Неточные совпадения
Бывшие ученики его, умники и остряки, в которых ему мерещилась беспрестанно непокорность и заносчивое поведение, узнавши об жалком его положении,
собрали тут же
для него
деньги, продав даже многое нужное; один только Павлуша Чичиков отговорился неимением и дал какой-то пятак серебра, который тут же товарищи ему бросили, сказавши: «Эх ты, жила!» Закрыл лицо руками бедный учитель, когда услышал о таком поступке бывших учеников своих; слезы градом полились из погасавших очей, как у бессильного дитяти.
— Это —
для гимназиста, милый мой. Он берет время как мерило оплаты труда — так? Но вот я третий год
собираю материалы о музыкантах XVIII века, а столяр, при помощи машины, сделал за эти годы шестнадцать тысяч стульев. Столяр — богат, даже если ему пришлось по гривеннику со стула, а — я? А я — нищеброд, рецензийки
для газет пишу. Надо за границу ехать —
денег нет. Даже книг купить — не могу… Так-то, милый мой…
— Между тем поверенный этот управлял большим имением, — продолжал он, — да помещик отослал его именно потому, что заикается. Я дам ему доверенность, передам планы: он распорядится закупкой материалов
для постройки дома,
соберет оброк, продаст хлеб, привезет
деньги, и тогда… Как я рад, милая Ольга, — сказал он, целуя у ней руку, — что мне не нужно покидать тебя! Я бы не вынес разлуки; без тебя в деревне, одному… это ужас! Но только теперь нам надо быть очень осторожными.
Там, на ярмарке, всегда можно было
собрать в канавах много гвоздей, обломков железа, нередко мы находили
деньги, медь и серебро, но
для того, чтобы рядские сторожа не гоняли нас и не отнимали мешков, нужно было или платить им семишники, или долго кланяться им.
Я спросил дежурного чиновника: «Кто это такой?» Он говорит: «Это единоверческий священник!» Губернатор, как вышел, так сейчас же подошел к нему, и он при мне же стал ему жаловаться именно на вас, что вы там послабляли, что ли, раскольникам… и какая-то становая
собирала какие-то
деньги для вас, — так что губернатор, видя, что тот что-то такое серьезное хочет ему донести, отвел его в сторону от меня и стал с ним потихоньку разговаривать.
— Я сначала сама пошла и ему не сказала. А он, как узнал, потом уж сам стал меня прогонять просить. Я стою на мосту, прошу у прохожих, а он ходит около моста, дожидается; и как увидит, что мне дали, так и бросится на меня и отнимет
деньги, точно я утаить от него хочу, не
для него
собираю.
Каждый день он приходил ко мне узнавать, имею ли я какие-нибудь известия о его семействе, и просит меня, чтобы я велел
собрать на наших различных линиях всех пленных, которые находятся в нашем распоряжении, чтобы предложить их Шамилю
для обмена, к чему он прибавит немного
денег.
В самом деле, спросите порознь каждого человека нашего времени о том, считает ли он не только похвальным, но достойным человека нашего времени заниматься тем, чтобы, получая за это несоразмерное с трудами жалованье,
собирать с народа — часто нищего — подати
для того, чтобы на эти
деньги строить пушки, торпеды и орудия убийства против людей, с которыми мы желаем быть в мире и которые этого же самого желают по отношению нас; или тем, чтобы опять за жалованье посвящать всю свою жизнь на устройство этих орудий убийства, или на то, чтобы самому готовиться к убийству и готовить к этому людей?
Если огромные богатства, накопленные рабочими, считаются принадлежащими не всем, а исключительным лицам; если власть
собирать подати с труда и употреблять эти
деньги, на что они это найдут нужным, предоставлена некоторым людям; если стачкам рабочих противодействуется, а стачки капиталистов поощряются; если некоторым людям предоставляется избирать способ религиозного и гражданского обучения и воспитания детей; если некоторым лицам предоставлено право составлять законы, которым все должны подчиняться, и распоряжаться имуществом и жизнью людей, — то всё это происходит не потому, что народ этого хочет и что так естественно должно быть, а потому, что этого
для своих выгод хотят правительства и правящие классы и посредством физического насилия над телами людей устанавливают это.
В ожидании же результатов этой судорожной деятельности, он делал внезапные вылазки на пожарный двор, осматривал лавки, в которых продавались съестные припасы, требовал исправного содержания мостовых, пробовал похлебку, изготовляемую в тюремном замке
для арестантов, прекращал чуму, холеру, оспу и сибирскую язву,
собирал деньги на учреждение детского приюта, городского театра и публичной библиотеки, предупреждал и пресекал бунты и в особенности выказывал страстные порывы при взыскании недоимок.
— Э, мы и так сделаем — ничего! — подхватил Николя и в самом деле сделал. Он, в этом случае, больше приналег на подчиненных отца и от малого до большого всех их заставил взять по нескольку билетов, так что опять выручил тысячи три, каковые
деньги поверг снова к стопам Елены. Николя решительно, кажется, полагал пленить ее этим и вряд ли не подозревал, что
деньги эти она
собирает вовсе не
для бедных девушек, а прямо
для себя!
В четверг только на час уходил к Колесникову и передал ему
деньги. Остальное время был дома возле матери; вечером в сумерки с ней и Линочкой ходил гулять за город. Ночью просматривал и жег письма; хотел сжечь свой ребяческий старый дневник, но подумал и оставил матери.
Собирал вещи, выбрал одну книгу
для чтения; сомневался относительно образка, но порешил захватить с собою —
для матери.
Гневышов. Ну, зачем это, зачем? Ты должна выкинуть из головы всякое помышление о нем. Он человек грубый,
для твоей деликатной натуры не годится; ну, значит, с ним и о нем всякие разговоры кончены, Я привез тебе
деньги, сколько мог
собрать. На первое время с тебя будет достаточно.
За сбором в Россию был послан,
деньги на построенье соборного храма, утварь всякую церковную, облаченья, иконы древние
собирал от христолюбцев
для митрополии…
Если вам, императорам, президентам, генералам, судьям, архиереям, профессорам и всяким ученым людям, нужны войска, флоты, университеты, балеты, синоды, консерватории, тюрьмы, виселицы, гильотины, — устраивайте всё это сами, сами с себя
собирайте деньги, судите, сажайте друг друга в тюрьмы, казните, убивайте людей на войнах, но делайте это сами, нас же оставьте в покое, потому что ничего этого нам не нужно и мы не хотим больше участвовать во всех этих бесполезных
для нас и, главное, дурных делах».
Если и есть такие примеры, то и этот переход он делает не
для того, чтобы облегчить свою жизнь, а
для того, чтобы
собрать деньги и спрятать.
Народ голодает, и мы, высшие классы, очень озабочены этим и хотим помочь этому. И
для этого мы заседаем,
собираем комитеты,
собираем деньги, покупаем хлеб и распределяем его народу.
Перевод состоялся, и переведенный солдат в первые же дни украл у товарища сапоги, пропил их и набуянил. Сергей Иванович
собрал роту и, вызвав перед фронт солдата, сказал ему: «Ты знаешь, что у меня в роте не бьют и не секут, и тебя я не буду наказывать. За сапоги, украденные тобой, я заплачу свои
деньги, но прошу тебя, не
для себя, а
для тебя самого, подумать о своей жизни и изменить ее». И, сделав дружеское наставление солдату, Сергей Иванович отпустил его.
Только графиня Елена Васильевна, сочтя
для себя унизительным общество каких-то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. — Берг так ясно объяснил, почему он желает
собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он
для карт и
для чего-нибудь дурного жалеет
деньги, но
для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.