Неточные совпадения
Он оглянулся во все стороны, быстро вплоть подошел к стоявшему пред ним Алеше и зашептал ему с таинственным видом, хотя по-настоящему их никто не мог слышать: старик
сторож дремал в углу на лавке, а до караульных солдат ни
слова не долетало.
Петух на высокой готической колокольне блестел бледным золотом; таким же золотом переливались струйки по черному глянцу речки; тоненькие свечки (немец бережлив!) скромно теплились в узких окнах под грифельными кровлями; виноградные лозы таинственно высовывали свои завитые усики из-за каменных оград; что-то пробегало в тени около старинного колодца на трехугольной площади, внезапно раздавался сонливый свисток ночного
сторожа, добродушная собака ворчала вполголоса, а воздух так и ластился к лицу, и липы пахли так сладко, что грудь поневоле все глубже и глубже дышала, и
слово...
Вскоре Игнатович уехал в отпуск, из которого через две недели вернулся с молоденькой женой. Во втором дворе гимназии было одноэтажное здание, одну половину которого занимала химическая лаборатория. Другая половина стояла пустая; в ней жил только
сторож, который называл себя «лабаторщиком» (от
слова «лабатория»). Теперь эту половину отделали и отвели под квартиру учителя химии. Тут и водворилась молодая чета.
Этот демон шепнул ему в Летнем саду, когда он сидел, забывшись, под липой, что если Рогожину так надо было следить за ним с самого утра и ловить его на каждом шагу, то, узнав, что он не поедет в Павловск (что уже, конечно, было роковым для Рогожина сведением), Рогожин непременно пойдет туда, к тому дому, на Петербургской, и будет непременно
сторожить там его, князя, давшего ему еще утром честное
слово, что «не увидит ее», и что «не затем он в Петербург приехал».
Андреевич в больнице под надзором; сначала пускали ходить, но он всякий день покупал мильон товаров и не платил денег. Должны были поставить
сторожа… Первое
слово Якова Максимовича в Удинске было, что мы его обокрали и разорили. Кажется, невозвратно потерян…
Помню весь этот кагал, у которого, начиная со
сторожа, никаких других
слов на языке не было, кроме: урвать, облапошить, объегорить, пустить по миру…
Словом, разница была только в том, что Терка в этот раз не подличал Калиновичу, которого он, за выключку из
сторожей, глубоко ненавидел, и если когда его посылали за чем-нибудь для молодого смотрителя, то он ходил вдвое долее обыкновенного, тогда как и обыкновенно ходил к соседке калачнице за кренделями по два часа.
Ночью она ворочалась с боку на бок, замирая от страха при каждом шорохе, и думала: «Вот в Головлеве и запоры крепкие, и
сторожа верные, стучат себе да постукивают в доску не уставаючи — спи себе, как у Христа за пазушкой!» Днем ей по целым часам приходилось ни с кем не вымолвить
слова, и во время этого невольного молчания само собой приходило на ум: вот в Головлеве — там людно, там есть и душу с кем отвести!
Иногда в мозг вонзаются какие-то странные
слова — «метафизика», «хилиазм», «чартист», — они нестерпимо беспокоят меня, растут чудовищно, все заслоняют, и мне кажется, что я никогда не пойму ничего, если мне не удастся открыть смысл этих
слов, — именно они стоят
сторожами на пороге всех тайн.
В черной громаде пролета, точно нора, светилось оконце мостового
сторожа, и сам он, как ничтожный светляк, выполз из этой норы, с фонарем. Он тотчас же увидел на мосту иностранца, а это всегда нравится американцу.
Сторож похлопал Матвея по плечу и сказал несколько одобрительных
слов.
Такое постоянное неестественное и странное состояние людей в государственной жизни выражается
словами обыкновенно так: «Как человек, я жалею его, но как
сторож, судья, генерал, губернатор, царь, солдат я должен убить или истязать его», точно как будто может быть какое-нибудь данное или признанное людьми положение, которое могло бы упразднить обязанности, налагаемые на каждого из нас положением человека.
И дрожащего юношу уводят. И кому, и
сторожам, и Василию Никитину, которого вводят, и всем, которые со стороны видели эту сцену, прийдет в голову, что те неясные короткие
слова юноши, тотчас же замятые начальством, содержат в себе истину, а те громкие, торжественно произносимые речи самоуверенных, спокойных чиновников и священника суть ложь, обман.
Отвечала не спеша, но и не задумываясь, тотчас же вслед за вопросом, а казалось, что все
слова её с трудом проходят сквозь одну какую-то густую мысль и обесцвечиваются ею. Так, говоря как бы не о себе, однотонно и тускло, она рассказала, что её отец,
сторож при казённой палате, велел ей, семнадцатилетней девице, выйти замуж за чиновника, одного из своих начальников; муж вскоре после свадьбы начал пить и умер в одночасье на улице, испугавшись собаки, которая бросилась на него.
Она стоит над моей душой и
сторожит каждую мысль, — одним
словом, это самое ужасное из всех рабств…
— Вот, гляди, как Алексей любит свою… И его любить легко — он весёлый, одевается барином, а ты — что? Ходишь, ни с кем не ласков, никогда не посмеёшься. С Алексеем я бы душа в душу жила, а я с ним
слова сказать не смела никогда, ты ко мне
сторожем горбуна твоего приставил, нарочно, хитреца противного…
Несколько дней после его смерти послан был к нему на квартиру из департамента
сторож, с приказанием немедленно явиться: начальник-де требует; но
сторож должен был возвратиться ни с чем, давши отчет, что не может больше придти, и на запрос «почему?» выразился
словами: «Да так, уж он умер, четвертого дня похоронили».
Май, окно открыто… ночь в саду тепло цветами дышит… яблони — как девушки к причастию идут, голубые в серебре луны.
Сторож часы бьёт, и кричит в тишине медь, обиженная ударами, а человек предо мной сидит с ледяным лицом и спокойно плетёт бескровную речь; вьются серые, как пепел,
слова, обидно и грустно мне — вижу фольгу вместо золота.
У ворот этой дачи стояла будка, в коей, по слухам, предполагался ночной
сторож, существо в точном значении
слова мифическое, так как его никогда никто не видел [Рассказ относится к первой половине 70-х годов.].
Весь ученый комитет поднялся на ноги. Директор и инспектор несколько времени стояли друг против друга и ни
слова не могли выговорить, до того их сердца преисполнились гнева и удивления. Учителя, которые были поумней, незаметно усмехались. Прошло по крайней мере четверть часа тяжелого и мрачного ожидания. Наконец, двое запыхавшихся
сторожей возвратились и донесли, что Ферапонтов сначала перескочил через один забор, потом через другой, через третий и скрылся в переулке.
По его
словам, у фельдшерицы был от
сторожа ребенок, и она убила его, удушила подушкою и ночью закопала в лесу; и место это, где ребенок зарыт, Петров хорошо знает. Этого Егор Тимофеевич не мог выдержать. Он отошел на шаг, протянул руку и торжественно сказал...
Словом, она
сторожила отлично.
Отверстие в стене, вроде печной дверки, открылось; в него мелькнул свет, и протянулась рука с подсвечником. Камера осветилась, но не стала приветливой. Я взял свечу не торопясь. Мне хотелось заговорить с моим
сторожем. Голос, которым он сказал эти
слова, был грудной и приятный. В нем слышались простые ноты добродушного человека, и я тотчас же вспомнил, что это тот самый, который первый пригласил меня в келью деликатным «пожалуйте».
Вы тонко стараетесь внушить ему эту мысль; но Желваков ничего не слушает; он бьет вас по плечу, вертит во все стороны, осыпает глупейшими вопросами, припоминает учителей,
сторожа, нос начальника,
словом, такие вещи, которые тогда еще наводили на вас нестерпимую скуку.
За десять шагов до клетки Карла остановил
сторож и сказал ему несколько
слов на ухо. Это была дурная примета. Укротитель никогда не должен останавливаться ни на одну секунду, потому что зверь следит за ним глазами с самого выхода его из уборной.
— Пить — пил, ежели на берегу, но только с рассудком. А на другой год старший офицер его в старшие марсовые произвел, а когда в командиры вышел, — к себе на судно взял… И до сих пор его не оставил: Кирюшкин на евойной даче
сторожем. Вот оно что доброе
слово делает… А ты говоришь, никак невозможно! — заключил Бастрюков.
Стоя у окна, он заметил, что на стекле нацарапаны алмазом
слова: «О mio Dio!» Винский, разумеется, заинтересовался надписью и, когда
сторож, давно служивший при отделении, принес ему пищу, спросил его: кто прежде содержался в этих комнатах и кто мог написать на стекле итальянские
слова?
— Некому другому написать этих
слов, — отвечал
сторож, — кроме барыни, которая до вас здесь сидела.
При последних
словах начальницы Нина вздрогнула всем телом. Ее мысленному взору, как она мне потом рассказывала, живо представились голодные ребятишки выгнанного со службы Гаврилыча, просящие хлеба, и сам
сторож, больной и подавленный горем.
Они и поют, и страстно любят театр, и рисуют, и много говорят, и пьют, и голова у них не болит на другой день после этого; они и поэтичны, и распутны, и нежны, и дерзки; они умеют и работать, и возмущаться, и хохотать без причины, и говорить глупости; они горячи, честны, самоотверженны и как люди ничем не хуже его, Васильева, который
сторожит каждый свой шаг и каждое свое
слово, мнителен, осторожен и малейший пустяк готов возводить на степень вопроса.
И оба,
сторож и кучер, точно желая щегольнуть перед барыней своею степенностью, начинают сыпать божественными
словами...
— По отъезде Савина, я несколько раз порывался зайти к ней, не пустили, швейцар и лакей, как аргусы какие, сокровище это, Маргаритку-то,
сторожили… Видел я ее раза два, как в карету садилась… Раз даже дурным
словом обозвал… Очень пьян был… Теперь каюсь, не годится это. Узнал затем, что и она уехала, след был совсем потерян… Куда кинуться?..
Едва можно было разобрать в них: «Matheas», «Марфа, посадница Великого Новгорода», «Будь проклят!», «Liebe Mutter, liebe A…» [Дорогая мать, дорогая А… (нем.)] и еще, еще какие-то
слова, разорванные струями, которые текли по стене, или стертые негодованием и невежеством
сторожей.
Такое
слово молвил. Взял к себе в
сторожа и поселил около домика, на месте которого теперь высятся хоромы Таврические.
Произнеся этот «огнен глагол», Мина Силыч поклонился до земли и не поднял своей белой головы от полу. Народ стоял, как стадо овец, испуганное внезапно блеснувшею молниею. Никто не ответил Кочетову ни одним
словом, и в глубочайшем молчании вся смущенная семья старогородская, человек по человеку, разошлась по домам своим. Последний поднялся с полу Мина Силыч, поклонился у порога
сторожу, произнося «прости, будь милостив», и побрел ко двору своему, глубоко тронутый, но спокойный.
Дойдя до этой точки своего рассказа, мой жидок опять взвыл и опять потерял дар
слова и насилу-насилу мог досказать остальное, что, впрочем, было весьма коротко и просто. Улучив минуту, когда наниматель торговался за какие-то припасы, а
сторож зазевался, кравец удрал на другой стодол к знакомому «балагуле», [Извозчик, содержатель брик. (Прим. Лескова.)] взял, не торгуясь или посулив щедрую плату, четверку подчегарых, легких н быстрых жидовских коней и укатил в Киев — креститься.
Около же алтаря поп Кирилл на дьяконе не ездил», но зато «в 725 году, мая, против 20-го числа», бес попутал отца Кириллу другим искушением, о котором
сторож Михайла открылся дикастерии в таких
словах, которых в подлинности переписать из его показания, по условиям печати, невозможно, и приходится только слегка и намеками обозначить — в чем состояла главная суть этого нового события.