Неточные совпадения
Какие бывают эти общие залы — всякий проезжающий знает очень хорошо: те же стены, выкрашенные масляной краской, потемневшие вверху от трубочного дыма и залосненные снизу спинами разных проезжающих, а еще более туземными купеческими, ибо купцы по торговым дням приходили сюда сам-шест и сам-сём испивать свою известную пару чаю; тот же закопченный потолок; та же копченая люстра со множеством висящих стеклышек, которые прыгали и звенели всякий раз, когда половой
бегал по истертым клеенкам, помахивая бойко подносом,
на котором сидела такая же бездна чайных чашек, как птиц
на морском
берегу; те же картины во всю стену, писанные масляными красками, — словом, все то же, что и везде; только и разницы, что
на одной картине изображена была нимфа с такими огромными грудями, каких читатель, верно, никогда не видывал.
Бывало, пушка зоревая
Лишь только грянет с корабля,
С крутого
берега сбегая,
Уж к морю отправляюсь я.
Потом за трубкой раскаленной,
Волной соленой оживленный,
Как мусульман в своем раю,
С восточной гущей кофе пью.
Иду гулять. Уж благосклонный
Открыт Casino; чашек звон
Там раздается;
на балкон
Маркёр выходит полусонный
С метлой в руках, и у крыльца
Уже сошлися два купца.
После чая все займутся чем-нибудь: кто пойдет к речке и тихо бродит по
берегу, толкая ногой камешки в воду; другой сядет к окну и ловит глазами каждое мимолетное явление:
пробежит ли кошка по двору, пролетит ли галка, наблюдатель и ту и другую преследует взглядом и кончиком своего носа, поворачивая голову то направо, то налево. Так иногда собаки любят сидеть по целым дням
на окне, подставляя голову под солнышко и тщательно оглядывая всякого прохожего.
Бабушка что-то затолковалась с мужиками, а он прибежал в сад,
сбежал с обрыва вниз, продрался сквозь чащу
на берег, к самой Волге, и онемел перед лежавшим пейзажем.
Он прошел
берегом с полверсты и наконец набрел
на мальчишек, которые в полусгнившей, наполненной до половины водой лодке удили рыбу. Они за гривенник с радостью взялись перевезти его и
сбегали в хижину отца за веслами.
Барон Шлипенбах один послан был по делу
на берег, а потом, вызвав лоцмана, мы прошли Зунд, лишь только стихнул шторм, и пустились в Каттегат и Скагеррак, которые
пробежали в сутки.
Капитан и так называемый «дед», хорошо знакомый читателям «Паллады», старший штурманский офицер (ныне генерал), — оба были наверху и о чем-то горячо и заботливо толковали. «Дед» беспрестанно
бегал в каюту, к карте, и возвращался. Затем оба зорко смотрели
на оба
берега,
на море, в напрасном ожидании лоцмана. Я все любовался
на картину, особенно
на целую стаю купеческих судов, которые, как утки, плыли кучей и все жались к шведскому
берегу, а мы шли почти посредине, несколько ближе к датскому.
Я писал вам, как мы, гонимые бурным ветром, дрожа от северного холода,
пробежали мимо
берегов Европы, как в первый раз пал
на нас у подошвы гор Мадеры ласковый луч солнца и, после угрюмого, серо-свинцового неба и такого же моря, заплескали голубые волны, засияли синие небеса, как мы жадно бросились к
берегу погреться горячим дыханием земли, как упивались за версту повеявшим с
берега благоуханием цветов.
Корвет перетянулся, потом транспорт, а там и мы, но без помощи японцев, а сами,
на парусах. Теперь ближе к
берегу. Я целый день смотрел в трубу
на домы, деревья. Все хижины да дрянные батареи с пушками
на развалившихся станках. Видел я внутренность хижин: они без окон, только со входами; видел голых мужчин и женщин, тоже голых сверху до пояса: у них надета синяя простая юбка — и только.
На порогах, как везде,
бегают и играют ребятишки; слышу лай собак, но редко.
Она не выражала страха перед человеком,
бегала около воды и что-то клевала
на берегу.
У самой реки мы встретили знакомого нам француза-гувернера в одной рубашке; он был перепуган и кричал: «Тонет! тонет!» Но прежде, нежели наш приятель успел снять рубашку или надеть панталоны, уральский казак
сбежал с Воробьевых гор, бросился в воду, исчез и через минуту явился с тщедушным человеком, у которого голова и руки болтались, как платье, вывешенное
на ветер; он положил его
на берег, говоря: «Еще отходится, стоит покачать».
Уже мелькнули пан Данило и его верный хлопец
на выдавшемся
берегу. Вот уже их и не видно. Непробудный лес, окружавший замок, спрятал их. Верхнее окошко тихо засветилось. Внизу стоят козаки и думают, как бы влезть им. Ни ворот, ни дверей не видно. Со двора, верно, есть ход; но как войти туда? Издали слышно, как гремят цепи и
бегают собаки.
7) Водяной дрозд, почти такой же величины, как певчий, или немного его поменьше, темно-пепельного цвета; ножки очень черны; под горлом имеет белое пятно; он держится по маленьким речкам и ручьям и
бегает по их бережкам; он нередко перебегает по дну речки с одного
берега на другой, погружаясь в воду
на аршин и более глубиною, даже ловит мелкую рыбешку; нос имеет прямой и жесткий, светло-рогового цвета.
Тем не менее, однако, они, хотя и низко, летают кругом охотника или собаки с обыкновенным своим криком, а всего чаще садятся
на какую-нибудь плаху или колышек, торчащие из воды, или
на берег у самой воды и
бегают беспрестанно взад и вперед, испуская особенный писк, протяжный и звонкий, который никогда не услышишь от летающего зуйка, а всегда от бегающего, и то в те мгновения, когда он останавливается.
Хотя этот куличок, по своей малости и неудобству стрельбы, решительно не обращает
на себя внимания охотников, но я всегда любил гоняться за зуйками и стрелять их в лет или в бег, ходя по высокому
берегу реки, под которым они
бегали, я мог, забегая вперед, появляться нечаянно и тем заставлять их взлетывать.
Перепонки между пальцами не мешают поплавкам очень проворно
бегать по
берегам прудов; плаванье же их не похоже
на спокойное плаванье уток: оно как-то порывисто и торопливо.
— Смотри, уговор
на берегу: не
сбеги из лесу-то. Не сладко там теперь…
В то самое утро, когда караван должен был отвалить, с Мурмоса прискакал нарочный: это было известие о смерти Анфисы Егоровны… Груздев рассчитывал рабочих
на берегу, когда обережной Матюшка подал ему небольшую записочку от Васи.
Пробежав глазами несколько строк, набросанных второпях карандашом, Груздев что-то хотел сказать, но только махнул рукой и зашатался
на месте, точно его кто ударил.
Озеро, как и в предыдущий день, было гладкое и светлое; друзья наши ехали около самого
берега,
на песчаном склоне которого
бегало множество длинноносых куликов всевозможных пород.
С замиранием испуга, с каким-то ужасом недоумения
на сердце бросился я назад и,
пробежав переулок, чуть не упустив Электрика, вернулся
на берег реки.
Я мог
бегать неутомимо, а быстро ездил только
на пожарном обозе, что было мне разрешено брандмайором, полковником С.А. Потехиным, карточку которого с надписью
берегу до сего времени: «Корреспонденту В.А. Гиляровскому разрешаю ездить
на пожарном обозе». Кроме меня, этим же правом в Москве пользовался еще один человек — это корреспондент «Московского листка», поступивший после меня, А.А. Брайковский, специальность которого была только отчеты о пожарах.
Круглая площадка,
на ней — небольшой садик, над головами прохожих вьется по столбам дорога, по дороге
пробежал поезд, изогнулся над самым заливом и побежал дальше
берегом, скрывшись за углом серого дома и кинувши
на воду клуб черного дыма.
Исполинские дома в шесть и семь этажей ютились внизу, под мостом, по
берегу; фабричные трубы не могли достать до моста своим дымом. Он повис над водой, с
берега на берег, и огромные пароходы
пробегали под ним, как ничтожные лодочки, потому что это самый большой мост во всем божьем свете… Это было направо, а налево уже совсем близко высилась фигура женщины, — и во лбу ее, еще споря с последними лучами угасавшей в небе зари, загоралась золотая диадема, и венок огоньков светился в высоко поднятой руке…
Вдруг ему послышалось, что вслед за ним прогремел ужасный голос: «Да взыдет вечная клятва
на главу изменника!» Волосы его стали дыбом, смертный холод
пробежал по всем членам, в глазах потемнело, и он упал без чувств в двух шагах от Волги,
на краю утесистого
берега, застроенного обширными сараями.
Несмотря
на мое присутствие, окуни не переставали гонять и ловить рыбу; я
сбегал за своей удочкой и, насаживая мелкую рыбешку, лежавшую
на берегу, и закидывая в самую середину стаи, выудил тридцать хороших окуней.
Спустившись в трюмы, бабы насыпали рожь в мешки, мужики, вскидывая мешки
на плечи, бегом
бегали по сходням
на берег, а от
берега к селу медленно потянулись подводы, тяжело нагруженные долгожданным хлебом.
— Нельзя, милый барин. Знамо, не по своей воле тащимся
на сплав, а нужда гонит. Недород у нас… подати справляют… Ну, а где взять? А караванные приказчики уж пронюхают, где недород, и по зиме все деревни объедут. Приехали — сейчас в волость: кто подати не донес? А писарь и старшина уж ждут их, тоже свою спину
берегут, и сейчас кондракт… За десять-то рублев ты и должон месить сперва
на пристань тыщу верст, потом сплаву обжидать, а там
на барке
сбежать к Перме али дальше, как подрядился по кондракту.
— Три убившихся барки… — прошептал Савоська, вглядываясь в бежавший навстречу боец. — И заплавни выброшены
на берег… Лупан
пробежал, кажется, благополучно.
Поверхность ее была темна, не видно было даже «цвету», только кой-где мерцали, растягивались и тотчас исчезали
на бегущих струях дрожащие отражения звезд, да порой игривая волна вскакивала
на берег и бежала к нам, сверкая в темноте пеной, точно животное, которое резвится,
пробегая мимо человека…
Евсеич поспешил мне
на помощь и ухватился за мое удилище; но я, помня его недавние слова, беспрестанно повторял, чтоб он тащил потише; наконец, благодаря новой крепкой лесе и не очень гнуткому удилищу, которого я не выпускал из рук, выволокли мы
на берег кое-как общими силами самого крупного язя,
на которого Евсеич упал всем телом, восклицая: «Вот он, соколик! теперь не уйдет!» Я дрожал от радости, как в лихорадке, что, впрочем, и потом случалось со мной, когда я выуживал большую рыбу; долго я не мог успокоиться, беспрестанно
бегал посмотреть
на язя, который лежал в траве
на берегу, в безопасном месте.
Она плавала в глубине, видала, как в воду опускается столб лунного света, слышала
на берегах шум другой жизни; над головою ее
пробегали корабли, отрезавшие лунный свет от дна речного; но она ничего, решительно ничего не видала, кроме того, что там есть у них под водою.
Идя по следу ласки, я видел, как она гонялась за мышью, как лазила в ее узенькую снеговую норку, доставала оттуда свою добычу, съедала ее и снова пускалась в путь; как хорек или горностай, желая перебраться через родниковый ручей или речку, затянутую с краев тоненьким ледочком, осторожными укороченными прыжками, необыкновенно растопыривая свои мягкие лапки, доходил до текучей воды, обламывался иногда, попадался в воду, вылезал опять
на лед, возвращался
на берег и долго катался по снегу, вытирая свою мокрую шкурку, после чего несколько времени согревался необычайно широкими прыжками, как будто преследуемый каким-нибудь врагом, как норка, или поречина,
бегая по краям реки, мало замерзавшей и среди зимы, вдруг останавливалась, бросалась в воду, ловила в ней рыбу, вытаскивала
на берег и тут же съедала…
Шлюпка придвинулась к
берегу, своды ветвей повисли над головой Аяна. Он ухватился за них, и шум листьев глухо
пробежал над водой. И снова почудилось Аяну, что тишина одолевает его; тогда первые пришедшие
на ум возгласы, обычные в корабельной жизни, звонко понеслись над проливом и стихли, как трепет крыльев ночных всполохнутых птиц...
Листья берез чуть-чуть шептались под ветром, который,
пробегая над прудом, подымал кое-где небольшую зыбь; легкая струйка, сверкая
на солнце, билась в
берег, покачивая две лодки.
Между тем знамения как бы не прекращались, и перст наказующий взыскал
на том
берегу самого главного всему этому делу виновника, самого Пимена, который после этой напасти от нас
сбежал и вцерковился. Встречаю я его там один раз в городе, он мне и кланяется, ну и я ему поклонился. А он и говорит...
Я с нетерпением ждал у окна, что вся компания, мокрая и весело возбужденная, сейчас
пробежит через сад в нашу квартиру. Но — прошло минут двадцать, лодка должна бы уже давно причалить к невидному из-за ограды
берегу, а все никто не появлялся. Оказалось, что сестра уже дома, но одна, переодевается
на женской половине.
Они понимают, конечно, что этой цели не достигнут, если дитя умрёт, и вследствие этого стараются предохранить его от смерти, т. е. не пускают
бегать и резвиться,
берегут от простуды и сквозного ветра, кутают, держат
на медицинской диэте, и т. п.
Но писать мне
на этот раз не приходилось: почта
пробежала вчера, проезжающих не было, и до следующей почты у титаринцев времени было слишком много, чтобы испытать наше терпение. Оставалось сидеть в избе, бродить с тоской по
берегу Лены и ждать счастливого случая.
А там в первые три года свежаков [Новый, недавний пришелец.] с островов
на берег великого озера не пускают, пока не уверятся, что не
сбежит тот человек во матушку во Россию.
И я вижу почему-то пруд, усталых дворовых, которые по колено в воде тянут невод, и опять Федор Филиппыч с лейкой, крича
на всех,
бегает по
берегу и только изредка подходит к воде, чтобы, придержав рукой золотистых карасей, спустить мутную воду и набрать свежей.
Темнело. В воздухе томило, с юга медленно поднимались тучи. Легкая пыль
пробегала по широкой и белой Дворцовой площади, быстро проносилась коляска, упруго прыгая
на шинах. Александра Михайловна перешла Дворцовый мост, Биржевой. По
берегу Малой Невы пошли бульвары. Под густою листвою пахло травою и лесом, от каналов тянуло запахом стоячей воды. В полутьме слышался сдержанный смех, стояли смутные шорохи, чуялись любовь и счастье.
Одна вела другую за руку. Обе поспешно
пробежали сад и достигли калитки, ведущей
на берег реки.
— Но он слабого сложения, — продолжал Василий Иванович, — и я ежеминутно опасаюсь за его здоровье и даже за самую жизнь… Он совсем не
бережет себя и, несмотря ни
на какую погоду,
бегает по полям и лесам, купается даже в заморозки.
Лакеи во фраках
бегали кругом.
На берегу моря стояла толпа. Савин понял, что его бегство уже обнаружено и что это ищут его.
В тот самый день, когда Робинзон наипаче измучился,
бегая один за врагами своей бакши, и едва дыша сидел под мостом, покрикивая
на плавающих у самых
берегов гусей, по мосту в большом безобразном фургоне проехали комедианты.
Авенира взяли в тюрьму, а полицейским розыском, поднявшимся по случаю пропажи Платониды Андреевны, было обнаружено, что ночные водоливы, работавшие в ту ночь
на одной чинившейся барке, видели, как кто-то белая, не то женщина, не то, еще вернее, ведьма шибко
пробежала по
берегу и вдруг где-то исчезла.
Авенира взяли в тюрьму, а полицейским розыском, поднявшимся по случаю пропажи Платониды Андревны, было обнаружено, что ночные водоливы, работавшие в ту ночь
на одной чинившейся барке, видели, как кто-то весь в белом, не то женщина, не то, еще вернее, ведьма шибко
пробежала по
берегу и вдруг где-то исчезла.