Неточные совпадения
Когда Анна вошла в комнату, Долли
сидела в маленькой гостиной с белоголовым пухлым мальчиком, уж теперь похожим
на отца, и слушала его
урок из французского чтения. Мальчик читал, вертя в руке и стараясь оторвать чуть державшуюся пуговицу курточки. Мать несколько раз отнимала руку, но пухлая ручонка опять бралась за пуговицу. Мать оторвала пуговицу и положила ее в карман.
Мировой Нефедов усмехнулся, да и рассердился сейчас
на себя за то, что усмехнулся: «Я вас, — говорит мне, — сейчас же вашему начальству аттестую, чтобы вы в такие проекты впредь не пускались, вместо того чтобы за книгами
сидеть и
уроки ваши учить».
Раз пять или шесть Лопухов был
на своем новом
уроке, прежде чем Верочка и он увидели друг друга. Он
сидел с Федею в одном конце квартиры, она в другом конце, в своей комнате. Но дело подходило к экзаменам в академии; он перенес
уроки с утра
на вечер, потому что по утрам ему нужно заниматься, и когда пришел вечером, то застал все семейство за чаем.
А главное в том, что он порядком установился у фирмы, как человек дельный и оборотливый, и постепенно забрал дела в свои руки, так что заключение рассказа и главная вкусность в нем для Лопухова вышло вот что: он получает место помощника управляющего заводом, управляющий будет только почетное лицо, из товарищей фирмы, с почетным жалованьем; а управлять будет он; товарищ фирмы только
на этом условии и взял место управляющего, «я, говорит, не могу, куда мне», — да вы только место занимайте, чтобы
сидел на нем честный человек, а в дело нечего вам мешаться, я буду делать», — «а если так, то можно, возьму место», но ведь и не в этом важность, что власть, а в том, что он получает 3500 руб. жалованья, почти
на 1000 руб. больше, чем прежде получал всего и от случайной черной литературной работы, и от
уроков, и от прежнего места
на заводе, стало быть, теперь можно бросить все, кроме завода, — и превосходно.
На следующий день он не пришел
на уроки, и я
сидел рядом с его пустым местом, а в моей голове роились воспоминания вчерашнего и смутные вопросы.
Ольшанский беспечно показал грозному Мине язык и скрылся в коридоре. Перед
уроком, когда уже все
сидели на местах, в класс вошел надзиратель Журавский и, поискав кого-то глазами, остановил их
на мне...
На уроки он тоже приходил в самом начале,
сидел до конца, и об его присутствии почти забывали.
К семи часам ученики, жившие
на общих квартирах, должны были
сидеть за столами и готовить
уроки.
— Отныне ты
на моих
уроках должен присутствовать! Да. Должен. Но —
сиди смиренно! Да. Смирно.
Девочка точно исполнила свое обещание и даже раньше, чем Петрусь мог
на это рассчитывать.
На следующий же день,
сидя в своей комнате за обычным
уроком с Максимом, он вдруг поднял голову, прислушался и сказал с оживлением...
— Покуда — ничего. В департаменте даже говорят, что меня столоначальником сделают. Полторы тысячи — ведь это куш. Правда, что тогда от частной службы отказаться придется, потому что и
на дому казенной работы по вечерам довольно будет, но что-нибудь легонькое все-таки и посторонним трудом можно будет заработать, рубликов хоть
на триста. Квартиру наймем; ты только вечером
на уроки станешь ходить, а по утрам дома будешь
сидеть; хозяйство свое заведем — живут же другие!
Как нарочно все случилось: этот благодетель мой, здоровый как бык, вдруг ни с того ни с сего помирает, и пока еще он был жив, хоть скудно, но все-таки совесть заставляла его оплачивать мой стол и квартиру, а тут и того не стало: за какой-нибудь полтинник должен был я бегать
на уроки с одного конца Москвы
на другой, и то слава богу, когда еще было под руками; но проходили месяцы, когда
сидел я без обеда, в холодной комнате, брался переписывать по гривеннику с листа, чтоб иметь возможность купить две — три булки в день.
Вечером, перед чаем, когда все зубрили,
сидя на своих койках,
уроки к завтрему, юнкер Александров увидел Дрозда, проходившего по галерее, и подбежал к нему. Юнкер весь день томился, подавленный великодушием начальника.
— Друзья мои, — учил он нас, — наша национальность, если и в самом деле «зародилась», как они там теперь уверяют в газетах, — то
сидит еще в школе, в немецкой какой-нибудь петершуле, за немецкою книжкой и твердит свой вечный немецкий
урок, а немец-учитель ставит ее
на колени, когда понадобится.
Ярцева дома не было. Рассудина села за рояль и принялась за скучные, трудные экзерцисы, приказав Лаптеву не мешать ей. И он не развлекал ее разговорами, а
сидел в стороне и перелистывал «Вестник Европы». Проиграв два часа, — это была ее дневная порция, — она поела чего-то в кухне и ушла
на уроки. Лаптев прочел продолжение какого-то романа, потом долго
сидел, не читая и не испытывая скуки и довольный, что уже опоздал домой к обеду.
Илья и раньше замечал, что с некоторого времени Яков изменился. Он почти не выходил гулять
на двор, а всё
сидел дома и даже как бы нарочно избегал встречи с Ильёй. Сначала Илья подумал, что Яков, завидуя его успехам в школе, учит
уроки. Но и учиться он стал хуже; учитель постоянно ругал его за рассеянность и непонимание самых простых вещей. Отношение Якова к Перфишке не удивило Илью: Яков почти не обращал внимания
на жизнь в доме, но Илье захотелось узнать, что творится с товарищем, и он спросил его...
Заработался совсем, отдыху себе не знаю. Утром в присутствие, днем
на уроках, ночью за делами
сижу: беру выписки составлять — порядочно платят. А ты, Полина, вечно без работы, вечно сложа руки
сидишь! Никогда тебя за делом не застанешь.
Автономии его решительно не существовало, и жизнь он вел прегорькую-горькую. Дома он
сидел за работой, или выходил
на уроки, а не то так, или сопровождал жену, или занимал ее гостей. Матроска и Юлинька, как тургеневская помещица, были твердо уверены, что супруги
О заутрени он приходил туда, спрашивал у сына
уроки, изъяснял ему, чего тот не понимал, потом в этот раз обедал посытнее кушаньем, которое приготовляла жена, и о вечерни опять с тем же посошком уходил в уездный городишко к месту своего служения: в понедельник
на заре, когда сторож открывал дверь, чтобы выметать классы, Червев уже ждал его,
сидя на порожке.
Я упросил моих учителей (все через Упадышевского), чтобы мне задавали не по одному, а по два и по три
урока, для того чтобы догнать старших учеников и не
сидеть на одной лавке с новенькими.
От порчи и «призора» можно отговориться: «Есть славное синее море, есть
на славном синем море синей остров, есть
на синем острове синей камень,
на том синем камени
сидит синен человек, у синего человека синей лук бестетивной, синяя стрела без перья, и отстреливает синей человек синим луком бестетивным, синей стрелой без перья, притчи и призеры, и
уроки, переломы и грыжища всякие, падежи и удары, и пострелы, всякую нечисть».
Бывало, спозаранку прогоняли детей спать, чтобы не изнурились, и они просыпали половину суток; теперь детей заставляют
сидеть за
уроком до тех пор, пока отяжелевшая голова их сама не упадёт
на стол.
Оленька поговорила с ним, напоила его чаем, и сердце у нее в груди стало вдруг теплым и сладко сжалось, точно этот мальчик был ее родной сын. И когда вечером он,
сидя в столовой, повторял
уроки, она смотрела
на него с умилением и с жалостью и шептала...
Вероятно, эти блуждания заняли немало времени, потому что, когда я нашла, наконец, свой класс, там уже шел
урок,
на кафедре
сидел маленький человечек с язвительными, рысьими глазками и жидкой козлиной бородкой, которую он поминутно щипал.
Батюшка никогда не
сидел на кафедре. Перед его
уроком к первой скамейке среднего ряда придвигался маленький столик, куда клались учебники, журнал и ставилась чернильница с пером для отметок. Но батюшка и за столом никогда не
сидел, а ходил по всему классу, останавливаясь в промежутках между скамейками. Особенно любил он Нину и называл ее «чужестраночкой».
Сейчас был
урок младших, и старшие, чинно
сидя на своих местах, могли заниматься своим делом.
Fraulein Геннинг, когда я вошла,
сидела на кафедре, окруженная девочками, отвечавшими ей заданные
уроки.
Тогдашний обычай позволял ученикам и ученицам выбирать себе профессора и, ходя
на уроки других преподавателей, держаться преподавания одного профессора. Меня свободно допускали в классы, и даже служители каждый раз ставили мне кресло около столика, за которым
сидели профессора.
В классной комнате за столом,
на котором разложена карта,
сидят трое мальчиков, внимательно слушая
урок, задаваемый им учителем истории и географии.
Вы видали, конечно, как смышленый попугайчик, наклонив голову
на сторону, внимательно слушает
урок, задаваемый ему его учителем. Так слушала Крошка Доррит, боясь проронить слово из того, что говорил ей Ранеев. Она
сидела в его комнате, с глазу
на глаз с ним, утонув в больших креслах,
на которые он ее усадил, и спустив с них ножки, не достававшие до полу, Михайло Аполлоныч расположился против нее, держа в руке тетрадь.
В ноябре Мигурский
сидел у подполковника, давая
урок мальчикам, когда послышался звук приближающегося почтового колокольца и заскрипели по морозному снегу полозья саней и остановились у подъезда. Дети вскочили, чтобы узнать, кто приехал. Мигурский остался в комнате, глядя
на дверь и ожидая возвращения детей, но в дверь вошла сама подполковница.
У Даши в комнате, скорее похожей
на маленькую коробочку-угловушку, до сих пор игравшей роль гардеробной и теперь предложенной новой жилице, горит лампа. Даша
сидит за столом и учит к завтрашнему дню
уроки. Все они легки и возни с ними немного. Вот только французский. Задана басня Лафонтена
на французском языке. И французский, и немецкий языки не даются Даше. Готовить их самой было нелегко.
И все воюют, берут
на себя и грех и муку, а я один, как отставной учитель,
сижу по ночам и наставления пишу, преподаю
уроки, которых никто не слушает, и баллы ставлю за поведение.