. И Любочка замуж выйдет за этого ли, за другого, а не за нашего брата, а за нового современного человека, и Петруша уже растет не в тех
понятиях. Что же, мне не врагом же быть своих детей! Где он, Петя-то? С учителем, верно?
Да-с, но в то же время это показывает, что они совершенно не понимают духа времени: я, по моей болезни, изъездил всю Европу, сталкивался с разными слоями общества и должен сказать, что весьма часто встречал взгляды и
понятия, которые прежде были немыслимы; например-с: еще наши отцы и деды
считали за величайшее несчастие для себя, когда кто из членов семейств женился на какой-нибудь актрисе, цыганке и тем более на своей крепостной; а нынче наоборот; один английский врач, и очень ученый врач, меня пользовавший, узнав мое общественное положение, с первых же слов спросил меня, что нет ли у русской аристократии обыкновения жениться в близком родстве?
Председатель казенной палаты однажды не на шутку обиделся, когда к нему обратились, чтоб он дал в каком-то вопросе свое мнение, «как добрый патриот», и отвечал, что он слишком
считает себя развитым человеком, чтобы держаться таких узких, отживших
понятий, как нелепое
понятие о патриотизме.
Значение веры в этом смысле выдвинуто было в полемике с Кантом уже Якоби, который
считал областью веры не только бытие божественного мира, но и эмпирического, и таким образом профанировал или, так сказать, секуляризировал
понятие веры [«Durch den Glauben wissen wir, dass wir einen Körper haben (!) und dass ausser uns andere Körper und andere denkende Wesen vorhanden sind.
Можно
считать такое обожествление собирательного
понятия логическим фетишизмом и видеть в нем низшую ступень религиозного сознания, но нельзя отвергать религиозных черт, ему присущих.
В наших
понятиях невозможное смешано с тем, что мы
считаем невозможным.
По своим
понятиям о собственности русские крестьяне всегда
считали неправдой, что дворяне владеют огромными землями.
— Что ты сказал?! Ты ни во что
считаешь погубить свою душу на бесконечные веки веков, лишь бы сделать что-нибудь в сей быстрой жизни для другого! Да ты имеешь ли
понятие о ярящемся пламени ада и о глубине вечной ночи?
— Ах, нет, если не
считать двух любительских спектаклей… Но с детства я упиваюсь отрывками трагедий, стихами… С детства чувствую призвание к сценическому искусству, хотя имею о нем пока лишь смутное
понятие… И я… я живу мечтою о чем-то большом и красивом, что должно поднять меня на своих крыльях и унести от земли…
У Гегеля раскрывается очень замечательная диалектика бытия, которое он
считает самым отвлеченным и самым пустым
понятием, равным небытию.
Не знает она основательно ничего, или, точнее сказать, знает только одни родословные и мастерски следит за тем, кто из известных лиц где живет и в каких с кем находится короткостях. Она
считает себя благочестивой, и ее занимает распространение православия среди инородцев. Меррекюль чрезвычайно удобен для этого рода занятий: здесь есть православный храм, «маленький, как игрушечка», много чухон или эстов, которые совсем не имеют настоящих
понятий о вере. Среди них возможны большие успехи.
Она давно замечала страшную перемену в своем любимце; знала его ухаживания за какой-то московской актрисой Пальм-Швейцарской, смотрела на это ухаживанье сквозь пальцы,
считая это увлечение со стороны сына обычною данью молодости, не подозревая ничего серьезного и, конечно, не имея ни малейшего
понятия о том, кто эта Пальм-Швейцарская.
— Чудный человек твой хозяин, — сказал Аристотель своему спутнику, — боится диавола, как дитя, напуганное сказками своей няньки, ненавидит иноверцев и
считает их хуже всякого нечистого животного, из неприятеля на поле битвы готов сделать чучелу и между тем чести, благородства необыкновенного! Своими руками убьет воина, который оберет пленника, и готов сына убить, если б он посягнул на дело, по его
понятиям, низкое.
Граф Петр Игнатьевич, конечно, не имел
понятия об этой тройной игре молодой девушки, где двое ее партнеров, он и граф Свянторжецкий, играли довольно жалкую роль. Он, как и оба другие,
считал себя единственным избранником и глубоко ценил доверие, оказываемое ему княжной, принимавшей его в глухой ночной час и проводившей с ним с глазу на глаз иногда более часу. Она слушала благосклонно его признания в любви.